Шмон героев

Они пришли к нам в каюты. Разбрасывая наши вещи, открывая ящики и залезая под матрас.

Я до сих пор помню их лица. И слова: «Это там ты будешь герой, а сейчас ты подозреваемый». И неожиданно почти мягкое: «Не обижайся».

«Там» — это во владивостокском порту, где готов был уже греметь всеми своими литаврами оркестр, а встречающие разворачивали транспаранты в честь «спасителей» и «отважных полярников». Пока же ледокол стоял неподалеку от берега, на рейде. И нас шмонали.

Есть две версии. По одной, с борта судна на обратном пути после стоянки в Новой Зеландии на большую землю пришла радиограмма о том, что кто-то из экипажа получил на берегу запрещенную религиозную литературу и пытается ввезти ее в СССР. По второй версии, Библию, а речь шла именно об этой книге, уже во время инспекции судна перед швартовкой прибывшие на катере «проверяющие» увидели на столике у одного из матросов.

— Где взял?

— Да сунули в руки миссионеры на улице. В Веллингтоне.

— С кем ходил на берег?

— Да вот, с соседом. И с Виктором, корреспондентом…

Надо сказать, что Библия, причем на двух языках, у меня уже была дома, поэтому смысла везти еще одну, тем более из антарктической экспедиции, я не видел. И тогда, на портовой улице, поблагодарив заботливых новозеландцев, пошел дальше.

Поэтому обыскивающие работали напрасно. В самом конце их главный с недоверием повертел в руках купленный там же, в Веллингтоне, свеженький диск под названием «Brothers in Arms», но ограничился риторическим вопросом: «Это что за херня?» Замечу, что вскоре пятая пластинка группы «Dire Straits» вошла в тридцатку самых продаваемых в истории музыки.

Несмотря на отсутствие запрещенки, тут же, в каюте помощника капитана, на меня было составлено что-то вроде протокола, суть которого сводилась к следующему: знал, но не сообщил. Впрочем, никаких последствий для меня это не имело.

Позже я узнал, что ход бумаге не дал сам помощник капитана — путем её разрывания и спускания в унитаз.