Отправка

   Отправка

      На следующий день я, предварительно набравшись храбрости, переступил порог кабинета командира нашей учебной роты, капитана Ермакова и испросил у него разрешения обратиться. Он разрешил. Тогда я и изложил нашу совместную просьбу, отправить меня, Леху, Бабаева и Ляпаева хоть к черту на рога, но чтобы непременно вместе. Ротный удивился, но, поскольку был в добром расположении духа, обещал подумать. Радостный, я выскочил от него и сообщил друзьям хорошую новость. Вопрос казался почти решенным. И мы, накупив в «чайнике» всяких разных вкусностей отправились в дальнюю курилку, подальше от казармы, обсудить и отметить это событие. И это было нашей грубейшей ошибкой.

      Я конечно понимал, что отправка неминуема, но того, что она произойдет через час совершенно не ожидал. Тем временем уже дважды объявлялось ротное построение, дважды недосчитывалось нас четверых, дважды почти вся рота отправлялась на наши поиски, но дойти до дальней, замаскированной за строениями и деревьями курилки ума не хватило ни у кого. Тем временем я прямо-таки спинным мозгом почувствовал неладное и предложил пройтись в расположение роты узнать, нет ли чего нового. Когда мы явились, состоялось уже третье построение, на которое мы также умудрились опоздать. Ермаков был весь красный от гнева, но ничего не сказал. После того, как все собрались, был оглашен список. Само-собой, вчетвером вместе нас уже никто никуда не отправлял. Юру с Владиком (повезло ведь) распределили на аэродром летного училища в какую-то станицу Тацинскую, под Волгоградом (во всяком случае, сошли с поезда они в Волгограде), Леху — в Лиелварде, недалеко от Риги. Я стоял, весь взмокнув и ждал, когда назовут мою фамилию. И услышал ее. Ротный, еще раз повторил ее, внимательно посмотрел на меня взглядом, не обещающим ничего хорошего, и произнес: "А вот этого распиздяя — на Кубинку, Московской области, Одинцовского района. Пусть послужит!"

      Солнечный свет померк в моих глазах, земля зашаталась под ногами, а внутренний голос паническим голосом заорал: "П……ц!!!! П……ц!!!! П……ц!!!!". Но что-либо предпринимать было уже поздно. Худшие мои предчувствия сбылись. Я счел это знаком судьбы. Уж если кому и было суждено отправиться на эту самую Кубинку, так это конечно же мне, карма у меня такая…

      Немного утешало, что я еду туда не один, а в компании с парнишком-узбеком из моего взвода, но утешение это было слабое.

      Мы переоделись в парадку, получили сухпай на три дня, проездные и иные документы, укомплектовали свои вещмешки, и в сопровождении нашего старлея-взводного двинули на вокзал, где были посажены на поезд, следующий в Москву, кажется из Ашхабада. Как не ненавидел я место своего шестимесячного заточения, все же было немного жаль покидать место, где прошло полгода, может быть не самых лучших, моей жизни.

      Впереди снова была неизвестность, нехорошие предчувствия терзали меня. И не напрасно — самое веселое было, конечно же впереди.

      На сем первая часть повествования заканчивается. Продолжение, надо думать, следует.