Лос-Анджелес, 1972

Лос-Анджелес, 1972

Я приехал сюда по заданию американского «Vogue», и у меня неожиданно появилось немного свободного времени. С тех пор как мне довелось увидеть актрису Джейн Расселл в фильме Говарда Хьюджеса «Отверженный», я был безумно влюблен в нее. Я узнал, что она живет где-то поблизости, поэтому предложил редактору устроить для нее фальшивый сеанс фотосъемки якобы для журнала — в общем, маленькая невинная ложь. Я получил согласие, и все было устроено.

Мы прибыли в ее апартаменты точно вовремя: парикмахер, гример, редактор, ассистент и я. Дверь открыла дама, которую я сразу же принял за Джейн Расселл. Я обратился к ней по имени и услышал, что я ошибаюсь. Я часто сталкиваюсь с такой проблемой, когда вдруг не могу вспомнить известное имя или узнать знакомое лицо. Возникла очень неловкая ситуация, но эта женщина действительно была похожа на нее. Нам сообщили, что мы пришли не вовремя: на самом деле сеанс был назначен на завтра. Оказывается, я так волновался, что перепутал дни. Но тут по лестнице спустилась мисс Расселл и очень любезно предложила позировать для меня сегодня, несмотря на мою ошибку.

Разумеется, я выбрал для фотографирования ее спальню. Нас провели в ее будуар, где мы стали готовиться к сеансу. Когда дело дошло до выбора одежды и ювелирных украшений, она открыла ящики большого комода. Я стоял рядом и мог видеть, что находится внутри. К своему восхищению, я увидел в одном из ящиков изумительную коллекцию разных лифчиков с чашечками с проволочной вставкой.

В спальне были две огромные испанские кровати. Я попросил ее позировать на одной кровати, пока я буду перескакивать с другой кровати на стул и обратно, чтобы найти подходящий угол съемки. Стояла невероятная жара, а в комнате не было кондиционера. Моя футболка прилипла к телу, пот заливал мне глаза и очки, я с трудом мог навести резкость и так нервничал, что камера дрожала в моих руках.

Джейн Расселл в Лос-Анджелесе, 1972 г.

Джейн Расселл величественно позировала на кровати; она выглядела прекрасной, спокойной и собранной, посылая мне чарующие улыбки. Я делал глупейшие комплименты, восхищаясь ее внешностью. Время от времени она странно поглядывала в мою сторону. Видимо, она обнаружила, что пустила безумца в свою спальню.

Всего я отснял три катушки пленки. Все кадры, за исключением двух или трех, были не в фокусе или получились смазанными из-за движения камеры.

С тех пор я фотографировал многих кинозвезд, часто по заказу редакторов модных журналов. Много раз я гадал, почему фотографии мод в исполнении известных актрис часто оказываются неудачными. Иногда они оказываются слишком низкорослыми, чтобы носить платья, предназначенные для высоких фотомоделей, и психологически были не готовы к долгим часам позирования перед неподвижной камерой.

Ханна Шигулла в Мюнхене, 1980 г.

В итоге звезды не испытывают желания тратить свое время на подобные мероприятия, результаты которых чаще всего сомнительны, а в итоге страдает вся индустрия моды.

Некоторые звезды слишком интеллектуальны. Они надевают платья, а когда я прошу их позировать на необычном фоне, соответствующем моему замыслу, они спрашивают: «Какую роль я должна играть? Кем мне полагается быть?» Разумеется, у меня нет ответа на такой вопрос, ведь я не кинорежиссер. В фотографии для журналов мод редко присутствует логика: каждая из них представляет собой застывший момент без начала и конца. Но есть и счастливые исключения — те кинозвезды, которые любят менять одежду, любят фотографироваться и не устают перед камерой. Шарлотта Рэмплинг, Катрин Денев, Анук Эме, Сигурни Уивер, Софи Лорен и Рэуел Уэлч относятся к этой категории.

Мне всегда бывает очень приятно нацелить объектив своей фотокамеры на красивую актрису. Мне понадобилось много времени, чтобы убедить Настасью Кински провести со мной сеанс съемки, но когда она дала согласие, то без устали работала в течение двух дней, с утра до ночи. Ханна Шигулла — очаровательная женщина, которая любит фотографироваться, хотя иногда становится нетерпеливой и непредсказуемой. В 1980 году я сделал серию ее фотографий в роли Лили Марлен для немецкого «Vogue». Представляя снимки редакторам, я установил диапроектор в их мюнхенском офисе. После просмотра наступил мертвая тишина. Никто из редакторов не проронил ни слова; они выглядели ошеломленными. Я находился в недоумении. Фотографии вышли хорошие, Ханна выглядела великолепно — с технической точки зрения, не было никаких проблем. Я обвел взглядом комнату. Тут главный редактор нарушила молчание и пробормотала: «Волосы под мышками!» Во время съемки Ханна закинула руки за голову, и я сразу же влюбился в ее волосы под мышками. Я настоял на том, чтобы она держала руки за головой, так что волосы стали важной притягивающей деталью моих фотографий. Разумеется, в мире «Vogue» нет места для такой неэстетичной вещи, как волосы под мышками.