Глава 5. Проблемы культуры

Глава 5. Проблемы культуры

«… И стала Малакка великим городом. Иностранцы съезжались туда, ибо Малакка была знаменитым городом во всех странах света, и принцы изо всех государств приезжали, чтобы предстать перед султаном…, который относился к ним с должным уважением, оказывая почести, одаривая дорогими одеждами, а также драгоценными камнями, золотом и серебром.»

(«Малайская летопись», начало XVI столетия).

Как следует из самого названия НЭПа, эта политика, в первую очередь, была направлена на решение экономических проблем. Ее целью являлась такая реструктуризация экономики Малайзии, которая позволила бы людям различных рас, к которым принадлежали населявшие ее народы, получить справедливую долю в национальном богатстве страны. Это задача решалась не путем перераспределения имевшихся материальных благ и не путем экспроприации собственности богатых, с последующей раздачей их имущества бедным. Напротив, реструктуризация экономики проводилась путем создания новых материальных благ и таких условий и возможностей для их приобретения, благодаря которым неимущие слои населения оказались в более благоприятных условиях, чем имущие.

Поэтому бремя реструктуризации экономики лежало не только на правительстве, которому приходилось создавать условия для приобретения материальных благ и их распределения среди малайцев, но и на самих малайцах, которые должны были суметь распорядиться новыми возможностями. Проще говоря, правительство раздавало малайцам подряды и лицензии, но, получив их, малайцы сами должны были суметь извлечь из этого выгоду.

В то время малайцы, в основном, были крестьянами или мелкими уличными торговцами, а потому создание условий для ведения бизнеса, выделение помещений и кредитов еще не гарантировало, что они сумеют добиться успеха в бизнесе. Для этого малайцы должны были превзойти немалайцев в умении управлять бизнесом. Фактически, необходимо было добиться культурного перелома, совершить прыжок через ту культурную пропасть, которая отделяла мир крестьян и мелких торговцев от высокоразвитого делового сообщества.

Зачем нужны были перемены в сфере культуры? Ответ заключается в том, что степень преуспевания любого сообщества или расы является, по сути, отражением системы их ценностей, составляющих основу их культуры. Этнические особенности не являются причиной культурных различий или различий в уровне развития представителей отдельных рас. Племена или нации, имеющие сходное этническое происхождение, могут иметь различный уровень развития культуры, цивилизации. При этом одна группа может преуспевать, а другая, — отставать во всех сферах человеческой деятельности. Причина заключается в системе ценностей, которую выработала та или иная группа людей. Те народы, чья культура совместима с преуспеванием, добьются успеха, а те народы, чья культура несовместима с преуспеванием, — нет.

Именно культура людей, корни которой уходят в систему ценностей представителей той или иной общины, является наиболее важным фактором, определяющим их достижения в любой сфере человеческой деятельности. Нельзя ожидать от культурно неразвитых и отсталых в коммерческом отношении крестьян и мелких торговцев, чтобы они добились успеха в сфере коммерции и промышленности только потому, что им предоставлена возможность заниматься этими видами деятельности. Чтобы успешно воплотить в жизнь НЭП, было необходимо, чтобы крестьяне и мелкие торговцы-малайцы усвоили систему ценностей делового сообщества, поднялись до уровня промышленников и коммерсантов в культурном плане.

Неудачи начального этапа НЭПа можно объяснить недостатком внимания к воспитанию среди малайцев именно такой культуры. Поэтому, когда правительство стало выделять акции и лицензии на ведение бизнеса всем малайцам без разбору, то они просто перепродавали их немалайцам, чтобы побыстрее разбогатеть. Поскольку сами они не умели распорядиться легко нажитым богатством, то оно вскоре растрачивалось, и малайцы вновь становились бедными. Позволь мы этому продолжаться, то и через тысячу лет малайцы так и оставались бы бедными, а немалайцы — становились бы все богаче, распоряжаясь богатством, приобретенным у малайцев. А НЭП был рассчитан только на 20 лет, поэтому без культурного перевоспитания малайцев обеспечить достижение целей этой политики не удалось бы.

Культура малайцев прошлого.

Крестьяне, родившиеся и выросшие в сельской местности, всегда считали источником богатства землю — дар щедрой природы. Приложив к земле минимальное количество физического труда, можно было получить достаточный доход, а чтобы получить больший доход, необходимо было просто обработать больше земли. Следует признать, что некоторые сельские общины поднялись на достаточно высокий уровень развития: они выбирали для выращивания наиболее удачные культуры, использовали орошение и технологию, применяли механизацию и удобрения, чтобы поднять урожайность. Например, древние египтяне создали одну из величайших цивилизаций мира, символом которой служат построенные ими пирамиды, которая основывалась на высоком уровне сельскохозяйственной технологии, применявшейся ими для освоения ресурсов долины Нила.

К сожалению, в Малайзии крестьяне-фермеры так никогда и не достигли высокого уровня развития сельскохозяйственного производства. Они не понимали, что деньги можно использовать не только как средство обращения, заменяющее другие товары в бартерном обмене, не понимали, что деньги — это еще и капитал. Многие фермеры-малайцы заключали договора с местными китайцами — владельцами магазинов или хозяевами рисовых мельниц и отдавали им будущий урожай, получая взамен аванс, что позволяло им покрыть свои текущие расходы или подготовиться к посевной. Многие из них были настолько наивны, что даже не требовали, чтобы кредиторы вели какой-либо учет стоимости выращенного ими урожая или товаров, полученных ими в кредит. Они довольствовались тем, что могли получить у лавочника или мельника деньги или товары по мере того, как в них возникала нужда, а кто кому оставался при этом должен — их не интересовало. Их также не заботило то, начислялись ли проценты на свободный остаток принадлежавших им денежных средств, ибо малайцев-мусульман проценты просто не интересовали. (Прим. пер.: взимание процентов запрещено Кораном) Единственное, что казалось им важным, — это легкость доступа к деньгам и товарам.

Очевидно, что в искусстве распоряжаться деньгами крестьяне-малайцы были отнюдь не мастера. Возможно, сегодня их дети более образованны, но это не значит, что они полностью понимают роль и ценность денег в коммерции. На протяжении долгого времени они считали, что приобрести капитал для ведения бизнеса можно было только путем сбережений, либо одолжив деньги на беспроцентной основе у родственников или друзей. Возвращать подобные займы считалось необязательным: ни заемщик, ни кредитор на этом не настаивали. Естественно, собрать таким путем крупные денежные суммы для организации сельскохозяйственного или коммерческого предприятия было невозможно.

Подобное отношение малайцев к кредитным операциям так никогда полностью и не исчезло. Например, займы, выдававшиеся МАРА для развития бизнеса и получения образования, часто не возвращались, даже в тех случаях, когда должники могли расплатиться. Знают они об этом или нет, но подобное отношение к возврату долгов является частью исторически сложившейся культуры малайцев, что отнюдь не способствует развитию бизнеса. Банки, разумеется, не станут одалживать денег, если они не уверены в том, что долг будет возвращен. Поскольку многие малайцы не держат слово, когда дело доходит до возврата долгов, то и сегодня они зачастую сталкиваются с трудностями при получении займов. Ни одно коммерческое предприятие не может быстро развиваться, используя только внутренние накопления, поэтому, если доступ к кредитам затруднен, то компании, принадлежащие малайцам, не могут расширять дело. А ведь успех НЭПа зависел от темпов экономического роста и создания новых материальных благ.

Так как малайцы не смотрели на деньги как на капитал, не придавали серьезного значения бухгалтерскому учету, а уже тем более — возврату долгов, то поначалу возникали большие сомнения в том, как они сумеют воспользоваться теми возможностями для развития бизнеса, которые создавались для них в рамках НЭПа. Другими словами, казалось, что добиться ликвидации расовой монополии на отдельные виды экономической деятельности в рамках НЭПа не удастся. В штатах Саравак и Сабах существовала еще и проблема общинного землевладения. Эта форма собственности являлась гарантией того, что земля, принадлежавшая малайцам, не попадет в собственность немалайцев. Но распоряжаться общинной землей было очень сложно, потому что прежде чем начать осуществление любого проекта на такой земле, требовалось получить согласие буквально каждого члена общины. Достичь консенсуса зачастую было невозможно, особенно в тех случаях, когда, в силу отсутствия капитала и технологий, к осуществлению проекта приходилось привлекать людей со стороны. Поэтому принадлежавшая малайцам земля зачастую оставалась невозделанной и имела низкую рыночную стоимость. Поскольку общинные землевладельцы не могли наладить ее коммерческое использование самостоятельно, то они не могли и приобрести необходимых навыков и опыта управления бизнесом. Не обладая подобными навыками, они были неспособны воспользоваться теми возможностями для развития бизнеса, которые создавались для них в рамках НЭПа, и выйти на главный фарватер экономической жизни страны. Это было еще одним препятствием в осуществлении НЭПа, которое можно было преодолеть, только изменив систему ценностей людей: малайцам следовало перестать отождествлять право собственности на землю с тем богатством, которое могло быть получено путем ее использования. Менталитет крестьян был таков, что считалось важным владеть землей, но она не рассматривалась в качестве актива, использование которого могло бы принести богатство.

Хотя на Малайском полуострове общинной земли не было, значительная часть земельных угодий была отнесена к категории «малайских заповедных земель» (Malay reserve land), которые считались общей землей коренных жителей. Это тоже было сделано с целью предотвратить утрату малайцами права собственности на землю. Рыночная стоимость земли определяется тем, что участники рынка готовы за нее заплатить. Если община богата, то стоимость земли высока, и наоборот. Поскольку малайцы были беднее китайцев, то «малайская заповедная земля» имела более низкую стоимость, чем земля, принадлежавшая немалайцам. Невысокая стоимость этой земли снижалась еще сильнее в результате того, что банкам не разрешалось принимать заповедные земли в качестве залога. Поэтому получить под нее капитал для развития бизнеса было практически невозможно. Находясь под защитой закона о «малайских заповедных землях», малайцы развили в своей среде иждивенческую культуру. Возможно, в финансовом отношении они были бедны, но у них была земля, а владение землей символизировало их право владеть страной, их «особое» положение как «сыновей земли». Позволить такому положению вещей сохраняться и впредь означало, что богатство малайцев так и будет оставаться символическим, а не реальным.

Рост экономики обычно является результатом деловой активности. Даже фермеры могут добиться экономического роста, если они знают, как распорядиться доходами, получаемыми от ведения сельского хозяйства. Они могут приобретать дополнительные участки земли, покупать новую технику, чтобы внедрять более эффективную технологию, а то и инвестировать средства в развитие несельскохозяйственных предприятий. Но крестьяне обычно едва сводят концы с концами, а потому остаются на уровне прожиточного минимума, и какого-либо экономического роста при этом не происходит. Еще хуже, что с каждым новым поколением земля делится между растущим числом собственников, а потому размер земельных участков уменьшается. В мусульманском праве наследования нет принципа перехода всей собственности старшему сыну (principle of primogeniture), а потому малайские фермеры, в перспективе, могли становиться только беднее и беднее. Одной из причин осуществления программы освоения целинных земель, осуществлявшейся Федеральным агентством по развитию земельных угодий (Federal Land Development Agency) и Федеральным управлением по консолидации и рекультивации земель (Federal Land Consolidation and Rehabilitation Authority) была необходимость выделения новых земель сыновьям обедневших фермеров. Тем не менее, количество земли в Малайзии ограничено, поэтому такой подход к ликвидации бедности не мог использоваться бесконечно.

Среди малайцев были и такие, у кого не было ни земли, ни доходов от ее возделывания. Им приходилось заниматься мелкой розничной торговлей и торговлей вразнос. Естественно, такой бизнес был единоличным, в нем не участвовали акционеры. Размеры использовавшегося капитала были ничтожны, во многих случаях денежный капитал вообще не использовался, например, когда торговцы просто собирали продаваемые продукты в джунглях или делали ремесленные изделия из бесплатного сырья. Поскольку подобные индивидуальные предприниматели отвечали только за себя и свою работу, то у них редко воспитывалось ответственное отношение к делу. Мелкие торговцы и торговцы вразнос не видели смысла в ведении какого-либо бухгалтерского учета; они даже не знали, приносит их бизнес прибыль, или нет. Зачастую они считали, что все поступления от продажи товаров являются прибылью, не заботясь о том, чтобы вычитать расходы или откладывать часть прибыли для инвестирования в расширение своего дела. Они не считали нужным откладывать деньги на «черный день», и были счастливы, если им удавалось заработать на хлеб насущный. Они не думали о том, чтобы реинвестировать прибыль, чтобы в будущем зарабатывать больше.

Несмотря на то, что некоторые мелкие торговцы, благодаря личной инициативе, смогли стать преуспевающими бизнесменами, в целом, их культура была несовместимой с требованиями большого бизнеса, который требует иного подхода к управлению. Они были незнакомы с бухгалтерским учетом, банковскими операциями, управлением персоналом, не имели понятия о накладных расходах крупного коммерческого предприятия и о том, как развивать бизнес. Дело было не в том, что они не желали преуспевать, развивать свое дело и богатеть, а в том, что культура, сложившаяся среди мелких торговцев, не позволяла им вести дело по-современному, в окружении искушенных коммерсантов и промышленников.

В успехе любого предприятия очень большую роль играет трудовая этика. Даже если отбросить все остальные факторы, то упорный труд является необходимым условием для управления все более сложной структурой коммерческой организации, в которой упор делается не просто на управление компанией в соответствии с общепринятой практикой, но, что более важно, на работе с людьми, которые прямо или косвенно связаны с делами компании. Это достаточно просто в тех случаях, когда один человек владеет капиталом компании и управляет бизнесом. В этом случае он несет ответственность только перед самим собой и за себя, ему не приходится взаимодействовать с другими людьми и удовлетворять требования партнеров по бизнесу, руководителей компании, банкиров, акционеров и служащих. Все, чем занимается мелкий торговец, — это его и только его личное дело.

Вполне возможно учредить крупную частную компанию, которая бы полностью находилась в собственности одного человека. Тем не менее, являясь частью коммерческой и индустриальной системы, индивидуальный бизнес больше не является чисто индивидуальным, даже если он находится в единоличной собственности. Ибо, даже в этом случае, обязательно возникает необходимость взаимодействия с многочисленными партнерами, например, при получении кредитов, а для этого требуется завоевать доверие банкиров. Рано или поздно, чтобы развивать бизнес, понадобится проведение эмиссии акций для увеличения капитала компании, и тогда люди, управляющие компанией, столкнутся с совершенно иными задачами.

Деловая этика приобретает исключительно важное значение, когда речь заходит об управлении компанией, которая не находится в исключительной собственности одного бизнесмена. Управление капиталом, принадлежащим другим людям, требует честности и ответственности. В этом случае никому не вольно «одалживать» деньги у компании или использовать ее сотрудников или активы как ему заблагорассудится. Поэтому соответствующий набор правил деловой этики должен быть неотъемлемой частью культуры людей. Все это требовало определенного отношения к делу, которого у крестьян и мелких торговцев просто не было. Их культура была совершенно иной, и без радикальных изменений этой культуры превратить общину крестьян и мелких торговцев в современное деловое сообщество было невозможно. А между тем, это было критически важно для выполнения задач НЭПа.

Даже из государственных служащих-малайцев, которых было немало, не всегда могли получиться хорошие бизнесмены. Их культура была и все еще остается отличной от культуры делового сообщества. Госслужащие и другие чиновники, в основном, заняты сбором налогов и расходованием государственных средств, а управление государственными финансами отличается от управления финансами компании, ибо в случае с частной компанией требуется установить цены на таком уровне, чтобы, сохраняя конкурентоспособность, получить достаточную прибыль. Деньги, которыми распоряжаются государственные чиновники, не являются их собственными, а потому их подход к расходованию этих средств является менее строгим.

Небрежное расходование государственных средств может обернуться убытками, но подобные убытки зачастую воспринимаются снисходительно, как нечто обычное. Нередко правительство годами сводит бюджет с дефицитом, не слишком беспокоясь о превышении расходов над доходами. Недостающие средства всегда можно одолжить, собрать путем увеличения налогов или получить от более богатых государств в виде помощи. Чрезмерная забота правительства о хорошем управлении доходами и расходами является исключением, а не правилом, и этот поверхностный подход к финансовым вопросам слишком часто усваивается государственными чиновниками.

Государственные служащие, в особенности руководители, как правило, являются высокообразованными и очень способными людьми. И хотя их культура не вполне соответствует культуре делового мира, вероятно, им требуется меньше времени, чем крестьянам и мелким торговцам, чтобы начать заниматься бизнесом и усвоить новую культуру. Их шансы на успех, разумеется, также будут выше. И все же, полной уверенности в том, что им удастся совершить подобную трансформацию и добиться успеха в бизнесе, нет. Тем не менее, если бы даже государственные служащие-малайцы не смогли добиться успеха в бизнесе, то возлагать большие надежды на выполнение задач НЭПа вообще не стоило бы.

Новая деловая этика и практика.

Смысл НЭПа заключался в том, чтобы малайцы, занимавшиеся до того сельским хозяйством, мелкой торговлей, работавшие в государственных органах, начали работать в сфере коммерции и промышленности и сравнялись по размаху своей деятельности и богатству с бизнесменами и промышленниками-немалайцами. Без культурной трансформации, революции, осуществляемой до или в ходе этого процесса, подобные перемены были бы невозможны.

Здесь уместно провести параллель с теми культурными изменениями, которые происходят сегодня с народами Центральной и Восточной Европы по мере перехода их стран от централизованной, плановой, коммунистической экономики к капиталистическому свободному рынку. В начале этого процесса им не хватало не только капитала, предпринимательских и управленческих навыков. Их культурные ценности, ведущие свое начало от идей Маркса и Энгельса и получившие дальнейшее развитие в сталинских пятилетних планах, осуществлявшихся в СССР, также весьма отличались от ценностей капиталистического мира. Эти люди привыкли к выполнению необременительной малооплачиваемой работы на предприятиях, которые принадлежали государству и субсидировались им. Работало предприятие прибыльно или в убыток, — это не особо волновало рабочих и руководителей. У людей сформировалась подрывавшая трудовую этику культура зависимости от государства, основывавшаяся на вере в то, что государство было ответственно за обеспечение людей всем необходимым «от колыбели до могилы».

Когда после 1989 года в этих странах был неожиданно осуществлен переход к рыночной экономике, их населению пришлось, практически мгновенно, усвоить истинную ценность денег и понятие о прибыли. Приспособиться к этой новой культуре было трудно, сложно было даже понять ее. Правительствам этих стран также пришлось нелегко, ибо они вынуждены были передать государственные монополии, обеспечивавшие население всем необходимым, в руки частных лиц. Эти частные лица, зачастую, вели бизнес неудачно, разорялись. Проще говоря, коммунистическая культура была просто несовместимой с жесткой и переменчивой атмосферой рыночной конкуренции. Зачастую, наилучшим образом приспособилась к новым капиталистическим реалиям организованная преступность. Громоздкая, хронически неэффективная административная система коммунистического общества являлась анахронизмом в деловом мире с его высокоэффективными управленческими технологиями, нацеленными на получение прибыли и развитие предприятий.

Превратить малайских крестьян, мелких торговцев и государственных служащих в бизнесменов также было нелегко. Тем не менее, если бы они не прошли через процесс соответствующей культурной трансформации, то потерпели бы неудачу в бизнесе, а с ними потерпел бы неудачу и НЭП. Правительству приходилось наблюдать за культурными изменениями и руководить ими, с тем, чтобы сделать культуру малайцев совместимой с нуждами управления бизнесом на всех уровнях.

Правительству удалось изменить культуру людей, и это стало фактором успешного осуществления НЭПа. Каким образом нам удалось этого добиться? Попросту говоря, личным примером. Малайцам, особенно членам правительства и руководителям соответствующих правительственных учреждений, пришлось учиться и на практике показывать пример нового отношения к делу, пришлось учиться дисциплине и трудолюбию. Лейтмотивом работы правительства стало воспитание силой примера, а чтобы пример действовал эффективно, руководители должны были измениться сами, и, в первую очередь, показывать остальным пример нового отношения к делу в своей работе. Они должны были способствовать распространению новой деловой культуры.

С целью выработки у людей новых ценностей и представлений, присущих деловой культуре рыночной экономики, проводились семинары, курсы и образовательные программы. Некоторые малайцы, обладавшие значительным потенциалом для работы в сфере бизнеса, проходили программу переподготовки в специальных трудовых лагерях (work camps), в которых объяснялись и распространялись основные ценности новой системы, смысл НЭПа и факторы, необходимые для успешной реализации этой политики. На пропаганду и воспитание новой системы ценностей и создание новой культуры малайцев были затрачены миллионы ринггитов.

Возможно, было бы разумнее расширять участие малайцев в сфере бизнеса постепенно, но поскольку НЭП был рассчитан только на 20 лет, постольку культурную трансформацию следовало проводить быстро. Поэтому правительство поощряло некоторых малайцев усваивать новую деловую и трудовую этику в ускоренном порядке. Увы, это было не лучшим способом привить новые ценности, — некоторые малайцы слишком быстро поднялись на уровень, который не соответствовал их способностям. Эти люди потерпели неудачу, но весьма многие добились успеха. Сегодня малайцам принадлежат, ими же эффективно управляются крупные компании; предприниматели и руководители-малайцы разбираются в коммерции и управлении бизнесом не хуже, чем кто бы то ни было. Эти люди явно усвоили ценности новой культуры.

Процесс культурных изменений создает свой собственный импульс, главное — это запустить этот процесс и добиться хороших результатов с самого начала. Люди, которые инициируют культурную трансформацию, обязаны не только разбираться в проблеме и понимать, в каких сферах необходимо добиться перемен, — им также следует определиться с тем, что должна представлять из себя новая культура и каковы должны быть ее ценности.

Смена культуры — проблема сложная, запутанная и обширная. Ее невозможно решить, приведя в действие некий единственный фактор, который позволил бы чудесным образом добиться требуемых изменений. Необходим целый диапазон перемен в сфере культуры, суммой которых, практически, является создание нового народа. Разумеется, именно культура, а не этническая принадлежность или национальность, является тем признаком, по которому один народ отличается от другого. Изменить культуру — значит, изменить те характеристики, которые отличали народ в прошлом, заменить их новым набором отличительных качеств, которые составят основу новой культуры, и, следовательно, нового народа.

Фактически, процесс культурных изменений никогда не прекращается. Хотя мы являемся потомками людей, живших в прошлом, в культурном отношении мы отличаемся от них, зачастую разительно. Англичане, жившие в консервативную, если и несколько лицемерную викторианскую эпоху, очень отличаются от своих сегодняшних потомков. (Прим. пер.: королева Великобритании Виктория правила с 1837 по 1901 год) Тем не менее, они все еще остаются англичанами. То же самое можно сказать практически обо всех народах, живущих в мире, к какой бы расе или нации они не принадлежали. Текущие культурные изменения могут быть незначительными, или радикальными, но перемены происходят постоянно, независимо от того осуществляются ли они сознательно или нет.

Та культурная трансформация, через которую прошли малайцы и другие коренные жители, сделала их весьма отличными от их предков, тем не менее, они все еще остаются малайцами, ибанами, кадазанами и т. д. Многие отличительные черты различных групп малайцев остаются: они все еще говорят на тех же языках, даже если в них появились новые слова, сохраняют традиционные навыки и искусство, хотя и в более современной форме. Но в том, что касается их деловой культуры, они практически полностью изменились, стали совершенно другими людьми.

Одним из наиболее важных аспектов новой культуры малайцев является приобретенная ими уверенность в себе. Малайцы и другие коренные жители были не слишком высокого мнения о своих способностях. Колониальное владычество англичан, наплыв преуспевающих, агрессивных эмигрантов, сформировали у малайцев убеждение, что они никогда не смогут преуспевать, подобно другим народам. Малайцы верили, что они были не столь способны, как представители других народов, считали, что они нуждаются в посторонней помощи, думали, что так будет всегда. Они чувствовали, что кто-то должен взять их за руку и вести за собой.

Подобное отсутствие уверенности в себе было несовместимо не только с преуспеванием в сфере бизнеса, но и со сколь-нибудь серьезными переменами в сфере культуры. Только уверенные в себе люди стремятся попробовать новые подходы и идеи, и, что, пожалуй, важнее всего, делают это с верой в успех. Культурные изменения заключаются не просто в том, чтобы приучить людей стремиться к новому, но и в том, чтобы попробовать такие новые идеи и подходы, которые могут привести к необратимым изменениям в их жизненном укладе. А там, где речь идет о необратимых изменениях, от людей требуется непоколебимая уверенность в собственных силах.

Необходимо было привить малайцам философию, которая убеждала бы их в том, что им все по плечу. Необходимо было, чтобы малайцы поверили, что они способны делать все то, что умеют делать другие люди, причем не хуже других. Необходимо было создать образ преуспевающего малайца, основанный на реальных примерах, ибо ничто не убеждало бы людей так наглядно, как пример других малайцев, добившихся успеха в жизни. Успех этих ролевых моделей мог казаться исключением из правил, уделом немногих привилегированных индивидуумов, тем не менее, это было исключительно важно для прогресса всех малайцев. Эти примеры помогли убедить малайцев, что культурные изменения были возможны, а потому был возможен и успех НЭПа.

НЭП в той же мере являлся стратегией реформ, как и попыткой устранить существовавшую в Малайзии несправедливость в экономических отношениях между расами. Успех этой политики не должен был ограничиваться прекращением существовавшей дискриминации, неравенства и несправедливости в социально-экономической сфере, — результаты НЭПа следовало закрепить, проведя трансформацию самой культуры малайцев.

Подобная революция, очевидно, требовала немало времени, а НЭП был рассчитан только на 20 лет. Поэтому следовало хотя бы начать культурную трансформацию в течение этого периода, изменить культуру крестьян, мелких торговцев, поденщиков путем целенаправленного воспитания культуры современного коммерческого и индустриального общества. Центральную роль здесь играло изменение отношения к деньгам, которые должны были рассматриваться не просто как средство обращения, а как капитал для инвестирования и инструмент создания богатства путем совершения сложных коммерческих и торговых сделок.

Культурные изменения не обязательно являются переменами к лучшему, они могут быть и переменами к худшему. Перемены к лучшему также могут сопровождаться негативными последствиями. Например, культура, отвечающая запросам крупного бизнеса, может быть присуща и преступным организациям. Такая культура может включать крайние проявления материализма, жадности, уживаться с крупномасштабным мошенничеством.

Действительно, культурные изменения, необходимые для успешного осуществления НЭПа, сопровождались некоторыми случаями преступлений и злоупотреблений. Несомненно, наблюдался рост числа хищений, взяточничества, обмана, проявлений жадности, общее усиление роли денег в политике. И тем не менее, это не должно ни ослаблять нашу решимость, ни вести к попыткам возврата в прошлое, — к культуре, характерной для неимущих. В том, чтобы быть бедным, нет никакой добродетели; как нет никаких гарантий того, что бедность не будет сопровождаться преступлениями и правонарушениями. Эти преступления будут мелкими, но по сравнению с размерами имущества бедняков, масштабы их окажутся такими же. Бедность среди малайцев, наряду с богатством, сосредоточенным в руках немалайцев, привели бы Малайзию к еще худшим последствиям, чем преступления и коррупция. Оправдывать пороки, сопровождающие изменения в сфере культуры, нельзя, — мы обязаны предотвращать их проявления. Тем не менее, нельзя допустить того, чтобы они отвлекали нас от работы над продолжением процесса культурной трансформации с целью обеспечения успеха НЭПа в долгосрочной перспективе.

Решение проблемы заключается в устранении нежелательных побочных проявлений культуры, способствующей приобретению богатства, приобретению необходимых для этого управленческих навыков. Возможно, этого не удастся добиться в полной мере, но ни в один исторический период ни одна культура, даже вдохновляемая религией, не смогла полностью покончить со злом и уголовными преступлениями. Важно, чтобы общество делало все возможное, чтобы всерьез бороться с этими нежелательными побочными эффектами. Точно так же, как преднамеренно и целенаправленно воспитывалась и насаждалась среди малайцев новая культура, должна тщательно планироваться и осуществляться ликвидация преступных проявлений. Этого, опять-таки, можно добиться, используя законы и личный пример. Одновременно, следует строго и последовательно применять наказания, что должно служить средством, удерживающим от совершения преступлений.

Эволюция культурных ценностей.

На протяжении истории человечества люди делали многочисленные попытки повысить качество своей жизни. Первоначально, людям удалось добиться улучшений путем приспособления к условиям окружающей среды. Поначалу, на самой примитивной стадии развития, люди жили в пещерах, а затем стали приспосабливать окружающий их мир в соответствии со своими нуждами. Человек стал строить жилища для себя и своей семьи. Этот процесс изменения окружающей среды для удовлетворения нужд и потребностей человека никогда не прекращался. Города, дома, квартиры и даже современные «умные» дома (intelligent buildings) являются ничем иным, как современной и более сложной ипостасью того первого грубого шалаша, который человек когда-то построил из ветвей и листьев. Стадию развития той или иной общности людей можно определить по тому, какие жилища они себе строят: от простейших изменений в окружающей среде с целью ее приспособления для своих нужд, до строительства современных городов с их сложной инфраструктурой и зданиями.

Лестницу, ведущую в деревянный дом, стоящий на сваях, можно вырубить из ствола дерева. Она представляет собой попытку облегчить вход в дом, используя то, что находится под рукой, хотя тому, кто пользуется подобной лестницей, все еще необходимо обладать определенной ловкостью, чтобы карабкаться по ней. Разумеется, такая лестница не подходит для кожаной обуви с гладкой подошвой! Легко вскарабкаться по такой лестнице можно только босиком, а кожа на ступнях ног должна быть для этого довольно грубой. Со временем, люди, живущие в таком доме, не только приобретают определенную ловкость, но даже форма ступней их ног, даже мозоли на подошве изменяются в соответствии с необходимостью карабкаться по такой лестнице. Эскалатор является современным эквивалентом ступенек, вырубленных из ствола дерева. Таким образом, можно весьма грубо определить уровень человеческого развития в том или ином обществе даже по типу лестницы, используемой в доме.

Следует отметить, что некоторые сообщества людей удовлетворяются немногим и не предпринимают каких-либо попыток достичь большего. Другие же находятся в процессе постоянного совершенствования, они никогда не довольствуются достигнутым и постоянно пытаются добиться прогресса путем внедрения новшеств, что становится частью их культуры и цивилизации. А первые испытывают застой в своем развитии и все больше отстают от других людей, подпадают под власть более прогрессивных и постоянно развивающихся народов. Тем не менее, застывшее в своем развитии общество не обязательно должно оставаться в таком состоянии вечно. Если люди осознают степень своей отсталости, поймут, что их подчиненное положение происходит из присущего их культуре отсутствия стремления улучшить свое положение, они могут изменить некоторые культурные ценности и пойти по пути прогресса.

Не стоит изобретать колесо: общество, находящееся в состоянии застоя, может учиться у преуспевающих, динамичных государств, перенимать их методы и общественные институты. Потенциал людей, живущих в обществе, находящемся в состоянии застоя, можно продемонстрировать на примере тех навыков, которые эти люди приобрели в тех видах деятельности, которые присущи их обществу. Многие из представителей так называемых примитивных народов превосходят других людей в навыках, которым не так-то легко обучить людей, живущих в более развитом обществе. Навыкам, которыми владеют охотники с духовыми ружьями (orangash), живущие на Малайском полуострове, вряд ли могли бы обучиться даже охотники, мастерски владеющие огнестрельным оружием. Тем не менее, если бы охотники с духовыми ружьями обучались охоте с применением огнестрельного оружия с детства, на протяжении нескольких поколений, то нетрудно себе представить, что они научились бы владеть огнестрельным оружием так же искусно, как обращаются теперь с духовыми ружьями.

Ясно, что способность к приобретению новых навыков является отличительной чертой людей; все, что для этого необходимо, — это наличие самой возможности обучаться и постоянная практика. Этот процесс может занять долгое время, иногда даже несколько поколений, но, рано или поздно, люди приобретут необходимые навыки. Речь идет не только о навыках ручного труда, — сама способность к мышлению, рассуждению, решению задач вполне может быть развита у любого народа, если предоставить людям возможность учиться и проявить в этом деле настойчивость.

Это короткое отступление, посвященное вопросам развития цивилизации и культуры, уместно в контексте анализа проблем культурной трансформации малайцев и других коренных народов, предпринятой с целью успешного осуществления НЭПа. Культура — материя очень сложная. Кроме духовных ценностей, языка и искусства, существует множество аспектов жизни, которые вносят вклад в культуру любой общины, расы или нации. Некоторые отличительные черты культуры того или иного народа довольно трудно идентифицировать и отличить от особенностей культуры других народов, но они придают особый колорит и черты расе или нации и могут определять уровень достижений народов.

Вообще говоря, культура расы или нации развивается естественными путем, на подсознательном уровне, и, в основном, под влиянием окружающей среды и эмоционального склада людей. Если развитие культуры ведет к прогрессу общества, его усложнению и стремлению к постоянному самосовершенствованию, то общество способно предпринять сознательные усилия, чтобы способствовать изменениям в культуре. Обычно такие усилия есть результат осознаваемой людьми несправедливости или вредного влияния существующей культуры на общество в целом или отдельные элементы общества.

Иногда культурные изменения являются результатом божественного вдохновения, — именно так возникли великие мировые религии. В другие эпохи несправедливость, осознаваемая живущими в том или ином обществе людьми, ведет к политическим и культурным переменам, которые часто сопровождаются насилием. Лучшими и наиболее часто приводимыми примерами таких изменений являются французская и русская революции.

Несмотря на то, что цели подобных движений являются преимущественно политическими, их новизна и та огромная поддержка, которой они пользовались, неизбежно оказывали влияние на культуру народов. Франция после 1789 года и Россия после 1917 года уже никогда не стали такими, как прежде. Народы этих стран покончили с общественной несправедливостью, как они ее понимали, но с течением времени сами революционные движения претерпели громадные изменения, и не всегда к лучшему. Революционеры, пришедшие на смену тем, кто начинал революцию, значительно отличались от своих предшественников. Коммунисты обещали людям добиться установления имущественного равенства, реальность же была иной, что подрывало трудовую этику и дух конкуренции. В конце концов, общество достигло равенства в нищете, а не равенства в богатстве.

Как только культура достигает определенного уровня развития и воспринимается народом, изменить ее, даже к лучшему, становится трудно. В прошлом подобные попытки приводили к обвинениям в ереси. В средневековой Европе римская христианская церковь, практически, добилась культурной однородности, основывавшейся на христианском учении. Любые нарушения общепринятой доктрины и правил поведения рассматривались как ересь, и преследовались инквизицией, накладывавшей, как правило, весьма суровые наказания. Потребовалось несколько веков и множество человеческих страданий, прежде чем ересь наконец-то смогла сломить сопротивление Рима. Новая динамичная протестантская культура возникла во многих странах Западной Европы, включая Великобританию и Голландию, и эта культура на протяжении следующих 250 лет стала фундаментом небывалого развития торговли, империализма и промышленной революции. Добиться результатов в деле изменения культуры вполне возможно, но это процесс нелегкий, требующий времени, усилий и, возможно, жертв.

Все эти факторы приходилось учитывать в ходе осуществления культурной трансформации малайцев и других коренных народов, с тем чтобы сделать ее совместимой с экономическим процветанием в рамках существовавшего в Малайзии общества, характеризовавшегося наличием расового неравенства. Следовало изменить лишь некоторые специфические, хотя и важные аспекты культуры. В значительной мере, этот процесс оказался успешным. Мы еще не добились в этом деле полной победы, нам следует еще многое изменить, многое сделать по-настоящему эффективным.

По определению, подобные изменения должны быть постепенными, хорошо продуманными, поскольку любые перемены в существующей культуре народа могут вызвать серьезные и разрушительные побочные явления. Например, общество с высоким уровнем духовности может стать настолько материалистичным и одержимым жадностью, что его духовные ценности могут оказаться полностью утраченными. Очевидно, в Малайзии существовала необходимость сохранить духовные ценности общества, уравновесив их, до определенной степени, элементами материализма. Добиться этого нелегко. Угроза заключается в том, что, практически неизбежно, маятник общественных настроений может качнуться слишком далеко в противоположном направлении, что может привести к исчезновению сколь-нибудь значимых духовных ценностей.

Смена системы общественных ценностей, предпринятая с целью обеспечения успешной реализации НЭПа, в значительной степени была эффективной. На смену культуре крестьян и мелких торговцев пришла более высокоразвитая культура коммерческого и индустриального общества. Перемены оказались возможными. По общему признанию, они, главным образом, затронули второе поколение малайцев, которые лучше образованы и никогда не были крестьянами или мелкими торговцами. Важно, что удалось продемонстрировать, что те ценности, которые исторически составляли основу малайской культуры, не являлись ни врожденными, ни вечными.

Из опыта НЭПа можно извлечь множество уроков. Те методы, которые использовало правительство Малайзии для превращения малайцев из совершенно наивных в коммерческом отношении крестьян в современных людей, разбирающихся в коммерции и способных понимать и примененять достижения науки и технологии, продемонстрировали, что не существует врожденной взаимосвязи между этнической принадлежностью людей или цветом кожи и их материальными или духовными достижениями. Если предпринимаются решительные усилия по изменению культуры в соответствии с задуманным идеалом, то, каким бы чуждым и необычным ни был этот идеал, его можно достичь. Задача это трудная, она требует времени, но, даже имея дело с самыми отсталыми народами, можно добиться определенных успехов в ее решении. Природа этому не помеха. По той или иной причине, где-то в прошлом, развитие сложившейся ныне культуры приняло неверный оборот, и, если есть необходимость изменить направление этого развития, и необходимость эта осознается, то культуру можно изменить и исправить.

Мысль о том, что цвет кожи является причиной наличия или отсутствия прогресса у тех или иных народов является ошибочной. Вероятно, еще до нашей эры существовали африканские цивилизации с более высоким уровнем развития, чем в Европе. Нубийцы и эфиопы создали богатые и обширные империи еще до расцвета египетской цивилизации. Если остальная черная Африка оставалась застывшей на примитивной стадии развития, то это случилось потому, что культура этих народов развивалась не в том направлении. Но и в этом случае существуют доказательства наличия высокоразвитых цивилизаций во многих частях черной Африки.

В Европе коммунисты и социалисты создали новую культуру, основанную, как они полагали, на более совершенной идее справедливости и равенства всех людей. Их идеологи считали, что, если бы все люди были равны в материальном отношении, то человеческое общество было бы справедливым и совершенным, и все были бы счастливы. Коммунизм, конечно, не являлся результатом божественного вдохновения, ибо марксисты рассматривали его как продукт чистого рационального мышления, мышления свободного от какой-либо религии, которую Маркс называл «опиумом для народа».

Оглядываясь назад, мы видим, что новая культура, созданная коммунистами и социалистами Европы, была ошибочной и, определенно, не сделала людей счастливее. Государство заменило собой религию и веру, государство заботилось о людях от рождения до самой смерти. Страх смерти и понятие о загробной жизни рассматривались как предрассудки, которые рассуждающие с научной и логической точки зрения люди должны отвергать. Бояться следовало только государства, хотя это государство и являлось источником всех благ.

Культура коммунизма и социализма создала цивилизацию, лишенную всякого содержания, а радость по поводу равенства всех и каждого, если подобный идеал вообще реально воплощался в жизнь, скоро прошла. Одинаковая, зачастую низкая зарплата, получаемая за любую работу, убивает инициативу людей и их желание чего-либо добиться. Усердный труд не вознаграждался, люди обленились, уровень производительности труда, в количественном и качественном отношении, снизился. Цивилизация, созданная на основе коммунистической и социалистической этики и культуры, была шагом назад, регрессом по сравнению с предшествовавшими ей культурами и цивилизациями.

Когда в цивилизованном обществе наблюдается регресс, в конечном счете, внутри общества должно возникнуть стремление к переменам. Антикоммунистическая революция, вероятно, потрясла бы даже Советский Союз, если бы коммунистическое руководство во главе с Михаилом Горбачевым не заметило признаков надвигавшейся грозы и не начало проводить реформы. Горбачев и другие реформаторы в странах Восточной Европы, очевидно, полагали, что, если они ослабят путы коммунистического режима, то люди будут им благодарны, и они сохранят свое руководящее положение. Они ошиблись: и реформаторы, и консерваторы разделили одну и ту же судьбу, — освобожденные ими люди отвергли их.