II 1825 год

II

1825 год

В июне псковские просторы

Пленяют мирной красотой:

Холмов лесистых косогоры

Покрыты мягкою травой.

Меж ними Сороть лентой вьётся,

И голубеет гладь озёр

В лучах ласкающего солнца.

Шумит листвой дубовый бор,

Видны крестьянские избушки,

Тропинки узкой поворот…

Любуясь сельским видом, Пушкин

Пешком в Тригорское идёт,

Одетый без претензий просто,

С железной палкою в руках.

Два пса его в посевах проса

Пугают лаем мелких птах.

От веток сосен у развилки

Играют тени на лице

Поэта. Скоро год, как в ссылке

В Михайловском, своём сельце,

Живёт он, коротая время

Вдали от шумных городов,

Надзора забывая бремя

Средь поэтических трудов.

Он скрашивает быт унылый

Визитами в уютный дом

Прасковьи Осиповой милой…

И вот он виден за прудом,

Роскошным садом окружённый.

Меж сочной зелени ветвей

Белеют весело колонны.

Подходит Пушкин. У дверей

Оставив двух собак пушистых,

Идёт в столовую поэт

По анфиладе комнат чистых.

Недавно подали обед.

Вокруг Прасковьи молодые

Уселись дочери гурьбой:

Алина, Анна, Евпраксия —

Одна прелестнее другой.

Но он не внемлет оживлённой

Беседе остроумных дев

И взор бросает изумлённый

На гостью, сразу оробев:

Пред ним забытый и желанный

Прекрасный облик, милый взгляд

Той самой несравненной Анны,

Что встретил он шесть лет назад.

Поэт осведомлён, конечно,

Что репутация уж год,

Как у неё не безупречна

Из – за того, что не живёт

Со старым взбалмошным супругом.

Она прошедшею зимой

С Родзянкою, сердечным другом,

Сошлась и вместе с ним письмо

Прислала ссыльному поэту,

В восторге от его стихов.

Но видит Пушкин, что при этом

На Анне нет следа грехов,

И кажется, как прежде, чистой

Её небесная краса,

Лишь затаилась грусть в лучистых

Огромных ласковых глазах.

Хозяйка, сидя с нею близко,

Тотчас представила его.

Он Анне кланяется низко,

Не говоря ей ничего.

В его улыбке и движеньях

Нежданно скованность видна.

Красавица молчит в смущенье:

Давно желала и она

С поэтом знаменитым встречи,

Кумиром страждущей души.

И час настал, но в первый вечер

В далёкой от столиц глуши

У них не ладится беседа.

Минуты медленно текут.

По окончании обеда

Его в гостиную зовут.

Алина, сев за фортепьяно,

Играет вальс и менуэт.

Поёт романс любимый Анна

Под нежный аккомпанемент,

Сначала исполняя соло,

Потом с кузиною дуэт.

И звуки дивной баркаролы

С волненьем слушает поэт…

Гостя в Тригорском, Пушкин часто

То дерзок с ней, то, молчалив,

Сидит в сторонке безучастно,

То шумно весел, и игрив,

И остроумен, и любезен,

Вдруг тешит байкою друзей,

То скучен и неинтересен.

Не сразу подружившись с ней,

Ревнует он: за милой Анной

Ухаживает не один —

И Рокотов, помещик странный,

И Лёша Вульф, хозяйки сын.

То в парке все они гуляют

И в обществе её кузин

Танцуют вальсы на поляне,

То Пушкин бродит с ней один,

У Сороти любуясь ивой,

Листы купающей в струях,

И елью, царственно красивой,

Берёзой с «креслом» в двух стволах.

Красавице поэт влюблённый

Показывает чудный вид,

Где старый дуб уединённый

Могучим витязем стоит.

Однажды вечером для Анны,

Взяв в руки чёрную тетрадь,

Поэму новую «Цыганы»

Он начинает вслух читать.

Ему, как некогда Крылову,

Она внимает чуть дыша:

От поэтического слова

Блаженствует её душа.

А голос Пушкина певучий

Звучит, как сладостный поток,

Передавая строй текучий

Поэмы гениальных строк…

Совсем немного после чтенья

Проходит незабвенных дней.

Расстаться наступает время:

Вернуться в Ригу нужно ей

Мириться с нелюбимым мужем.

Уже кончается визит

Поэта на прощальный ужин.

У Пушкина печальный вид.

Азямова Александра, 14 лет

Пушкин в салоне Олениных

Прокопович Владислав, 11 лет

Анна Керн

Кошелева Александра, 14 лет

Пушкин читает поэму «Цыганы»

Комарова Софья, 9 лет

Евпраксия Вульф

Тогда Прасковья предлагает

В Михайловское ехать всем.

В карету Анну он сажает,

На множество приятных тем

Беседует, с ней сидя рядом:

О красоте родных лесов,

О ночи, дышащей прохладой

И ароматами лугов.

Он вдохновенно возвещает

Луне под звоны бубенцов

Хвалу за то, что освещает

Её прекрасное лицо.

Карета к дому подъезжает.

Вокруг всё тихо и темно,

Лишь озабоченно мерцает

Сквозь листья нянино окно.

Они гуляют вместе в парке

Среди запущенных аллей,

Где ветви образуют арки,

Хитросплетения корней

Ужами вьются по дорожкам.

Поэт ей руку подаёт,

Её усталым нежным ножкам

О них споткнуться не даёт.

Они бредут по узким тропам

До пруда Чёрного вдвоем,

Он веточку гелиотропа

На память просит у неё.

Любуясь озером со склона,

Луной, посеребрившей гладь,

Как у Олениных в салоне

Когда – то Анну повстречать

Имел он счастье вспоминает

С восторгом юным без конца…

И после взглядом провожает

Карету, стоя у крыльца.

Поэт росистым утром ранним

Вновь до Тригорского идёт

И на прощанье дарит Анне

Своих трудов великих плод —

Главу бессмертного романа

На неразрезанных листах.

Найдя меж них посланье, Анна

С улыбкой милой на устах

Читает в нежном упоенье

Стихи небесной красоты:

«Я помню чудное мгновенье:

Передо мной явилась ты…»