НОВЫЕ ОБРАЗЦЫ

НОВЫЕ ОБРАЗЦЫ

Как-то Василий Алексеевич простудился, стал сильно кашлять. Сотрудники забеспокоились, предложили проводить его в поликлинику.

— Что вы, я совершенно здоров, — отвечал Василий Алексеевич и продолжал работать.

Опасаясь за здоровье своего руководителя, они вызвали врача и общими усилиями отправили Дегтярева домой.

Был уже вечер. Василий Алексеевич выпил лекарство и лег в постель. Но часа через два проснулся и, обеспокоенный делами, позвонил в конструкторское бюро. К телефону подошел сын Владимир.

— Все хорошо, папа, работаем... Между прочим, для тебя есть подарок.

— Что за подарок?

— Шпагин Георгий Семенович прислал свое изобретение — автомат.

— Что ты говоришь?.. Ну, я сейчас же иду. Ерунда, чувствую себя хорошо...

Через полчаса Василий Алексеевич, окруженный конструкторами, сидел за столом, на котором лежал новенький «ППШ» («пистолет-пулемет Шпагина»).

Василий Алексеевич внимательно осмотрел его и улыбнулся какой-то загадочной улыбкой.

— Надо разобрать, посмотреть его устройство.

— Сейчас принесу отвертку, — сказал Владимир.

— Я думаю, она не потребуется. Еще будучи у нас, Георгий Семенович говорил, что сделает образец, в котором не будет ни одного винта.

Осторожно и мягко Василий Алексеевич начал отнимать часть за частью, и «ППШ» в его умелых руках словно рассыпался.

Конструкторы изумленно переглянулись. Каждый из них был поражен предельной простотой устройства нового оружия.

— Посмотрите на детали, — указал Василий Алексеевич, — большинство из них штампованные.

— Да, в производстве такую машину будут делать за несколько часов, — согласились конструкторы.

— В этом-то и штука! Молодчина, Георгий Семенович! Хороший подарок нам прислал, а для армии этот подарок окажется драгоценным!..

Оставшись один, Василий Алексеевич думал об автомате Шпагина. В этой системе были учтены все недостатки «ППД», его пистолета-пулемета. Удивительная простота устройства «ППШ» позволяла быстро организовать его массовое производство на любом из заводов. Шпагину удалось создать, безусловно, лучший образец.

Дегтярева совершенно не волновала мысль о том, что теперь его «ППД» останется в тени. «Надо только, — думал он, — чтобы «ППШ» был немедленно запущен в серийное. Он нужен армии, как воздух. Скоро, скоро кичливые фашисты перестанут хвастаться своими автоматчиками. Жалко, что Георгия Семеновича перевели от нас, а то бы пошел и обнял его, как сына, за такую машину».

Предположения Дегтярева полностью оправдались. «ППШ», производство которого молниеносно развернулось на многих заводах, скоро сделался любимым и грозным оружием советских пехотинцев. Бойцы называли его ласково — «папаша».

Гитлеровские автоматчики, вооруженные хвалеными «шмайсерами», боялись голову поднять из укрытий, когда раздавался частый треск «ППШ».

Радуясь успехам своего ученика, Дегтярев с еще большей энергией продолжал работу.

Неустанно работая сам, он всячески поощрял творчество своих помощников, в которых угадывал способности к изобретательству.

Однажды ранним июльским утром, когда Дегтярев трудился в саду, к нему пришел человек с большим неуклюжим свертком. Это был слесарь Горюнов — изобретатель-самоучка.

— Максимыч! Какими судьбами?

— Да вот, — он кивнул на сверток, — машину принес. Уж не обессудьте, Василий Алексеевич, к вам, как к отцу родному!

— Ну, ну, рассказывай!

— Что тут рассказывать, вот глядите! — поставив на штабель парниковых рам сверток, гость откинул простыню. Дегтярев увидел модель совершенно нового пулемета. Она была сделана из дерева, жести, картона, но Дегтярев этого не замечал: все его внимание было поглощено формами и конструкцией новой машины.

— Ствол, никак, приставной? — спросил Дегтярев.

— Да, приставной, чтоб в случае перегрева можно было немедленно заменить другим, — пояснил Горюнов, — а детали больше штампованные, чтоб легче и быстрей, — ведь война!

— Так! — сказал Дегтярев и, прищурясь, стал поворачивать макет, присматриваясь к каждой детали.

Горюнов с волнением переступал с ноги на ногу. «Что-то скажет конструктор?» — думал он.

Дегтярев, улыбнувшись, крепко пожал ему руку.

— Что же ты раньше-то молчал, Максимыч?

— Все не верил как-то! — смущенно ответил Горюнов.

— Понимаю. Сам таким был. Но теперь время другое. Подбери себе двух-трех помощников и сегодня же приходи в бюро. Будешь сам делать свою машину. Все устроим, освободим от всех дел. Будешь работать только над пулеметом...

Как только Дегтярев пришел на завод, ему тотчас же доложили о Горюнове.

Тот привел с собой племянника, Михаила Горюнова, слесаря седьмого разряда, и его друга, тоже слесаря, Воронкова.

Дегтярев познакомил их с конструктором, которого выделил в помощь изобретателю, и сообщил, что для них уже приготовлены станки и отдельное место в цехе.

Горюнов с воодушевлением взялся за работу. Остальные, увлеченные его задором, трудились тоже с подъемом, и дело двигалось быстро.

Дегтярев чутьем опытного конструктора угадал талантливое изобретение Горюнова. Опасаясь помешать преждевременными советами, он приходил к Горюнову редко, но через своих сотрудников следил за работой неустанно и всемерно помогал изобретателю. Горюнов чувствовал это. Внимание и забота Дегтярева вселяли в него уверенность, прибавляли сил и энергии.

Когда все детали были сделаны в металле, Горюнов собрал свою машину и сам отнес ее в тир для испытаний. Все, видевшие пулемет, поздравляли его с удачей. Однако при стрельбе механизм захлебнулся, и никакие усилия не могли привести его в действие.

Горюнов стоял бледный, осунувшийся, его била нервная дрожь. В эту минуту к нему подошел Дегтярев и ласково положил руку на плечо:

— Ничего, Максимыч, ничего, отладим! Я тоже с неудачи начал, крепись. Теперь другое время, тебя поддержит завод, партия, вся страна. Наше дело — общее дело!

Опять в цехе закипела горячая работа, теперь уже под наблюдением самого Дегтярева. Механизм отлаживали, устраняли мелкие недостатки, тщательно подгоняли детали.

Через некоторое время Горюнов, так же как двадцать лет назад Дегтярев, повез свою машину в Москву на испытания. Скоро на заводе была получена телеграмма, извещавшая, что пулемет показал хорошие боевые качества.

В цехах царило оживление. Рабочие радовались успеху своих товарищей. С Дегтяревым еще накануне говорили из Москвы по телефону. Пулемет Горюнова был одобрен. Но станок оказался тяжелым, и этот недостаток оттягивал приемку. Дегтярев тут же нашел выход: он посоветовал поставить пулемет на станок своей конструкции.

Правительство отметило новое изобретение присуждением Сталинской премии обоим Горюновым, Воронкову и их руководителю, Василию Алексеевичу Дегтяреву. Это была третья Сталинская премия, присужденная Дегтяреву в период Великой Отечественной войны.

Станковый пулемет Горюнова был сделан с воздушным охлаждением. Он оказался значительно легче «Русского Максима» и лучше его в боевом отношении. Надежное и маневренное оружие было по заслугам оценено на фронте.

Так же, как Шпагин улучшил модель дегтяревского пистолета-пулемета, создав свой «ППШ», так и Горюнов, сконструировав модель нового станкового пулемета, улучшил станковый пулемет Дегтярева — подарил воинам образец, в котором были учтены требования, выдвинутые Отечественной войной, образец прочный, надежный и дешевый в производстве.

Дегтярев от души радовался успехам своих учеников, потому что эти успехи, увеличивая боевую мощь Красной Армии, приближали час окончательной победы над врагом.