Враг народа

Враг народа

Первая империалистическая, 1914 год. Кавалькада автомобилей, конных повозок и всадников приближалась к мосту через Днестр. Царь Николай II cо своей свитой направлялся в ставку Южного фронта, расквартированную в городе Кишиневе. На всем протяжении движения процессии по обе стороны дороги были выстроены почетные караулы из войск тех гарнизонов, по которым проезжал император. На мосту с интервалом десять шагов также стояли солдаты в парадной форме с примкнутыми к винтовкам штыками. От фонарных столбов поперек моста на высоте сажени полторы были протянуты гирлянды из разноцветных флажков, ленточек и вымпелов. В строю этих молодых солдат был Клим Яров. Хотя он служил в полковой кузнице, но для такого случая привлекался весь личный состав полка. Стоя на мосту в ожидании процессии, солдаты тихо перекликались, шутили и изображали, как они будут приветствовать царскую персону при команде «на караул». Клим заметил, что гирлянды натянуты неравномерно, и одна из них, что над его головой, почти на четверть провисает ниже остальных. И еще он заметил, что все гирлянды составляют одну нить, заведенную за столбы. В случае обрыва одной поперечной ниточки все украшения упадут на землю.

А процессия приближалась. Вот передовые два автомобиля с охраной въехали на мост и со скоростью пешего человека начали продвигаться по нему. За ними на специальном с высоким задним сиденьем для обзора, голубом автомобиле ехал император Николай II со своим личным адъютантом. Над ними на четырех высоких стойках колыхался брезентовый навес, предохраняющий от лучей жгучего южного солнца. Почетный строй замер. За несколько саженей Клим увидел царя в лицо, его окладистую бородку и большой круглый орден на левой стороне груди. Увидел также он и то, что флажки скользят по верху навеса. И когда царский экипаж приблизился к той злополучной гирлянде, она зацепилась за козырек и потянула за собой все остальные. Еще мгновение и всех, кто в это время находился на мосту, накроет целое одеяло из флажков и ленточек. Неизбежен мировой конфуз.

В один миг Клим ухватил винтовку за штык и прикладом приподнял гирлянду. Водитель, увидев солдата в таком артикуле, остановил автомобиль. Подскакала охрана. Подошел адъютант. Царь сначала недоумевал, что случилось, но когда водитель и адъютант объяснили, он вышел из автомобиля, подошел к находчивому солдату и крепко пожал ему руку. Потом приказал подать портфель с наградами, выбрал «Георгия» и навесил его на грудь Климу Ярову.

Конечно, этот поступок солдата-кузнеца не остался незамеченным. На другой же день ему дали звание ефрейтора и должность старшего полкового кузнеца. Во времена, когда лошадь в армии была основной тягловой силой, роль кузнеца была неоспоримой. Подковать, расковать, починить повозку, сбрую, шанцевый инструмент, кузнецов обучали в полковой школе. За два месяца курсант получал теоретическую подготовку и практические навыки.

Изучали строение копыта лошади, определение его по номерам, свойства металлов и сплавов, способы закалки сталей. Клим теории тоже учился, а практики ему было не занимать. Он с двенадцати лет пошел к отцу в кузницу и до самой армейской службы работал с ним. Он в совершенстве освоил походную горячую и холодную ковку лошадей. Мог у себя на колене подковать самую норовистую. Это давалось не каждому. Кузнечные секреты и методы передавались по наследству из поколения в поколение. В пятнадцатом году Клим вернулся в свою деревню. К этому времени у него подрастали уже две дочери. Вскоре после смерти родителей он остался полноправным хозяином всего крестьянского хозяйства. Те шесть десятин, полагающихся только на мужскую душу, конечно, не могли прокормить большую семью, и он продолжал много работать в кузнице. Обслуживал селян кузнечными работами, получая за это от земства определенную плату. Со своим «Георгием»он и здесь пользовался авторитетом и уважением. Как «кавалера» и побывавшего на Балканах его выбрали в земскую управу почетным советником. Жизнь налаживалась. Решили они с женой выкупить у земства кузницу, но нашлись противники, и они построили ее у себя на усадьбе. Плетеный сарайчик обмазали с двух сторон глиной, сложили горн, купили наковальню.

Инструмент Клим наделал своими руками. Через земство добился разрешения на частное ремесло и льготный налог как награжденному участнику войны. Октябрьская революция не заглушила желания стать хозяином своего дела, а только отдалила цель на два года, вырвав его из дома. Конный полк, где Клим также служил кузнецом, прошел вдоль Волги сверху вниз до Астрахани и там был расформирован. Какое-то время он еще  работал на общество, но после оглашения Лениным новой экономической политики начал перестраиваться в предприниматели. В местном банке взял денег под заем. Летом ездил по ярмаркам и торжищам, покупал подходящее железо по оптовым ценам. Узкая полоса — на подковы, круглое и квадратное — на болты и гайки, проволока — на гвозди, кровельное — на посуду и трубы. Все подбиралось с расчетом на снижение трудоемкости и получение большей прибыли. Первым помощником у кузнеца была его собственная жена.

Вся осень и начало зимы уходили у них на изготовление из этого железа нужных в хозяйстве изделий и скобяной утвари.

С наступлением потепления Клим Яров на своей подводе отправлялся торговать всем, что они изготовили за длинные зимние ночи при свете ламп и фонарей в кузнице или прямо в избе. Появились деньги. Начали откладывать на новый дом. Старый, родительский, прибывающую семью уже не вмещал.

Выхлопотали место под новый дом. В кузницу заказы прибывали. Появилась мода на выездные пролетки, под одну лошадь и под тройку, на рессорах. Это уже требовало особого художественного вкуса и тонкой ручной работы. Цены за такие работы соответственно возрастали. В связи с ростом благосостояния и накопления денег у народа появилось множество любителей поживиться за чужой счет. Грабеж бандитами торгового или мастерового человека среди белого дня стал нормой. Появились целые шайки: Гугина, «Черная кошка» и всевозможные воровские притоны. Чтобы как-то защититься, оборонить себя и свой дом, мастеровые люди тоже стали объединяться и вооружаться. Однажды жена, вешая мужнин полушубок на гвоздь, почувствовала в карманах что-то тяжелое. Сунула руку в карман, а там железо. «Отец!Что там у тебя?» Пришлось открыть секрет: «В одном кармане литая перчатка фунта на четыре, в другом-гирька с цепкой. При таком вооружении я могу не опасаться ни за себя, ни за свой товар. Подойти с любой стороны трудно. Пытались уже не раз. Отбивался!»

Милиция, конечно, эти шайки громила, но появлялись новые. И так до самой коллективизации и раскулачивания. После грабить стало некого.

… А дом строить все-таки надо. Начали готовиться. Как и везде на Руси, такие большие дела проводились с помощью односельчан и родных. «Помочь» — называлось это в народе. На это мероприятие частенько являлись и любители коллективно выпить по стаканчику, по два. Где и когда такая работа обходилась без вина? Первый камень — обмыть. Вывести фундамент над землей — наливай. Переруб без стакана не кладу. Кирпичную стену сложили-сбрызнуть. Матицу положили — отметить. Крышу свершили — ознаменовать. Много требовалось «монопольки», чтобы не нарушить строительных традиций. Расход обременительный. И решили гнать самогон. Всем этим делом занялась хозяйка. Хозяин только новый котел вмазал в каменку, да заготовил побольше дров.

И задымила баня с утра до вечера, на целую неделю. Нагнали несколько четвертей (3-хлитровая бутыль), прикопали их за баней. Одну взяли на расход. Но пронюхал это дело участковый Печенкин. Уж такой был неугодник, никому спокоя не давал.

Особенно подкапывался под Клима, который пообещал намылить ему шею под горячую руку, если тот еще раз незаконно придерется. На этот раз опричник пришел с двумя понятыми из комитета бедноты и начал расхаживать по избе как хозяин. Клим выставил на стол полбутылки под белой головкой, хозяйка подала закуску. Но чекист запротивился и начал требовать, чтобы ему выставили весь самогон как вещественное доказательство. Конечно, ничего ему не выставили, и он объявил обыск.

Двое понятых начали шарить по избе, во дворе, на чердаке, на сеновале. Один из сыщиков открыл западню подпола, зажег спичку, спустился вниз и увидел бутыль.

Приняв четверть, Печенкин поставил ее на стол, достал листок бумаги и начал составлять протокол. Хозяин еще раз попытался угостить участкового, но тот был непреклонен. Печенкин потребовал открыть пробку. И тут Клим двумя руками поднял бутыль над головой и с силой ударил ее об пол. Вещественное доказательство разлетелось на мелкие осколки.

— Из рук вырвался, самогонщик! — заскрипел зубами опричник. — Припомню я тебе эти выходки, да и угрозы твои не пройдут даром!

И припомнил. Через два года, когда начали составлять списки на раскулачивание и выселение, фамилия Клима Ярова стояла первой. Припомнилась ему служба в царской армии и «Георгий». Он объявлялся врагом народа…

Р. S. Под псевдонимом Клима Ярова выведен здесь самый близкий мне человек — мой отец.