Ф. Карягин У ВОРОТ БРАНДЕНБУРГА

Ф. Карягин

У ВОРОТ БРАНДЕНБУРГА

Герой Советского Союза

Николай Власович Черненко

Десантному отряду предстояло ночью форсировать канал, овладеть хутором и, удерживая его, обеспечить переправу главных сил гвардейского соединения. Впереди был Бранденбург.

С наступлением темноты усилилась артиллерийская и минометная перестрелка. Десантники под покровом ночи подошли к каналу. На лодках и легких плотах они без единого выстрела высадились на противоположном берегу.

Пулеметному расчету, которым командовал комсомолец сержант Николай Власович Черненко, было приказано выдвинуться вперед на территорию склада и занять позицию возле вагонов. В темноте маячили их силуэты. Пулеметчики видели, как несколько человек из сабельного взвода углубились на территорию склада. Расчет стал осторожно продвигаться вслед за ними. Не доходя до вагонов, пулеметчики услыхали впереди крики, а затем — выстрелы и разрывы гранат. То бойцы сабельного взвода уничтожали фашистов, охранявших склад.

Немецкое командование, обнаружив переправу, открыло по ней сильный артиллерийский огонь.

Расчет Черненко находился вне зоны обстрела. Только осколки мин и снарядов, свистя и урча, проносились над вагонами и барабанили по их стенкам. Выбрав удобное место для кругового обстрела, солдаты приступили к оборудованию позиции.

Черненко, осматривая местность, заметил человека, ползущего от берега к вагонам.

— Кто ползет? — крикнул сержант.

— Свой, — послышался голос, по которому Черненко узнал пулеметчика другого расчета комсомольца Гизатуллина.

— Что там случилось?

— Беда, товарищ сержант, фашист накрыл огнем всех наших.

— Оставайся с нами, — распорядился Черненко, — будешь подносчиком патронов.

На месте переправы бушевали разрывы мин и снарядов. Иногда рвались осветительные снаряды, при ярком свете которых была видна гладь канала и территория склада.

Склад с трех сторон был огражден высоким каменным забором. В восточной части виднелись ворота для железнодорожной ветки, которая пролегала по территории склада и в западной части его поворачивала к большому двухэтажному зданию. Недалеко от него, ближе к каналу, виднелся пролом в заборе.

«С этих мест надо, прежде всего, ожидать появления фашистов», — заключил сержант.

Пулеметчики не знали, что делается на переправе. Связи с ней и с другим берегом не было. Попытка установить ее не удалась. Черненко решил действовать самостоятельно, поддерживать сабельный взвод, удержать захваченный плацдарм. Учитывая опыт предыдущих боев, сержант предполагал, что фашисты перейдут в контратаку утром следующего дня. Перед подчиненными он поставил задачу:

— Во что бы то ни стало удержать плацдарм. Фашисты попытаются прогнать нас отсюда. Мы должны отразить все их атаки. Будем стоять насмерть. Оружие у нас что надо: станковый пулемет, у каждого — автомат и гранаты. Патронов, правда, маловато. Расходовать их надо экономно.

— Разрешите, товарищ сержант, сходить за боеприпасами на переправу, — сказал Гизатуллин.

— Не спеши, — ответил Черненко. — Видишь, что делается? Ослабнет обстрел — сходишь. Надо беречь себя. Каждому из нас здесь придется действовать за десятерых.

Когда позиция была оборудована, командир назначил наблюдателей, а остальным солдатам разрешил отдохнуть. Времени до утра оставалось около трех часов, но заснуть в эту ночь не пришлось, одолевали воспоминания, думы о предстоящем бое.

Николай вспомнил родное село Илек, кудрявые леса в пойме Урала, детство, учение в средней школе, участие в комсомольской работе, проводы отца на войну, слезы матери, оставшейся с шестью ребятами.

Николай среди них был старшим. Пришлось прервать занятия в школе и поступить на работу. Но скоро его призвали в армию и зачислили курсантом в пулеметное училище. Осенью 1942 года под Сталинградом он участвовал в боях с врагами, был ранен. Лечился в госпитале в Саратове. Потом снова фронт. На этот раз он попал в кавалерийское соединение.

Вспомнился бой, в котором расчет отразил десять атак гитлеровцев. После этого фашисты подтянули пушку и намеревались прямой наводкой разбить пулемет. Черненко сам лег за пулемет и стал вести прицельный огонь. Немцы, не сделав из пушки ни одного выстрела, разбежались.

Вскоре после этого боя сержант снова был ранен и контужен. О его боевых делах сохранилась листовка. Вот она:

«В оборонительных боях с немецкими захватчиками отлично действует пулеметный расчет гвардии сержанта Черненко, где наводчиком комсомолец Колесников. Их пулемет всегда в исправности, готов к бою и к отражению контратак противника. Расчет т. Черненко во время контратак противника немало уложил немцев и каждый раз заставлял противника откатываться назад. Там, где находится расчет т. Черненко, там немцам не пройти».

Черненко сражался за освобождение Гомеля, Владимир-Волынского, Ковеля, Томашува, Франкфурта на Одере. За доблесть и отвагу, проявленные в боях с врагом, он был награжден несколькими правительственными наградами.

Отец Черненко — Влас Федорович — был минометчиком и также храбро дрался с захватчиками.

Мать писала из далекого Илека о своей трудной жизни. В одном письме Николай прочитал печальную весть о гибели на войне его родного дяди. Черненко дал клятву отомстить за него врагам, написал об этом стихотворение, которое было напечатано в газете соединения «За Родину».

…Перед утром обстрел переправы уменьшился.

— Отдых окончен, готовьтесь к бою, — приказал Черненко солдатам. Пулеметчики стали стряхивать с себя землю и песок, очищать оружие и подгонять снаряжение. Сержант послал Гизатуллина на берег за боеприпасами. Вскоре тот принес две коробки с пулеметными лентами и сумку ручных гранат.

— Молодец, — похвалил командир солдата и послал его наблюдателем к пролому в западной стене. Наблюдателем у восточных ворот стоял Макаров.

Начинался рассвет. Черненко приказал Барбашову определить расстояние и прицел до западной и восточной стен. На территории склада были разбросаны большие деревянные барабаны с кабелем, ящики, железные бочки. Все, что мешало меткой стрельбе, было удалено.

— Не подведет нас этот молодой человек? — спросил Барбашов про Гизатуллина.

— Нет, не подведет. Я его знаю. Он однажды на Брянщине целую группу наших, попавших в окружение, выручил.

Черненко хотел рассказать Барбашову про Гизатуллина, но помешали выстрелы и взрывы гранат, раздавшиеся на западной стороне склада. Черненко схватил автомат и побежал на выстрелы.

Там произошло вот что. Когда рассвело, группа немецких автоматчиков подошла к двухэтажному зданию и стала продвигаться к пролому в стене. Бойцы сабельного взвода забросали фашистов гранатами и обстреляли из автоматов. В перестрелке участвовал Гизатуллин. Подоспевший к нему Черненко также открыл огонь по врагу.

Немцы стали обстреливать плацдарм артиллерийским и минометным огнем. Загорелись постройки, ящики. Дым и пыль повисли серой шапкой над территорией склада. Стало трудно дышать. Черненко вернулся на основную позицию.

Прошло около часа. Пулеметчики перезарядили диски автоматов, поели из неприкосновенного запаса.

— Макаров дает сигнал об опасности, — доложил Барбашов, поворачивая пулемет в восточном направлении.

Черненко скомандовал:

— Пулемет за мной!

Через несколько минут пулеметчики были у восточных ворот. Фашисты шли несколькими цепями и находились еще далеко.

— Как подойдут к железнодорожной будке, так и накроем, — сказал сержант.

До будки было меньше двухсот метров. Огневую позицию оборудовали в укрытии под железными воротами, которые от взрыва повисли, как крыло большой подстреленной птицы.

Артиллерийский и минометный огонь противника все усиливался. Снаряды и мины рвались в глубине территории склада.

— Связаться бы с нашей артиллерией, она дала бы им прикурить, — сказал Макаров.

— Ничего, нам больше достанется, — отшутился Барбашов.

Когда передняя цепь гитлеровцев подошла к железнодорожной будке, Барбашов стал косить их из пулемета. Черненко и Макаров стреляли из автоматов. Фашисты отступили, понеся большие потери. Была отбита и вторая их атака.

Приказав Макарову продолжать наблюдение, Черненко с первым номером вернулся на основную позицию.

Обстрел склада не прекращался. Дым и пыль мешали наблюдать. Неожиданно немцы ворвались с южной стороны в пролом, о котором пулеметчики не знали. Первым заметил их и открыл огонь Макаров.

— Беги, помогай Макарову, — крикнул Черненко Барбашову, а сам лег за пулемет.

В это время другая группа гитлеровцев ворвалась в железнодорожные ворота. Началась атака и с западной стороны склада, где находились Гизатуллин и солдаты взвода.

Первыми отбили натиск врага Черненко, Барбашов и Макаров. Услыхав интенсивную стрельбу на западной стороне, Черненко подал команду:

— Макаров за мной, Барбашову подготовить пулемет для стрельбы с основной позиции по западному пролому.

Спеша на помощь Гизатуллину, они увидели немцев, прорвавшихся в пролом. Бойцы заняли скрытую позицию у двухэтажного здания и стали расстреливать врага из автоматов. Когда кончились патроны, пустили в ход ручные гранаты. Наконец, гитлеровцы начали отступать. Пулеметчики подбежали к убитым, забрали исправные автоматы и дали несколько очередей по отходившим фашистам. Потом гвардейцы стали разыскивать своего боевого друга-комсомольца Гизатуллина. Они нашли его бездыханное тело у края разрушенной стены, где он вел неравный бой с фашистами. Пулеметчики отнесли останки героя в укрытое место и поклялись отомстить за него.

Наконец, наступила ночь. А вскоре пришла помощь с другого берега. Вначале прибыла небольшая группа телефонистов. Они установили связь с командованием. Заговорили наши минометы и пушки, окаймляя плацдарм огненной подковой. Затем высадились основные силы полка.

Командование установило численность солдат, удержавших плацдарм. Оказалось их восемь человек: четыре пулеметчика во главе с гвардии сержантом Черненко и четыре бойца сабельного взвода. Командир взвода погиб в самом начале боя.

На другой день наши войска развернули наступление в направлении Бранденбурга. Еще через два дня этот город был взят.

* * *

На митинге командир соединения прочитал Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении пяти гвардейцев, в том числе сержанта Николая Черненко орденами Ленина и медалями Золотая Звезда с присвоением звания Героя Советского Союза. Остальные участники боя также удостоились высоких правительственных наград. Приказом по соединению Николаю Власовичу было присвоено очередное воинское звание — старший сержант. Партийная организация полка приняла его в ряды Коммунистической партии Советского Союза.

В декабре 1945 года Николай Власович Черненко после демобилизации из армии возвратился в родную семью в село Илек Оренбургской области. Здесь он встретился с вернувшимся с фронта отцом. Радостной была встреча двух воинов.

Вначале Н. В. Черненко работал первым секретарем райкоме ВЛКСМ, потом пропагандистом районного комитета партии.

В 1950 году Николай Власович переехал в город Орск. Он пользуется заслуженным авторитетом у жителей, активно участвует в общественной жизни.

1969 г.