Глава 3 Наружное наблюдение. Филеры

Глава 3

Наружное наблюдение. Филеры

Важным фактором розыска кроме секретных сотрудников являются агенты наружного наблюдения, т.е. филеры.

Их роль состоит в выслеживании лиц на улицах, в кафе, в театрах, трамваях, поездах железных дорог и пр., для выяснения «деловых связей» и круга знакомств наблюдаемых, не входя с ними в соприкосновение.

Лицо, «взятое» в первый раз «в наблюдение», получало «кличку наружного наблюдения», обыкновенно по внешнему виду и особенностям. Под этими кличками филеры и знали наблюдаемых.

В некоторых случаях филерам поручалось и задерживать отдельных лиц, преимущественно террористов, чтобы предупредить вооружённое сопротивление при арестах их на квартирах.

Служба филеров очень трудна, требует выносливости и сметливости. Плох тот филер, который даёт себя обнаружить наблюдаемому. В прошлом революционеры твёрдо знали, что за ними есть слежка, а потому прибегали к самым разнообразным способам, чтобы, с одной стороны, узнать в лицо наблюдающих агентов, а с другой — при установлении ими слежки парализовать её.

Каждый вечер филеры, по возвращении с работы, собирались в канцелярии розыскного учреждения и составляли письменные сообщения, кого они видели и что сделали за день, а затем, получив указания и распоряжения на следующий день, расходились по домам, обыкновенно не ранее полуночи. Назначались они в наблюдение нарядами, по нескольку человек в каждом, причём более опытный филер был за старшего.

Профессиональная сообразительность и наблюдение «без провала» вырабатывались у них приблизительно не ранее двух лет.

В некоторых случаях приходилось пользоваться филерами под видом торговцев, посыльных, велосипедистов и извозчиков, для чего имелись свои экипажи и лошади, а иногда даже брался в аренду конный экипаж.

Департаментом полиции была составлена о службе наблюдающих агентов подробная инструкция, которая впоследствии попала в руки революционеров, была перепечатана и получила среди них широкое распространение. Таким образом почти все партийные работники были хорошо ознакомлены с системой и техникой наружного наблюдения[200].

Комплектовались филеры преимущественно из запасных унтер-офицеров, причём о каждом кандидате предварительно наводились подробные справки. Помимо отличной аттестации желавшие служить по наблюдению должны были обладать хорошими зрением и слухом, крепким здоровьем и отличаться сметливостью и трезвостью.

Служба филеров была не только трудна, но и опасна, в особенности при наблюдениях за боевиками. Многие из филеров были убиты во время такой работы, и неоднократно они подвергались на своих постах обстрелу из засад вооружёнными террористами; зачастую приезжавших видных партийных работников и боевиков, обладавших нелегальными, на чужие фамилии, паспортами, филеры опознавали при встречах лишь по наружности. У филеров с течением времени вырабатывалась специальная особенность — запечатлевать и представлять себе в памяти лицо лишь по фотографическому снимку или по точно указанным приметам как действительно ими виденного в натуре человека. Внешность наблюдаемого сохранялась в памяти у способного агента в течение многих лет, несмотря на массу лиц, которые проходили перед его глазами.

Когда филерами устанавливалось местожительство обследуемых лиц, тогда выяснение наблюдаемых поручалось так называемым агентам по выяснению. Эти служащие, обыкновенно переодетые в форму полицейских надзирателей, по приходе к управляющему или дворнику дома добывали негласно необходимые сведения. Таким образом устанавливались адреса, фамилии, звания и прочие сведения о лицах, интересовавших с какой бы то ни было стороны политический розыск. «Негласно» выяснить лицо представлялось весьма затруднительным вследствие болтливости дворников и прислуги, почему наблюдаемых по террору, тайной типографии и тому подобным серьёзным делам обыкновенно выясняли во время ликвидации.

Из обширной и разносторонней практики филерской деятельности вспоминаются отдельные характерные эпизоды.

В г. Одессе состояла под наблюдением розыскных властей небольшая группа партийных революционеров, которой секретная агентура приписывала участие в работе по тайной типографии. Все эти лица, за каждым из которых следили отдельные филеры, обыкновенно с утра приходили в квартиру, помещавшуюся во дворе одного огромного многоэтажного дома с таким же флигелем. Без того, чтобы не быть обнаруженными, надзиратели и филеры не могли входить во двор этого дома, и квартира, в которой собирались наблюдаемые лица, оставалась невыясненною. При этом случалось, что наблюдаемые не выходили до вечера и несколько человек филеров в течение целого дня безрезультатно блуждали по улице. Опасение «провала» озабочивало старшего филера Г., который ежедневно лично проверял службу своих подчинённых. Однажды днём он подошёл к указанному дому и увидел, что одна из состоявших под наблюдением в этой группе женщин вышла со двора в платке и направилась в вблизи находившийся магазин съестных припасов. Г. быстро и незаметно снял шляпу и пальто, и когда женщина возвращалась с покупками обратно, он с противоположной стороны улицы направился в то же время во двор дома. Манёвр этот удался, так как женщина, по-видимому, не обратила на Г. никакого внимания, предположив, что это — квартирант, вышедший, как и она, из дому на несколько минут, по делу. Между тем Г. с безразличным видом направился по той же лестнице вслед за женщиной, но только поднялся этажом выше и таким образом установил квартиру, в которую она вошла. В этой квартире был произведён обыск и обнаружена хорошо оборудованная типография, в которой печатались распространявшиеся в большом числе революционные воззвания.

Находчивость проявил и другой филер, когда однажды в Кишинёве наблюдал за приезжим партийным деятелем. Как-то следуя за последним по одной из нелюдных улиц, филер заметил, что наблюдаемый остановился и, прочитав какую-то записку, разорвал её на мелкие клочки, которые тут же бросил на мостовую. Тогда филер на ходу, заинтересовав деньгами случайно находившегося вблизи уличного мальчика, чтобы он собрал с земли все кусочки порванной бумаги, продолжал слежку. К вечеру мальчик принёс свою находку в охранное отделение. Записка была полностью восстановлена и оказалась серьёзного содержания, с двумя адресами, послужившими в результате к выяснению группы террористического характера.

Иногда в интересах дела приходилось, так сказать, «проваливать» наблюдение, т.е. приказывать вести слежку так, чтобы наблюдаемый его заметил. Как-то в Одессе одна еврейка, сама по себе незначительная и неинтеллигентная партийная работница, сильно мешала в продолжение значительного времени выяснению интересовавших охранное отделение лиц. Она служила «связью» между этими неизвестными и передавала от одного другому конспиративные сведения, благодаря чему члены группы не имели надобности встречаться или бывать друг у друга, а потому оставались невыясненными. Пришлось изыскать такой способ, который заставил бы партийных деятелей выйти на улицу и выявить свои взаимоотношения, оставляя в стороне в то же время обыск и аресты, которые могли бы «спугнуть» выясняемых. Филерам с этой целью было указано вести наблюдение «вплотную» за еврейкой, чего она не могла не заметить. Этот приём увенчался успехом, так как, видя вблизи себя, на разных улицах, одних и тех же лиц, она сократила свои визиты, а на второй день к вечеру, утомлённая бесплодным хождением по городу под явным преследованием агентов, отправилась на вокзал и даже без багажа выехала в Кишинёв. Она сделала то, что для успешного розыска было нужно.

Означенные примеры хотя и незначительны, но показательны, насколько быстро должен соображать и действовать филер в некоторых случаях. В последующих главах деятельность филеров будет представлена более живо.

Масса раненых, замученных и убитых филеров во время их повседневной службы не останавливала их сослуживцев от продолжения работы с явной опасностью для жизни.

Многие филеры работали долгие годы, быстро старясь и расшатывая своё здоровье, причём самый незначительный процент из них уходил для подыскания себе иного занятия.

Каждый человек свыкается со своей профессией, таков уж закон природы. Филеры выступали и на суде в качестве свидетелей, устанавливая встречи и знакомства обвиняемых.

В России по охранным отделениям прошли в наружном наблюдении тысячи лиц. Оно велось главным образом за террористами и их связями, затем за работавшими в подпольных партийных предприятиях, будь то: комитеты, тайные типографии, фабрики разрывных снарядов и т.д. Лица, встречавшиеся с наблюдаемыми, то брались в слежку до выяснения отношения их к «работе».

Лицо находилось в наблюдении и несколько дней, и длительные периоды в зависимости от его значения для розыска, отношения к партийной работе и времени ликвидации обследуемой группы.

За каждым наблюдаемым назначалось не менее двух филеров. За центральными фигурами и более, ибо «обставлялись» вокзалы, пристани, квартиры и т.д., дабы «не потерять» таких лиц.

У публики сложилось представление, что филеров было так много, что молва считала их в больших городах сотнями, а в столице даже тысячами.

Во всей России было тысяча с небольшим агентов наружного наблюдения — и число их в губерниях колебалось от 6 до 40 человек, причём последняя цифра относится к крупным центрам. В столицах в ежедневном наряде было от 50 до 100 человек.

В это число не входят команды, существовавшие для охраны Императора, министров и некоторых других лиц. В настоящее время большевики публикуют обширный материал о работе этих команд, почему я впоследствии имею в виду говорить о них подробно.

Что же касается филерского наблюдения за границей, то, принимая во внимание, что иностранные державы не имеют права вести розыска, там наружное наблюдение осуществлялось весьма секретно и частным образом, сводясь к выяснениям отдельных лиц и сопровождению, обыкновенно: транспортёров, террористов и пропагандистов, при поездках их по железным дорогам и пароходам. Но это удавалось весьма редко. На всю Европу было всего несколько человек филеров, число которых иногда увеличивалось для исполнения особых задач присылкою из Петербурга необходимого числа этого рода агентов.

Предположение, что в филерской «слежке» у большевиков теперь находятся все эмигранты, занимающие более или менее видное положение, неверно, так как технически это невыполнимо, и, кроме того, несомненно, за их деятельностью и связями ведётся более рациональное и широкое наблюдение внутренней агентурой (секретными сотрудниками), на что и указывают материалы, помещаемые в «Правде» и «Накануне»[201], а равно и устные сведения. Необходимо быть весьма осмотрительным в разговорах вообще, а с новыми лицами в особенности[202].