28 Афганистан

28

Афганистан

Провинция Нуристан, деревня Вайгал

Кроссвайт, убедившись, что его бойцы поняли план действий, двинулся вместе с Фарухом вверх по тропинке на разведку — искать стоянку контрабандистов. Они рассчитывали обнаружить наркоторговцев метров через 50–60, но не прошли они и полусотни шагов, как услышали пуштунскую речь, доносившуюся из-за дерева. Военные застыли, держа оружие наготове; в приборах ночного видения показались мужские фигуры, осторожно ступающие в темноте.

Фарух прошел вперед и что-то произнес спокойно по-пуштунски.

Кроссвайт быстро отошел назад, отступая от Фаруха. Остальные мужчины их не видели, но, разумеется, стали подходить на звуки голосов, размещаясь по краям. По резкому тону разговора капитан понял, что человек за деревом напустился на Фаруха, выспрашивая, кто он и что произошло на поляне. Он намеренно говорил слишком громко, чтобы его люди собрались поблизости и заняли нужные позиции.

Присев, Кроссвайт стал быстро передавать сигнал по рации. Трижды нажал на кнопку, затем, подождав три секунды, повторил это же еще три раза. Это — сигнал для Альфы: двигаться вперед и приготовиться к бою. Приглядевшись к позе Фаруха, капитан понял, что тот также ожидал нападения, хотя голос его и оставался по-прежнему сдержанным. Он различил сигнал рации о боевой готовности и знал, что его задача теперь — потянуть время, пока остальные «морские котики» займут места.

Мужчина за деревом был занят тем же самым — медлил, чтобы подготовились его люди. Кроссвайт сомневался, что наркоторговец в курсе, что на их территории американцы. Скорее всего, тот решил, что Фарух — местный бандит, который хочет захватить товар. Из-за дерева Кроссвайт не мог следить за мужчиной, поэтому ему оставалось надеяться, что Фарух в случае чего справится с ним сам. Капитан быстро оценил обстановку: десять человек, поровну разделившихся по обе стороны тропинки, пробирались вслепую между камнями и деревьями, а это означало, что менее чем через минуту они с Фарухом будут окружены.

Альфа с командой оказались в пределах видимости, и Кроссвайт услышал, как Альфа стал определять цели для каждого бойца.

Внезапно разговор между Фарухом и пуштуном оборвался, и лес погрузился в неприятную, жуткую тишину. Оба мужчины припали к земле.

Альфа тихо скомандовал:

— Огонь.

Винтовки «М-4» с глушителем шикнули в темноте, и Кроссвайт увидел, как восемь пуштунов-контрабандистов упали замертво. Пара автоматов «АК-47» покатилась по склону, прямо справа от него, но спецназовцы сейчас же их подхватили.

Из-за дерева показался контрабандист с гранатой в руках. Он ее бросил, и Кроссвайт услышал, как она лязгнула между камнями прямо позади него. Фарух нырнул за булыжники, капитан же инстинктивно приник к земле, понимая, что он в зоне поражения гранаты. Взрывной волной его оторвало от земли и отбросило на валуны. От удара грудью у него перешибло дыхание. Больше он ничего не слышал, кроме своего же жалобного стона, который издал, когда попытался шевельнуться — и не смог, тут же потеряв сознание.

Кроссвайт очнулся от яркого света фонарика, бившего в глаза.

— Капитан, вы меня слышите?

В голове начало проясняться. Пошевелившись, он первым делом схватился проверить пах.

— Все на месте, капитан. Вы в порядке. Немного контузило, растрясло — и только.

— Помоги встать на ноги. — Он неловко, на ощупь сделал первые шаги.

Военный санитар приложил свою крепкую руку к груди, поддерживая его и усаживая затем на землю.

— Вас не на шутку тряхануло. Не шевелитесь.

— Что с тем мужчиной за деревом?

— Он мертв, — ответил Альфа.

— Фарух?

— Он в порядке, капитан. Мы все невредимы, территория под контролем. Просто не шевелитесь, пока не придете в себя.

Альфа отвел Фаруха в сторону.

— Тебе что-нибудь сказал тот пуштун? Есть кто-то поблизости, кто мог слышать взрыв?

— У меня сложилось впечатление, что они очень удивились, увидев людей в этом месте, — ответил Фарух. — Это значит, теперь мы в безопасности, но… всякое бывает, мы же в Гиндукуше.

Один из членов команды, снаряженный на поиск вьючных ослов, сообщил по рации:

— Альфа, это Тригг. Мы обнаружили пять ослов в семидесяти метрах от тропы. Здесь никого, но мы кое-что нашли. Это лучше увидеть своими глазами.

Через несколько минут Кроссвайт снова поднялся на ноги, но все по-прежнему плыло перед ним, так что временно командование на себя взял Альфа. Надо признать, они все были сейчас очень уязвимы — операция шла не по плану. Они направились к Триггу, которого обнаружили рядом с пятью неподвижными ослами. Груз с опиумом был связан в кучу и свален с краю тропинки.

— Что там? — спросил Альфа.

Тригг двинулся в сторону, приглашая проследовать за ним.

— Я почти угодил в ловушку, — тихо сказал он. Остановился в тридцати пяти метрах от того места, где тропинка начинала сужаться, и, включив карманную лазерную указку, подсветил установленные на уровне колена растяжки, проходившие зигзагами через тропинку. Сквозь очки они представали белыми нитями.

— Видел их раньше?

Альфа покачал в темноте головой.

— Нет. Они так заметают следы или что? И куда это ведет?

Тригг повернулся, обратив лицо в ту сторону, откуда они пришли.

— И еще две противопехотные мины висят на деревьях.

Альфа, тоже обернувшись, увидел пару противопехотных мин M18A1[69], подвешенных к деревьям над головой, по обеим сторонам тропинки. Было очевидно, что любой, кто среди ночи будет передвигаться по тропе, натолкнется на них, взорвется сам и, ко всему прочему, заберет с собой всех людей в радиусе сорока пяти метров.

— Наркотики — грязный бизнес, — пробормотал Альфа. — Мы должны быть предельно осторожны сейчас… мы отстаем от графика.

Они обезвредили мины, убрав их подальше в целях безопасности. Ослов отпустили, и команда приготовилась к дальнейшему пути. Тригг шел впереди, подсвечивая лазером небезопасную тропинку.

Через час Кроссвайт оправился и снова принял командование. Чтобы опередить солнце, капитан постоянно подгонял свой отряд, заставляя бойцов стремительно взбираться наверх, двигаться в два раза быстрее и без остановок, не проверяя GPS по пути. Подъем был изнурителен, и спецназовцы уже опустошили свои фляги. Если кто-то отлучался в туалет, после ему приходилось бежать еще усердней, чтобы нагнать команду. Времени до рассвета оставалось слишком мало, а ведь нужно было еще провести разведку в деревне и саму операцию.

Через три часа подъема Тригг свернул с тропинки и оказался лицом к лицу с семью пуштунами, спускавшимися с горы навстречу наркоторговцам.

Шагая с автоматами «АК-47» за плечами, они непринужденно болтали о чем-то между собой. В это время пять спецназовцев стремительно появились из-за поворота, держа наготове винтовки. Тригг и Кроссвайт бросились на двух впереди шедших пуштунов, и все вместе, повалившись на землю, превратились в кучу спутанных ног и оружия.

Испуганные пуштуны принялись вопить и кричать, пытаясь понять, в чем дело. Чтобы еще больше смутить афганцев, Фарух пламенно обратился к ним на пуштунском, но в этот момент кто-то начал стрелять. Ситуация приняла угрожающий оборот. Остальные спецназовцы подбежали к пуштунам и обезоружили их. Секундой позже началась заваруха. Мужчины дрались врукопашную прикладами винтовок и ножами, пиная и толкая друг друга, чтобы освободить пространство.

Кроссвайт, схватившись с пуштуном, ткнул того ножом в руку, повалился на землю и ощутил во рту вкус крови противника. Оказавшийся сверху тщедушный мужчина ударил капитана по лицу здоровой рукой. Наконец, Кроссвайту удалось вдавить большие пальцы глубоко в глазницы пуштуна. Спецназовец поднялся, но сейчас же снова повалился на землю вместе с Фарухом, которого сбил с ног подоспевший на помощь пуштун. Один из «морских котиков» пролетел мимо, целясь прикладом винтовки в пуштунского боевика, который, не целясь, поливал вокруг свинцом из автомата «АК-47». Спецназовцу удалось съездить тому по лицу прежде, чем пуштун успел выпустить пули в сторону американцев, — тем самым он спас жизни двоим своим товарищам, не говоря о себе самом. Если бы Тригг и Кроссвайт были на ногах, пока пуштун стрелял в их направлении, они уже были бы покойниками.

Когда подоспели четверо остальных «морских котиков», перед ними развернулась панорама битвы. Три оставшихся в живых пуштуна без приборов ночного видения не могли разглядеть, что происходит, и потому судорожно вцепились в свои автоматы Калашникова, не рискуя стрелять. Пуштуны бросились врассыпную, но, не сделав и трех шагов, упали замертво.

Схватка закончилась. Найдя на земле свой автомат, Кроссвайт провел перекличку. Все были живы, правда, двое разбили очки ночного видения, а еще одного спецназовца — Фишера подстрелили в левую лопатку.

— Я все сделаю сам, — настаивал Фишер, когда санитар перевязывал ему плечо. — Только освободите предплечье, чтобы я переложил все в другую руку.

Кроссвайт до сих пор отплевывался от пуштунской крови. Его лицо было в рваных ранах, а переносица разбита в кровь.

— Ты левша, сынок?

Фишер покачал головой.

— Нет, капитан.

— И то хорошо, — пробормотал Кроссвайт и, отобрав троих, приказал отдать Фишеру свои пистолеты, забрав у него «М-4» и патроны к нему. — Итак, слушайте, — сурово объявил капитан негромким голосом. — Операция принимает нешуточный оборот. Никто не знает, сколько еще «духов» мы встретим в пути. Предлагаю проголосовать, будем мы участвовать дальше в этой операции или нет. Нас всего десять, но если кто-то решил, что игра стала не в кайф, мы вернемся обратно и не будем никого обвинять. Полную ответственность за операцию несу я, и я потружусь, когда вернемся, чтобы никто не узнал, где мы были.

— Никто же не будет голосовать только из-за меня, — выпалил Фишер. — А со мной все в порядке.

Больше никто ничего не сказал.

Наконец, Альфа кашлянул, и Кроссвайт посмотрел на него сквозь очки ночного видения.

— Что думаешь?

— А как ведут себя в «Дельте»? Чешут назад, едва завидев опасность?

Кроссвайт усмехнулся.

— Тогда поторапливаемся. Мы не укладываемся в график.