Киноэтика

Киноэтика

«А вся киноэтика заключается в том, что режиссер не должен жить с актрисами».

Илья Ильф. «Записные книжки»

Я приехал в Ереван, когда уже половина моего дипломного фильма была снята и в группе уже произошел скандал между главной героиней и режиссером фильма Рубеном Мурадяном.

– Она в меня влюбилась, буквально проходу не дает! – сказал Рубен мне при встрече. – А это очень плохо для картины, для творчества. Сейчас я с ней не говорю, все распоряжения передаю через второго режиссера.

А в гостинице «Ани», где жил Рубен, он подготовил мне номер рядом со своим номером – мы могли, при желании, перестукиваться через стенку.

– Да, Толик, вот еще одна неприятность, – сказал он мне в гостинице. – Представляешь, каждую ночь, только я усну, ровно в полпервого кто-то звонит, будит меня и молчит в трубку. Это продолжается уже неделю. Поверишь, я боюсь уже спать – жду звонка. Утром невыспавшийся иду на съемки – тоже мало приятного. Хорошо, что ты приехал, вовремя. Сегодня будем ловить этого негодяя – я все подготовил, со всеми службами договорился. Будем ждать звонка, и, как только мне позвонят и будут молчать, ты бежишь к дежурной по этажу Асмик и говоришь ей, что к Рубену позвонили. Дальше она знает, что делать, – она звонит на станцию и там запеленгуют номер звонящего.

После двенадцати мы уселись возле телефона в номере Рубена, ожидая звонка. Рубен заметно нервничал:

– Представляешь, вдруг сегодня, когда все уже у нас организовано, звонка не будет. Вот будет обидно…

Но ровно в половине первого раздался звонок – Рубен хищно бросился на телефон и стал ангельским голосом говорить в трубку:

– Как хорошо, что вы позвонили! Я уже не могу уснуть без вашего звонка… – И мне сделал знак: Беги!

Я понесся по коридору и сообщил дежурной Асмик, что звонок состоялся. Она тут же по своему телефону связалась со станцией. Несколько минут мы оба ждали, а потом Асмик положила трубку, довольная вышла из-за стойки и решительно направилась к Рубену в номер.

– Это его героиня звонит! Вот негодяйка!

Когда мы зашли к Рубену, он все еще ворковал, как сирена, заманивающая Одиссея:

– Вы не представляете, какое удовольствие мне доставляет слушать эту тишину, наполненную вашим присутствием…

Я сделал ему знак, что все в порядке, номер установлен. И Рубен тут же радостно вскрикнул:

– Товарищ полковник! Вы установили номер абонента?!

– Да! – по-солдатски коротко рявкнул я, а Асмик взяла у Рубена трубку и по-армянски стала выговаривать звонившей, что та нарушает покой жильцов гостиницы и что будет поставлен вопрос о лишении ее телефона. У звонившей не выдержали нервы, и она дала отбой.

Рубен ликовал! Возбужденный, он вышел в коридор, за ним Асмик и я. В коридоре мы столкнулись с Нани Брегвадзе, у которой были в это время гастроли в Ереване и она жила в этой же гостинице.

– Что случилось, Рубен? – спросила она, видя, что все мы возбуждены.

– Представляете, Нани, актриса, которую я снимаю в главной роли, на мое несчастье влюбилась в меня и каждый вечер звонит и молчит в трубку. Вот, хорошо, Толик приехал, Асмик помогла и мы запеленговали ее. А так я все эти дни на нервах – идут съемки, а я почти не сплю!

Нани посочувствовала ему, посочувствовали другие жильцы гостиницы, вышедшие из номеров, кто-то дал Рубену корвалол, чтобы он, наконец, спокойно уснул. Еще минут пятнадцать все постояли в коридоре, обсуждая этот инцидент, и потом разошлись по номерам.

– Наконец кончились мои мучения! – довольно сказал мне на прощание Рубен. – Пойду спокойно усну. Представляешь, даже не верится…

Мы разошлись по своим номерам, несколько минут я слышал, как Рубен готовился ко сну, потом щелкнул выключатель и Рубен затих. А через несколько минут из соседнего номера донесся храп, который, казалось, начал сотрясать смежную стену.

Я ворочался, пытался отключиться – не слушать этот противный звук, – ничего не получалось. Наконец я не выдержал – снял телефонную трубку и набрал номер Рубена. Я услышал звонок в соседнем номере, а через секунду сонный голос Рубена:

– Алло!

И тут я вдруг промолчал. Наверное, неудобно мне было вот так, разбудив человека, прервав долгожданный сладкий сон, сказать: не храпи, пожалуйста.

– Алло! – еще раз сказал Рубен, и я почувствовал, что он уже проснулся.

Я окончательно понял в этот момент, что зря позвонил, и хотел молча повесить трубку, и тут вдруг шальная идея пришла мне в голову – и я продолжал молчать и не вешал трубку.

– Алло! – чуть ли не закричал Рубен. – Говорите же! – Я услышал, как он подпрыгнул чуть ли ни до потолка. – Алло!

Я молчал, понимая, что это уже не просто разбудить спящего человека, а самая настоящая трагедия – ведь Рубен думает, что засекли совсем не того, кто ему звонил и, значит, все его неприятности продолжаются.

– Алло! Алло! – Рубен пару раз в возбуждении ударился о нашу смежную стенку. – Алло! – он был близок к истерике.

– Рубен! – не выдержав, подал я голос. – Успокойся, это я. Ты сильно храпел и я позвонил…

– Толик! – радости его не было предела. – Это ты, дорогой! А я уже черт-те что думал! Думал, неужели опять она?! Чуть инфаркт у меня не случился. Спасибо, дорогой! Чего ты не спишь?

– Ты так храпишь, что я не могу уснуть, – честно сказал я.

– Виноват, этого я не продумал, – сказал Рубен. – До тебя сосед тоже жаловался. Давай вставай, пойдем к Асмик, она тебя переведет в спокойный номер рядом со старушкой. Здесь есть такой номер, который всегда свободен, потому что он прослушивается. Тебе ведь это до фени?!

– Конечно, – согласился я. – Ты можешь даже не ходить со мной, позвони Асмик и все.

Эту ночь я провел в номере для специальных гостей, хорошо выспался и, думаю, мне нужно описать еще одну историю, происшедшую в этом же номере, где я провел ночь. Туда через несколько дней, бесцеремонно выселив меня, поселили Сергея Параджанова. Встречу с ним я записал в свою записную книжку и приведу эту запись полностью.