Глава 1 «МНЕ ВЕЛЕНО ОТ ГОСПОДА УТВЕРЖДАТЬ НАРОД В ЗАКОНЕ ЕГО…»

Глава 1

«МНЕ ВЕЛЕНО ОТ ГОСПОДА УТВЕРЖДАТЬ НАРОД В ЗАКОНЕ ЕГО…»

1

В марте 1785 года на территории Чечни начало стремительно разрастаться народное движение горцев. За короткое время оно охватило соседние области — Дагестан, Кабарду, Черкесию (Адыгею), а затем и весь Северный Кавказ. Во главе движения встал чеченец Ушурма (Учерман), названный в народе Мансуром, что означает по-арабски «непобедимый».

Имя этого человека до сего времени окутано туманом легенд. Мансуру поклонялись, называя своим учителем, все последующие имамы Чечни и Дагестана. Биографы самого известного из них — третьего имама Шамиля — сообщают, что у горского вождя был учитель, «заветы которого он свято соблюдал». Сам Шамиль рассказывал, что с детства запомнил рассказы стариков о подвигах знаменитого имама, о его горячей любви к своему народу и земле. Под их воздействием сложился его характер.

«Имам» по-арабски означает «стоящий впереди». Так называют богословски образованного человека, который руководит молитвой в мечети, а по пятницам произносит проповедь перед верующими. В преданиях народов Кавказа предводитель освободительного движения 1785–1791 годов имам Мансур именуется еще и шейхом. Этим титулом (от арабского «шайх») именовались не только князья или вожди племени, но и главы мусульманских духовных орденов или сект. При этом сами чеченцы редко называли Мансура шейхом. Его звали просто по имени или «Алдара имам», по-чеченски — алдынский имам. Шейхом его именовали другие народы Кавказа, где этот титул считался самым почетным. Так же — «шейх» или «ших» — он зовется в российских официальных документах.

Как уже говорилось, реальные биографические сведения о Мансуре скудны и противоречивы. В частности, это касается даты его рождения. Сам Мансур в своих показаниях, данных 28 июля 1791 года обер-секретарю Тайной экспедиции Шешковскому, сообщил, что ему немногим более тридцати лет. Следовательно, время его рождения приблизительно приходится на 1760 год.

Все известные документальные материалы об имаме Мансуре составлены на основе докладов агентов и осведомителей российского военного командования на Кавказе. Больше всего сведений передал русскому командованию кизлярский татарин Али-Солтан, постоянно посещавший аул Алды по торговым делам. Из его сообщений следует, что отца Ушурмы звали Шебессе (Шаабаз), что у него были братья — один или больше. Сведения о других членах семьи противоречивы. Некоторые источники указывают, что отец Мансура Шаабаз был родом из чеченского села Элистанжи. Некоторое время семья жила в селе Хаттуни, а затем обосновалась в ауле Алды на реке Сунже.

Известно, что предводитель первой горской войны не был обучен грамоте. Он сам этого не скрывал, а на упреки посещавших его образованных мулл (чаще всего турецких) спокойно замечал, что пророк Мухаммед также был неграмотен, но это не помешало ему основать великую религию и повести за собой несметные тьмы народов.

Неудивительно, что Мансур ссылался на судьбу основателя ислама, которую, как всякий мусульманин, знал в подробностях. В судьбах двух этих людей действительно много общего. Ушурма так же рано лишился отца и стал сиротой. Тому, что он не был обучен грамоте, удивляться не приходится — дети из бедных горских семей, тем более сироты, возможности учиться не имели. С раннего детства Ушурме приходилось работать, то есть пасти домашний скот.

Уже в этом возрасте мальчик, согласно легенде, получил первый знак своего высокого призвания, и произошло это почти так же, как у великого Мухаммеда. Известно, что Мухаммед, лишившись родителей, был передан на воспитание в родственное бедуинское племя Бану Саад. По традиции арабские мальчики должны были с ранних лет усвоить образ жизни и кочевые навыки племени. В суровых условиях пустыни они вырастали крепкими и выносливыми, с гордой осанкой природных наездников и воинов. Это резко отличало их от жителей оазисов и городов — склонных к полноте торговцев, ремесленников и земледельцев, которых кочевники искренне презирали.

Бедуинские семьи получали за подобное воспитание мальчиков вознаграждение. Но Мухаммед был сиротой, платить за него было некому, и никто не хотел его брать. Лишь одна женщина, Халима, на долю которой не досталось никакого другого ребенка, сжалилась над Мухаммедом и с разрешения мужа взяла сироту.

На четвертом году жизни будущего пророка в племени Бану Саад произошло поразительное событие. В этот день Мухаммед вместе со своим молочным братом пас семейную отару неподалеку от шатра. Внезапно рядом с мальчиками появились двое мужчин в сияющих белых одеяниях. Один из них держал в руках золотой таз, наполненный сверкающим снегом. Они уложили Мухаммеда на этот снег и, раскрыв его грудную клетку, вынули сердце. Всю операцию от начала до конца наблюдал оцепеневший от ужаса названый брат мальчика. Он увидел, как мужчины извлекли из сердца каплю черного цвета и отбросили ее прочь. Потом обмыли внутренности сияющим снегом и, вложив на место сердце, удалились.

Только после этого брат обрел способность двигаться и с криком бросился к матери. Халима выбежала из шатра и увидела Мухаммеда, который стоял целый и невредимый, с побелевшим, словно сияющим, лицом. В ответ на расспросы Халимы он рассказал то же самое, что и его молочный брат. Мухаммед на всю жизнь запомнил ощущение неземного чистого холода в груди, оставшееся после этой операции.

Нечто подобное произошло и с Мансуром, когда он пас в горах семейную отару. Внезапно рядом с ним возникли два сияющих всадника на чудесных белых конях. Всадники подхватили мальчика и пронесли его высоко над снегами горных хребтов. Они ничего не говорили, но когда Ушурма очнулся, в груди его застыл чистый холод вечных снегов. Эта чистота осталась с ним до конца дней.