12-я АРМИЯ В ПЕРВЫЙ МЕСЯЦ БОЕВ
12-я АРМИЯ В ПЕРВЫЙ МЕСЯЦ БОЕВ
Б. И. АРУШАНЯН, бывший начальник штаба 12-й армии, генерал-лейтенант в отставке
21 июня 1941 года я засиделся в штабе армии, который располагался в г. Станиславе (теперь Ивано-Франковск), за разработкой очередного планового учения и вернулся домой очень поздно. В четвертом часу ночи меня разбудил телефонный звонок:
— Товарищ генерал,— докладывает оперативный дежурный.— Вас срочно вызывает к аппарату начальник штаба округа генерал-лейтенант Пуркаев.
Быстро одеваюсь, еду в штаб. Дежурный докладывает: «Только что по «ВЧ» звонил командующий войсками округа генерал-полковник Кирпонос и приказал срочно вызвать в штаб командующего армией генерал-майора Понеделина и вас. Командарм еще не прибыл».
Я доложил командующему войсками о своем прибытии.
— Какова обстановка в полосе вашей армии? — спросил генерал М. П. Кирпонос.
— Пока все спокойно.
— Хорошо. Возьмите бумагу, карандаш и записывайте. Немецко-фашистская авиация сегодня в 3.00 бомбила Киев, Одессу, Севастополь и другие города. С 3 часов 30 минут артиллерия противника ведет сильный огонь по нашим пограничным заставам и укрепленным районам. Приказываю:
1. Немедленно поднять войска по тревоге, рассредоточить их и держать в боевой готовности; авиацию рассредоточить по полевым аэродромам.
2. Огневые точки УР занять частями укрепрайонов.
3. Полевые войска к границе не подводить, на провокации не поддаваться.
Я повторил записанное распоряжение.
— Выполняйте,— сказал М. П. Кирпонос.— Пусть командарм позвонит мне.
Положив трубку, я приказал оперативному дежурному поднять личный состав штаба по боевой тревоге. Затем начал передавать по «ВЧ» связи командирам корпусов и армейским частям полученный приказ. В это время прибыли генерал П. Г. Понеделин и член Военного совета бригадный комиссар И. П. Куликов. Я доложил им о приказе и принятых мерах. Вскоре собрался и весь состав штаба. Ознакомившись с обстановкой, офицеры приступили к работе.
Примерно через час генерал М. А. Пуркаев вызвал меня к аппарату «Бодо» и передал условный сигнал для реализации плана прикрытия государственной границы— «КОВО 1941». Я сразу же доложил об этом командарму, в кабинете которого находился и член Военного совета. Мы немедленно оповестили соединения и части.
По плану штаба Киевского Особого военного округа (КОВО) наша армия, имевшая два стрелковых и один механизированный корпуса, должна была прикрыть станиславское и черновицкое направления.
Военный совет и штаб армии разработали подробный план прикрытия государственной границы. Согласно этому плану армия имела оперативное построение в два эшелона: первый составляли стрелковые корпуса для создания прочной обороны, второй — механизированный корпус для нанесения мощного контрудара в случае прорыва противника.
На правом фланге (на станиславском направлении) в районе Старого Самбора, Турки, Болехова, Борислава располагался 13-й стрелковый корпус (командир — генерал-майор Н. К. Кириллов). В его состав входили две горнострелковые дивизии: 192-я (командир — полковник С. Д. Губин) и 44-я (командир — генерал-майор С. А. Ткаченко). Штаб корпуса находился в Бориславе.
На левом фланге (на черновицком направлении) в районе Коломыи, Черновцов, Каменец-Подольска (теперь Каменец-Подольский) дислоцировался 17-й стрелковый корпус (командир — генерал-майор И. В. Галанин). Он имел три горнострелковые дивизии: 58-ю (командир — генерал-майор Н. И. Прошкин), 60-ю (командир — генерал-майор М. Б. Салихов), 96-ю (командир — полковник И. М. Шепетов) и одну (164-ю) стрелковую дивизию (командир — полковник А. Н. Червинский). Штаб корпуса находился в Черновцах.
16-й механизированный корпус (командир — комдив А. Д. Соколов) в своем составе имел две танковые, одну моторизованную дивизии и 19-й мотоциклетный полк. Они располагались: 15-я танковая дивизия (командир — полковник В. И. Полозков) в Станиславе, 39-я танковая дивизия (командир — полковник Н. В. Старков) в Черновцах, 240-я моторизованная дивизия (командир — полковник И. В. Горбенко, в Каменец-Подольске, где располагался и штаб корпуса.
Кроме указанных соединений, в состав армии входили: 10, 11 и 12-й укрепленные районы, 4-я противотанковая артиллерийская бригада, 269, 274, 283 и 468-й корпусные артиллерийские полки, 37-й инженерный полк, 20-й и 30-й отдельные зенитные артиллерийские дивизионы, 293-й армейский батальон связи и другие подразделения и органы тыла.
Группировку армии с воздуха прикрывал Могилев-Подольский бригадный район ПВО. Оперативно командованию армии подчинялись два истребительных и один бомбардировочный авиационных полка.
Непосредственно на обороне границы находились 93, 94, 95, 96 и 97-й пограничные отряды, с которыми была установлена тесная связь.
Следует отметить, что 12-я армия имела до 35 процентов некомплекта личного состава. Горнострелковые дивизии не были полностью обеспечены вьючными приспособлениями, автотранспортом и средствами связи, особенно радио.
Армия располагалась в 500-километровой полосе, прикрывая два операционных направления. Поэтому Военный совет и решил концентрировать силы и средства на этих направлениях.
Соседом справа была 26-я армия нашего округа, имевшая всего два корпуса: 8-й стрелковый и 8-й механизированный. С ней у нас имелись надежная связь и хорошо организованное взаимодействие.
Слева располагалась 176-я стрелковая дивизия Одесского военного округа, с которой имел телефонную связь командир 17-го корпуса. Мы знали, что против армии стояли части 8-го венгерского армейского корпуса.
Получив сигнал на прикрытие государственной границы, соединения первого эшелона армии, соблюдая все меры маскировки, довольно быстро заняли свои полосы.
22 июня активных действий против войск армии противник не предпринимал. Из штаба округа, преобразованного в этот день в Юго-Западный фронт, и штаба 26-й армии нам сообщили, что немецко-фашистские войска развернули наступление в полосе этой армии. Особенно ожесточенные бои идут за Перемышль, который успешно обороняла 99-я стрелковая дивизия. Атаки частей гитлеровского 52-го армейского корпуса, стремившихся прорвать оборону к югу от Перемышля, в том числе и нашей 192-й дивизии, были отражены.
Во второй половине дня я позвонил начальнику штаба 26-й армии полковнику И. С. Варенникову, чтобы обменяться информацией об обстановке. Он сказал, что дивизии 8-го стрелкового корпуса сражаются стойко, но получен приказ командующего фронтом сосредоточить к утру 23 июня 8-й мехкорпус в районе Городка (20 км западнее Львова) в полосе 6-й армии. Так что они остаются с одним корпусом.
На левом фланге гитлеровцы начали наступление главными силами двумя днями позже. К этому времени наши войска заняли оборону и оказали врагу организованное сопротивление. Правда, создав огромное превосходство в силах, врагу удалось было ценой больших потерь вклиниться в нашу главную полосу на хотинском и сторожинецком направлениях. Однако решительными контратаками резервов 17-го корпуса и частей второго эшелона армии противник был разгромлен, а его остатки отброшены на исходные позиции. В ходе контратак некоторые наши части перешли государственную границу, но вскоре были возвращены, поскольку приказ Наркома обороны переход границы запрещал. К исходу четвертого дня войны соединения армии продолжали прочно удерживать занимаемые полосы.
Из информации штаба фронта нам стало известно, что главный удар фашисты наносили по левому флангу 5-й и правому флангу 6-й армий, то есть на их стыке в общем направлении Сокаль, Дубно, Житомир, Киев. 24 июня гитлеровцы захватили Берестечко, Радехов, а 25 вышли в район Дубно. Создавалась реальная угроза глубокому тылу и коммуникациям 6, 26-й и нашей армий.
26 июня был, пожалуй, самый напряженный день. С утра в районе Луцка, Ровно, Дубно наши мехкорпуса нанесли контрудар по 1-й танковой группе врага. Затем три его пехотные дивизии (100, 101 и 257-я) перешли в наступление против трех стрелковых дивизий (99, 72 и 173-й) 26-й армии, а две вражеские охранные дивизии (444-я и 454-я) нанесли удар по нашей 192-й горнострелковой дивизии. На всех участках развернулись ожесточенные бои.
В этот же день из штаба фронта мы получили приказ Ставки передать во вновь сформированную 19-ю армию Южного фронта: 17-й стрелковый корпус в составе трех дивизий (96, 60-й горнострелковых и 164-й стрелковой) с занимаемой полосой обороны; 16-й механизированный корпус (15, 39-я танковые и 240-я моторизованная дивизии) и 4-ю противотанковую артиллерийскую бригаду. Таким образом, в составе 12-й армии остался один 13-й корпус (три горнострелковые дивизии — 192, 44 и 58-я).
Полоса обороны армии сократилась почти наполовину. Но 17-й корпус продолжал оставаться нашим соседом слева, с ним у нас была надежная связь и организовано тесное взаимодействие. Мы хорошо знали войска, их боевые возможности и считали, что левый фланг армии надежно прикрыт. Основное внимание поэтому командарм и штаб обращали на правый фланг. В полосу 192-й дивизии были перегруппированы два артиллерийских полка. Они оказали пехотинцам существенную помощь. Попытки противника наступать в высоких темпах были сорваны. Он нес большие потери в людях и технике. Особенно сильные бои происходили на рубеже Самбор, Дрогобыч, Борислав. Севернее этого рубежа вела бои 26-я армия. Как сообщил нам ее командующий генерал-лейтенант Ф. Я. Костенко, дивизии сражались стойко и мужественно.
С 26 по 29 июня бои носили исключительно ожесточенный характер. С 30 июня 6-я армия под натиском превосходящих сил врага оставила Львов. Соединения 26-й армии отошли на рубеж южнее Львова — Раковец, Роздол, Жидачев, а наша 192-я дивизия — на линию Стрый, (иск.) Тухля. Остальные две дивизии находились на государственной границе.
30 июня в 23 часа на основании указаний Ставки командующий Юго-Западным фронтом отдал приказ войскам на отход: «Армии ЮЗФ к 9.7 отходят на рубеж укрепленных районов: Коростенского, Новоград-Волынского, Шепетовского, Староконстантиновского и Проскуровского, где, опираясь на УР, организуют упорную оборону полевых войск с выделением в первую очередь артиллерийских и противотанковых средств. Промежуточный рубеж: Сарны, р. Случь, Оструг, Скалат, Чортков, Коломыя, Берегомет удерживать до 6.7 41 г.»[Архив МО СССР, ф. 229, оп. 9776, д. 83, л. 246—249.].
12-й армии надлежало начать отход в ночь на 1 июля и занять промежуточный рубеж: Чортков, Коломыя, Берегомет. Центральная 44-я и левофланговая 58-я горнострелковые дивизии, не имея соприкосновения с противником, отошли организованно, а 192-я правофланговая дивизия отходила в сложных условиях. Она не смогла оторваться от противника и все время вела напряженные бои.
В первых числах июля, в период отхода, в состав нашей армии были переданы 8-й стрелковый (командир — генерал-майор М. Г. Снегов) и 24-й механизированный (командир — генерал-майор В. И. Чистяков) корпуса. Последний насчитывал всего 15 танков старого образца из состава 26-й армии, управление которой было выведено в резерв фронта. Теперь нашим соседом справа стала 6-я армия.
Оперативное построение армии на новом рубеже было двухэшелонное. В первом эшелоне — 8-й и 13-й стрелковые, во втором — 24-й механизированный корпуса.
Наступление противника началось 9 июля. Вновь развернулись ожесточенные бои. К полудню врагу удалось на нашем левом фланге (на стыке с 18-й армией) вклиниться в оборону, однако согласованной контратакой второго эшелона 13-го корпуса и соединений соседа гитлеровцы были отброшены, положение восстановлено.
Главный же удар немецко-фашистские войска нанесли на стыке 5-й и 6-й армий. 12 июля им удалось выйти к Киевскому укрепленному району, овладеть Бердичевом и приблизиться к Белой Церкви. Это создало угрозу глубокого охвата войск 6-й и 12-й армий. Нам казалось, что в сложившейся обстановке целесообразно было бы вывести указанные армии из крайне невыгодного оперативного положения.
Однако с 9 по 15 июля приказы командующего фронтом требовали «продолжать выполнять ранее поставленную задачу», то есть оборонять рубеж старой государственной границы. И войска 6-й и 12-й армий, оторванные от остальных сил фронта, имея открытый правый фланг, в течение семи суток героически здесь оборонялись. Основная цель нашей обороны заключалась в том, чтобы сковать главные силы вражеских 1-й танковой группы и 17-й полевой армии, нанести им максимальный урон и выиграть время для сосредоточения резервов Ставки на Днепре южнее Киева.
16 июля поступила директива фронта об отводе войск на рубеж Ширмовка, Калиновка, Литин, Винниковцы.
Наступление врага на нашу оборону на новом рубеже началось 18 июля в 8 часов после сильной артиллерийской и авиационной подготовки. Первая и последующие две атаки были успешно отражены с большими для него потерями.
Продолжая оборонительные бои в невыгодных оперативных условиях, личный состав 6-й и 12-й армий проявлял непревзойденный героизм и отвагу. Соединения этих двух армий упорным сопротивлением и умелыми оборонительными действиями задержали продвижение более восемнадцати вражеских дивизий, нанеся им огромный урон.
23 июля приказом командующего войсками Юго-Западного фронта 6-я и 12-я армии были объединены под общим командованием генерала П. Г. Понеделина. 25 июля они вошли в состав Южного фронта.
Войска 6-й и 12-й армий в напряженных сражениях своими героическими боевыми действиями способствовали срыву плана «молниеносной войны» фашистской Германии. Сковывая крупную группировку противника, они нанесли ему огромный урон, уничтожив не одну тысячу обученных и боеспособных солдат и офицеров.
Бойцы, командиры и политработники наших армий в трудное для Родины время не жалели своей жизни в борьбе с ненавистным врагом. Многие из них пали, защищая родную землю, но пали непобежденными. Они сражались и умирали, глубоко уверенные в окончательной победе над фашистскими захватчиками.