Биология

Биология

Среда, 11 авг. 1943 г.

Она входит, потирая руки; потирая руки, садится, и все потирает их, и потирает, и потирает.

Юффроу Бихел, учительница биологии (называть этот предмет Натте Хис[12] не разрешается), — маленькая, седая, с серо-голубыми глазами, большим носом — ну вылитая мышка или еще какой-то зверек.

За собой она катит тележку, и в класс въезжает скелет.

Она становится к печке, все так же потирая руки, и урок начинается.

Сначала спрашивает, потом рассказывает. О, она знает много, эта юффроу Бихел, умеет прекрасно рассказывать обо всем, начиная с рыб и кончая северными оленями, но больше всего она любит (по словам Марго) рассказывать и спрашивать о размножении. (Ну конечно, потому, что она старая дева.)

Внезапно ее прерывают на полуслове: через весь класс пролетает скомканная бумажка — и прямо на мою парту.

— Что это там у тебя? — спрашивает она протяжно (юффроу Бихел — из Гааги!).

— Я не знаю, юффроу!

— Подойди сюда, с бумажкой!

Поколебавшись намного, я встала, подошла к ней и протянула бумажку.

— От кого она?

— Я не знаю, юффроу, я ее не читала.

— О, ну тогда мы с этого и начнем!

Она развернула бумажку и показала мне, что там написано. Там было только одно слово: «Предательница». Я покраснела. Она смотрела на меня:

— Теперь ты знаешь, от кого это?

— Нет, юффроу!

— Ты лжешь!

Кровь бросилась мне в лицо, я смотрела на учительницу горящими глазами, но не вымолвила ни слова.

— Скажи, от кого она! Пусть поднимет палец тот, кто ее бросил!

В самом заднем ряду показалась рука с поднятым пальцем. Я так и думала: Роб Коэн.

— Роб, подойди ко мне! — Роб подошел. — Почему ты это написал? — Молчание. — Анна, ты знаешь, в чем дело?

— Да, юффроу.

— Расскажи!

— Можно как-нибудь в другой раз? Это длинная история.

— Нет, рассказывай!

И я рассказала о контрольной по французскому, с нулем за шпаргалки, и о предательстве по отношению к классу.

— Хорошенькая история! И ты, Роб, считаешь необходимым высказывать Анне свое мнение во время урока? А тебе, Анна, я не верю — это касается твоего молчания о происхождении этой бумажки. Садись!

Я была в ярости. Дома рассказала о происшествии и, как только представилась возможность поймать юффроу Бихел, послала к ней папу.

Он вернулся с сообщением, что все время называл ее Биггел[13] и что она считает Анну Франк славной девочкой, а о так называемой лжи и думать забыла!