Глава десятая: Мощь, загадка и молот богов

Глава десятая: Мощь, загадка и молот богов

Непременным ингредиентом любой удачливой рок-группы является энергия: возможность выплескивать ее, получать от зрителей и отдавать назад в толпу. Рок концерт — обряд воплощения и передачи энергии. Рок звезды подобны священникам … Шоу Лед Зеппелин зависели от мощи, повторения и барабанов. Музыка их имеет черты сходства с трансовыми марокканскими мелодиями — волшебными по происхождению и целям, связанных с перевоплощением и контролем над духовными силами. Марокканские музыканты — маги. Музыка Гнаоуа используется для изгнания дьявола. Музыка Джаджоука вызывает Пэна — Бога Хаоса, представляющего истинные силы волшебства, которые сметают искусственность. Нужно помнить, что происхождение всех видов искусства — музыки, живописи и литературы является колдовством и перевоплощением. Все это использовалось для достижения волховского результата. На концерте Лед Зеппелин результат достигается выплескиванием энергии в публику. Чтобы достичь такого волшебства, надо вытащить затычку из бочки с колдовской энергией и тогда действие становится опасным.

— Уильям С. Берроуз «Рок Магия».

Хотя царствование было успешным, империя Лед Зеппелин начала потихоньку разрушаться в 1976 году. Казалось, ужасы, обрушившиеся на семью Роберта Планта, нанесли удар по удачливой группе. Несмотря на то, что Лед Зеппелин еще выпустит 2 альбома и длинный фильм в этом году — все самое лучшее останется в прошлом. Цеппелин уходил с дороги и знатоки понимали это. В образовавшийся вакуум хлынули имитаторы, в основном, американские группы, копировавшие музыку Джимми Пейджа с блондинистыми вокалистами. Они перелицовывали тексты, отдававшие псевдомистической чепухой. Эти плагиаторы чувствовали тень Цеппелина над Америкой. Первой выступила группа Boston с одной из многочисленных маленьких “Stairway” — своим гимном “More Than A Feeling”, который стал хитом года в Америке. Группа под названием Heart, основанная двумя сестрами из штата Вашингтон играла сырые копии цеппелиновского материала и даже открывала свои шоу песней “Rock-n-Roll”. “Free Bird” ансамбля Lynyrd Skynyrd стала гимном американских радиостанций и даже отодвинула “Stairway”. Другая группа из Массачусетса Aerosmith даже возродила “Train Kept A-Rollin’” и имела успех. Лед Зеппелин отступила, но их музыка жила и исполнялась другими музыкантами. (Фанаты шутили, что двумя лучшими цеппелиновскими синглами стали хартовская “Barracuda”, которая заимствовала бас секцию и барабанный ритм из “Achilles Last Stand” и “Lonely Is The Night” Билли Сквайра). Но даже это было ничего по сравнению с новейшим американским софт-роком. Открытием года стали Питер Фрэмптон и Fleetwood Mac — бывшие ученики английской блюзовой школы, перебравшиеся в Америку. Между тем, в недрах поп-музыки в Лондоне и Нью-Йорке зародились группы нового направления, осыпавшие бранью Лед Зеппелин и их поколение. Через год произойдет «революционный переворот» и во главе его будут стоять панк группы Sex Pistols, Clash, Generation X и Лед Зеппелин капитулирует. <з> После нескольких драгоценных дней, проведенных с семьями в январе 1976 года, Роберт Плант, Джон Пол Джонс и Джон Боннэм вылетели в Нью-Йорк для дальнейшей работы в «ссылке». Они устроились в отеле “Park Lane” на Central Park South и постоянно горько сокрушались о своей судьбе. Роберт говорил о том, что «величайший британский талант» живет в Нью-Йорке, так как не может заплатить английские налоги. Он подчеркнул, что Мик Джаггер поселился в 4-х кварталах от цеппелинов на Вест Сайд и проворчал: «Наградой за все, что я сделал должно бы быть возвращение к Морин и детям». Но Роберт жил в Нью-Йорке, в то время как семья была в Англии. Люди, работавшие в “Swan Song” и хорошо знавшие Планта, говорили о существовании 2-х Робертов. Один преклонялся перед кельтской стариной и спиритуализмом, другой — был грубой рок-звездой со всеми вытекающими отсюда пороками, присущими его профессии.

Первой и главной задачей Лед Зеппелин было завершение работы над фильмом. Третья попытка его воплощения в жизнь была названа “The Song Remains The Same”. Новый режиссер Питер Клифтон собрал отрывки, снятые еще Массо и соединил их в документальный фильм, имевший некий уклон в оккультизм. Используя грим и специальные эффекты, Джимми предстает здесь столетним старцем, как и Отшельник. «Девичьи страданья» Роберта исчезают после кровавой борьбы. Бонзо показан со своими гоночными автомобилями. Джонс изображен в процессе исполнения какой-то неясной миссии на средневековом кладбище. Питер Грант и Ричард Коул — веселые гангстеры, обстреливающие дома из автоматов. С менее волшебной музыкой, записанной в Нью-Йорке во время неудачного окончания гастролей 1973 года, фильм казался ограниченным в музыкальном плане. Но это было все, что имела группа. Фильм хотели выпустить в этом же году.

Во время работ по озвучиванию Бонзо тоже занимался делами, но очень уж по-своему. Однажды вечером он появился за кулисами в “Nassau Coliseum” на Long Island прямо во время концерта Deep Purple. Бонзо был пьян и находился в приподнятом настроении. Он заметил свободный микрофон, рванулся вперед и оказался на сцене прежде, чем роуди группы успели схватить его. Удивленные музыканты прекратили играть, а Бонзо схватил микрофон и заорал: «Меня зовут Джон Боннэм из Лед Зеппелин и я просто хочу сказать вам, что у нас скоро выходит альбом “Presence” и это заебись!» После этой речи Бонзо собрался уходить, но вдруг повернулся и напоследок оскорбил гитариста Deep Purple: «А Томми Болина — хуевый музыкант».

“Presence” выпустили в апреле — первый альбом, достигший «платины» (миллион пластинок и записей было продано только в Америке). Месяцем раньше в Англии, Джимми попытался объяснить все чувства, вложенные в эту работу: «Пластинка была записана во времена постоянных переездов, технических проблем — никакой базы, никакого дома. На что можно было положиться, так это на перспективу и содержимое музыкального багажа. Поэтому здесь так много движения и агрессии. Плохие предчувствия оказались выдвинутыми на передний план». Название передавало чувство экстрасенсорного воздействия, которое Лед Зеппелин представила на обложке альбома — рисунок маленького черного памятника, изображенного в качестве талисмана для духовного восстановления. Этот предмет сразу же стал загадкой, еще одним непостижимым цеппелиновским явлением. Журналисты звонили в лондонский офис “Swan Song” и интересовались, что означает сей предмет. На звонки отвечал Ричард Коул, говоря, что этого не знают сами музыканты. В основу легла гипнотическая концепция, используемая при оформлении различных пластинок. В своих интервью Роберт назвал предмет “Kubrickian”, имевшего отношение к эпохальной мешанине, представленной в фильме «2001: Космическая Одиссея».

Отклики прессы были диаметрально противоположными. Многие критики справедливо считали, что альбом сделан слабее предыдущих пластинок. Диск-жокеям он понравился больше (месяцы “Achilles Last Stand” можно было услышать каждый вечер по лондонскому радио “Capital”), а вот продажа упали. Возможно, что “Presence” многим показался слишком серьезным. Кадансы Роберта в “Achilles” напоминали, что «Илиада» была воспета еще за 1000 лет до ее написания. Тем не менее, “Presence” стал единственным альбомом Лед Зеппелин, который слабо раскупался любителями. Однако это не означало, что группа потеряла свою популярность. В 1976 году корреспонденты, проводившие опрос общественного мнения в Америке в период предвыборной кампании выяснили, что Лед Зеппелин пользуется успехом, как у демократов, так и у республиканцев! Дочь президента Сюзен Форд заявила в программе “The Dick Cavett Show”, что Лед Зеппелин ее любимая группа. Выступая на заседании “National Association of Record Manufactures”, Джимми Картер сообщил, что, будучи еще сенатором Джорджии, он слушал Лед Зеппелин в перерывах между заседаниями. В мае произошли изменения в руководстве “Swan Song”. Дэнни Голдберга уволили с поста Вице-президента компании из-за отказа организовать гастроли Bad Company. Дэнни счел такой шаг неэтичным. Никому не разрешалось перечить Лед Зеппелин! Питер Грант выразил свое недоумение: «Не думал, что когда-нибудь доживу до дня, когда сам скажу: Дэнни Голдберг уволен!» В скором времени распалась The Pretty Things. Цеппелины умели достигать моментального успеха. И не было желания тратить долгие годы на создание, воспитание и развитие карьеры музыкантов. Роберт и Джимми сосредоточились на своем большом успехе — Bad Company, чей второй альбом “Straight Shooter” был таким же удачным, как и первый. Цеппелины выступали в джеме на нескольких концертах Bad Company 26 мая, как раз перед возвращением в Англию. Роберт и Джимми летели первым классом, пили шампанское, очень скоро напились и принялись одолевать других пассажиров. Актеру Терри Саваласу, игравшему в пустом и бессодержательном детективе “Kojak”, нанесли оскорбление, но Роберт и Джимми заявили, что «это была только шутка».

Летом на Джимми обрушился с нападками Кеннет Энгер, который устал ждать, когда Джимми завершит музыку для фильма “Lucifer Rising”. За несколько лет Джимми удосужился сделать лишь 28 минут музыки, которую Энгер посчитал приемлемой. Никто не отрицал, что мелодии были необычными — мрачные, гипнотические, связанные тесно с “No Quarter”, “Kashmir” и “In The Evening”. Композиции отличались сложностью, использовали волынки и унылые напевы, флейтообразные мелодии и синтезированную игру смычка на гитаре. Основными примочками здесь стали сатанинское заклинание с шумом грозы (использование эффекта обратной связи) и удаленный колокольный звон. Сделанное оказалось лишь необходимым фрагментом того, о чем просил Энгер. Режиссер выразил свое негодование в прессе. Он обвинил Джимми в саботаже и чрезмерном употреблении наркотиков. Основной упрек Энгера: Джимми избегает встреч с режиссером и, поэтому, с ним невозможно иметь дело. «Я почувствовал, будто мой сотрудник умер», — скажет Энгер позже. Телефонные номера строго хранились в секрете. Да и сама “Swan Song” как бы ушла в подполье, ведь Питер Грант находился в ссылке в Монтре. Офис компании в Челси молчал. Всем звонившим предлагалось связаться позже. «Эгоизм и невнимание к другим были потрясающими», — говорит Энгер. Даже разговаривая с Пейджем, Энгер чувствовал, что гитарист витал в облаках, а это затрудняло общение. «Легче разбить металлическую тарелку. Джимми все больше и больше превращался в недисциплинированного, богатого дилетанта, далекого от волшебства и серьезной веры в Алистера Кроули». Энгер чувствовал, что Джимми стал представителем «магии, сшитой на скорую руку, едва понятной и неподвластной воле». Алистер Кроули злоупотреблял как кокаином, так и героином, но Кроули мог это делать благодаря могучей физиологии. Джимми Пейдж выглядел опустошенным. «Он был не в состоянии выдерживать такие нагрузки», — отмечал Энгер.

Давая интервью, Джимми контратаковал — выглядел обиженным и искренним. Он объяснял, что предложил Энгеру свой рабочий стол и место для творчества. Пейдж подчеркивал, что ждал, пока режиссер завершит свою работу. Но Энгер раскрыл карты объявив, что Джимми снюхался с «белой леди», то есть стал употреблять героин, ставшим главной причиной его апатии. В сентябре Джимми и Бонзо находились уже в Монтре, где они записали соло на барабанах с элементами синтезированного звука. Они намеревались использовать его на одном из последующих альбомах Лед Зеппелин. Затем Джимми вылетел в Англию, чтобы решить проблему с Энгером и побыть с Шарлоттой, которая сильно заболела. Нужно было выселить знакомых из Tower House. Муж с женой, страдавшие манией, вообразили, что они стали Джимми и Шарлоттой. Они всегда были очень странными, как впрочем, и все посетители Джимми. «Болескин» был переделан знаменитым сатанистом Чарльзом Пирсом, который вскоре после этого покончил жизнь самоубийством, а новый смотритель сошел с ума и был помещен в психбольницу.

Бонзо провел большую часть лета на юге Франции, но после записи в Монтре — отослал жену и детей в Англию со своим шофером Мэттью. Совместно с Миком Хинтоном и своей подружкой компания отправилась повеселиться в Монте- Карло. Коул вспоминал: «Бонзо искренне любил свою жену и семью и не хотел покидать их надолго. Поэтому, он напивался и совершал поступки, о которых сожалел на следующее утро. Однажды вечером, приняв большую дозу спиртного, он принялся измываться над Хинтоном. У Бонзо подмышкой висел газовый пистолет, скрытый белым костюмом. Барабанщик расхрабрился, вытащил револьвер и направил его на Хинтона». «Если вы знаете “Jimmys”», — продолжил Коул. «Сюда приходят всякие Онассисы, Сауди и прочие. Здесь собираются богатые ебаные турки, мафия и крутые разъебы корсиканцы. У всех этих крутых ребят есть с собой оружие. Теперь представьте длинноволосого парня в белом костюме, вытаскивающего пистолет, а все, блядь, наблюдают за тем, как кто-то хочет убить кого-то без всякой на то причины».

«Бонзо принялся оскорблять Хинтона и поучать его. Я сказал: «Отъебись от него». Он ответил: «Заткнись, пиздюк, а то и тебя пристрелю». Удар. Коул изо всех сил ударил Бонзо кулаком. Бонзо упал со сломанным носом, все вокруг было залито кровью. Пистолет лежал на полу. Коул прошипел подружке Хинтона: «Возьми этот ебаный пистолет и выброси его в туалет. Спрячь, избався от него!» Приехала полиция, арестовала всю честную компанию, продержав целых три часа в участке. Полиция интересовалась пистолетом, но все утверждали, что оружия не было. Между тем, Коул с Бонзо страшно перетрусили, так как не знали, что делать с лежавшим у них в карманах кокаином. Но все обошлось и их отпустили. На следующий день Бонзо позвонил своему шоферу в Уостершир. «Слушай сюда! Бегом хуячь к портному и достань мне другой белый костюм. Этот пиздюк Коул опять залил меня кровью!» Позже, посмотрев в зеркало, Бонзо поблагодарил Ричарда за дважды сломанный нос. «Ептыть, то что и нужно!», — проговорил Бонзо в изумлении. «Он опять охуенно прямой».

В конце октября 1976 года Лед Зеппелин вылетела в Нью-Йорк на премьеру фильма "The Song Remains The Same". (В салоне 1-го класса вели себя безобразно — Коул в кого-то кинул открытым ножом, поэтому, после приземления местные власти задали ему много вопросов). Позднее, пьяный Коул затеял драку с нью-йоркским корреспондентом “Melody Maker” Крисом Чарльзвортом и был вышвырнут из бара “Ashley”, где происшествие имело место. На следующий день Плант извинился перед Чарльзвортом, сказав, что Питер Грант жестоко наказал Коула за оскорбление дружески настроенного английского журналиста. Принес извинения и Плант. Двумя днями ранее компания звукозаписи выпустила фильм-концерт. Реакция снова оказалась полярной. Фаны, пришедшие на просмотр в кинотеатры, вставали и аплодировали соло Бонзо “Moby Dick”. Даже после просмотра фильма фанаты устраивали беспорядки у прокатных залов. И в таком сублимированном виде, могущество Лед Зеппелин внутренне зажигало 17-летних, готовых умереть за свою любимую команду. Фильм представлял собой тайно-мистическую смесь номеров, взятых с неизвестно каких концертов и которые даже группа находила очень скучными. Вокруг группы опять начались споры, как во времена смутного времени. Критики пророчествовали. “The Song Remains The Same” был шаблонно приготовлен, передавал ужасные кошмары и беспредельную самовлюбленность музыкантов. Дэйв Марш — критик "Rolling Stone” указывал: «Фильм-концерт — далекое от совершенства цеппелиновское творение, дань ненасытности и невнимания к людям. В то время как музыка Лед Зеппелин остается достойной уважения, чувство эгоизма музыкантов вызывает только презрение». Судя по откликам, фильм имел умеренный успех и в скором времени исчез, отданный какой-то шоу компании на юге США. (Влияние его прочувствуется спустя годы на MTV, где топорный фильм о Лед Зеппелин служил моделью для видеклипов тяжелых металлических групп, появившихся на волне Цеппелинов.) Альбом же стал платиновым.

В октябре и ноябре 1976 года Джимми Пейдж дал массу интервью, в которых он опроверг слухи о распаде Лед Зеппелин. Джимми также назвал свой собственный фильм неудачным, ссылаясь на то, что метры отснятой пленки явились далеко не лучшими, полными «вопиющих ошибок». С другой стороны, он оправдывал проект налоговыми трудностями и адекватным итогом деятельности Лед Зеппелин во времена, когда их концерты завершались “Whole Lotta Love”.

Роберт Плант вместе с женой и детьми возвратился на уэлльскую овцеводческую ферму. Они жили в древнем каменном доме, имели около 300 тысяч акров земли с большим стадом овец и свинью по имени Мадам. После автомобильной катастрофы на Родосе Роберт решил продать всех лошадей. Жизнь на ферме была идиллией, хотя приходилось много работать. Нога Роберта заживала, а его дети выглядели замечательно. Плант сказал журналисту о своем пятилетнем сыне: «Мы зовем его Бейбе Остин в честь этого человека. Он ничего не боится, не имеет чувства страха. Я завидую ему».

Лед Зеппелин приступила к работе почти через 2 года после происшествия с Робертом. Репетиции начались в конце 1976 года с “Achilles Last Stand”, которую полностью сделали в студии (она лишь требовала небольшой аранжировки). Репетиции завершились в январе 1977 года в фулхэмском театре, принадлежавшем Эмерсону, Лейку и Палмеру. Предстояли крупнейшие по времени, количеству концертов и охвату гастроли Лед Зеппелин перед более чем миллионом зрителей. Турне должно было стать 11-м по счету и настроение музыкантов от предвкушения встреч улучшалось. Любимым числом Алистера Кроули было 11. Кроули даже писал слово “magick” через «к», так как эта буква являлась 11-й по счету в алфавите.

Лед Зеппелин не выступала в Америке длительное время, а климат поп-музыки коренным образом изменился. Панки, так называемые молодые группы «новой волны» ворвались в самый центр деморализованной музыкальной сцены. На одном полюсе было диско, на другом — ураган динозавров хард-рока. Молодые группы, такие как The Sex Pistols, The Clash, The Damned, The Stranglers, Generation X обосновались, в основном, в новых клубах Британии, где эта музыка и зародилась. Удачливые группы старшего поколения — Лед Зеппелин, Стоунз, Род Стюарт, Yes, Genesis постоянно оскорблялись и осмеивались панками и их прессой. Музыкантов классического рока называли «нудными, старыми пердунами». В особенности доставалось Лед Зеппелин и Элтону Джону за их успех, могущество и богатство, отказ от моды и приверженность Америке. Хуже всего было то, что их называли наркоманами, одурманенными миллионерами, не имевших связи и взаимной привязанности к подросткам для которых они играли. Новые группы являлись частью их собственной аудитории — рабочая молодежь, отрицавшая все и вся, характерной особенностью которой стала крайняя степень очерствения. Лед Зеппелин откликнулась на вызов, проглотив обиды. Они выбрали наиболее придурковатую и скабрезную из всех английских панк-групп The Damned и принялись посещать их концерты в “Roxy”. Иногда, музыканты появлялись и на сборищах панков. Однажды в конце января Джимми и Роберт отправились туда вдвоем. Спустя 2 дня Роберт захватил с собой Бонзо. The Damned играли порочную скачкообразную музыку на полной громкости и производили четко выраженный отрицательный эффект. Барабанщика группы звали Чесоточная Крыса.

11-е турне планировалось начать в марте. Весь февраль музыканты Лед Зеппелин готовились к этой кампании. Инструменты и оборудование отправили морем, а Джимми распродал многие из своих устаревших гитар. “The Starship” отстранили от полетов, и Питер Грант нанял другой роскошный самолет “Caesar’s Chariot”, принадлежавший владельцам “Caesar’s Palace” (казино в Лас-Вегасе). Далласская компания “Showco” опять отвечала за свет, звук и спецэффекты, включая и гигантский видеоэкран, до этого использованный только один раз в 1975 году на “Earls Court”. За несколько дней до вылета в Техас на первый далласский концерт у Роберта воспалилось горло — был поставлен диагноз тонзиллит. Столкнувшись с этой проблемой, руководство группы отложило гастроли на месяц. Несколько недель Цеппелины бездействовали и даже не проводили репетиции, так как все имущество уже отправилось за океан.

Гастроли 1977 года начались в Далласе на День Смеха. Концерты продолжались более 3-х часов — музыканты исполняли 15 песен и, как правило — 2 композиции «на бис» (“Whole Lotta Love” и “Rock and Roll”). С самого начала стало ясно, что это турне в корне отличалось от всех предыдущих. Джимми приехал в Америку каким-то ослабевшим. Питера Гранта оставила жена, и это сказалось на настроении всей группы. В прошлом, Грант был цеппелиновским Веселым Роджером, всегда стараясь поднять дух музыкантов. Теперь же, он был унижен и оскорблен. «Думаю, что она сбежала с одним из парней, работавших на ферме», — говорит Коул. «Считаю, что это стало окончательным пиздецом всему. Смешно сказать, но я ненавидел эти последние гастроли. Я чувствовал … что-то очень плохое. Во всем виноваты наркотики … Наркотики … Может быть, но что-то еще не складывалось». Работы у Коула даже прибавилось. Ричарду и Пейджу необходимо было добиться четкой работы персонала, который также погряз в героине. Сокращений штата не произошло. В дополнение к опущенным шторам, зажженным свечам и FM радио, Джимми теперь требовался героин. «Со временем, героин стал привычкой», — сказал Коул, — «и я также принимал его».

После шоу в Оклахоме-Сити, Лед Зеппелин вылетела в Чикаго для 4-х концертов на стадионе города. Концерты становились все длиннее и интенсивнее. «Добрый вечер», — говорил Роберт, — «добро пожаловать на три часа психоза». Так и было. Концерт начинался с “The Song Remains The Same”. Затем, шла “The Rover” — цеппелиновский недооцененный гимн. За ним следовала “Nobody’s Fault But Mine”, которая обычно посвящалась Блайнд Вилли Джонсону. Этот сет заканчивался “In My Time Of Dying”, который по неясной причине Роберт решил исполнить в конце. “Dazed and Confused” вообще убрали из концерта. Вместо нее Джимми поставил смычковую соло секцию, включавшую колдовские темы на электроволынке и иногда — “The Star Spangled Banner”. Композиция переходила в “Achilles Last Stand” — быструю, яростную эпопею путешественников. Следующий сет Джимми играл на старой “Danelectro”, настроенную в восточном ключе. “White Summer” и “Black Mountain Side” плавно перетекали в монументальные “Kashmir” и “Ten Years Gone”. Песни длинного акустического сета шли в следующем порядке: “Battle Of Evermore”, “Going To California”, “Bron-Yr-Aur Stomp” и “Black Country Woman”. Музыканты садились у края сцены, а Роберт ставил больную ногу на стул. Полностью сосредоточенный, Пейдж колдовал над своей мандолиной. Бонзо играл на тамбурине, а Джон Пол Джонс на новой гитаре с тройным грифом. Небольшой гриф мандолины располагался выше шести и двенадцати струнных грифов.

“No Quarter” теперь превратилась в сардонический злобный фоно-рецитал, включающий «Марш деревянных солдат». “Sick Again” тем, кого Роберт называл королевами Лос-Анджелеса. Через некоторое время Лед Зеппелин начинала финальную бомбардировку “Whole Lotta Love”. Фанаты торжествовали.

С самого начала чувствовалось некоторое отчуждение. Однажды вечером, Джимми вышел на сцену в форме нацистского штурмовика. После концертов музыканты посещали клубы, где собирались поклонники Вилли Диксона. Диксон постоянно хворал и композиция “Nobody’s Fault But Mine” почти всегда посвящалась этому музыканту. На третий вечер Джимми заболел. Для исполнения “Ten Years Gone” ему потребовался стул, а затем он вообще удалился, страдая от сильных болей в животе. Концерт отменили. Позже выяснилось, что всему причиной стало пищевое отравление.

На следующий день Джимми почувствовал лучше. Он пил теплую содовую “Dr. Pepper” у себя в люксе, а Коул тем временем разгуливал по отелю в пижаме. Джимми дал интервью. «Я всегда играл, когда мог. Я просто не могу не играть. Это похоже на балансирование у края пропасти. Лучше прожить один день львом, чем тысячу лет ягненком». Коул открыл окно, чтобы проветрить помещение. «Не выпрыгни, Ричард», — заметил Пейдж. «Ты произведешь плохое впечатление на Чикаго». Спросили, почему на концертах больше не играют “Dazed and Confused”. Джимми ответил, что он больше не чувствует себя смущенным и проклятым. «Лед Зеппелин», — заметил он, — «бесконечный праздник, который никогда не завершится … Это не последние гастроли. Мы здесь и всегда будем возвращаться сюда. Развалить эту группу — преступление».

В течение апреля Лед Зеппелин в который раз подтверждала права на свои владения — города американского среднего запада. Публика изголодалась по музыкантам. Происходили обычная конфронтация и стычки между полицией и молодежными бригадами Цеппелинов. Были и мелкие потасовки между безбилетниками и блюстителями порядка. Имели место некоторые волнения в Сент-Луисе, Индианаполисе и Атланте. На трех концертах в Клинтоне композиция “Over The Hills And Far Away” была посвящена Робертом «одному из величайших мечтателей в мире Джону Биндону». Посвящение было скрытой шуткой. Биндон был эффектным, пользовавшийся дурной славой лондонский гангстер и законченный убийца, который теперь занимал положение главы политических убийств в глазах Цеппелинов. «Большим удовольствием было возвращение домой после трех концертов», — сказал Плант публике после третьего шоу в Кливленде, — «но все мы смертны». Через 2 дня Лед Зеппелин играла для 76000 бесновавшихся подростков в “Pontiac Silverdome” Мичигана, побив свой собственный рекорд посещаемости четырехлетней давности. Даже Питер Грант не настаивал на получении наличных денег. После концерта Ричарду Коулу вручили чек на 800000 долларов. В мае последовал двухнедельный перерыв. Джимми подумывал о поездке в Каир (по следам Кроули), но, как и всегда, он проявил нерешительность. Пейдж укрепился в своем решении лишь после просмотра телепрограммы о загадках пирамид. Неожиданно, в одном старом документальном фильме, Джимми увидел цеппелин, нависший над древними памятниками. Решение о поездке как-то сразу созрело. Перед возвращением к семье в Англию, Пейдж 4 дня находился в Каире. 12 мая вся группа собралась в лондонском отеле “Grosvenor House” для получения награды — статуэтки «за колоритный и энергичный вклад в британскую музыку».

Вторая часть гастролей началась в южной части Алабамы. В Форт-Уорт они играли “It’ll Be Me” Джерри Ли Льюиса. В Тампе произошел очередной погром. Через 20 минут после начала концерта дождь усилился, и группа была вынуждена покинуть сцену из-за опасности электрошока. Цеппелины еще помнили о печальной судьбе Леса Харви и происшествии с бывшим певцом Yardbirds Кейтом Релфом, который попал под напряжение, играя дома на гитаре. Даже перед концертом в Тампе роуди проверили и перепроверили электрические провода и соединения. Когда же дождь усилился, Питер Грант отменил шоу. Поначалу хотели выступить на следующий вечер, но разочарованная толпа в количестве 70000 человек произвела значительные разрушения на стадионе и выступление Лед Зеппелин было запрещено властями.

7 июля Лед Зеппелин дала первый из 6-ти запланированных концертов в “Maddison Square Garden”. Джимми Пейдж выделывал акробатические трюки с гитарой, а Роберт играл на электрогармонике, позволявшей ему контролировать голос и производить неожиданную вокальную пиротехнику. До нью-йоркских концертов Роберт очень бережно относился к больной ноге. Дикая, постоянно двигавшаяся рок-звезда — теперь была, в основном, неподвижна. Но от режущих глаза красок Бродвея, Роберт стал прежним и начал опять чудить на концертах. Давая интервью, он размахивал своим нераскаявшимся флагом хиппи, если вопрошали об уместности взаимодействия Лед Зеппелин с безыдейными панками. На вопрос о том, что Плант любит слушать, он упомянул Роберта Джонсона, Бакку Уайт, Элмора Джеймса и болгарскую народную музыку. Джимми находился в люксе отеля “Plaza”, где он на полную громкость запускал пластинку группы The Damned. Гости пожаловались, а администрация немедленно пригрозила, что вышвырнет музыканта вон. В середине июня группа вылетела в Калифорнию. По пути в Сан-Диего Джимми настолько ослабел, что его почти внесли в самолет. Казалось, что он жил в нереальном мире героина и транквилизаторов. Врач Цеппелинов обвинил его в краже наркотических средств из аптечек. Пейдж приказал доктору заткнуться и пригрозил увольнением.

В Лос-Анджелесе Цеппелины поселились не в “Riot House”, как обычно, а в менее модном “Beverly Hilton”. Там время от времени, Джимми принимал журналистов, с которыми разглагольствовал о Стравинском, новой волне, гитаристе Берте Джанше (страдавшим артритом) и о своих любимых гитарах — “Gibson Everly Brothers” (подарок Рона Вуда) и модели “Les Paul” 1959 года выпуска, которую гитарист Eagles Джо Уолш презентовал ему. После комментария статьи, помещенной в журнале “Guitar Player”, он отметил, что 4-й альбом без названия до сих пор является его любимым произведением и сообщил: «Мое призвание в большей степени — сочинение музыки. Создание гармонии, использование гитары, оркестровка гитарных композиций. Я имею в виду современную оркестровку, хотя точно так же создается и классическая музыка». Затем Джимми уселся в своем затемненном люксе, в то время как фотограф Нил Престон печатал снимки музыкантов во время концертов. Джимми отбирал свои наилучшие фотографии. А найдя — браковал, постоянно находя недостатки в своей анатомии: «Живот! Ноги как циркули!» Наконец, у Джимми поинтересовались — чего же он хочет конкретно. Сразу же последовал ответ: «Мощи, загадки и молота богов».

Обычно Цеппелины всегда веселились в “Rainbow”. На этот раз, настроение было подавленным. По словам Лори Мэддокс — даже Бонзо изменился. «Я любила Бонзо», — сказала она. «Трезвый — самый лучший парень в мире, а пьяный он превращался в маньяка. Чистый зверь. Но он еще проявлял интерес к людям и время от времени поучал меня. Однажды вечером в “Rainbow” в 1977 году он принялся говорить: «Лори, я приезжаю сюда 7 лет. И все семь лет вижу одни и те же лица. Но я не хочу приехать сюда через 7 лет и увидеть тебя здесь снова». Это был отличный совет. В тот вечер Бонзо многое изменил во мне».

6 концертов в лос-анжелесском “Forum” произвели фурор. Роберт снова стал неуправляемым и чувственным. Он стонал: «Джимми, о Джимми!» во время витиеватых соло Пейджа. На одном из концертов во время исполнения “Whole Lotta Love” к группе присоединился Кейт Мун. Единственная проблема возникала со зрителями. На этот раз фанаты даже помолодели, но стали еще более беспокойными и чокнутыми. “Melody Maker” называла воздействие Лед Зеппелин, произведенное на нью-йоркскую молодежь «пьяным параличем». В Калифорнии юнцы превратились в варваров. Фанаты прорывались на сцену во время акустического сета, мешая сконцентрироваться Джимми. Любители фейерверков бросались к сцене и кидали зажженные предметы в лица музыкантов. «Каждому из нас досталось на сцене», — сказал Роберт, — «но хуже всего были эти фейерверки. Это вселяло страх».

После второго двухнедельного перерыва в июле последняя и заключительная часть гастролей Лед Зеппелин 1977 года началась в “Kingdom” Сиэттла. А через неделю они дали 2 концерта в оклендском “Coliseum”, где шоу продюсировал небезызвестный Билл Грэм. Как и обычно, ветераны службы безопасности Грэма оказались не в ладах с цеппелиновской охранкой. На протяжении 10 лет Питер Грант и Билл Грэм называли за глаза друг друга обманщиками. Первый концерт 23 июля в Окленде стал генеральной репетицией.

Все началось с сына Питера Гранта — Уоррена, который в течение ряда концертов находился с отцом. На двери одного из автоприцепов, служившего костюмерной и стоявшего за сценой, кто-то краской написал “Led Zeppelin”. Юный Грант попросил охранника Грэма стереть надпись. По словам Ричарда Коула, мужчина грубо оттолкнул мальчика. Находившийся в тот момент за кулисами Бонзо увидел это, обругал обидчика, надавал ему пинков, после чего — вышел на сцену. Питеру Гранту сообщили, что кто-то избил его сына. Грант с подручными отловили охранника, затащили его в прицеп и немилосердно отдубасили. Ричард Коул в тот момент стоял на шухере. Кто-то из людей Грэма поспешил своему коллеге на помощь, но при попытке проникнуть в прицеп был жестоко избит Коулом. Когда, наконец, охрана Грэма попала в прицеп, весь забрызганный кровью, а жертва лежала на полу в бессознательном состоянии после последовательного и продолжительного избиения. Беднягу отправили в больницу.

Второй концерт состоялся на следующий день 24-го июля и только после того, как Билла Грэма вынудили написать бумагу, страховавшую Лед Зеппелин от возможности нового акта. Конечно же, документ не имел юридической силы, так как Грэм не имел права действовать от лица своего госпитализированного сотрудника. Джимми Пейдж весь концерт просидел на стуле, чего ранее никогда не случалось. На следующий день Лед Зеппелин собиралась отбыть в Новый Орлеан, когда Ричард Коул выглянул в окно и увидел спецподразделения полиции, кольцом окружившие здание гостиницы. Ричард ухитрился спрятать кокаин. А еще через несколько секунд Джон Боннэм, Питер Грант и сам Коул были арестованы. 25-го июля им предъявили обвинение в нанесении телесных увечий, правда скоро отпустили под залог в 1000 долларов. Со стороны жертвы был подан гражданский иск на 2 миллиона долларов.

После происшествия группа разъехалась. Джон Пол Джонс вместе с женой отправился в путешествие по Калифорнии. Джимми с Питером Грантом остановились в Сан-Франциско. Роберт, Бонзо и Ричард Коул вылетели в Новый Орлеан и остановились в гостинице “Royal Orleans”. «Помню — мы зашли в фойе отеля», — говорил Коул, — «и я стал заниматься оформлением документов музыкантов. Вдруг, Роберту позвонила жена. Я сказал: «Твоя старуха на проводе». Он ответил: «Отлично, давай». Плант отправился в номер, чтобы разговаривать оттуда наедине, а через 2 часа позвонил мне и сказал: «Мой сын умер». Примерно так. Это было как … а, черт! Иисус Христос, бля!»

Постараюсь вкратце изложить детали. 26-го июля Кэрэк Плант сильно заболел. Диагноз — респираторное заболевание. На следующий день самочувствие ребенка резко ухудшилось; вызвали скорую помощь, но мальчик скончался по дороге в госпиталь Киддеминстера. Лондонская пресса подняла шумиху, сообщив, что «загадочный вирус» убил сына рок-звезды.

Роберт был просто уничтожен горем. Он попросил Бонзо и Ричарда Коула отправиться с ним вместе домой. Коулу с трудом удалось нанять самолет. “Caesar Chariot” не имел права перелетать через Атлантический океан, а принадлежавший “Atlantic Records” самолет в данный момент использовал президент Картер. И Коул отправил всех в Нью-Йорк коммерческим рейсом, а оттуда — в Лондон обычным на “British Airways”. Из Хитроу Ричард заказал частный полет, чтобы доставить Роберта и Бонзо домой. В аэропорту Бирмингема журналист поинтересовался у отца Планта о его реакции на трагедию. «Во всем виноваты успех и слава», — ответил старший Плант, — «но что они значат? Ничего, по сравнению с любовью и семейными отношениями».

Через несколько дней Коул отправился в Бирмингем на похороны Кэрэка Планта. После церемонии трое ветеранов рока — Роберт, Бонзо и Ричард сидели на зеленой лужайке перед крематорием, почти ничего не говоря и уставившись вдаль.

В начале рокового турне, чьи последние концерты были отменены, Ричард Коул чувствовал, что что-то должно произойти. «Все было охуенно плохо», — говорил он печально, — «что-то не клеилось. Этого не должно было случиться. В последствии, спираль раскрутилась. До этого не происходило ничего подобного. Никогда. И вдруг — все взорвалось. Будто кто-то сказал: «Вот вам, разъебаи!»