Вокруг полета Гесса

Вокруг полета Гесса

В момент гитлеровского вторжения на советскую территорию посол Криппс находился в Лондоне. Спустя несколько дней — 27 июня он возвратился в Москву во главе специальной военно-экономической миссии.

В тот же день нарком иностранных дел Советского Союза принял Криппса, который торжественно представил ему весь состав миссии. Посол зачитал декларацию, в которой выражалось сочувствие Советскому Союзу, подвергнувшемуся нападению, и содержались, правда весьма неопределенные, обещания насчет помощи.

После этого состоялась беседа между послом Криппсом и наркомом иностранных дел. В ходе ее нарком поинтересовался, как представляет себе английское правительство сотрудничество британской миссии с Советским Союзом. Криппс ответил, что члены военной миссии должны войти в контакт с представителями советских военных кругов. При этом он тут же подчеркнул, что военная часть миссии не будет зависеть от него. Что касается экономической стороны дела, то, по мнению посла, следовало бы установить контакт с А. И. Микояном. Бросалось в глаза, что Криппс при этом не упомянул ни о каких политических предпосылках для предстоящих бесед военной и экономической миссий.

С советской стороны было обещано быстро дать ответ на предложение Криппса и высказано пожелание, чтобы английская печать не поднимала шумиху вокруг приезда в Москву английской миссии. Криппс обещал принять меры.

Затем разговор перешел на другие темы. В частности, посла попросили проинформировать советских руководителей о деле Рудольфа Гесса и о цели его прилета в Англию. Криппс ответил, что в прошлом Гесс был связан с пронацистски настроенными кругами в Англии и потому полагал, что с этой группировкой можно договориться и заключить мир. Криппс высказал убеждение, что Гесс прибыл в Англию не без ведома Гитлера.

— В настоящий момент, — закончил посол, — Гессом в Англии не интересуются. Английское правительство поддерживало различные слухи о Гессе и не сделало сразу официального заявления, стремясь держать германских лидеров в неведении… В действительности Криппс мог бы сообщить о деле Гесса гораздо больше, ибо в Лондоне отнеслись к его полету вовсе не так индифферентно, как пытался изобразить британский посол. Это видно хотя бы по дневникам, которые вел в то время постоянный заместитель министра иностранных дел Англии Александр Кадоган, показывающим, что с «первым заместителем фюрера», внезапно объявившимся в Англии, велись весьма серьезные переговоры.

«Воскресенье, 11 мая 1941 г. В 5.30 утра мне позвонили и сообщили следующее: германский пилот приземлился недалеко от Глазго и спрашивал герцога Гамильтона. Последний так этим потрясен, что летит в Лондон и хочет встретиться со мной сегодня вечером. Назначил беседу на 9.15 вечера. Однако полчаса спустя узнал, что премьер-министр послал человека встретить герцога на аэродроме и привезти его к себе в Чекерс.

Понедельник, 12 мая (пишу 13-го). Все эти годы вел дневник, но никогда не был так перегружен, как сейчас. Главным образом из-за прилета Гесса, который занял все мое время. Я работал 48 часов подряд. Беседовал с Антони Иденом и герцогом Гамильтоном, который подтвердил, что это действительно Гесс. Гамильтон знал его еще перед войной. Решили направить Эвона Киркпатрика для встречи с Гессом. Он согласился. Встретился с Киркпатриком около 1.15 дня и дал ему соответствующие инструкции. В 3.15 встретился с Иденом и Киркпатриком. Герцог прибыл в 4 часа, взял свой самолет и они отправились в 5.30. В 9 часов германское радио передало сообщение о Гессе. Вместе с Иденом отправились к премьер-министру, который уже слыхал о германском сообщении, согласно которому Гесс прибыл в Англию на благо человечества. Это выглядит как предложение о мире. Но нас это сейчас не устраивает и мы, видимо, будем вести линию, согласно которой Гесс якобы поссорился с Гитлером.

Вторник, 13 мая. Очень тяжелый день, главным образом из-за Гесса. Беседовал с Киркпатриком и продиктовал его отчет о беседе с Гессом. Несомненно, это действительно Гесс.

Среда, 14 мая. Гесс по-прежнему занимает все мое время. Премьер-министр решил, что ему следует сделать в парламенте заявление по поводу Гесса. Он диктовал при мне свой текст очень медленно. Все, что он первоначально написал, по моему мнению, абсолютно не годилось. Он сообщал то, что сказал нам Гесс (предложение о мире и т. д.). Но ведь именно этого ожидали от нас немцы. Я сказал, что если премьер-министр сделает такое заявление, то Гитлер вздохнет с облегчением. Премьер-министр не принял во внимание мои соображения. Я связался с Иденом, который встал на мою сторону. В конце концов премьер-министр, выведенный из себя, заявил, что он не сделает никакого заявления. Это самое лучшее, что могло произойти.

Четверг, 15 мая. На заседании кабинета в 12 часов премьер-министр признал нашу точку зрения правильной. Позднее премьер-министр позвонил мне и спросил, имею ли я уже отчет о беседе Киркпатрика с Гессом сегодня. Я мог получить этот отчет только позже.

Суббота, 17 мая. Гесс благополучно прибыл в Лондон сегодня утром. Каким-то образом вся пресса знала об этом.

Понедельник, 19 мая. Премьер-министр снова носится с идеей своего заявления по поводу Гесса. Настоял на том, чтобы прочесть его всему кабинету. К счастью, все единодушно были против этого заявления и, как я думаю, премьер-министр вообще отказался от этой идеи. Киркпатрик прибыл с очередным докладом. Премьер-министр согласился со мной, что нам следует тянуть переговоры с Гессом, делая вид, что мы действительно хотим их вести.

Вторник, 10 июня. В беседе с лордом Саймоном Гесс изложил свои мысли на бумажках и объяснил, почему он приехал в Англию… Если Англия не придет сейчас к соглашению с Германией, то она будет обречена, хотя фюрер будет сожалеть об этом. Если бы они смогли прийти к соглашению, то Европа была бы сферой германских интересов, а Британия могла бы сохранить свою империю. Гесс сделал небольшой намек на предстоящее нападение Германии на Россию…»

В английском руководстве шла, как видим, серьезная борьба вокруг Рудольфа Гесса. На каком-то этапе британские политики были даже готовы объявить публично о цели его прилета в Англию: добиться соглашения между Лондоном и Берлином на базе антикоммунизма и твердого обязательства Гитлера осуществить поход против Советского Союза.

Заявление, которое, как указывает Кадоган, хотел сделать Черчилль, создало бы новую ситуацию для англо-германских маневров и возможного сговора между Англией и Германией. Однако вся международная обстановка, тот факт, что Англия уже находилась в войне с Германией, так же как и усилившиеся к тому времени антифашистские настроения английской общественности, крайне затрудняли подобный поворот. Черчилль колебался. Тем временем нападение гитлеровской Германий на Советский Союз кардинальным образом изменило обстановку. Правящие круги Лондона увидели, что перед ними открывается другая перспектива действуя совместно с Советским Союзом, не только отвратить от Англии нависшую угрозу нацистского порабощения, но и нанести поражение «третьему рейху», амбиции которого стали представлять серьезную угрозу для интересов Британской империи.