1940–1945

1940–1945

В тюрьме

Вечерело,

Солнце село,

Звезды пробовали быть,

А что было, не хотело

В серое переходить.

И еще деревья смели

Быть отдельными от мглы…

Но уже дремота в теле,

И уже на самом деле

Почернели все углы.

Небо стало сине-звездным,

Воздух — искристо-морозным,

Начиналась ночь. Тогда,

Очень бледная сначала,

Северная отыскала

В темноте меня звезда.

Мне она: «Крепись, — шепнула,

Ты, счастливец, не забыт,

На меня сейчас взглянула

Та, чье сердце так горит

За тебя, как я, светило,

Не горю в потоке лет.

Будь ее достоин». Было

Поздно. Я тогда в ответ:

«На тебе, звезде Полярной,

Слово мне дала она

Скрещивать свой лучезарный

Взор с моим. Она верна

Обещанью

Злые звуки:

Окрик часового. Стон.

Да, неволя… Но от муки

Одиночества в разлуке

Я зато освобожден.