IV

IV

<…> К Рысакову, Желябову и Гельфман был 3 же марта присоединен Тимофей Михайлов. Об его аресте градоначальник доносил в департамент полиции:

«После производства в ночь с 2 на 3 текущего марта обыска и задержания лиц в квартире дома № 5 по Тележной улице учреждено за этою квартирою секретное наблюдение. Утром 3 марта сюда явился неизвестный человек, при задержании которого им произведены из револьвера шесть выстрелов, причем контужен помощник пристава 1-го участка Александро-Невской части, губ[ернский] секр[етарь] Слуцкий, в правую сторону груди с ушибом легких, и ранены: городовой полицейского резерва Ефим Денисов в правый пах и агент секретного отделения с легким повреждением наружных покровов носа и контузией правой стороны головы.

Несмотря, однако же, на вооруженное сопротивление, неизвестный человек, называющий себя Андреевым [Т. М. Михайлов. — Сост. ], был доставлен в секретное отделение и передан в распоряжение судебной власти.

Вчерашнего числа по делу о преступном злодеянии 1 сего марта были обнаружены указания на участие в преступлении крестьянина Смоленской губернии, Сычевского уезда, деревни Гавриловка Тимофея Михайлова, которого мещанин Рысаков признал за человека, бывавшего на сходках членов социалистического кружка, на коих было обсуждаемо задуманное ими террористическое предприятие. По удостоверению Рысакова, Михайлов, кроме того, утром в день катастрофы находился в квартире застрелившегося Фесенко-Навроцкого [Н. А. Саблин. — Сост. ], накануне же ездил за город пробовать пригодность приготовленных для преступления метательных снарядов и, по возвращении, передавал об удачном исходе опыта, так как один из снарядов, будучи брошен, разорвался при прикосновении к поверхности довольно рыхлого снега.

Михайлов, несмотря на оговор Рысакова, виновным себя не признал, заявив, что участие его в делах социально-революционного кружка заключалось только в принадлежности к составу боевой рабочей дружины.

В течение вчерашнего же дня доведено было до сведения производящих дознание, что крестьяне Кобозевы, мужчина и женщина, хозяева сырной лавки, помещающейся в доме № 13 по Малой Садовой улице, скрылись из занимаемой ими лавки, оставив следы производившихся у них в помещении земляных работ. Осмотр лавки привел к убеждению, что из жилья, смежного с ней, веден был под середину улицы подкоп, предназначенный для устройства в нем мины, взрывающейся при действии на нее гальванической батареи, которая осталась в лавке. Исследование подкопа, еще не оконченное по затруднительности и опасности производить работы ночью, к вечеру вчерашнего числа дало возможность пройти минеру на три сажени от начала галереи до водосточной трубы, где замечено вырезанное отверстие, давшее возможность усмотреть заложенные в трубу проволоки.

Необходимо заметить, что лавка Кобозева, как сообщил с. — петербургский градоначальник, обращала на себя и ранее внимание полиции, но возникшие по сему поводу сомнения устранены были проверкою паспорта, оказавшегося настоящим, и осмотром лавки при участии техника, каковой осмотр не дал никаких результатов. Дознано, что Кобозев в последний раз отлучился из лавки 3 марта, в 8 часов утра, жена же его скрылась в течение дня.

Сказанное открытие, подтверждая важное значение для дела плана, оказавшегося в квартире по Тележному переулку, вызвало необходимость розыскных действий по отношению к другим указанным на плане местностям, из числа коих особое внимание вызвала Манежная площадь, отмеченная тем же, что и подкоп на Малой Садовой, знаком.

Вследствие сего в течение минувшей ночи, под руководством прокурора окружного суда Сабурова и при участии одиннадцати товарищей прокурора, чинами корпуса жандармов и полиции были осмотрены подвальные помещения домов по Манежной площади, а также произведены обыски в двух квартирах, из коих одна, помещающаяся в третьем этаже в доме № 29, с окнами во двор, обратила внимание вследствие родственных отношений хозяина ее с лицами административно-ссыльными, другая же — потому, что одна из комнат ее оказалась запертой. Осмотр подвальных помещений не привел ни к каким результатам в смысле выяснения подозрительной отметки на плане. Обыски же рассеяли возникшие сомнения, так как в первой из указанных выше квартир ничего компрометирующего жильцов ее найдено не было, а во второй запертая комната оказалась временным помещением лица с известным общественным положением, предназначенным, по-видимому, для свидания с женщиной».

<…> Граф Лорис-Меликов докладывал царю: «В последние дни выяснена личность застрелившегося при обыске в Тележной улице и заарестовании еврейки Гессе Гельфман неизвестного (Навроцкий). Личность эта оказалась бывшим студентом Московского университета Николаем Алексеевым Саблиным, привлекавшимся в качестве обвиняемого к делу о 193 лицах. Тождественность этой личности установлена предъявлением фотографического снимка с трупа самоубийцы командиру батальона лейб-екатеринославского гренадерского полка подполковнику Саблину, который признал в нем родного брата».

Александр III на полях доклада против последних строк надписал: «Приятно иметь такого брата».