Маршруты сокращаются
Маршруты сокращаются
Осень 1943 года. Большая часть Украины освобождена от оккупантов. Многие партизанские соединения и отряды слились с наступающими войсками. Отряды глубокого тыла оказались прифронтовыми. Соединения А. Н. Сабурова, М. Г. Салая и С. Ф. Маликова вошли в состав войск генерала И. Д. Черняховского.
В оккупированных областях Западной Украины партизаны продолжали борьбу с неослабевающей силой. «На всем протяжении 1, 2, 3 и 4 Украинских фронтов и в глубоком тылу противника, — писал Н. С. Хрущев, — украинские партизанские отряды в соответствии с утвержденным ЦК КП(б)У планом продолжали боевые действия на железнодорожных и шоссейных коммуникациях, срывая воинские перевозки врага, уничтожая его гарнизоны, живую силу и технику» 9.
На Центральном направлении большинство областей и столица Белоруссии оставались пока занятыми фашистами, советские войска находились на подступах к городам Витебск, Орша и Могилев.
Враг удерживал еще многие районы Ленинградской области, варварски обстреливал город Ленина. В этой сложной обстановке наш 101-й авиационный полк с подмосковного аэродрома перебазировался западнее, маршруты полетов к партизанам сокращались.
На новом аэродроме, который находился ближе к линии фронта, самолеты, готовясь к боевому вылету, загружались парашютно-десантными мешками. Четырнадцатого октября, после десятидневного перерыва (полк улетал для участия в Днепровской десантной операции), готовился массовый вылет к партизанам Белоруссии. Николай Слепов получил задание — доставить в Пуховический район командира партизанского отряда товарища Н. X. Балана. Погода благоприятствовала полету в глубокий тыл: мелкий дождь и полная облачность служили самым надежным прикрытием от истребителей. По расчету штурмана Каспарова, который временно летал в составе экипажа Слепова, под самолетом должна бы показаться площадка отряда Балана, но условных сигналов для посадки не было. Партизанский командир усомнился: туда ли его доставили летчики. Но человеку, даже и летавшему несколько раз в качестве пассажира, трудно опознать местность с воздуха, да еще ночью. Так вот и Балан. Он прижался лицом к окну самолета и ничего не увидел — за бортом было темно. Как же быть? Ведь он вез боевые награды партизанам.
— Давайте полетим для контроля на площадки Филипских и Королева, — предложил Каспаров. — Они находятся в пятидесяти километрах отсюда.
С предложением штурмана командир корабля и партизанский командир согласились. Самолет взял курс на площадку Филипских. На ней тоже костров не заметили. Полетели к Королеву. И вот под самолетом точно обозначились пять костров, выложенные конвертом. Садиться на площадку Королева нельзя: она пригодна только для сбрасывания груза. Курс снова к Филипских. Теперь уже и он разжег свои посадочные костры, ожидая летчика Запыленова с боеприпасами.
Слепов повел свой самолет в заданный район. Теперь Н. X. Балан убедился, что его подчиненные сигналов не выложили. Как потом стало известно, партизаны, ожидая своего командира, приготовили площадку и сигналы для посадки с вечера, но были засечены фашистским самолетом, который бомбил расположение отряда и через определенные промежутки времени снова появлялся над площадкой. Партизаны решили не принимать свой самолет. Ни Слепов, ни Балан не знали этого, когда кружились в районе отряда.
И снова штурман Каспаров предложил выход из положения.
— Нужно сесть в отряде Филипских, — сказал он командиру корабля.
Следов посоветовался с командиром партизан.
— Конечно, согласен, — ответил Балан. — Отряд Филипских — это мой сосед, утром я доберусь оттуда до своих.
Посадку произвели в момент, когда с площадки только что взлетел Запыленов. Филипских радушно встретил старых знакомых — летчика, штурмана и своего друга Балана. Так как самолет сел неожиданно, раненые и дети не были подготовлены для отправки. Экипаж задержался на два часа. Здесь хорошо знали Николая Слепова, Ашота Каспарова, весь экипаж. Летчики и партизанские командиры сидели в землянке, вспоминали прежние встречи, перелет командира бригады с экипажем Степана Запыленова на Большую землю. И как потом, справившись с делами, Филипских два дня жил на аэродроме, ожидая отлета. С установлением благоприятной погоды вернулся он в бригаду на самолете Николая Слепова.
И вот, сидя в землянке с летчиками, командир партизанской бригады «Пламя», комиссар бригады и секретарь Пуховического райкома партии решили зачислить экипаж Слепова в почетные партизаны. Тут же был составлен приказ. Мы его приводим полностью:
ПРИКАЗ № 42
по партизанской бригаде «Пламя»
от 14 октября 1943 года
За систематические рейсы в глубокий тыл противника и активное участие в деле доставки вооружения и боеприпасов партизанской бригаде «Пламя» личному составу экипажа самолета № 111 от лица службы объявляю благодарность и зачисляю в списки почетных партизан бригады «Пламя»:
1. Командира корабля — капитана СЛЕПОВА Николая Игнатьевича.
2. Штурмана — майора КАСПАРОВА Ашота Джумшутовича.
3. Бортмеханика — старшину РУДЕНКО Петра Андреевича.
4. Радиста — младшего лейтенанта КРУГЛОВА Михаила Ивановича.
5. Стрелка — старшину САТАЛКИНА Алексея Ивановича.
Ходатайствую перед командованием 101-го авиационного полка о награждении всего личного состава воздушного корабля № 111 по инстанции правительственными наградами за оказание огромной помощи в десантной переброске оружия и боеприпасов партизанам.
Комбриг «Пламя», полковник ФИЛИПСКИХ
Комиссар бригады «Пламя» ШЕРШНЕВ
Секретарь Пуховического РК КП(б)Б СНЕЖКО.
Погрузив 20 человек раненых, Слепов в ту же ночь возвратился на свой аэродром. Когда Гризодубовой доложили, что Слепов садился на площадку не в отряде Балана, а у Филипских и что экипаж зачислен в почетные партизаны, она тут же вызвала к себе почетных партизан, похвалила за разумную инициативу командира корабля и штурмана.
— За такое доверие надо платить благодарностью, и не словесной, а боевой, — сказала Валентина Степановна. — Если еще потребуется полет в бригаду «Пламя», готовьтесь: пошлем вас.
Получив такое обещание, Николай Игнатьевич каждый день справлялся у меня, скоро ли будет полет в Пуховический район. На третий день желаемое задание Слепов получил.
В ночь на 17 октября экипаж Слепова произвел посадку на площадку Филипских. Чтобы облегчить самолет, Николай Игнатьевич оставил горючего столько, сколько требовалось для обратного пути. За счет этого он вывез из фашистского тыла в ту ночь 20 человек раненых партизан и 16 детей.
Многим партизанским бригадам и отрядам взрывчатку доставлял также экипаж Валентина Федоровича Ковалева — замечательного летчика, отличавшегося четкостью своих действий в любых условиях полета. Однажды Ковалев, возвращаясь с партизанского аэродрома Альбинское, куда доставил полторы тонны тола, был атакован истребителем противника. Девять атак сделал «мессершмитт», но Ковалев, маневрируя, каждый раз уходил из-под огня фашиста. Да и штурман корабля Павел Евгеньевич Москаленко, стреляя из турельного пулемета, старался бить по врагу без промаха. Отражая девятую атаку «мессера», Москаленко сбил обнаглевшего ночного разбойника. Глубокие теоретические знания и высокий класс пилотирования впоследствии помогли Ковалеву стать летчиком-испытателем, известным рекордсменом, Героем Советского Союза.
В начале ноября 1943 года наш полк с Белорусского направления перебросили к Ленинграду.
Полеты к украинским партизанам были возложены на авиационное соединение генерала Георгиева, базировавшееся в районе Конотопа. Белорусских партизан должны были обеспечивать взрывчаткой летчики ГВФ.
Но обстановка сложилась так, что сосредоточенные на Конотопском аэродроме грузы для украинских партизан так и остались не доставленными партизанам. Лишились активной помощи авиации и белорусские партизаны. Третий этап «рельсовой войны» пришлось отменить из-за того, что партизанам не была доставлена взрывчатка.
В ноябре и декабре 1943 года летчики ГВФ совершили к партизанам 476 самолето-вылетов. Летали от; в основном на самолетах типа По-2 в отряды, расположенные недалеко за линией фронта. Это было очень важно и в то же время слишком мало при огромном размахе партизанского движения.
Ленинградская зима 1943/44 года была особенно неблагоприятной для авиации. Частые туманы, сильные снегопады приковали наши самолеты к стоянкам гостеприимного Ленинградского аэродрома.
Настоящие моряки не любят засиживаться на суше, они тоскуют по морю. Так и летчики, без полетов начинают скучать. Около месяца ожидали они решающего наступления под Ленинградом, для поддержки которого была наготове почти вся авиация дальнего действия.
В период вынужденной бездеятельности авиации Гризодубову пригласили в Ленинградский областной штаб партизанского движения. Валентина Степановна предложила мне ехать вместе с ней. В тот же день мы побывали у начальника штаба М. Н. Никитина.
— Когда я узнал, что вы, Валентина Степановна, с полком в Ленинграде, — сказал Никитин, — то искренне этому обрадовался. Ваши летчики хорошо знакомы нашим партизанам. Они не раз доставляли им оружие и боеприпасы.
— Благодарю вас за хороший отзыв о моих мальчиках, — в шутливом тоне ответила Гризодубова.
— Уверен, ваши храбрые мальчики еще не раз побывают у ленинградских партизан.
— С удовольствием. Но я не настолько большая начальница, чтобы посылать полк по своему желанию.
Никитин вытащил из ящика стола какую-то бумагу.
— Послушайте, Валентина Степановна, что мы тут сочинили, — сказал Никитин и прочитал бумагу такого содержания:
— «В октябре и ноябре на всей оккупированной территории Ленинградской области бушует пламя массового восстания.
Опираясь на восставший народ, партизаны разрушают железнодорожные пути, шоссейные и проселочные дороги, громят штабы и гарнизоны захватчиков, но враг, зверствуя, готовит новые карательные экспедиции. 40 тысяч жителей области ушли под защиту партизан.
…Нам не страшны немецкие карательные экспедиции, но мы переживаем большие трудности обеспечения партизан и восставшего населения оружием и боеприпасами. На 13 декабря 1943 года, по неполным данным, в составе наших бригад и отрядов насчитывается до 10 тысяч невооруженных партизан».
— Эту бумагу я послал вашему командующему, — заключил Никитин.
— Я бы вам посоветовала обратиться к члену Политбюро ЦК ВКП(б) товарищу Жданову, — сказала Валентина Степановна.
Не знаю, перед кем еще хлопотал начальник Ленинградского областного штаба партизанского движения М. Н. Никитин, но до наступательной операции наших войск 101-й авиаполк три ночи летал к ленинградским партизанам. С конца декабря 1943 года и весь январь 1944 года беспрерывно летали к партизанам летчики 103-го авиационного полка, которым командовал майор Николай Григорьевич Богданов. За боевые заслуги 103-й АПДД был преобразован в 12-й гвардейский авиационный бомбардировочный полк дальнего действия. Большая группа личного состава полка награждена медалями «Партизану Отечественной войны».
Наступление советских войск под Ленинградом началось 14 января 1944 года. А в феврале воины Советской Армии и партизаны завершили освобождение Ленинградской области.
Весной 1944 года наш полк вернулся на Белорусское направление. Большинство самолетов летало на бомбежку врага, несколько экипажей перебрасывали оружие и боеприпасы партизанам.
Летом Белоруссия была полностью освобождена. Часть экипажей полка получила задание помогать дружественным партизанам в странах Центральной и Юго-Восточной Европы.