Глава тридцать четвертая ИМПЕРИЯ НАНОСИТ УДАР

Глава тридцать четвертая

ИМПЕРИЯ НАНОСИТ УДАР

Jus gladii[3]

Пришедшее к нам в эпоху массового успеха «Звездных войн» выражение — «Империя наносит удар» невольно встает в памяти, когда я вспоминаю о событиях, которые так драматически изменили судьбу Параджанова.

Существенное отличие в доставшихся ему испытаниях то, что, хорошо зная его характер, хотели не только наказать, упрятать за тюремную решетку, но в первую очередь унизить.

Почему из всей советской кинорежиссуры выбрали Параджанова? Подвергли не только показательной порке, но и пригвоздили к позорному столбу.

Может быть потому, что дерзость его речей не знала предела. В выражениях он не стеснялся, а свойственный ему юмор делал эти речи еще более убийственными.

Сначала его имя хотели предать забвению. Просто тишина… Нет такого режиссера! В фестивальной жизни не участвует, за границу не выезжает, фильмов не снимает.

Но вот беда: слово его продолжает звучать. Он говорит все, что думает, он называет вещи своими именами. Пишет сценарии, предлагает новые заявки.

Это похоже на бред, на галлюцинацию, которую он сам показал в мучительных снах Саят-Новы в стенах Ахпата.

Перед ним белая стена… Там, за ней, такой желанный мир, созданный его воображением. Чарующая красота. Он видит, он знает все ее линии, они под его пальцами, но… недостижимы. Сколько образов, не воплощенных в жизнь, сколько замечательных находок, сколько сюжетов погублено.

Но этого было мало… Власти нужен процесс! И тогда открывается «дело»… о шариковой ручке. Удивительно напоминающее парадоксальные сюжеты Кафки.

Весь абсурд ареста Параджанова в том, что в конечном итоге он был обвинен за то, что в его доме нашли шариковую ручку… Обыкновенный гонконговский ширпотреб — красотка, которая раздевалась, стоило только перевернуть ручку. Именно по этому принципу и был выстроен весь процесс: с ног на голову… На основе подброшенной в дом ручки.

Все это реально и не смешно… Это настолько серьезно, что требует подробного рассказа.