IV
IV
Можно спросить: когда это началось?
Можно ответить: а когда это кончалось?..
Глубоко, в недрах, в тайниках, запрятанное от посторонних глаз, — вечно существовало это желание — выделить себя, понять себя, ощутить свое место, — и прорывалось оно порой тихими, негласными судебными процессами над сионистами, и проявлялось оно порой хитрыми, изворотливыми способами наиболее решительных, что уезжали сначала в Польшу, а оттуда уже в Израиль…, — но открыто, массово, наперекор властям оно проявилось совсем недавно, лет десять тому назад…
Испуганные — сбрасывали с себя паутину страха.
Замордованные — учились сызнова держать гордо голову.
Затравленные — вставали во весь рост, распрямляя покатые спины.
И главным для всех было, и главным для всех осталось — преодоление страха. Страха, который прилипчив. Который передается от отца к сыну. Который прививали и насаждали прежде. Который прививают и насаждают теперь. И уже казалось одно время, что страх — он у нас в генах, что заражены им навсегда, навечно, и не избавиться от него никогда. И тем удивительнее события этих лет. Тем удивительнее результаты…
И вот вам отрывки из писем, что писали евреи по всем адресам мира в надежде на помощь, защиту, сочувствие или сострадание. Вот вам — преодоление страха: из года в год, от письма к письму…
«Всем известно, как справедливо осуществляется на деле национальная политика в СССР, теоретические основы которой сформулированы еще основателем государства В. И. Лениным. Давным-давно в стране нет еврейских погромов, черты оседлости и процентной нормы. Евреи могут ходить по улицам, не опасаясь за свою жизнь, поселяться, где хотят, занимать любую должность вплоть до поста министра, что видно на примере В. Дымшица, заместителя председателя Совета министров СССР. В Верховном Совете есть даже депутат-еврей — А. Чаковский, главный редактор «Литературной газеты»…
«Мы понимаем: наши скорбные лица могут несколько омрачить праздничное настроение советских людей, которые готовятся отметить 100-летие со дня рождения В. И. Ленина, заложившего основы национальной политики СССР. Но у нас нет выхода…»
«Мы знаем, что известный интернационалист-ленинец В. Гомулка широко открывает границы для всех евреев, желающих выехать из Польши; этим он выполняет свой долг коммуниста. Итак, прецеденты есть. В чем же дело?..»
«Мы не выступаем от имени всех евреев СССР, мы не требуем возвращения в Израиль всех евреев СССР…»
«Мы верим, что вернемся в Израиль. В этом убеждает нас ленинское положение о праве наций на самоопределение, лежащее в основе национальной политики СССР, и заявления официальных лиц, в частности, А. Н. Косыгина (Париж, 3 декабря 1966 года)…»
«Мы просим немногого — отпустить нас в землю предков…»
Но вот проходит время, малое время, — месяцы — не годы, — а шаг уже сделан, первый шаг к преодолению страха, и дальше уже не так боязно, дальше уже не так боязно, дальше уже невозможно жить по-прежнему и писать по-прежнему.
И как удивительно это освобождение, как оно прекрасно и заразительно для окружающих. И тут уже зависит от тебя самого, как быстро ты пройдешь все этапы на пути к внутренней свободе. И ты будто прозреваешь, ты начинаешь видеть вокруг себя несвободных людей, и поражаешься их забитости, их за-мордованности. А ведь они — это ты вчерашний… Это ты до первого твоего шага к самому себе…
«Граждане депутаты! История ставит вас ныне перед выбором, и у вас только две возможности: либо вы отпустите нас с миром, либо вам придется ступить на проторенный путь массовых репрессий. Потому что, пока мы есть, мы будем, — с каждым днем все громче, — требовать свободы выезда, и наш голос станет для вас нестерпимым…»
«Когда-то, в тяжелые времена, мы по наивности надеялись на «наших евреев» — кагановичей, эренбургов и пр. Теперь мы ни на кого не надеемся, кроме себя, и в этом — залог существования еврейского народа…»
«Насколько же жалки вы, кричащие: «Какое счастье — нет погромов!» А были бы погромы, вас бы умиляло, что не каждый день; а если бы каждый — что не вас бьют; а били бы — что не до смерти; а до смерти — что не сразу…»
«Но ведь я не крепостной! Я могу сам решить, чьим пушечным мясом мне быть!..»
«Позвольте мне самому решать, какое государство, а не какая «область», является моей Родиной…»
«Прошу вывести меня из состава Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза молодежи в связи с тем, что я… — не считаю себя «человеком советской страны», не «признаю устава ВЛКСМ», не «участвую в строительстве коммунизма», не «работаю в одной из комсомольских организаций», не «выполняю решения комсомола» и не «уплачиваю членские взносы». Кроме того, я не «считаю для себя величайшей честью стать членом Коммунистической партии»…
«Мы, потомки истерзанных поколений, не просим, а требуем, твердо и решительно требуем одного — справедливости и чувства ответственности за судьбу современного еврейского народа…»
И под этими — последними — словами — почти сто подписей. Гордо и открыто. Фамилия, имя, полный почтовый адрес…