Тяготы эмигрантской жизни

Оказавшись в изгнании, члены императорской фамилии нередко избирали место жительства по родственным связям в тех или иных странах. Семья великого князя Кирилла Владимировича поначалу обосновалась в Кобурге, в родных краях его супруги великой княгини Виктории Федоровны, а затем, в 20-х годах минувшего столетия, избрала местом постоянного жительства небольшой городок Сен-Бриак в Бретании, на Атлантическом побережье Франции. Нужно сказать, что практически все великие князья большей частью перебрались во Францию. Основной причиной тому служило то, что они хорошо говорили по-французски. Кроме того, некоторые из них имели апартаменты в Париже, виллы на Лазурном побережье и на Атлантике – в Биаррице. Сестры Николая II – Ксения и Ольга – какое-то время жили в Париже, а затем уехали: одна – в Англию, а другая – в Канаду. Многие были уверены, что скоро вернутся в Россию. Великий князь Андрей Владимирович даже не распаковывал чемоданов, полагая, что в ближайшее время поедет домой…

Франция радушно встретила Романовых-изгнанников, однако никакой существенной помощи им не оказывала. Как и прочим иммигрантам из других стран, Романовым дали прибежище и разрешили жить в стране, но не более того.

Тяготы эмигрантской жизни, как материальные, так и моральные, в полной мере разделили все члены императорской фамилии. Подобно основной массе русских изгнанников, они, несмотря на свое высокое происхождение, зарабатывали на жизнь простым и порой малоквалифицированным физическим трудом. Так, великий князь Владимир Кириллович, уже будучи главой Российского Императорского Дома, в конце 1930-х годов устроился на один из английских сталелитейных заводов, где работал простым рабочим и жил он в этот период исключительно на свою зарплату. Единственное, что умели женщины из рода Романовых – великие княгини, – это шить. Так, например, великая княгиня Мария Павловна[16], как и многие другие представительницы рода Романовых, занималась изготовлением вышивок и кружев. Она заведовала кооперативом по их производству, работала фотографом для журналов мод. Только в Париже с 1922 по 1935 год открылись 27 русских домов либо ателье моды. Впрочем, большинство из них быстро прекратило свою деятельность – аристократы не были сильны в коммерции. Сын нынешней главы Российского Императорского Дома, Григорий Романов, рассказывал об этом так: «После революции мы были лишены всего имущества и средств к существованию. Устроить свою жизнь в изгнании моим дедушке и бабушке дало возможность завещание бабушкиной мамы великой княгини Марии Александровны, герцогини Саксен-Кобург-Готской. Это были не такие уж большие средства, однако при разумном использовании они позволили сохранить скромный, но достойный уровень в последующие годы. Определенную помощь оказывали верные соотечественники, также оказавшиеся на чужбине, но сумевшие наладить свой бизнес. Например, замечательный русский авиаконструктор И. Сикорский. Сейчас у моей мамы есть собственная квартира в Мадриде. Это единственная собственность нашей семьи. С домом в Сен-Бриаке, к сожалению, нам пришлось расстаться. Мы больше не могли его содержать и обеспечивать ремонт».

Для всех разбросанных по Европе и Америке членов Императорского Дома поддержание подлинно русской атмосферы в семье было общим правилом. Дома с детьми говорили по-русски, ими занимались русские няни, их отдавали в русские школы, а где их не было – обучали русской грамоте, литературе, истории собственными силами. И конечно, жизнь членов Императорского Дома концентрировалась вокруг православной церкви, традициям и учениям которой они были неукоснительно преданы.