Глава девятая

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава девятая

Снимающийся в Алмерии, в Испании, «Прямиком В Ад» был спагетти-вестерном, чтобы покончить со всеми спагетти-вестернами — буквально так, для тех, кто это видел как их первый пример жанра, который никогда не захочешь видеть снова. Алекс Кокс предположительно написал сценарий во время трёхдневного марихуанового кутежа, и он был навеян марихуаной. Проще говоря, «Прямиком В Ад» — отстой, он знаменит отстойностью, и почти все его участники открыто признаются, что это отстой. Но они замечательно провели время, снимая его.

Кортни играет Велму, напарницу грабителя банков — или, как она рассказывает об этой роли, «беременную суку из белых отбросов, несколько странную деревенщину из кровосмесительной среды, которая одержима чарами и магией. Она вся пошлая». Единственное доказательство чар и магии, которое мы видим — это старый череп коровы, который она подбирает в начале фильма, но пошлость подтверждается платьем для беременных в горошек с торчащим чёрным лифчиком, в которое она одета на протяжении большей часть фильма. Она выкрикивает большинство своих реплик (с тех пор она стала гораздо сильнее кричать) и умирает в пламени автомобильной катастрофы (она — один из немногих персонажей, кого не застрелили).

Среди тех, кто снялся в главных ролях и эпизодах, были Джо Страммер из «Clash», Шэйн МакГован и Кэйт О`Риордан из «Pogues», Элвис Костелло, Грэйс Джонс (о которой Кортни впоследствии рассказывала в «New Musical Express» как о психопатке), режиссёр Джима Джармуша и настоящий актёр Деннис Хоппер. В этом фильме есть несколько забавных эпизодов (город кофеманов, неудачливый продавец венских сосисок, эпизодическая роль Хоппера), действительно приличная игра Сая Ричардсона в роли хамоватого приятеля Кортни Норвуда и несколько потрясающих музыкальных номеров, но он не был предназначен для продвижения актёрской карьеры Кортни.

Испания напомнила ей Tайвань — «подавленная культура, коммунизм, социализм». Окруженная рок-звёздами, она увлеклась оператором. Она читала Жана Женэ, хотя из-за этого она чувствовала себя претенциозной. Два человека попросили у неё автограф, а Джо Страммер демонстрировал ей этикет того, как расписываться для других людей: «(1) Изящно (2) Датированно (3) Любезно». Но она несколько разочаровалась в Страммере, когда они сидели возле бассейна гостиницы, пели старые песни «Clash», и он забыл слова «London Calling».

После окончания съёмок Кортни полетела в Лондон. Там она возобновила контакт с Джулианом Коупом (который на этот раз был, по крайней мере, вежлив, если не дружелюбен) и получила таинственное приглашение от Кэт вернуться в Миннеаполис и воссоединиться с «Babes in Toyland».

Обдумывая предложения Кэт, Кортни жила в подвале у одной английской рок-звезды, работая няней его детей. Близкий друг обоих утверждает, что этот рокер «использовал её в качестве сопровождающей для прикрытия его сексуальных интрижек. Он сказал своей подружке: «Я иду пить пиво с Кортни» и оставил её на два часа сидеть за стойкой бара одну, пока он пошёл и трахнул какую-то девушку». Она бросила работу няни и отправилась жить к ещё одной известной рок-звезде и его жене, которая выгнала её, когда та отказалась жить шведской семьёй.

Когда в Лондоне в марте 1987 года состоялась премьера фильма «Прямиком В Ад», сами же актёры почти осмеивали его за кадром. Потом Кортни и Джо Страммер пошли за выпивкой, и она сказала ему: «Я собираюсь переехать в Миннеаполис и создать гараж-группу».

«Замечательно, — сказал он ей, — хотя ты — самая плохая гитаристка из всех, кого я слышал».

«Мне по фиг».

Пресса ненавидела «Прямиком В Ад», но любила Кортни — они распознали хорошую историю, когда они увидели эту байку. Она появилась в «People», «Us», «Film Comment» и «Interview», в «Andy Warhol’s 15 Мinutes» «MTV» и «Cutting Edge». Они с Кэт часто использовали сокращение «ОЗКЯ» вместо «Они Знают, Кто Я». Теперь все в Лондоне знали, кто такая Кортни.

Она влюбилась в прессу. Она понятия не имела, что ей придётся из-за неё пережить. Расстояние, которое она прошла с тех пор, можно оценить по отрывку из письма, которое она написала одному из друзей в Штаты: «Сегодня вечером было ужасно. Рекс Рид назвал Клоэ [Уэбб] СТРАШНОЙ на национальном ТВ!! Я, наконец, совершенно счастлива, что не сыграла Нэнси Спанджен. О Боже, я бы умерла, если бы меня назвали СТРАШНОЙ по НАЦИОНАЛЬНОМУ ТЕЛЕВИДЕНИЮ».

Она всерьёз обдумывала приглашение Кэт. Наконец, теперь, когда премьера прошла, она решила его принять. Джо Страммер дал ей денег, чтобы лететь домой.

Вскоре стало ясно, что это воплощение группы с Мишель Леон на басу и музыкальным послом из Миннеаполиса Лори Барберо на ударных было таким же затруднительным, как и все прочие. «Это превратилось в экзорцизм с высококачественными продуктами, а не продуктивным союзом», — написала Кортни всего неделю спустя.

Но Кэт старалась. Кортни написала:

Я уверена, что это продлится месяц, и ей надоест, но пока что она — милашка. Я полагаю, что это из-за того, что 80 % парней, которые ей нравятся, слишком боятся присутствия высоких шумных девушек, и они думают, что девушки должны быть такими, какой, по их мнению, является Кэт, что означает, что 80 % своих приятелей она нравится только потому, что она кроткая и прелестная, а вовсе не потому, что она умная или жёсткая, вот почему она их ПРОБИВАЕТ.

У неё был необычный разговор со своей матерью. Линда, которая теперь увлекалась буддистской теорией осознания — реинкарнации, спросила Кортни, почему она выбрала её и Хэнка в качестве родителей. Кортни сказала ей: «Потому что единственные родители, которые могли бы довести кого-то до славы, это те, которых нет».

Кэт несколько дней пряталась, решив, что Кортни мешает её прогрессу, и в очередной раз выгнала свою старую подругу из группы. В течение следующих нескольких дней Кортни только и делала, что писала в своём дневнике, резала свою руку бритвой и оставляла следы крови на страницах. Она много лет не наносила себе порезы, но этот старый ритуал был облегчением. Как всегда, эта физическая боль помогала избавиться от части эмоциональной боли.

Потом Кортни поехала в Нью-Йорк и сделала короткую, неудачную попытку возобновить свою актёрскую карьеру, тусуясь с Брэтом Пэкерсом и готовилась к фильмам вроде «Ниже Нуля», «Случайный Секс?» и «Земные Девушки Легко Доступны». Один агент сказал ей, что она — смесь Мадонны и Фэнни Брайс. Она продолжала получать предложения ролей забавных толстых девушек вместо романтических главных ролей, которые она хотела.

Дин Мэттисен и некоторые другие «Негодяи» были в Нью-Йорке, и одним из её немногих утешений было напиться и принимать с ними экстази в забегаловках Ист-виллидж вроде клуба «Pyramid» и «ABC No Rio». Иногда она играла роли в их удолбанных театральных пьесах, но только после того, как заставила Дина пообещать, что никакой мороженой рыбы не будет. Она получила главную роль в небродвейской постановке под названием «Борода», и всё, казалось, ненадолго улучшилось. Но когда пьеса перестала ставиться, она не могла найти другую работу.

Неспособная иметь дело с жизнью за чертой бедности в Нью-Йорке, Кортни вскоре вернулась в Миннеаполис. Они с Лори Барберо организовали провальный рок-концерт в «Orpheum». Они взяли взаймы тысячи долларов, чтобы организовать и разрекламировать это событие, в котором участвовали «Butthole Surfers» и несколько других групп. Этот концерт потерпел фиаско. Они задолжали 25 000 $, неспособные заплатить группе, и подверглись остракизму большей частью музыкальной сцены Миннеаполиса.

Она встречалась с ударником по имени Дэйв, единственным компенсирующим свойством которого было лицо, такое изысканно красивое, как ожившая картина Боттичелли. Когда Кортни решила снова переехать, на этот раз обратно в Лос-Анджелес — Дэйв объявил, что едет с ней. Кортни не хотела, чтобы он ехал. Другие члены его группы ненавидели её за то, что она его «украла». Её трастовый фонд окончательно иссяк, и было трудно совершать совместный тур с приятелем, который не устраивается на работу, создаёт огромные неприятности, где бы он ни жил, и не понимает, что нехорошо есть чужую еду. Однажды он задолжал ей столько денег, что она пригрозила, что пойдёт работать в службу эскорта, если он не продаст свою стереосистему и не отдаст ей эти деньги. Он сказал ей: валяй, но вместо этого она снова стала танцевать стриптиз.

Однажды вечером, когда Кортни и Дэйв были в гостях, у одной подруги из местной панк-группы случилась передозировка у неё на кухне. Кортни впоследствии написала об этом другу: «Мы с Дэйвом реанимировали её тёмно-сине-фиолетовый телесный гробовщицкий латент обратно к жизни. Я нашла неприятности, а неприятности нашли меня».

Кортни и Дэйв переезжали из одной запущенной гостиницы в другую, иногда голодая по нескольку дней. Дэйв по-прежнему отказывался работать. Кортни неистово пела, но казалось, что ничего не улучшается.

В октябре Кортни отправилась в Лас-Вегас, надеясь заработать быстрые деньги стриптизом, но когда она приехала, ни в одном из клубов вакансий не было. Когда она позвонила домой, Дженнифер Финч сказала ей, что Дэйва отправили домой к родителям, и все его друзья и в Лос-Анджелесе, и Миннеаполисе говорят, что Кортни свела его с ума.

Она, наконец, устроилась на работу в один клуб в Вегасе. Там одна девушка сказала ей, что якобы здорово работать в стриптизе — где бы вы думали — на Аляске. Клуб под названием «P. J.’s» переправлял туда девушек самолётом (не глядя!) и размещал их.

«Я решила переехать на Аляску, потому что мне нужно было собраться и научиться работать, — говорила Кортни в 1994 году. — Поэтому я предприняла такой своего рода обряд поиска видений.… Я избавилась от всего земного. У меня была моя крутая короткая одежда для стриптиза и несколько больших свитеров, и я переехала в трейлер с двумя другими стриптизёршами».

У одной из этих стриптизёрш был ребёнок. Кортни любила ухаживать за этим ребёнком. Она приехала в сезон круглосуточной темноты, и она часто видела фантастические цвета северного сияния, мерцающие в небе. Она оставалась в блаженном неведении о серийном убийце в этой местности, расчленившем множество жертв-женщин, некоторые из которых были стриптизёршами. Несмотря на бремя этой работы, которая, как оказалось, была не столь доходной, как она надеялась, Аляска была мирной интерлюдией в её жизни. В течение трёх месяцев она работала, писала, почти ни с кем не говорила.

И, как всегда, она слушала музыку. Был 1988 год, и на Тихоокеанском Северо-Западе происходили интересные вещи — не в Портленде, где всё ещё господствовала своего рода панк-этика шестидесятых, а в Сиэтле. Хотя Сиэтл породил несколько хороших групп, там никогда не было особой сцены, о которой можно было говорить. Теперь, несомненно, это было место, где она была.

Ранее в восьмидесятых музыкальный автор Брюс Пэвитт перебрался из Олимпии в Сиэтл, где он превратил свой журнал «Sub Pop» в новаторскую независимую студию звукозаписи. Его школьные друзья из Иллинойса, Ким Тэйл и Хиро Ямамото, последовали за ним в Сиэтл и основали группу «Soundgarden» с зачинщиком-вокалистом/ударником Крисом Корнеллом. В 1987 году «Sub Pop» выпустили дебютный EP «Soundgarden» «Screaming Life», который привлёк интерес ведущих студий звукозаписи к «саунду Сиэтла».

Ещё одна оригинальная группа из Сиэтла, «Green River», распалась, сформировав «Mother Love Bone» и «Mudhoney» (и, впоследствии, «Pearl Jam»). Тощий блондинистый ведущий вокалист «Mudhoney» Марк Арм привлёк внимание Кортни, а заодно и грязные, искажённые гитары. EP «Mudhoney» «Superfuzz Bigmuff», также с Sub Pop», целый год продержался в британских независимых чартах. Вскоре после его выпуска «Sub Pop» сделали ставку на «Love Buzz», первый сингл группы под названием «Нирвана».

Кортни считала EP «Mudhoney» одним из своих самых больших источников влияния, но она не купила «Love Buzz» или что-нибудь ещё, выпущенное «Нирваной». Она слышала этот сингл, но его псевдовосточный саунд её не заинтересовал. Впоследствии, вернувшись в Портленд, она намеревалась купить сингл «Нирваны» в музыкальном магазине, где работал Дин Мэттисен. Проблема была в том, что она также хотела новый сингл группы под названием «Cat Butt», а у неё хватало денег только на один. Она посмотрела на фото «Курдта Кобэйна» на обложке в своей футболке «Харлей-Дэвидсон» и длинными волосами металлиста, вздохнула и выбрала сингл «Cat Butt». По крайней мере, они были сравнительно хорошо одеты.