Глава 8. Место скорби

Библиотека была местом, где собирались невинные дети, местом, где они все должны были быть в безопасности, а теперь все они мертвы.

Запись в дневнике, июнь 1999 года

В начале июня 1999 года мы прочитали в газете, что членов семей погибших приглашают в библиотеку старшей школы, где были убиты многие дети, до того, как помещение будет закрыто на реконструкцию.

Я знала, что Дилана никогда не будут считать жертвой бойни в Колумбайн, и мы понимали, что нас никуда приглашать не будут. Но нам нужно было увидеть место, где Дилан отнял свою собственную жизнь и жизни многих других. Наш адвокат переговорил с управлением шерифа и организовал наш визит. Со времени стрельбы в школе мы жили более-менее скрытно, поэтому мы встретились с адвокатами на парковке магазина скобяных изделий, чтобы поменять машины. Вся эта процедура, словно сошедшая со страниц шпионских романов, для этого случая не казалась абсурдной.

Школа все еще оставалась местом преступления, доступ к которому был перекрыт полицией. Как только я увидела желтые полицейские ленты, сердце начало громко колотиться у меня в груди. Проходя по коридорам, мы видели строителей, устраняющих ущерб, который причинили Дилан и Эрик. Пятна черной сажи на коврах, стенах и потолках указывали на те места, где ребята закладывали небольшие бомбы, когда проходили через школу. Потолочные плитки заменяли, а также меняли и отдельные участки коврового покрытия. Листы прозрачного пластика закрывали выбитые окна. Не в первый и не в последний раз я была просто оглушена величиной ущерба, причиной которого стал мой сын. Рабочие смотрели на нас со своих стремянок, и я задавалась вопросом, знают ли они, кто мы такие.

Дверь библиотеки была заперта, закрыта листом пластика и затянута желтой полицейской лентой. Перед тем, как мы вошли, представитель управления шерифа сказал нам, что мы здесь только для того, чтобы увидеть место, где умер наш сын, и ничего более. Я была благодарна полицейским за их профессионализм и уважение, которое они проявляли ко всем жертвам.

Когда мы вошли, я задрожала. Все время пытаясь найти ответы, я хотела верить, что, увидев место, где умерли Дилан и другие ребята, я испытаю какое-то прозрение. Я надеялась, что пройду через эту комнату и пойму что-то очень важное о событиях того дня, о состоянии Дилана. Я старалась отвернуться от своей скорби, чтобы принять любую правду, которую могло мне дать это место.

В тот момент, когда я вошла в комнату, на мир опустилась тишина. Я больше не могла слышать строителей, работающих в коридоре. До того, как я разразилась слезами, я успела почувствовать две вещи: это было место для детей и это было место мира.

Полицейские проводили нас на то место, где застрелились Эрик и Дилан. Мое сердце остановилось, когда я увидела длинную, тонкую, угловатую фигуру, обведенную мелом на полу. Конечно, это был Дилан. Мои слезы брызнули прямо на пол. Рука Байрона с нежностью обняла меня за талию, когда я упала на колени около этой фигуры, оплакивая своего сына и касаясь ковра, который принял его, когда он упал.