О тех, кому нужен простор

О тех, кому нужен простор

Каково отношение к хищным птицам сегодня? Какие виды находятся в наиболее бедственном состоянии? Что предпринимается для того, чтобы они выжили? Эти и другие вопросы мы задали ведущему специалисту по хищным птицам, орнитологу Владимиру Михайловичу Галушину.

— Мировая фауна хищных птиц насчитывает почти 300 видов, — рассказал ученый. — Времена преклонения перед пернатыми хищниками сменились в конце прошлого столетия безжалостными гонениями на них. Но в последние десятилетия мы стали свидетелями, как к ним возвращается благосклонность человека.

— Какие меры для охраны хищных пернатых предусмотрены во Всемирной стратегии охраны природы?

— Суть стратегии охраны хищных птиц заключается в сочетании долгосрочных мер по сохранению их исконных мест обитания с эффективными формами предотвращения падения численности и восстановлением угасающих популяций редких видов. Одно из важнейших направлений в этом плане — заповедание природных территорий, где живут хищные птицы. Современный курс на расширение системы заповедников весьма благоприятен для птиц, особенно крупных видов — орлов, орланов, скопы, соколов. Им нужны обширные, мало измененные человеком пространства.

Организация заповедников дополняется такими действенными мерами, как учреждение постоянных и сезонных заказников в районах гнездования редких хищных птиц, выделение зон покоя вокруг жилых гнезд, и другими способами охраны. Используется также подкормка некоторых хищников — орлов, орланов, грифов, сипов, бородачей. Устанавливают искусственные платформы для гнездования птиц.

— Стратегия охраны хищных птиц предусматривает также строгое соблюдение природоохранного законодательства, искоренение браконьерства и разорение гнезд пернатых хищников. Что для этого предпринимается?

— Серьезная опасность для хищных птиц — особенно крупных и красивых — браконьерская добыча ради изготовления чучел. Поэтому постоянный контроль за деятельностью таксидермистов — одна из важных задач в деле охраны пернатых хищников. Немало вреда причиняет им беспокойство, особенно в гнездовое время, от которого их следует всячески оберегать.

Относительно новая, но очень серьезная опасность для хищных птиц — гибель на опорах ЛЭП. Больше всего страдают от этого степные орлы. Сейчас разработаны и внедряются в практику защитные устройства, предупреждающие гибель.

— Владимир Михайлович, посоветуйте, куда съездить нашей съемочной группе, чтобы показать, как по-настоящему надо заботиться о хищных птицах?

— Я бы порекомендовал побывать в Белоруссии, в Витебской области. Там эта работа поставлена очень хорошо. Возглавляет ее замечательный орнитолог, кандидат биологических наук Владимир Васильевич Ивановский.

Встреча в Витебске

Белоруссия… Земля утопает в зелени лесов, перелесков, лугов. Производит впечатление и Витебск: в городе немало парков, скверов. Побывали мы в обществе охотников и рыболовов. Владимир Васильевич Ивановский — один из активных пропагандистов идей охраны природы. В различных периодических изданиях немало его заметок, репортажей и очерков о природе.

— Владимир Васильевич, бытует мнение, что охотничьи организации и отдельные охотники занимаются охраной и проводят биотехнические мероприятия только для охотничьих видов животных, таких, как лось, кабан, косуля, заяц и другие. Но нам известно о вашей работе по охране редких видов животных, особенно хищных птиц.

— С 1983 года в охотничьих угодьях Витебской области были начаты опыты по привлечению в искусственные гнездовья таких редких видов, как орел беркут, орлан-бело-хвост, скопа, змееяд, черный аист. У нас довольно интенсивно ведутся мелиоративные работы, омолаживаются леса. Крупным птицам становится все труднее найти для постройки гнезд укромные уголки. А в заказниках или на других территориях, не вовлеченных в хозяйственную деятельность, например на лесных островах среди болот, зачастую нет деревьев с удобной кроной для огромных гнезд, которые сооружают эти птицы. Мы осмотрели одно гнездо беркута: диаметр два с половиной, толщина три метра. Представляете, каким должно быть дерево, чтобы выдержать такую нагрузку.

— В чем состоит ваша задача?

— Привлечь редких птиц на гнездовья в эти укромные уголки. Сами птицы там гнезда не строят, поскольку это, как правило, болотистые места, там мало сучьев, веток, лапника. Мы на этих деревьях сооружаем искусственные гнездовья. Нередко приносим подручный материал, делаем хорошую основу, скрепляем ветки алюминиевой проволокой. Как показал опыт, искусственные гнездовья значительно прочнее и долговечнее тех, что строят сами птицы. Из 26 построенных нами гнезд в восьми загнездились редкие птицы: четыре заняли беркуты, два — скопа, по одному гнезду освоили орлан-белохвост и черный аист.

— Кто вам помогает в этой нелегкой работе?

— С конца 1987 года в эту работу включились студенты ветеринарного института. Они активно борются с браконьерством, обследуют урочища, болота, озера, участки старого леса. Все берут на учет: глухариные и тетеревиные тока, поселения барсуков, места обитания белок-летяг, гнезда редких птиц, а также места произрастания редких растений. С нашей помощью они проводят биотехнические мероприятия. Мы сооружаем гнезда для редких видов.

— Всюду становятся редкими глухари. Сколько вы обнаружили глухариных токов?

— В Витебской области эти птицы еще довольно обычны. Охотники обнаружили глухариные тока в 33 лесничествах. Утвержден перечень глухариных токов. Вокруг каждого из них выделены особо охраняемые участки леса шириной до 300 метров с ограниченным режимом лесопользования.

— Сообщалось, что многие годы в области проводится конкурс под названием «Сокол». В чем его задачи?

— Он посвящен выявлению гнездовий редких птиц. Его проводит ряд организаций области, в том числе и общество охотников и рыболовов. На счету членов общества — свыше 80 процентов находок гнездовий редких видов птиц. Список объявляемых в конкурсе птиц год от года расширялся. Неизменным оставалось лишь ядро — редкие хищные пернатые и черные аисты; именно эта группа птиц пострадала от деятельности человека.

— Какие меры предпринимаются для охраны гнездовий этих птиц?

— Ежегодно после подведения итогов конкурса вокруг обнаруженных гнезд выделяется зона охраны радиусом 250 метров. Там запрещается проводить в течение года все виды сельскохозяйственных работ. Вокруг охранной зоны есть зона покоя шириной 250 метров, где эти работы запрещены с 1 марта по 15 августа.

— Но ведь у вас появился и другой конкурс — «Красная книга». В чем их отличие?

— Количество ежегодно выявляемых гнездовий год от года увеличивалось, а в 1980 году достигло максимума. Затем наметился некоторый спад и популярность конкурса снизилась. С 1982 года мы дали ему другое название — «Красная книга». Его задача — выявление всех без исключения видов животных и растений, включенных в нашу Красную книгу. Мы искали новые формы в проведении конкурса. В местных газетах были помещены объявления о конкурсе и отрезные анкеты. «Эффект газеты» сработал: получили массу сообщений о местах обитания редких зверей и птиц.

— Но вы не упускали из виду редких хищных птиц?

— Нет. Даже придумывали новые формы работы. Например, 1986 год у нас прошел под знаком скопы и черного аиста. Были найдены и взяты под охрану семь новых гнезд скопы и девять — черного аиста, во время учета обнаружены гнезда беркута, подорлика, длиннохвостой неясыти. Этот успех вдохновил всех; 1987 год стал как бы вторым рождением конкурса, который мы решили продлить.

Всего за время с 1976 по 1987 год было выявлено и взято под охрану свыше 150 гнездовий птиц. Удалось обнаружить и взять под охрану 80 процентов поселений барсука. Охота с норными собаками в местах, где живет барсук, была запрещена.

— Какие у вас ближайшие задачи? Что еще предстоит сделать?

— Ближайшая наша задача — добиться, чтобы каждый проникся ответственностью за судьбу редких видов. Мы должны сохранить их для наших потомков.

Гнездо скопы

Ивановский собирался проведать гнездо скопы на моховом болоте. Знание мест, гнезд, где обитают пернатые хищники, позволяет вовремя принимать действенные меры охраны природы.

Владимир Васильевич предупредил, что ехать туда часа три, затем с час идти по лесу. Езда по асфальту убаюкивала, но вот мы свернули на проселочную дорогу. Недавно прошел дождь, и в низинах образовались довольно глубокие лужи. Даже на «уазике» мы объезжали их стороной — как бы не засесть.

Орнитолог все время поглядывал в небо. Вот он подал сигнал, чтобы шофер притормозил. Выходим из машины. Ивановский показывает на две темные точки в небе — пара скоп.

— Значит, не покинули еще гнездо, — поясняет он, — эта пара за-гнездилась позже других.

Километров двадцать уже проехали мы по лесным дорогам. День летний, погожий. Но вскоре у вырубки Ивановский останавливает охотничий вездеход. Теперь к гнезду будем добираться пешком.

Здешние леса влажные, комариные. Нередко на пути встречаются заболоченные низины. Владимир Васильевич преодолевает их быстро: прыжок с одной кочки на другую — и он уже на возвышенности, где сухо. За ним едва поспеваешь. Как он ориентируется в лесу, где, казалось бы, нет никаких примет? Вот что значит полевик. Он заметил, что мы умаялись и штормовки наши потемнели от пота. Дает пять минут на отдых, а сам — вперед, чтобы разведать дорогу. Тут не до отдыха.

Часа через полтора лесная темень сменилась редколесьем, запахло багульником. Впереди открывалось моховое болото. И тут мы услышали резкие крики скопы.

Пернатые хищники нас, конечно, давно обнаружили. Это мы их не видели. Орнитолог просит подождать. Усаживаемся на ствол сосны, поваленной бурей. Неужели пришли?

Вскоре возвращается Ивановский. Он тоже немного устал с тяжелым рюкзаком на плечах.

— Все разведал, — улыбается он. — Птенцы в гнезде, их трое.

Идем за ним, не прячась: все равно птицы нас обнаружили. Утопая во влажном мху, пробираемся к гнезду скопы. Моховое болото поросло редкими и тонкими соснами. Но птицы соорудили гнездо на прочной сосне. Оно на самой верхушке дерева. Рядом несколько погибших от старости деревьев. В вышине по-прежнему кружат и подают резкие звуки скопы-родители.

— Владимир Васильевич, давно вы знаете это гнездо?

— Уже лет пять.

— Смотрите, взрослые птицы все время над нами и, видимо, беспокоятся за птенцов. Мы их не очень потревожили?

— Нет, птенцы уже взрослые и скоро слетят с гнезда. Им здесь находиться несколько дней.

— Что-то их не видно.

— Затаились в гнезде. Родители все время подают им сигнал тревоги. Пойдемте, осмотрим место вокруг гнезда.

Место глухое. Видно, что люди здесь бывают крайне редко. Никаких следов их пребывания.

— Вот любопытная находка, — Ивановский что-то поднял с травы.

Подходим, осматриваем находку — скелет рыбы.

— Это скелет крупного карася, — сказал ученый. — Скопы принесли рыбину в гнездо, но почему-то уронили ее.

— Скопы кормят птенцов только рыбой?

— В основном карасями, окунями, иногда приносят щуку.

— Как они добывают рыбу?

— Хватают ту, что плавает близко к поверхности воды. Но бывает, что и ныряют, правда неглубоко.

— Кто у них основной добытчик?

— Рыбачат в основном самцы. А самка ожидает супруга у гнезда вот на этой сушине.

— И так у каждого гнезда, где селятся скопы?

— Обязательно у гнезда скопы должно быть сухое дерево. На нем птицы и передают друг другу рыбу.

— Видимо, один из партнеров был не очень внимательным, вот карась и упал под дерево. Почему они не подняли рыбину?

— Птицы никогда не поднимают то, что упало. Самец тут же летит на болотное озеро за следующей рыбиной. Человек давно подметил у скоп эту особенность. У народов Севера даже существовал промысел: добыча рыбы с помощью скопы. Человек устраивался у гнезда и, когда подлетал самец с рыбой, начинал шуметь. От неожиданности птица роняла добычу. Она доставалась человеку.

— Жестокий способ добычи рыбы.

— Такого промысла уже нет. Скоп осталось мало, да и озер с рыбой немного.

Ивановский подошел к высокому и красивому растению, взметнувшемуся к гнезду рядом с сосной.

— Только у гнезда скопы можно обнаружить такое редкое для болот растение, как иван-чай, — произнес ученый. — Оно прорастает на сдобренной пометом птиц подстилке, они заносят и семена этого растения.

— Судя по тому, как мы сюда добирались, места эти глухие.

— Да, люди бывают здесь редко. А если кто и появляется, то только осенью, когда созреет клюква. Так что птиц никто не беспокоит. А теперь я хочу забраться к гнезду. Сделаю замеры птенцов, взвешу их и окольцую.

Как он будет взбираться на почти десятиметровую высоту? Ствол сосны прямой и гладкий, лишь на высоте метров семи топорщатся сухие и живые ветви. Там, конечно, легче будет верхолазу.

Орнитолог смастерил несколько оригинальных приспособлений. Тут и «кошки», и ленточные держатели из тонкого и гибкого металла, и лесенки — два прочных шнура с алюминиевыми трубками. Ивановский быстро преодолел семь метров по совершенно гладкой вертикали ствола сосны — и вот он уже у гнезда.

— Ну что там? Сколько птенцов?

— Я не ошибся — их тут трое. И все хороши.

Наблюдаем, как он привычно взвесил птенцов, обмерил им крылья, лапы, клювы. Затем достал из кармана алюминиевые кольца и закрепил по одному на ногах птенцов. И так же быстро спустился на землю.

— Как вы думаете, через сколько дней они покинут гнездо?

— Максимум дней через семь, так что мы успели провести всю необходимую работу.

— Смотрите, взрослые птицы не улетают.

— Ничего, мы сейчас уйдем, и они смогут покормить птенцов.

Конечно, хотелось посмотреть, как они это делают. У Ивановского есть еще одно замечательное приспособление для наблюдения за птицами — скрадок. Когда орнитологу нужно подольше понаблюдать за гнездом, он сооружает скрадок на одном из соседних деревьев, только чуть повыше, чтобы хорошо было видно и гнездо, и то, что в нем происходит.

На этот раз специально для нас он соорудил скрадок метрах в тридцати от гнезда. На все это ушло около получаса. Из скрадка сбросил лесенку — по ней легко забраться даже на такую высоту.

Скрадок очень удобный, из камуфляжной тонкой сетки, поэтому хорошо продувается ветром и туда не проникают насекомые. Основание жесткое, из многослойной фанеры. Из скрадка хорошо наблюдать за жизнью гнезда, удобно делать кино- и фотосъемки. Ни у кого из ученых и профессиональных фотографов не приходилось нам видеть такие удобные сооружения.

Птицы, по наблюдениям Ивановского, человека в скрадке не видят, а к самой постройке привыкают.

Как только мы покинули площадку у гнезда, птенцы осмелели и стали энергично размахивать крыльями — так они их тренируют к полету. Осмелели и родители. Первой к гнезду спустилась самка. Птенцы взбудоражились, потянулись к ней клювами: давай еду! Самка огляделась очень внимательно и долго смотрела на скрадок — все-таки что-то незнакомое у гнезда. Но, видимо, ничего опасного в нем не увидела. Затем в несколько взмахов перелетела на сухую сосну и издала громкий пронзительный крик. Спустя какое-то время к сушине подлетел самец с крупной рыбиной в когтистой лапе. Не долетая до самки, он выронил добычу. Но птица была готова к этому моменту: резко взлетела и поймала добычу на лету.

Сделав круг у гнезда, птица присела на край. Птенцы засуетились пуще прежнего. Но мать не торопилась их кормить. Она еще раз внимательно посмотрела в сторону скрадка и только потом повернулась к птенцам. Больше она не отвлекалась. Ловко отрывая от рыбины небольшие кусочки, вкладывала их в широко раскрытые клювы.

Мы дождались, когда рыба была скормлена и скопа улетела. Ивановский быстро собрал скрадок и втиснул его в рюкзак.

— Сколько лет вы наблюдаете за этим гнездом?

— Несколько лет. Каждый год эта пара возвращается сюда — я это узнаю по кольцам. Хорошая пара!