GORDON

GORDON

Мы стояли на якоре (с заводкой шпринга с кормы на берег) в маленькой бухте Scotland bay на острове Тринидад. Здесь было около десятка яхт, некоторые из них, судя по обрастанию корпуса, стояли давно. Бухта тихая, рядом с портом, и хоть пиратов в этой стране много, но сюда они не «залезали». Нашими соседями слева оказалась большая яхта «Piecemaker». Тремя месяцами ранее мы встречались с ней в Бразилии, в порту Cabedelo. Gordon (Гордон), высокий, под два метра немец, и маленькая, не выше 150 сантиметров женщина с темной кожей — Ashle (родители ее из Непала) пришли в Южную Америку из Кейптауна. Муж Ashle (Ашли) — зубной доктор — умер, и она встретила Гордота. Пара приметная. Рядом с высоким Гордоном Ашли выглядела ребенком, хотя обоим по 45 лет. Гордон когда-то плавал на пассажирском лайнере стюардом, но, тем не менее, неплохо разбирался в моторах и дал мне много полезных советов. Мы с симпатией относились к ним и были искренне рады этому знакомству. Знаем, что они однажды хотели слетать в Германию к матери Гордона, но немецкое посольство не дало визу Ашли (они не женаты официально). Мы не спрашивали Ашли о ее жизни в Южной Африке во времена апартеида. Цвет ее кожи черный, как у негритянки, но черты лица тонкие, почти европейские; непальцы вообще красивая нация. Нас удивило только одно: какой-то ее нелепый расизм в отношении негров, будто она — белая женщина. Мы с Гиной посмеивались тихонько между собой, слушая, как эта черная женщина с пренебрежением говорит о неграх. Но в остальном она была милой, приятной женщиной и, кажется, с Гордоном они жили в любви уже третий год.

Мы недолго стояли в Scotland bay, распрощались с «Piecemaker» и пошли по цепочке наветренных Антильских островов, посещая каждый из них, до самой Мартиники. Через три месяца зашли на венесуэльский остров Маргарита. И там от наших знакомых узнали необычную новость: Ашли вышла замуж за немецкого доктора и сейчас живет с ним на его яхте. Произошла пикантная история. Гордон улетел к матери в Германию, Ашли осталась на яхте в бухте на острове Тринидад. Через неделю Гордон получил по интернету письмо от нее: «Я вышла замуж». Не знаем, был ли он расстроен, но знаем, что жениться он не собирался никогда. И боялся завести нечаянно детей, поэтому сделал себе стерилизацию. Сексуальный аппетит он от этой операции не потерял, и вскоре через интернет нашел в Кении (где когда-то жил несколько лет) молоденькую невысокую негритянку Зиппи (Zippy — Sepfira), слетал за ней, привез в Венесуэлу, и они стали жить на яхте как муж и жена. Как-то он проговорился нам, что всегда предпочитал черных девушек: они, мол, более послушные, у них, дескать, сохранились от рабских времен уважение и страх перед белыми.

Приятно было видеть всякий раз веселую, всегда улыбающуюся Зиппи. Она подружилась с Гиной и делилась с ней своими секретами. Испанского языка она не знала, как и Гордон, и мы иногда помогали им. Она из небогатой, почти бедной семьи, но все-таки успешно окончила школу и мечтала учиться в университете. Жизнь на яхте, плавание из Тринидада в Венесуэлу на остров Маргарита были для нее настоящей экзотикой. Поначалу она радовалась раскрывшемуся окошку в другой мир. Но ей, умной по натуре, видимо, вскоре надоело быть только любовницей, кухаркой. Она написала пару рассказов и отправила в журнал «Compass», который издается на Карибах для яхтенных людей. Рассказы напечатали, и Зиппи получила свои первые сто долларов. Гордон посчитал, что по интеллекту он ниже Зиппи, и это сыграло свою роль в том, что через два года Зиппи улетела от него в родную Кению, где поступила в колледж. Учится успешно и продолжает писать рассказы. Жизнь небогатая. Но ее сообщения — письма Гине — пронизаны радостью. Мы немножко помогаем ей деньгами.

С Ашли мы встретились опять в порту Puerto La Cruz, куда зашла их яхта. Здесь мы познакомились с ее мужем. Он врач. Но у него проблема с ногами, и, кажется, — так говорят люди — женился он на Ашли, чтобы она была его медсестрой. С ними были еще двое мужчин — их друзей из Тринидада. Вечером Ашли и ее муж пригласили нас в дорогой ресторан. Мы удивились, видя, как много пьют они виски. Гина — опытный глаз журналистки! — сказала, что они еще и любители наркотиков.

Потом в бухточке Laguna Chica (Венесуэла) мы увидели две яхты: одна — «Piecemaker» Гордона и вторая — «Sadko» под канадским флагом с чехом Вацлавом, которому, судя по его морщинистому телу, лет под 80. Он удрал из Чехословакии в 1956 году после неудачного переворота сионистов, которым он помогал. Когда вышел на пенсию, купил яхту и назвал ее русским именем «Садко». Три года назад по интернету нашел и пригласил на яхту молодую, лет 35, чешку Сузанну. (Она сказала нам, что Вацлав соврал, сказав, что ему только 50 лет.) Она, инженер-химик, провела на яхте Вацлава почти три года. Они зарабатывали неплохие деньги в чартере, то есть возили по Карибским островам богатых туристов. Но так получилось, что в порту Cumana (Кумана) Сузанна встретила Гордона и через два дня перебралась к нему на яхту. Вацлав выбросил в воду все ее вещи, но это ведь не поможет. Хороший урок для старых мужчин. Никогда молодая девушка, женщина не будет любить старика. Это природа, а против природы не попрешь, как шутят русские мужики.

Мы продолжали дружить с Гордоном и его новой подругой. Я иногда даже пел ей:

Сузанна, Сузанна, Сузанна,

Летят лепестки, словно снег.

В Москве о тебе постоянно

Тоскует один человек.

Сузанна не забыла еще русский язык и была рада этой песне. Сейчас они на острове Тринидад. Мы поддерживаем с Гордоном связь по интернету, иногда он помогает мне техническими советами.

Мир полон хороших и необычных людей, поэтому он и существует.