Глава пятая. НА ПОВЕСТКЕ ДНЯ— «СТРАТЕГИЯ НАПРЯЖЕННОСТИ»

Военный переворот в Греции положил конец «теоретической» разработке «стратегии напряженности» и послужил сигналом к началу ее практического осуществления, открыв период кровавых «черных заговоров».

Именно в Греции под опекой полковника Аргамемнона (начальника спецслужб) проходили специальную подготовку итальянские неофашисты, в частности Джаннеттини, Франча, Фр. Фреда, Дж. Вентура, Ст. Делле Кьяйе, П. Раути, которые в 1969 году начали проводить эту зловещую стратегию, сея по всей Италии горе и смерть. Там же, в Греции, они встретили тогда человека, который в период разгула «черного» террора в Италии будет использовать их и оказывать им покровительство. Этим человеком был полковник Малетти[30].

Одновременно в Мадриде еще один итальянский полковник, Пьеке, пользуясь услугами испанских спецслужб, также занимался «подготовкой агентов-провокаторов».

Возвратившись в Италию, в области Венето «стажеры» создали первую активно действующую неофашистскую ячейку (ее возглавили Поццан, Фреда, Вентура и Джаннеттини). Здесь же «стратегия напряженности» была впервые облечена в террористические акции, которые, разрастаясь как снежный ком, достигли кульминации в 1974 году.

Неофашисты области Венето установили контакты с неофашистскими организациями других стран — «Ордр нуво» (во Франции), «Седаде» и «Фуэрса нуэва» (в Испании), «Паладин», «Орден э традисао» (в Португалии), — которые поставляли «экспертов» и обеспечивали финансовую поддержку. Не случайно в Италии по многим делам о «черном» терроризме проходили французы (член О АС Герен-Серак и бывший эсэсовец Леруа) и испанцы (Родригес и Ройуэла).

В Италии неофашистские террористические группировки, подобно мафии, использовались для того, чтобы спровоцировать в широких слоях населения сдвиг вправо, перелагая «ответственность» за террористические акты на левые силы. Выполнение этой задачи приняли на себя различные политические деятели, представители военных, а также работники юстиции, которым поручалось «расследование фактов».

1969 год. Осуществлению «стратегии напряженности» положил начало взрыв бомбы в кабинете ректора Падуанского университета 15 апреля 1969 года. За этим последовали взрывы в Милане (25 апреля) и Риме (12 мая), а в промежутке между ними «срабатывали» бомбы, подложенные в ночных экспрессах (8 и 9 мая). Наконец» 1969 год завершился взрывами бомб (12 декабря) на Алтаре отечества в Риме и в Сельскохозяйственном банке в Милане (в результате которого 16 человек были убиты, 119— ранены и нанесен материальный ущерб на многие миллионы лир).

1970 год. В Италии в течение года было совершено 17 террористических актов, жертвами которых стали десятки людей. В ночь с 7 на 8 декабря была предпринята попытка государственного переворота. Фашистские молодчики под руководством князя Боргезе без помех захватили министерство внутренних дел в Риме. По невыясненным до сих пор причинам операция через несколько часов была прекращена, а ее участники спокойно покинули помещение министерства, захватив с собой большое количество оружия. Никакой попытки вмешательства со стороны властей предпринято не было.

Судебное расследование, начатое в марте 1971 года по инициативе газеты «Паэзе сера», показало, что ни спецслужбы Италии, ни министерство внутренних дел не приложили ни малейших усилий, чтобы воспрепятствовать действиям Боргезе и его друзей из «Движения революционного действия», «Национального фронта» и «Нового порядка», то есть из всех тех организаций, которые ранее направляли своих «стажеров» в Афины. Более того, о похищении оружия правительство не было поставлено в известность, а министерство внутренних дел обратилось к обществу «Беретта» (украденные автоматы были его производства) с просьбой изготовить новое оружие и проставить на нем номера украденных автоматов.

Впоследствии спецслужбам и военной разведке было вменено в вину «недостаточное внимание к этому делу и недооценка его опасного характера» (СИД, не стесняясь, утверждала, что группа заговорщиков, захватившая министерство внутренних дел в ночь с 8 на 9 декабря, была лишь «сборищем пьяниц и извращенцев»). В ответ на обвинения начальник СИД Мичели заявил, что «действительные факты были доведены до сведения президента республики, а также министра обороны и министра внутренних дел».

И даже теперь, спустя много лет, по этому делу еще не вынесено приговора…

1971 год. Именно в 1971 году произошли известные волнения в Реджо-ди-Калабрии, последствием которых явились огромные материальные разрушения и сотни человеческих жертв. Все очевидцы событий единодушно отмечают «почти военную дисциплину» среди зачинщиков волнений. События в Реджо-ди-Калабрии послужили великолепным образцом манипулирования массами; они были организованы провокаторами, прошедшими подготовку в Афинах и пользовавшимися покровительством человека, в служебные функции которого входило обеспечение стабильности в стране и охрана интересов ее граждан, — полицейского комиссара Д’Амато, начальника одной из служб министерства внутренних дел!

1972 год. В среду 17 мая был убит комиссар Калабрези, специалист по борьбе с подрывной деятельностью. Немедленно была сфабрикована версия о том, что комиссара якобы устранили левые экстремисты… Однако на этот раз «черным» не повезло: вскоре было доказано, что комиссар был убит потому, что напал на след контрабандной торговли оружием, поступавшим из ФРГ «под покровительством западногерманских спецслужб».

Было установлено, что в группу убийц входили Нарди, Стефано и некая Кисс. Все они бежали из Италии, воспользовавшись каналами, которые позже послужат тем, кто был скомпрометирован в деле «Локхид». В Исйании их арестовали, однако франкистские власти выдать их отказались. Они были освобождены «за недостатком улик»[31].

31 мая «пожелавший остаться неизвестным» сообщил по телефону пограничным службам о «подозрительной автомашине, брошенной недалеко от швейцарской границы». Унтер-офицер и два солдата открывают багажник машины и погибают от взрыва заложенной там бомбы. У генерала карабинеров Миньянелли нет сомнений, что это дело рук левых. Занявшийся делом судья Амброзио не согласился с таким выводом и дал указание продолжить расследование… Тогда Миньянелли начал утверждать, что, по-видимому, речь идет «о сведении счетов у контрабандистов». Он даже ссылался на «расследование, произведенное совместно с швейцарскими властями Лугано»… Когда же, возмущенный ложью, судья Амброзио провел расследование собственными силами, он обнаружил, что генерал обманул его еще раз…

1973 год. 17 мая, в первую годовщину со дня убийства комиссара Калабрези, в Милане состоялась торжественная церемония в его память. Присутствовавший на церемонии неизвестный юнец с криком «Да здравствует Пинелли!» (имя одного из анархистов, который во время допроса «выпал» из окна кабинета Калабрези) бросил в толпу гранату. На тротуаре осталось 4 убитых и более 80 раненых. Следствие (сильно затянувшееся из-за пассивного сопротивления со стороны служб безопасности) показало, что преступник, назвавший себя «анархистом», собирался совершить покушение на премьер-министра Румора. Своей акцией он должен был «подтолкнуть вооруженные силы» (в деле была замешана армейская верхушка) к прямому выступлению «в защиту порядка». Эта фраза — «в защиту порядка» — фигурировала во всех «прокламациях», подготовленных заговорщиками для распространения после успешно проведенного путча[32].

Государственный переворот, который планировался вслед за покушением, готовила организация «Роза деи венти» (что означает и «Роза ветров», и «Роза двадцати»). «Анархист» Бертоли оказался уголовником. В свое время с помощью офицеров СИД он бежал во Францию. Из Марселя, где он обосновался у местных уголовных элементов, он эмигрировал в Израиль. Там он провел два года, а затем, за два дня до покушения, был возвращен в Италию. Его приютили и до последнего момента опекали заговорщики из «Розы деи венти» Рампаццо, Дзаголин, Риццато, позднее привлеченные к суду за сообщничество.

Судье Тамбурино, начавшему следствие в сентябре 1973 года, удалось, несмотря на помехи, чинимые полицией и секретными службами, постепенно установить истину. Речь шла о попытке государственного переворота, который в случае успеха закончился бы «физическим уничтожением» двух тысяч политических и военных деятелей, а также радиоактивным заражением питьевой воды в ряде крупных городов.

У одного из членов этой группы — адвоката Марки — в момент ареста были обнаружены кипы документов, позволивших установить и обезвредить таких опасных заговорщиков, как начальник полиции Падуи Молино, агент по связям между представительством НАТО в Италии и участниками заговора Кавалларо, начальник спецслужб в Вероне полковник Спьяцци, начальник отдела «психологической войны» НАТО генерал Нар-делла, сотрудничавший с секретными службами и бежавший за границу[33]…

Начальник СИД генерал Вито Мичели, к которому следователь обратился за информацией по поводу ряда арестованных военных, прежде чем дать ответ, запросил свое непосредственное начальство, и министр обороны собственноручно написал: «Дать минимум». С молчаливого одобрения начальства Мичели не только скрыл подлинные данные, но и сообщил следствию сведения, которые направили его по ложному пути.

Однако в конечном счете арестованные заговорили и начали выдавать своих сообщников. Ими оказались генерал Риччи, бывший начальник штаба ВВС Фаналли, генерал Казерро, полковник карабинеров Пекорелла, полковник До Веккьо, полковник спецслужб Мардзолло, майор спецслужб Вентури… Ряд банкиров и промышленников — Монти, Синдона, бежавший за границу, прихватив около 300 млн. долларов, Пьяджо и Лерка-ри — были привлечены к суду за финансирование заговорщиков.

В ходе следствия по делу «Розы деи венти» было установлено, что за несколько месяцев до описываемых событий в руководстве ряда военных ведомств были произведены перестановки. Как ни странно, соответствующее решение было принято не министерством обороны, а участниками совещания, состоявшегося на вилле финансиста Синдоны в марте 1973 года. На совещании, помимо Синдоны, присутствовали генерал службы безопасности НАТО Джонсон, начальник штаба ВВС Лучерти, адмиралы Качоппо и Кабрини, а также, согласно показаниям одного из арестованных, тогдашний министр обороны Дж. Ан-дреотти[34].

Параллельно с планом, разрабатывавшимся группой «Розы», готовился другой заговор, которым руководил дипломат Эдуардо Соньо, директор Национальной федерации ветеранов войны, один из основателей Бильдербергского клуба. Согласно имеющимся материалам, этот второй заговор был задуман как «насильственный, быстрый и безжалостный». Новое правительство во главе с Паччарди (бывший министр обороны и основатель фашистского движения «Нуэва република») должно было распустить обе палаты и «предать трибуналам всех врагов Республики» (!)

Что, опять ЦРУ?! — воскликнет читатель. Да, приходится признать, что это именно так. Соньо работал на американское Управление стратегических служб еще во время второй мировой войны. В свое время он основал «желтый» профсоюз, который должен был сыграть роль «троянского коня» в рабочем движении Италии. Позднее, когда Даллес перевел его в ЦРУ, Соньо выступил в роли инициатора антикоммунистического движения «Мир и свобода» (филиал одноименного движения во Франции). Затем он организовал Комитет демократического сопротивления, ЦРУ через общество «Америкэн экспорт» перевело ему 50 млн. лир… В период с 1971 по 1973 год, по данным следствия, Соньо получил 187 млн. лир от ФИАТ, еще 12 млн. лир от Объединения промышленников Турина, контролируемого семейством Аньелли. Предполагалось, что в 1974 году это объединение должно было ежемесячно выплачивать Соньо 7 млн. лир…

1974 год. Для дальнейшего проведения «стратегии напряженности» в Италию стягиваются всякие отщепенцы из Греции и

Португалии. 28 мая в Брешии во время манифестации левых сил на Пьяцца делла Лоджа взрывается бомба: 6 человек убито, более 100 ранено. Натолкнувшись на нежелание полиции помочь следствию[35] и на небеспристрастное отношение своего непосредственного шефа Тровато, взявшийся за расследование судья Аркари заявил официальный протест.

На следующий день сын Аркари был арестован полицией как… сообщник террористов! Аркари был отстранен от следствия, а задержанных перевели в тюрьмы других городов или отпустили… Возмущенный судья сделал заявление для печати:

«Тровато и Симони, которому поручили вести следствие вместо меня, направили следствие по ложному пути, чтобы защитить агентов полиции, «внедрившихся» в Движение революционного действия, организовавшее этот налет, а также некоторых высокопоставленных сотрудников полиции и министерства внутренних дел… Перевод задержанных в отдаленные тюрьмы, идентификация при помощи обыкновенных фотографий без применения должных средств криминалистики, изоляция свидетелей, ночные допросы с применением «энергичных мер» — все это служит одной цели, а именно скрыть сообщников фашистского «черного заговора», занимающих официальное положение.

Один из задержанных — Мальфреди — является сотрудником министерства внутренних дел. Другой — генерал Музолини, являющийся генеральным инспектором службы безопасности, — оказывал покровительство террористам Брешии. У третьего— майора Медзины — в течение нескольких дней скрывался Нарди, предполагаемый убийца комиссара Калабрези…»

На вопрос журналистов, почему он решился выдвинуть подобные обвинения, Аркари ответил: «Я делаю эти заявления исключительно с целью установить истину. Я считаю несправедливым обвинять и осуждать за террористические акты группу хулиганствующих юнцов, тогда как истинные виновники, занимающие высокие служебные посты, остаются безнаказанными».

В ночь с 3 на 4 августа мощная бомба взорвалась в международном экспрессе «Италикус»: 12 человек погибли, десятки людей были ранены. Казалось, тут должны были появиться «красные» следы. Вскоре, однако, выяснилось, что эта террористическая акция — дело рук правых экстремистов Боно, Бартоли, Казали, Поли, входивших в неофашистские группы «Ордине нуово», «Ордине неро», «Авангуардиа национале»…

Следователь Оккорсио[36] запросил итальянские разведывательные службы о ряде иностранных организаций, проходивших по делу «Сиркуло эспаньоль де амигос де Эуропа», «Ордр ну во», «Антибольшевистишер блок дер национен»… В ответе указывалось, что вторая и третья организации носят «пацифистский» характер, а первой вообще не существует…

Неужели разведке такой страны, как Италия, неизвестна действительная сущность этих организаций? И ничего неизвестно даже о существовании такой организации, как «Сиркуло эспаньоль де амигос де Эуропа»? Не доказывает ли это лишний раз соучастие итальянских служб безопасности?

Ответ на эти вопросы был получен после того, как итальянские спецслужбы были реорганизованы, а некоторые из высших должностных лиц были арестованы и преданы суду.

В обвинительном заключении против генерала Малетти (начальник контрразведывательного управления СИД) и капитана Лабруна (начальник отдела, занимавшегося засылкой полицейской агентуры в экстремистские организации) говорилось:

«Генерал Малетти и его помощник капитан Лабруна обвиняются в том, что они:

помогли неофашисту из Падуи Марко Поццану 13 января 1973 года бежать в Испанию. В частности, в течение нескольких дней его скрывали на конспиративной квартире СИД по улице Сицилии в Риме, ему выдали паспорт на имя Марио Джанеллы, охраняя, сопровождали его во время поездки;

подделали официальные документы для незаконного получения паспорта;

совместно с Джаннеттини[37] были непосредственными организаторами побега Франко Фреды, которому передали ключи от тюрьмы и два баллона с усыпляющим газом;

помогли избежать суда вышеуказанному Джаннеттини, который при пособничестве Лабруны скрылся во Франции в тот момент, когда был подписан ордер на его арест. Этому террористу ими было передано в общей сложности 3 млн. лир.

С 1969 года оба обвиняемых, используя свое служебное положение, оказывали покровительство террористам, совершившим покушение, и систематически фальсифицировали сведения, предоставляемые политическим и судебным властям…»[38]

Без пособничества со стороны аппарата итальянской контрразведки, без покровительства и помощи со стороны различных иностранных спецслужб, без финансовой помощи, предоставлявшейся монополиями в распоряжение проводников «стратегии напряженности», совершить все эти террористические акты было бы невозможно.

Что же касается итальянского правосудия, то расследования, предпринятые журналистами и «независимыми» судьями (которых за воинственный настрой и неподкупность окрестили «боевыми судьями»), свидетельствуют об «активном пособничестве», осуществлявшемся его высшими инстанциями. Как ни парадоксально, но самое суровое обвинение против итальянского государственного аппарата выдвинул человек, который на протяжении многих лет сам создавал эту неэффективность. Речь идет о генеральном прокуроре Рима и члене масонской ложи «П-2» «шотландского ритуала» Спаньюоло, который, зачеркнув четырнадцать лет своей «честной и безупречной службы», 14 января 1974 года публично заявил следующее:

«В полиции необходима чистка. Начиная с 50-х годов министр внутренних дел и руководители спецслужб оказывали содействие должностным лицам, которые используют в своих целях деятельность различных политических группировок и их наиболее активных членов…»[39]. Коррупцию в полицейском аппарате следует целиком отнести на счет Д’Амато: его деятельность в Реджо-ди-Калабрии была целиком направлена на подстегивание восстания и на финансирование этой провокации, и это доказано…

СИД продолжает ту же незаконную деятельность, какую раньше осуществляла СИФАР[40], то есть контролирует телефонные разговоры не только «подозрительных лиц», но и государственных деятелей. Все мои разговоры, как и телефонные разговоры Сарагата, Ненни, Лонго и других деятелей, подслушивались. «Разного рода доказательства», которые полиция и секретные службы представляют правосудию, подтасованы и фальсифицированы».

Призвав «навести порядок» в аппаратах служб безопасности, генеральный прокурор «начисто забывает» о пособничестве со стороны органов правосудия, к которым принадлежал и он сам, в частности о том, что на протяжении многих лет был причастен к фактам, столь рьяно им разоблачавшимся.

Верховный суд, например, проявлял совершенно исключительное рвение, ограждая от правосудия правых экстремистов и тех, кто направлял их действия. Начиная с 1969 года всякий раз, когда тот или иной судья, стремясь честно выполнить возложенные на него функции, пытался раскрыть преступление и найти виновников, итальянский Верховный суд, прибегая подчас к антиконституционным мерам, этого судью смещал и дальнейшее ведение дела поручал другому, более покладистому и менее строптивому.

Позиция итальянского правосудия по всем делам, связанным с преступлениями неофашистов, заслуживает более детального рассмотрения.

Еще в 1968 году, когда судья Пеше вел расследование по делу о «самоубийстве» одного полковника спецслужб и пытался добиться ясности, он был отстранен от следствия, а дело было прекращено. Документы, попавшие к судье Пеше, были возвращены спецслужбам.

В ходе расследования судебными органами «дела о подслушивании телефонных разговоров» в Милане один судья точно установил, кто и из каких центров занимался этим подслушиванием. Конфискованные судьей магнитофонные ленты из канцелярии суда исчезли… а в кабинете самого судьи был обнаружен радиопередатчик! По мере выяснения обстоятельств этого дела замелькали имена директоров транснациональной корпорации «Монтэдисон», политических деятелей, а также итальянских и иностранных спецслужб, с одной стороны, и элементов, замешанных в преступлениях по осуществлению «стратегии напряженности», — с другой.

«Поскольку в одном из упомянутых телефонных разговоров участвовал аргентинский военный атташе в Риме и, следовательно, не исключена возможность военного шпионажа», органы юстиции сочли необходимым «передать дело в ведение Римского трибунала, который рассматривает самые серьезные преступления»[41]. Когда дело поступило в Рим, оно было прекращено, а арестованные освобождены.

Другой случай. В 1970 году судья Виченцо возбудил дело против корпорации «Монтэдисон». К 1972 году он собрал достаточное число фактов и доказательств и ему удалось установить, что эта транснациональная корпорация «финансировала» некоторых политических деятелей. Судья уже собрался вынести обвинительный приговор, когда Верховный суд принял решение передать дело в римский суд, якобы в связи с тем, что в этом суде уже велось расследование против «Монтэдисон», которая привлекалась по делу о мошенничестве при поставках телевизионного оборудования для армии (хищение 5 млн. лир), когда вместо нового оборудования эта корпорация поставила завалящую американскую технику, проданную Европе.

Судья Виченцо, зная, что Верховный суд однажды уже прибегал к такому приему, чтобы замять дело о подслушивании телефонных разговоров, решил на этот раз не отдавать дело. В Риме же решили помешать ему иным путем: было возбуждено одновременно несколько мелких дел о «злостном банкротстве», по итальянским законам считающемся более тяжким, чем коррупция, преступлением… В этих последних делах оказались замешанными ряд членов парламента. Тогда Верховный суд передал расследование в сам парламент. И что же?! В результате о деле «Монтэдисон» и ее мошенничестве больше никто никогда не слышал.

Однако подлинную виртуозность Верховный суд проявил в делах, связанных с проведением в жизнь «стратегии напряженности». Хотя существовали более чем достаточные доказательства того, что все эти преступления были совершены правыми организациями, тем не менее следствие было начато против анархиста Вальпреды. Досье было изъято из ведения миланского судьи Паолилло, который уже вел расследование преступлений неофашистов, и в нарушение существующих законов передано Римскому трибуналу.

Когда в мае 1972 года начался суд над Вальпредой и адвокаты доказали невиновность своего подзащитного, Верховный суд прервал разбирательство и принял решение о передаче дела «под юрисдикцию Милана, города, где совершаются самые тяжкие правонарушения» (!)… Решение суда, конечно, противоречило предыдущему, но это уже не имело значения!

Когда в августе миланский суд «по соображениям соблюдения общественного порядка» отказался заниматься этим разбирательством, Верховный суд направил дело и заключенных в город Катандзаро…

Поскольку всякий раз при «смене судебной инстанции» необходимо выполнение ряда формальностей, то процесс возобновился лишь в марте 1974 года…

Однако в связи с тем, что «в Милане ведется расследование по делу, возбужденному на основании тех же фактов против фашистов Фреды, Вентуры и Джаннеттини», Верховный суд снова откладывает суд над Вальпредой и 18 апреля принимает решение о «приобщении» дела Вальпреды (свыше 30 тыс. различных документов, где в некоторых более 100 страниц) к делу Фреды — Вентуры — Джаннеттини и рассмотрении его в миланском суде…

В декабре 1974 года «приобщение» досье было закончено, ведется подготовка к началу процесса. Но Верховный суд вновь принял решение о том, что разбирать дело «компетентен» лишь суд города Катандзаро, куда и «следует направить досье вместе с задержанными».

В апреле 1975 года, чтобы все «упорядочить», Верховный суд приходит к выводу, что «объединенное» следствие впредь должно вестись следующим образом:

а) в Катандзаро — расследование фактов по делу Джаннеттини, Раути, СИД и фашистов;

б) в Милане — расследование фактов, связанных с финансированием «стратегии напряженности»;

в) в Падуе — расследование убийства одного из свидетелей обвинения;

г) в Виченце — расследование одного второстепенного правонарушения, в котором замешан фашист Вентура.

Итак, четыре суда, находящиеся на расстоянии сотен километров один от другого, должны были вести разбирательство тесно связанных между собой правонарушений. Даже фашистские судебные органы не могли бы придумать ничего более виртуозного!

Сложившейся в результате «стратегии напряженности» ситуацией воспользовались не только правые деятели, но и представители самых разных политических течений Италии. Достигались не только партийные, но подчас и личные политические цели. Именно здесь кроется истинная причина безнаказанности неофашистских террористов, с одной стороны, произвола органов правосудия и позиции невмешательства, занятой службами безопасности, — с другой. Так или иначе, но все политиканы без исключения из атмосферы покушений, преступлений и коррупции извлекали для себя выгоду.

За доказательствами далеко ходить не надо. За период с 1969 года парламентскими комиссиями было предпринято больше пятнадцати расследований: по делу «Монтэдисон», о подслушивании телефонных разговоров, о «нефтяном скандале», о государственных переворотах, по делу Синдоны, по делу СИФАР и др. Однако до сих пор, несмотря на самые что ни на есть конкретные свидетельства и улики, ни одно из них до конца доведено не было.

Метод «погребения» — изобретение чисто итальянское. Заключается он в том, что парламентарии этой страны (каких бы политических убеждений они ни придерживались!) с исключительным мастерством «предают забвению» дела, которые считают слишком компрометирующими.

Наконец, прежде чем завершится рассказ о событиях в Италии, стоит остановиться на одном любопытном факте, который, возможно, в не столь отдаленном будущем получит свое объяснение. Это «красные бригады», деятельность которых стала занимать все более заметное место в эскалации преступлений в Италии по мере того, как «черная преступность» шла на убыль. Если вспомнить, что раньше о «красных бригадах» было известно только то, что они занимались грабежами и «проникновением» в профсоюзы, то это явление не объяснить иначе как тем, что стратегам напряженности пришла в голову идея подменить свою «черную стратегию» другой — «красной», учитывая способность большинства левоэкстремистских движений и групп внедряться и манипулировать массами. Словом, речь шла о простой замене одного цвета другим, поскольку конечная цель при этом оставалась той же: дестабилизация политической обстановки в стране.

Характерно, что аналогичное явление наблюдалось в Испании после смерти Франко. Именно тогда «красные» экстремисты (а общественное мнение Испании с обоснованным недоверием относилось к их «красному» цвету) предпринимали самые дерзкие за время их существования выходки: были похищены председатель Королевского совета — второе лицо в государстве — и председатель Верховного военного трибунала, совершены многочисленные убийства, покушения и др. И всякий раз в прицеле этих преступлений оказывалось демократическое будущее Испании.

Эта трансформация в эскалации насилия имеет, по-видимому, более глубокий смысл, чем тот, который хотели бы навязать широкой публике «красные бригады», ГРАПО (испанское экстремистское движение, совершившее упомянутые преступления) и прочие подобные им организации, и в их бесчисленных коммюнике действительно упоминается красный цвет, но намерения и объективные последствия всех этих акций остаются «черными».

Эта «смена» расцветки по времени «совпадает» с разработкой специалистами из секретных служб Пентагона пособия о «Проведении операций по дестабилизации» (FM-30/31), о котором еще пойдет речь.

Небольшое уточнение. 22 февраля 1979 года после многократных отсрочек, проведения 268 заседаний суда, заслушивания 56 свидетелей, после одного убийства (судьи Алессандрини, первым признавшего виновными правых экстремистов Фреду и Вентуру), смерти шести свидетелей и побега главных обвиняемых суд присяжных Катандзаро принял ряд решений. В итоге:

Фреда и Вентура (находящиеся в бегах), а также Джаннетти-ни приговорены к пожизненному заключению;

анархист Вальпреда оправдан;

генерал Малидзи в ходе судебного разбирательства арестован, обвинен в лжесвидетельстве и предан суду;

генерал Дж. Ад. Малетти (военная контрразведка) приговорен к четырем годам тюремного заключения;

его помощник капитан Лабруна — к двум годам.

Одновременно адвокат Адзарити, представляющий интересы жертв покушений, возбудил дело против Дж. Андреотти и Танасси за «дану ложных показаний». Он потребовал также, чтобы перед судом предстали генералы Мичели (бывший начальник СИД) и Хенке, а также бывший министр Дзагари.

Назначен новый судья — Эрминиа Ла Вруна… Продолжение следует…