«Революционная феерия»

«Революционная феерия»

Её содержание было сверхреволюционным. Но никакого отношения ни к октябрьскому перевороту, ни к тому, что происходило в стране после него, не имело. На Брестский мир, на расстрел Алексея Щастного и на беспощадный «красный террор» в ней даже намёка не было.

Пьеса пересказывала библейский сюжет о всемирном потопе, Ное и его ковчеге. И названа она была довольно необычно: «Мистерия-буфф». Это ведь не столько название произведения, сколько его жанр. Словом «мистерия» с давних пор именовали драму на религиозно-мифические темы. А слово «буфф» происходит от латинского «buff» («озорство», «веселье») или французского «bouffe» («шутовской», «комичный»). Стало быть, своим названием эта «революционная феерия» всего лишь говорила о том, что она основана на библейском сюжете, и что содержание у неё шутейное.

Для тех, кто не очень разбирался в жанровых тонкостях, после слов названия Маяковский поставил разъяснение, гласившее, что «Мистерия-буфф» – это «героическое, эпическое и сатирическое изображение нашей эпохи». То есть – весёлое политическое обозрение. Иными словами, о революции была написана комедия.

Её действующие лица при ближайшем рассмотрении оказываются масками, у которых характеров нет (да они им и не нужны): «абиссинский негус», «индийский раджа», «турецкий паша», «русский купчина», «китаец», «упитанный перс», «толстый француз» и так далее в том же духе (то есть просто «буржуи – угнетатели» со всего мира). Затем следуют «трубочист», «фонарщик», «шофёр», «швея», «рудокоп», «плотник», «батрак» и так далее (то есть просто «пролетарии» опять-таки из разных стран). Действие начинается не в России, а где-то на дальнем севере (на фоне «шара земного, упирающегося полюсом в лёд»).

Продолжая «переписывать» произведениия мировой литературы, Маяковский на этот раз «переписал» фрагмент из книги Бытие Ветхого завета, дополнив древний сюжет тем, о чём без устали твердили большевики: всемирная социалистическая революция не только неизбежна, но и обречена на победу. Отсюда и простота сюжета: «нечистые» (пролетарии) строят ковчег, выбрасывают «чистых» (буржуев) за борт и берут курс на гору Арарат.

Неожиданно перед ними возникает загадочная фигура. В ней нетрудно узнать героя поэмы Маяковского «Человек», который, как мы помним, носит имя и фамилию автора, а его жизнь напоминает житие Иисуса Христа. На этот раз загадочная фигура названа «Человеком просто», но этот «Человек» вновь безумно похож на Иисуса из Назарета – «идёт по воде, как по-суху!» – и обращается к «нечистым» как пророк из Евангелия:

«Слушайте! / Новая проповедь нагорная…

Араратов ждёте? / Араратов нету. / Никаких».

И «Человек просто» призывает посетить его «рай», его царство «всех, кроме нищих духом»:

«Идите все, кто не вьючный мул.

Всякий, кому нестерпимо и тесно,

знай: / ему —

царство моё небесное».

Как новозаветный Иисус, «Человек просто» обещает людям землю обетованную:

«Где? / На пророков перестаньте пялить око,

взорвите всё, что чтили и чтут.

И она, обетованная, окажется под боком —

вот тут!»

Согласно Ветхому завету, Господь, прекратив потоп, стал для Ноя и его потомков мудрым советчиком и покровителем. Стало быть, и «Человек просто» должен был повести «нечистых» по указанной им дороге – к счастью. Но в пьесе Маяковского «Человек просто» неожиданно исчезает, а «нечистые» начинают кричать о том, что им не нужны никакие поводыри:

«Батрак

Мы сами теперь громоногая проповедь.

Идёмте силы в сражении пробовать!..

Рыбак

Довольно пророков! / Мы все Назареи!

Скользите на мачты / хватайтесь за реи!»

И пролетарии («нечистые») отправляются на поиски своего счастья, и идут они напролом. Встреченный по пути ад их не страшит – «нечистые» рвутся в чистилище, охраняемое чертями, сокрушают его и следуют в рай. Но и рай их не привлекает. «Разгромив» его (превратив в кучу «обломков»), «нечистые» создают трудовую коммуну, которую дружно прославляют в самом финале пьесы:

«Славься!/ Сияй,

солнечная наша / Коммуна!»

В новой пьесе Маяковского не было ничего нового. Она лишь констатировала, что где-то на Земле произошла революция, которая вполне закономерна, а потому просто обречена на победу.

Пока шло сочинение «Мистерии-буфф», лето 1918 года закончилось.