Приказано выжить

Приказано выжить

Давным-давно ко мне любил приходить пациент, на котором можно было возить воду. Правда, мешали очки. А в остальном он был грузен, розоволиц, энергичен и требователен.

Ему, вообще-то, вовсе незачем было ходить ко мне, и он это знал. Он сосал кровь из ревматолога, но любил и меня, вкусного, и навещал.

Потому что я был универсален, как понимала любая уборщица на вокзале.

У этого человека была инвалидность под номером "два", и он добивался, чтобы ее переделали в номер "один", то есть усилили. И на лице его было написано сожаление, что инвалидностей еще больших на свете не существует.

Он страдал заболеванием всех суставов.

Загвоздка в том, что этих суставов в человеке до черта. Одних межпозвонковых не перечесть.

И вылечить его было никак нельзя.

Потому что он был участником и ветераном военной тайны: имел какое-то отношение к событиям на Тоцком полигоне. Там подорвали атомную бомбу и всем, кому повезло это пронаблюдать, запретили распространяться. И он помалкивал.

О чем ему, секретностью скованные, понаписали такую толстую карточку, в бедро толщиной - уму непостижимо. Ведь что-то же писали, ведь находили некие эвфемизмы. Что лишний раз доказывает. Неважно, что.

А я пришел работать в поликлинику, когда про Тоцкий полигон уже начали поговаривать. Полетел звон и благовест: мол, вроде бы что-то имело место, никто и не отрицает, но и выводов делать не будут. Хер вам, а не причинно-следственная инвалидность.

И вот он намеревался увязать тотальное поражение своих больших и малых суставов с Тоцкими испытаниями.

Дело было дохлое, но тем ему было веселее ко мне приходить.

Я ничем не мог ему помочь.

У него все болело.

Я смотрел на него и молчал, а он кривил губы в обиде на Тоцкий полигон.

Потом однажды вечером я шел после работы мимо местного пруда и видел, как он выгуливал собачку. При этом он, весь малиновый от пива, оживленно жестикулировал, доказывая что-то своему заранее солидарному собеседнику.

Суставы его работали, как у Железного Дровосека, только что сошедшего с конвейера.

И я понял, что пусть приходит дальше. Мне ведь не жалко послушать про Тоцкий полигон и даже интересно.