ОПЯТЬ ЧЕРНАЯ ЧЕРНОВАЯ
ОПЯТЬ ЧЕРНАЯ ЧЕРНОВАЯ
1924 г.
Schon in meinem achtundzwanzigsten Jahre gezwungen Philosoph zu werden; es ist nicht leicht, f?r den K?nstler schwerer als f?r irgend jemand.
Beethoven (Testament)[20]
Моравская Тшебова
Снилось (приблизительно, во сне снилось — формулой): любовь надежнее всего весною, когда она совсем бессмысленна, вся — из двух распахнутых рук. Снилось еще налаживанье, с помощью какой-то не то прислуги, не то приспешницы, спрашивающей: — «Как лучше? Скрыть всю карету или только содержимое?» И я: — «Как же Вы скроете целую карету с лошадьми? Лучше стерегите, предупреждайте».
Снилось еще два храма, кажется Храм Спасителя и другой, в 10 раз выше — Успенский собор. Всё это на расстоянии гладкой укатанной дороги, ведшей прямо к ним. Храм Спасителя умещался в том ровно 10 раз. (Глазомер.)
Душа во сне не отчаивается и продолжает свое. Смысла, вернее применения первого сна во внешней жизни — не вижу. Второй — хотя и с грустью — дай Бог!
* * *
— Господи, дай мне на этот Новый Год — написать большую и прекрасную вещь. Больше не знаю о чем (для себя) просить: всё остальное — неосуществимо.
Нет, Господи, еще: дай мне много, много денег, чтобы я, лишенная возможности главного и единственного дара, могла хоть чем-нибудь издали скрасить ему жизнь.
* * *
Непременно, непременно, непременно нужно: Поэму Расставания, потом — м. б. бросив Тезея — Ахилла (поэму!). Поэма Дружбы и Любви. — Разделить на главы: Ахилл в шатре, Ахилл и Пенфезилея, Ахилл и Патрокл, Ахилл у Приама, Ахилл и Поликсена.
Или просто: Ахилл (жизнеописание).
* * *
Для Поэмы Расставания:
Горе началось с горы.
Та гора была над городом.
* * *
(Выписываю только строки, не вошедшие в Поэму Горы:)
А овраги той горы
* * *
Та гора была — как пещь
Огненная (те же отроки!)
* * *
Может в час стать
Каждая гора — Голгофою
* * *
Та гора была как гроб
, могила братская
* * *
Та гора хотела пить
* * *
Лучше не было той горы!
Уводили ее дороги
За
* * *
Чаровали ее овраги
* * *
... — в рай
Низвергали ее овраги!
* * *
Та гора хотела! Песнь
Брачная — из ямы Лазаревой!
Та гора вопила: — Есмь!
Та гора любить приказывала
* * *
Та гора была как горн
* * *
Та гора была — подъем
В ад — и в небо спуск. —
* * *
NB! Дать видение города у ног:
Картою созвездий — прах
* * *
Когда Гамлетово быть или не быть произносят в насмешку, я чувствую задохновение презрения.
* * *
Ахматовский хомут (любовь)
* * *
Ты, чье сердце с корнем выдернула
* * *
Холм рябиновый и вересковый
* * *
NB! Примету дома: с крышей черепичатой
* * *
Будет весна (я в нее не верю)
* * *
Между забыться и забыть.
* * *
Я в жизни даю себя связывать по рукам и по ногам.
* * *
Рай без единой яблони
* * *
Гора неслась лавиною
И лавою ползла
* * *
(Сухим потоком глиняным — 1-ая строка)
* * *
Нелюдима гора, гола
………………………
Красной глины гора, гола
* * *
Красной глины гора, гола
хвоя
Нелюбимой гора была,
А теперь ее любят двое
* * *
Страсти заповедь нагорная
* * *
проповедь |
Это заповедь | нам нагорную
Истолковывала гора
* * *
Верность — приверженность.
* * *
Люди счастье ведут от не: не холодно, не скучно, не больно.
снова прага
(вернулась 9-го нов<ого> января 1924 г.)
Та гора —
Ныне —
На мне.
* * *
Если б только не холод крайний
Замыкающий | мне уста
Затворяющий |
Я бы людям сказала тайну:
Середина любви — пуста.
* * *
Мне, чтобы жить, нельзя приходить в себя.
1924 г. (старый)
Сны: Аля на мостках, зеленая вода.
Р<одзевич>. Много людей. Здоровается, еле подавая руку, с подчеркнутой (противоестественной) небрежностью. Я, весело: — Р<одзевич>! Разве так здороваются? — Потом блуждание с ним по какому-то чужому городу (пригороду) — замшённые каменные плиты, улица (кажется — в Италии) уводит в даль. Время ограничено. Слов не помню. Никак не можем расстаться.
Сегодня узнаю, что ждал меня тогда, у С. И. [21], в воскресенье. Просил у А<лександры> З<ахаровны> негатив для переснимка.
Вести о нем: 1) эта, 2) заезд за «провинциалочкой», 3) вальс в корридоре 4) Привет мне и поздравление с Н<овым> Годом в ответ на книгу (В<олю> России). — Вчера. —
* * *
Гора горевала о том, что — минул
Час из шестидесяти минут
* * *
Наполеон, на Елену сослан,
Жизнь свою — отроку диктовал.
* * *
Страна Увы
* * *
— С этого места не сдвинусь!
(Место — Любовь.)
* * *
Еще говорила (а кровь как демон
Билась и злилась в простенках тел)
Гора говорила. Мы были немы.
Где ж, чтобы раненый на смерть — пел?
(NB! А все поэты?! 1933 г.)
* * *
Еще говорила, что это — демон
Шутит, что радости нет в добре...
* * *
Легче нести небо на плечах (Атлант) чем в груди (любящий).
* * *
Как горевала! Ведь каждый кустик
длил
* * *
Мысль: Бетховен был одержим демоном, Гёте демонов удерживал. Отсюда страх Гёте перед Бетховеном, а м. б. тайное сознание, что быть одержимым — больше.
* * *
Как, ни одной из бессчетных весен —
Нам?!
* * *
Луна — как перстень Соломонов
* * *
Гора горевала о дикой грусти
Пса, перепутавшего следы
* * *
— Чтоб ни поэм, ни времен, ни весен,
Друг! на погост вези!
Гора горевала о том, что врозь нам —
Вниз, по такой грязи...
* * *
Мысли:
Мне не хорошо ни с девушками, ни с женщинами: девушки для меня слишком глупы, женщины — слишком хитры (скрытны).
* * *
«Никого не встретил за жизнь». Ложь. Встречаешь, когда хочешь. Короче: «никого не встретил за жизнь» — значит тебя самого не было.
Здесь жажда вызывает воду. (Мираж — во всей его прекрасности и действенности.)
* * *
Не вера вызывает воду, а — жажда. И верней чем собственная (которую можно перебороть) — жажда других (Моисей).
* * *
Моисей и Александр — вызывающий и выливающий.
Мне Александр — дороже.
* * *
За эгоизм — при непременной наличности эго. То же что принято называть эгоизмом — просто анимализм и даже витализм и даже паразитизм, — вещь вредная и неинтересная. Selbst essen macht fett. An einem anderen sich nicht nur satt, sondern fett — essen [22].
* * *
Отдельные записи:
Вопрос Тезея — Дионису: —
— Но зачем же не раньше? Зачем дав мне эту ночь? Ведь только после ночи с любимой мы знаем как ее любим.
Ведь ты пришел воссоединить небо и землю, в ней они воссоединены, зачем разрывать?
— Я не разрываю — я освобождаю. Я дал деве — землю с тобой, я хочу дать ей — небо со мной (ночь с тобой — и бессмертный день со мной).
— Лучше убей меня!
— Тогда она тебя не забудет. Но ты боишься страдания: разлуки — вот тебе сонное зелье, мое заговорное вино, уничтожающее всякую память.
— Я не хочу ее забыть.
* * *
Встреча богов и смертных для того, чтобы боги забыли о своем бессмертии, смертные — о своей смертности. Вакх: — То, что я требую от тебя — божественно.
— То, что ты требуешь от меня — чудовищно.
— Оно и есть: божественно. Остальное — человеческое.
* * *
— Дай мне хоть в последний раз поглядеть на нее, разбудить ее, сказать ей...
— Тогда она никогда тебя не забудет.
— Ты хочешь, чтобы я ее бросил как вор?
— Да, ибо великодушная душа о ворах и трусах не горюет. Иначе она и со мной не забудет тебя.
— Но поверит ли она, что я бросил ее как вор?? ...Уйти от нее как вор, как трус, как раб — воспользовавшийся. Мне — которому она всё дала?
— Иначе она никогда не станет совершенной богиней.
— Но если она и с тобой не забудет меня?
— Тогда земная любовь совершеннее небесной, тогда ты — бог, а я — смертный.
— Какое мне дело до богов и до смертных? Я хочу — ее!
— Так — ты ее потеряешь.
* * *
(Карандашом, очень сокращенно)
Пастернак, полгода прошло, — нет, уже 8 месяцев! — я не сдвинулась с места, так пройдут и еще полгода, и еще год — если еще помните! Срывалась и отрывалась только для того, очевидно, чтобы больнее и явнее знать, что вне Вас мне ничего не найти и ничего не потерять. Вы, моя безнадежность, являетесь одновременно и всем моим будущим, т. е. надеждой. Наша встреча, как гора, сползает в море, я сначала приняла ее (в себе) за лавину. Нет, это надолго, на годы, увижусь или не увижусь. Во мне глубокий покой. В этой встрече весь смысл моей жизни, думаю иногда — и Вашей. Просто: читаю Ваши книги и содрогаюсь от соответствия. Поэтому — ни одна строка, написанная с тех пор, Вас не миновала, я пишу и дышу — в Вас (место — куда дышишь. In Sie [23].). Как это будет в этой жизни — не знаю — как-нибудь — это случится той силой горы.
Если сон снится всю жизнь — какое нам дело (да и как узнать?) что это — сон? ведь примета сна — преходящесть.
Восемь месяцев, подумайте, день за днем! Всякая лихорадка отпустит. Когда мне плохо, я думаю: Б. П., когда мне хорошо, я думаю: Б. П. (Б. П., мне не бывает «хорошо», — либо плохо, либо — блаженно!) когда музыка: — Б. П., когда лист слетает на дорогу — это просто Вы, Вы мой спутник, моя цель и мой оплот, мой оборот на. Я не выхожу из Вас, хотя и оборачиваюсь. Всё, и болевое, и блаженное с удесятеренной силой отшвыривает меня к Вам на грудь, в грудь, я не могу выйти из Вас даже когда <фраза не окончена>
О внешней жизни. Я так пыталась любить другого, всей волей люби<ть?> но тщетно, из рук другого я рвалась, оглядывалась на Вас, заглядывалась на Вас — как на поезд заглядываешься долженствующий появиться из тумана и который — хочешь-не хочешь — увезет. Я не виновата в том, что <фраза не окончена>. Я всё делала чтобы не <фраза не окончена>
Так было, так есть, так будет.
* * *
Я не жду Ваших писем, отпуская Вас тогда я отпускала Вас на два года, на все дни, на каждый день этих двух годов, на каждый час. Мне эти годы, часы, дни просто нужно проспать. Сон — работа, сон — природа, сон — любовь к другому. Тревожиться и ждать Вас я начну — хотела сказать 31-го апреля, нет, честно: 30-го марта 1925 г.
Смешно мне, не отвечающей за час, загадывать на годы, но вот — полугодие уже есть. Так пройдут и остальные три.
* * *
Сорок веков и остаток весен
— Друг! — за часок вблизи!
* * *
Записка:
В лесу, вблизи, скоро придем.
М. Ц. и Аля
(Алиной рукой: Помни долг!)
* * *
Та гора была — миры!
— Господи! Ответа требую! —
Горе началось с горы.
И гора и горе — пребыли.
* * *
...Чтите мой угрюмый холм
тише тихого
…
Глиняный, в туманах Смихова.
* * *
Мысли:
О том, что я человек должна помнить я и не помнить другие.
О том, что я поэт должны помнить другие и не помнить я.
(О подсудности человека в поэте и неподсудности поэта в человеке.)
* * *
Верность: приверженность: влюбленность в одного до полной потери зрения и слуха. Для Бога не ценна, ибо из седьмой заповеди не исходит. И никакой заслуги нет.
либо
Верность: обреченность («но я другому отдана») насильственное ослепление и оглушение. Постоянство насилия над собой. Для любимого (можно ли без кавычек?) не ценна, ибо — из седьмой заповеди исходит.
Словом: либо Бог недоволен, либо — тот.
* * *
Будет весна. Я в нее не верю.
Разве уснешь:
Вёсны основаны на доверьи:
Взвесишь — и нет весны!
* * *
Будет весна. Я в нее не вниду
Так же как нищий — в рай
* * *
Не оттого что весны не нужно
Мне: я — не нужна!
* * *
Вёсны: ведь это же с каждой почкой:
Зной! Лето красн?!
Вёсны — ведь это же с каждой почтой:
Сплош — ное письмо!
* * *
Мысли: Каждое поступить есть преступить: чей-то закон: человеческий, божеский или собственный.
* * *
Я не удаляюсь в природу, я ударяюсь в нее — всем отпрядыванием от человека и потому, м. б., так ненадёжно.
* * *
(25-го января 1924 г.)
* * *
Послесловие вышло длинное
Но и память во мне — долга.
* * *
...Как люблю я тебя, Любовник!
О, хотя бы за слова звук!
* * *
Зное
Точно
Л язычное, б губное
Разделив соловьиным ю
* * *
(NB! н — нёбо — небо)
… на грани зубов и губ
* * *
Милый аист, носи, не спрашивай —
Все желанны! законны — все!
* * *
Милый аист, носи, не спрашивай —
Не печась о своей красе
Надо женщиной быть: вынашивать!
Все желанны! законны — все!
* * *
Лежу в поле. Еле вожу карандашом. Закрою глаза — и с тобою.
* * *
Поэма Горы кончена 27-го января 1924 г.
Прага — Гора — (Смиховский холм)
* * *
Теперь Поэму Расставания (другую). Весь крестный путь, этапами 1) Встреча у фонаря 2) Кафэ, окно в пустоту 3) Путь набережной. Я: — «Возьмите мою руку, что же толкаться» 3) <так!> Мост (и бесконечность) 4) Последние улицы (улицы не виноваты в ужасах) 5) Другой фонарь 6) Гора (изгородь) 7) Последний жест.
Назвать: Поэма последнего раза.
* * *
Послесловие к Горе (Есть пробелы в памяти — бельма) написано 1-го февраля 1924 г.
Ровно год спустя — м. б. час в час — рождение Мура. (Пометка 1933 г.)
* * *
Чем видеть тебя наяву с другою — предпочитаю видеть тебя во сне — со мною.
* * *
Себя стравить — кому?
* * *
...Как любовники помпеянские
* * *
Но зато — в мне неизвестной
Жизни: «жизнь как она есть»...
* * *
Мой родной,
Слышала от Булгаковой [24], что Вы больны. Если будете лежать — позовите меня непременно. Решение не вид<е?>ться не распространя<лось?> ни на Вашу болезнь, ни на мою. Вы — больной, и под запретом для меня — это больше чем я могу вынести. Не бойтесь моей безмерности, буду с Вами, какой Вы захотите.
Живу снами о Вас и стихами к Вам, другой жизни нет. Снитесь мне каждую ночь. Сон под Новый (24 г.) записан. Снился он мне, очевидно, в тот час, когда Вы с кем-то чем-то развлекались на острове (потом это зачеркнуто и взамен:) еще не уходили с острова.
Но не хочу (не д?лжно!) о себе, хочу о Вас и о Вашем здоровье. На днях пришлю Вам немного денег, Вы мне родной, эти деньги — мои, о них никто не знает, мысль о том, что я хоть чем-нибудь могу скрасить Вашу внешнюю жизнь — моя единственная радость, Вы у меня ее не отнимайте, за нее Вам Бог — всё простит.
Благодарна Вам каждый миг моей жизни. Вся любовь, вся душа, все мысли — с Вами. Когда кто-нибудь передает от Вас привет закусываю себе губы в кровь. Не переставайте передавать приветов, это <фраза не окончена>
* * *
P. S. Нашелся Чабров! Завтра же пишу ему чтобы разложил карты: на Вас и на меня (отдельно, не предупреждая). Гадание пришлю.
* * *
Друг, простите эту слабость, слишком больно.
Ночью внезапно просыпаюсь: луна во всю комнату, в ушах слова: — «Еще третьего дня он говорил мне, что я ему ближе отца и матери, ближе всех». И первое: — «Ложь! Неправда! Милее, дороже, желаннее — пусть! Но ближе — нет!» (Это Б<улгако>ва говори<ла?> в моем сне.)
Кстати, отсутствие великодушия или чутья? Вчера я, не удержавшись, и очень сдержанно: — Ну как Р<одзевич>?
Большая пауза, и ледяным тоном:
— Он болен.
Я, выдерж<ивая?> паузу: — Чем?
— Невроз сердца.
— Лежит?
— Нет, ходит.
И, не переждав моего следующего вопроса:
— «М. И., я бы очень хотела прочесть Вашу прозу...» и т. д.
Ах, ты мою прозу хочешь прочесть, а ПОЭМУ моей жизни — нет?!
О, Р<одзевич>, клянусь, будь я на ее месте — я бы так не поступ<ала?>! Это то же самое что запрещать нищему смотреть на дворец, который у него вчера продали с молотка. Нововладельчество во всей его грубости и мерзости. Право последнего. Право присутствия. Во мне — негодование встало. Ведь, если она хоть что-нибудь понимает, она должна понимать, что каждое ее посещение — один вид ее! — для меня — нож, что только мое исконное спартанство и — м. б. мысль что обижая ее я обижаю Вас — заставляет меня не прекращать этого знакомства.
Потом, среди совсем уже другого разговора, отчеканивая каждый слог:
— Я забыла сказать, что Р<одзевич> просил передать Вам привет.
— Надо вытереть окно, сказала я, — ничего не видно. И достав носовой платок долго-долго протирала все четыре стеклянных квадрата.
* * *
Посмертная ревность? Но тогда не ходи к <пропуск одного слова> на могилу и не проси у него песен.
* * *
М?лодца я ей все-таки прочла, как всегда буду делать всё, о чем Вы попросите — во имя Ваше и в память Вашу.
Но перебарывая одну за другой все «земные» страсти (точно есть — небесные!) я скоро переборю и самую землю. Это растет во мне с каждым днем. Мне здесь нечего делать без Вас. — Р<одзевич>! — Я недавно смотрела «Женщину с моря» [25] — слабая пьеса и фальшивая игра — но я смотрела ее в абсолюте, помимо автора и исполнителей. Обычная семейная трагедия: справа — долг, слева — любовь. Любовь — моряк, а сама она «с моря». И вот, Р<одзевич>, она остается.
Глядя на нее (я пьесы не знала) я всё время, всем гипнозом своим подсказывала: — Ни с тем, ни с другим, — в море!
Р<одзевич>, не обвиняйте меня в низости и не судите до сроку.
* * *
Итак, если заболеете (будете лежать) позовете? О, я ни в чем не нарушу покоя Вашей души. Кроме того, увидев Вас, просто увидев, услышав — нет, это такое счастье, к<оторо>го я даже не могу мыслить.
Не болейте, мое солнышко, будьте здоровы, веселы, знайте, что моя любовь всегда с Вами, что все Ваши радости — мои. На расстоянии это возможно.
Целую Вашу руку в ладонь.
М.
* * *
Просьба: не слушайте никаких рассказов обо мне. Я сейчас в Вашей жизни — мертвец: без ПРАВА ЗАЩИТЫ.
«А на его могилке растут цветы, значит ему хорошо» — это всё, что, в лучшем случае, Вы обо мне услышите. Не давайте вставать между нами (полнотою фактического незнания и полнотою внутреннего знания) третьему лицу: жизни. И еще просьба: не рассказывайте обо мне Б<улгако>вой: не хочу быть Вашей совместной собственностью.
* * *
(«Et dites-vous parfois mon nom dans un baiser...» M-elle de Maupin [26]. Пометка 1933 г.)
* * *
Посылаю Вам посылочку. Не сердитесь. Больше писать не буду.
* * *
2-ая п. п-на 30 янв. (вторая посылка послана 30-го января)
* * *
...Зарыть тебя, живого,
И камнем завалить
Мне помогает — слово...
* * *
Идти всё прямо-прямо,
Глядеть всё мимо-мимо...
* * *
Если я умру, то как змея, соскучившись по новой шкуре.
* * *
Я 20 (или 200?) % банк. Не помещают, п. ч. заведомо лопнет.
* * *
H?lderlin[27]
«Des Herzens Woge sch?umte nicht so sch?n empor und w?rde Geist, wenn nicht der alte stumme Fels, das Schicksal, ihr entgegenst?nde».[28]
* * *
O wie hatten die alten Tyrannen so recht Freundschaften wie die unsere zu verbieten. Da ist man stark, wie ein Halbgott (und duldet nichts Unversch?mtes in seinem Bezirke).[29]
* * *
Sprech ich nicht aus Deiner Seele Dir?[30]
* * *
Dich wundert die Rede? Liebster! alle Scheidenden sprechen wie Trunkene und nehmen gerne sich festlich.[31]
* * *
Weh ist ein gutes Wort, weh ist ein wahres Wort, weh ist ein gnadenreiches Wort.
(Heil<ige> Kunigunde)[32]
* * *
… Und immer
Ins Ungebund’ne gehet eine Sehnsucht... [33]
* * *
Названия для книги [34]:
Умыслы
Игры слов и смыслов
Соломонов перстень
Февраль
Отдельность: — Я услышала то, что хотела сказать. («Это жегшее уста — Слово, я его услышала».) «Жить: чем и зачем?» — «Вы слишком верили моим улыбкам». — «Мы мужественны будем?» — «Я ухожу от Вас, любя Вас всей душою». — «С оборотом на тебя». — «В кафэ?» — «Домой!» — «Вы даже не удерживаете». — Уйдемте. Плакать начну. — Вы слишком много думали. — Задумчивое: — Да. — Мимо жизни моей прошли.
* * *
Поэма последнего [35] начата 1-го февраля 1924 г.
Первые строки:
Ждал на назначенном месте
Как судьба.
* * *
(Вписываю, как в Поэме Горы, только невошедшее.)
* * *
...Я же у трех гадалок:
«Любит, ждет».
Преувеличенно-жалок
Взвыл гудок
...Точно мои же жилы
Вскрыл — и смолк...
* * *
Нам с вами надо говорить.
Мы — мужественны будем?
* * *
Не с мертвецом могила:
Пустая колыбель.
* * *
Единственное, к чему я не мертва, это: стихи, музыка, природа, души.
— А что же кроме?
— О, много! Общественность, вещественность — всё, чем люди живут.
* * *
И — набережная. Воды
Держусь (стены кирпичной —
Слепец)
* * *
— Никогда не пройдите мимо!
— Мимо жизни моей прошли.
* * *
Соловей: опьянение собственным горлом (горем).
* * *
Приметы: — «Никогда не пройдите мимо...» — Тяжело. — Расстанемся здесь. — Жар руки (бока). В кафэ: — Вы — не веселая?! На горе: — В той жизни? — Et puis ce fut tout [36].
* * *
О сжигании: «Я подарю Вам свой пепел, Вы уд?брите им свой цветник — живых цветов». (Слова не сказанные, но м. б. возможные в поэме. Дать как мысль.)
* * *
Свет
Из разительного стал рассеянным.
* * *
Чтобы понимать стихи, т. е. брать от них наибольшее нужно воображение: быстрота и подвижность (гибкость) ассоциаций.
Чтобы понимать песню — ничего не нужно, кроме души в теле — и даже не в теле — да и понимать не нужно.
* * *
Луна — Соломоновым перстнем.
Читаю: тщета.
* * *
(NB! Не выдумала ли я Соломонов перстень? Что-то давно о нем ни от кого не слышу. Только собственный свой рассказ — о нем. И — слышала ли когда? 1933 г.)
* * *
Гляжу на твои дорогие руки:
И это пройдет.
* * *
На этих улицах тебя не встречу —
На них несчастные живут.
* * *
О маленькой девочке (мальчике) — к<отор>ую я, очевидно, погладила, думая о Р<одзевиче> — оттого и переставила на мальчика. Пометка 1933 г. NB! Незаконными должны быть только мальчики, вернее — незаконные должны быть только мальчиками, «незаконная дочь» — даже не звучит!)
* * *
Женщины застав.
* * *
Кафэ: приметы.
Можно refrain [37]: «плакать не надо». — «Уйдемте, — плакать начну». Белокурый затылок. — Тяжело. — «Ах, Вы так сразу соглашаетесь, не пробуете отстоять...» (я, конечно) «Вы меня никогда... Разве расстаются — так?» Не забыть позу: рука уткнута в диван, голова отклонена. Живые слова: — «Вы вступаете в серую, скучную колею. Всё это — только в стихах». Дать обвинительный акт. После акта — мой вопрос: — Какие же выводы? — Никаких, просто тяжело. — Тогда сделаю их — я. Вывод и есть выход: расстаться! — Я этого не говорил. — Великодушие? Или самолюбие? Как на эстраде, где никто не хочет читать первый. Когда никто не хочет — читаю я. — Правы кругом, (я, конечно) — Я могу быть вором, но не нищим.
* * *
Набережная
Молчание на набережной. Рука. — Можно — в последний раз? Крепко пожимаю руку. Весело. — «Ничего, ничего, ничего не понимаю! Мне с Вами хорошо!»
Пылали маленькие жаровни
С каштанами...
* * *
Фабричные здания, пустынный рынок, — дождь — «Наша улица!» — «Уже не наша». Поворот горы (спрячь на самое дно). (ЗДЕСЬ — ПЕРЕЛОМ) — «Я порчу свою жизнь, я не хочу портить своей любви». Еще примета: раньше: стеклянный полукруг двери (харчевня) где несколько утр подряд. Всё в последний раз.
Адрес (адреса): — «Надеюсь, что буду достаточно известен».
* * *
Общая линия: лед, мужественность. До поворота горы: не сдаваться. Столбняк.
* * *
— Дарите мне все свои книги. (Одну для меня.)
Никому обо мне не говорите — из последующих. — Это то, о чем я Вас хотела просить.
* * *
— Посвятить Вам книгу? — Нет. — Кольцо на память? — Как всем?
* * *
У меня нету слов. (он)
* * *
— Книги, кольца... Я от Вас хотел — Вас.
* * *
Умыслы:
Тайное, никогда не становящееся явным.
* * *
Последнее с чем считаются земные судьи и единственное, что зачтется на Страшном Суде.
* * *
Пример: интонация: голосовой умысел.
* * *
Умысел не цель, а некий тон поступка.
* * *
Умысел — исток поступка. Так: не с какой целью? А: из каких побуждений?
* * *
Разница между умыслом и замыслом. Умысел: тайное побуждение. Замысел: явная воля к...
* * *
Умысел — в нас, замысел — наш.
* * *
Замысел учтим, поэтому часто неудачен. (Неудачный замысел вещи.) Умысел, как неучтимый, ни удаче ни неудаче не подвержен. Отсюда: L’intention y est.[38] Неудачный замысел. Нет неудачного умысла. Поступок налицо, и: — каков был Ваш умысел? (Не совпадение.)
Замысел и есть поступок. Плохо замыслил — плохо и вышло.
* * *
Когда двое хотят друг к другу...
* * *
Отлучается лист от древа...
* * *
Жемчуг в стакане
Плавят, подковы
Плющат — не плачут
* * *
Мы — мы только когда окончательно потеряем чувство я. Самосознание ставшее самозабвением. Но чтобы потерять — нужно иметь.
* * *
«Rechne es Dir nicht zu hoch an: Gewohnheit ist ein gar zu susses Ding».[39]
* * *
O Begeisterung! So finden
Wir in Dir ein selig Grab,
Tief in Deine Wogen schwinden
Still frohlockend wir hinab,
Bis der Hore Ruf wir h?ren
Und, mit neuem Stolz erwacht,
Wie die Sterne wiederkehren
In des Lebens kurze Nacht.[40]
* * *
(1910 — 1933 г.)
* * *
Любимые русские стихи:
Уж за горой дремучею (с младенчества)[41]
К морю — Пушкина (с 10 лет)
Цари, я мнил (Державина)[42]
Мой костер (Полонского)[43]
* * *
Эпиграф к Набережной:
Мост.
Кир — пичный мост.
Через кирпичный мост.
Через кирпичный — пичный — пичный — пичный —
мост.
(Стихи 7-летнего мальчика. Читать, постепенно замедляя.)
* * *
Дальнейший ход:
* * *
VIII Мост. (Мост, делящий два мира. Тот берег — жизни.) Через Лету. Летейская Влтава (Moldau). До середины. Здесь — взрыв веселья: — «Мне хорошо, мне хорошо, мне хорошо... Мне тепло, твоя рука на моей, я твоя, ты мой...» (Я, живая вернувшаяся в царство теней — или мертвая — в царство тех? Тело в царстве теней или тень в царстве тел?) Островки. — Давай жить на таком островке? И — воспоминание: мимо шалаша или лесной землянки? — Здесь можно было бы жить! — Здесь нужно было бы жить!
IX «На этих улицах тебя не встречу...» Можно здесь — о славе. Фабричные корпуса — пустые. Усилить дождь.
Мимо каварни[44] (полукруг). Постоим! И — видение: утро, бессонные веселые лица сквозь кофе, Вы меня учите жить. (Прежде всего надо начать одеваться. — Вы меня будете любить и в лохмотьях!) Наша улица
X Поворот и перелом. «На самое дно». (NB! где никогда не бываешь. 1933 г.) Еще несколько шагов. Фонарь.
XI Гора и слезы. Меховое, мокрое. — На том свете?
XII Et puis ce fut tout.[45] Сгорбленная фигура большими шагами.
* * *
Связующее и разъединяющее начало моста.
* * *
Руки еще надеются
* * *
Нету надёжнее безнадежности!
* * *
Верность неверных
* * *
Твои глаза зеленые,
Прозрачные, как ложь.
* * *
16-го марта 1924 г. — Когда я не пишу стихов, я живу как другие люди. И вот, вопрос: — Как могут жить другие люди?
И вот, на основании опыта: другие люди НЕ живут.
* * *
Обкормленный баснями
Соловей
* * *
— Я Вам никогда не лгал.
* * *
Я не верю в вечность чувств в жизни, верю в вечность их внутри (NB! где их так редко тревожишь. В жизни, как всё — снашиваются. 1933 г.) Не мыслю страсти изо дня в день, годы, а иначе — зачем быть вместе? Под веками я в тебе ты у меня — уцелеем, будем жить и царить. Но отказаться — не могу.
* * *
Конторская барышня
И пражский студент
* * *
Кл?дбище! Место куда кладут.
* * *
два лунатика
Края крыши одного.
* * *
(Не Р<одзевичу>)[46]
Вы хотите перейти через жест, я хочу перейти через слово, — не хочу слов (обычной монеты), не хотите жеста (своей обычной) — из какой-то гордости. Слово со всеми, жест — со всеми, хотим говорить друг с другом на чужом (его) языке.
* * *
Я нашла формулу: меня притягивает к Вам Ewig-Weibliche.[47]
* * *
Мы с Вами заблудились в Pays du Tendre,[48] — видите — немалая страна! (Не Mal? Strana![49])
* * *
...et son amiti? encore, qui ?tait plus grande que son amour.[50]
* * *
Ох, устала!
Вниз, со скалы!
Вздохи вала
Вздоха валы
(Сафо)
* * *
Дальнейший ход: Улица лестницей, Наша улица! — Уже не наша... М. б. здесь о славе? (Адрес? Надеюсь, буду — достаточно знаменит. — Мертвые не читают газет. — Мы расстаемся, восходя.)
* * *
Соль ожигает щёки,
Перед глазами — крэп.
— Адрес? Его прочтете
В справочнике суд?б!
* * *
Попутные мысли (NB! почти невозможно разобрать — так сокращено)
Вы не хотите переделывать меня, а меня надо переделать, посему в жизни Вы бы только утысячерили мою слабость, Вы бы меня не дотворили женщиной. Вы пленились моей душой, и Вам хорошо со мной (с ней) в царстве теней. Вам хорошо со мной такой, а мне плохо с собой такой. Вы влечетесь к чуже — родн?му, к чужер?дному. Меня, как Elementargeist, нужно расчаровать — освободить — воплотить — через любовь. А Вы, наоборот, сам становитесь Elementargeist.
Когда Вы говорите о своей маленькой девочке — у меня слезы навертываются.
* * *
Врозь идущие руки распятья
* * *
Нежиться как ужи...
(NB! гадость! 1933 г.)
* * *
Мне с тобою — так спалось,
О тебе — так пелось!
* * *
Дочку свою, прошу,
Не называй Мариной!
(Дочку свою, родившуюся в <пропуск даты>[51] назвал Натальей. — 1933 г.)
* * *
Пригород: руки твои в рубцах,
Первый листочек клейкий...
Князь, засыпающий на руках
Маленькой белошвейки...
* * *
Когда я думаю во времени — всё невозможно, всё сразу — безнадежно. А так — где-то (без где), когда-то (без когда) — о, всё будет, сбудется!
(Борису)
* * *
Моя просьба — за три месяца (?), последняя гора — дождь — у забора (огород) пес, просовывающий лапу...
* * *
Любовь в нас — как клад, мы о ней ничего не знаем, всё дело в случае. Другой — наша возможность любви. И поэтому, никогда заранее: «буду — не буду». Человек — повод к взрыву. (Почему вулканы взрываются?) Иногда вулканы взрываются сокровищами.
Дать взорваться больше, чем добыть.
* * *
Я знаю, какая я в дне, но я не знаю, какая я на дне. Дна своего достать без другого я не могу.
* * *
Благословен ты, дающий мне меня.
* * *
(К Б. П.)
Высшая ирреальность.
Вы единственный за кого бы я умерла без всякого сознания жертвы, чью жизнь предпочла бы своей не как мне ценнейшую, а как — ценнейшую моей.
* * *
В уровень моего восторга.
* * *
Вы во мне — как золото Нибелунгов.
* * *
Эпиграф из Пастернака:
«Я живу с твоей карточкой...» [52]
* * *
Время — бремя небольшое
Я живу с твоей душою
* * *
Про себя тот клад схороним!
Знать не надо посторонним
(В просторечии: своим)
Знать не надо и самим
Нам: как клад в тебе покоюсь!
Так магнит глядит на полюс...
* * *
От тебя, , не скрою,
Что живу с твоей душою
В страсти, слаще чем земной!
(С мужем — пусть и пусть — с женой!)
Вечность: время небольшое:
Я живу с твоей душою
* * *
(16-го мая 1924 г.)
* * *
Борюшка, Борюшка!
Горюшко мое!
* * *
И тело телом обкормя...
* * *
Запись: Ничему так не изменяла в жизни как стихам: изменяла им со всяким встречным. И ничто так не пребывало — не держало — не <фраза не окончена>
* * *
(18-го мая 1924 г.)
* * *
О насыщаемости тел,
Ненасыщаемости душ
Лился в подушечную глушь
Удушливую, в ноздри, в рот,
В грудь, отданную грабежу.
Подушка — облаком, и вот
Уже на облаке лежу...
Уже сопутствующий — сплыл,
Уже помеху отстраня...
...Что только продолженье крыл —
Растерзанная простыня.
Что всё, что страстью на земле
Зовется, чувств —
Лишь в собственном крыле
Застрявший... Выпутаться тщусь.
* * *
Продолжение и, надеюсь, окончание Поэмы Конца.
(Оцените это надеюсь! 1933 г.)
* * *
Май 1924 г. — Если встреча со мной другого не возвышает — она меня унижает, другого не <пропуск одного слова> — меня уничтожает.
* * *
Милый друг,[53] м. б. в мире внешнем Вы правы — значит мир неправ.
Со дня Вашего приезда Вы видели всех, кроме меня. Как мне после этого верить, что я Вам — нужней других? Есть вечные вещи: вернувшись — рвануться, это так просто.
— «Но условились в четверг». Да, а сегодня, в среду, экспресс: «приходите сегодня», — не п. ч. соскучился, а п. ч. в четверг нельзя. Милый друг, у меня руки опускаются, не могу тянуть на канате — и ниткой брезгую! — не привыкла, не привыкну, не моя роль.
Всё важнее, все нужнее, всё непреложнее меня: семья, дела, любовь, я в Вашей жизни — душа (NB! зачем так много? просто — удовлетворение самолюбия. 1933 г.) с душою Вы не считаетесь. Я только с жизнью своей не считаюсь.
Поэтому, не будучи в Вашей жизни насущностью, не имею права и не хочу обременять Вас насущностями — своими (мне стыдно за все мои просьбы назад) оставим все эти курорты и устройства — обойдусь — дело не в этом, о совсем не в этом.
Если хотите видеть меня еще раз до отъезда — не отказываюсь, но и не рвусь. Пусть будет всё так, как Вы хотите.
* * *
Щенков никогда не надо поить горячим — иначе они сбиваются с чутья. — Сбита с чутья. —
* * *
— Свидимся! — На том свете?
— Да, в царстве моем!
* * *
Поэма Конца кончена 9-го июня 1924 г., в Иловищах.
* * *
(А конец во мне — куда раньше! Начав как вздох, дописывала как долг.)
* * *
Эхо: ответ камня на голос. Эхо: заложенный в камне голос, как зеркало: заложенный в стекле лик, как тень: заложенная в плоти бесплотность.
* * *
Строптивая скрипка.
* * *
Зарубка на стволе дерева.
* * *
Конец II чешской черной черновой тетради.
(Начата 10-го мая 1923 г. в Горних Мокропсах — кончена 10-го июня 1924 г. в деревне Иловищи.)