ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ МАРИИ ЖОЗЕ — «МАЙСКОЙ КОРОЛЕВЫ» И ЗАПИСИ О НЕЙ
ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ МАРИИ ЖОЗЕ — «МАЙСКОЙ КОРОЛЕВЫ» И ЗАПИСИ О НЕЙ
— Я была третьей дочерью бельгийского короля Альбера I и королевы Елизаветы. Детство прошло в двух шагах от Брюсселя, в королевском замке Ласкен. Последний раз побывала в Брюсселе в 1993 году на похоронах племянника — короля Бельгии Бодуэиа. Собралась вся большая семья.
Врачи не рекомендовали Марии Жозе отправляться в Европу, но экс-королева пренебрегла этим советом. «Долг сильнее…»
— Для «майской королевы», обладающей удивительным спокойствием и выдержкой, это было явным перенапряжением, — говорила дочь Титти. — Но мама сумела все выдержать, только курила больше обычного («стаж» курения более 70 лет).
Хранительницей архивов и всех сведений о Савойских считают Марию Габриэлу, которой отец, король Умберто II, передал все важнейшие документы семьи и итальянского государства.
* * *
Все Савойские считают себя литераторами, вели и ведут дневниковые записи, но публикуют лишь немногое и редко. Мария Беатриче вела дневники в Мексике, когда рядом была Мария Жозе, но сейчас это занятие ей наскучило, хотя работу над книгой об Амедео II — первом короле Савойских в Королевстве Обеих Сардинии она не прекратила. Особое удовлетворение доставляют сведения о том, как ведет любовные дела племянник — принц Эмануэле-Филиберто, а также о том, как его отец Витторио продал на Восток 600 вертолетов. Наследные принцы, правда неправящих династий, не брезгуют торговлей, в данном случае авиационным бизнесом (особенно Савойские прежде уважали фирму «Фоккер»).
Но главные записи о матери. Когда Мария Жозе приехала в Брюссель, ей прислуживали мексиканцы Марта и Хорхе. Они носили по комнатам в отеле огромную корзину с цветами. В них была воткнута изысканная королевская визитная карточка от короля Альбера и его жены — итальянки из Калабрии Паолы. Вот надпись на карточке: «Дорогая тетя! Добро пожаловать!» «Вспомнили, что я — тетя бельгийского короля, — радостно заметила Мария Жозе, никогда ранее не видевшая ни Альбера, ни королеву Паолу. Встреча состоялась в центре Брюсселя.
А что же Мария Беатриче? Она вместе с супругом — аргентинским дворянином дипломатом доном Луисом Рейна Корваланом вернулась в Мексику и мечтает совершить путешествие в Россию. Оставшиеся годы она готова прожить только в Нью-Йорке.
Но вернемся вновь к «майской», или 34-дневной, королеве. Мария Жозе прожила четыре года в Мексике у младшей дочери Марии Беатриче, затем неожиданно, не предупредив даже Марию Беатриче, перебралась к другой дочери — Марии Габриеле в виллу под Женевой на берегу озера, где за ней преданно ухаживает мажордом Алонсо. На коленях Марии Жозе удобно устроился пес — барбончино по кличке Мими. Мария Жозе на черной легкой каталке часами просиживает у окна перед балконом, рассматривает экзотические растения в саду. Третья дочь Марии Жозе — Мария Пия «держит нейтралитет» и редко пишет матери из Парижа.
— Больше всего люблю путешествовать, — утверждает экс-королева. — Страсть к путешествиям у меня в крови. Моя мать королева Елизавета Бельгийская в 75 лет посетила Россию и Китай. Мой отец Альбер I исследовал течение Амазонки. А я? Мне тоже довелось поездить и полетать. Знала я и страсть Савойских к автомобилям. С 1899 года монархи Савойские первыми среди суверенов сами сели за руль автомобиля в Кастель Порциано. (Сохранилась фотография, сделанная по распоряжению Умберто I адвокатом, впервые снимавшим в 1898 году Туринскую Плащаницу. Реликвия христианского мира принадлежала тогда Савойским.)
— Летать на аэроплане начала и десять лет, еще до Первой мировой войны. Отец, бельгийский король Альбер, пустил меня з кабину самолета и велел запустить мотор. Все дрожали от страха. Кроме меня, — говорит 95-летняя Мария Жозе.
Из «исторических» воспоминаний «майской королевы» в газеты и журналы изредка попадают ее несистематизированные «интервью» о временах Второй мировой войны, когда ома и супруг были готовы начать сепаратные переговоры с англо-американцами за спиной короля и Муссолини. Еще в 1942 году наследный принц Умберто и Мария Жозе в Ватикане зондировали пути выхода из войны, и удивительно, что их никто не выдал. Знал о настроениях Марии Жозе и муж старшей дочери Муссолини — министр иностранных дел граф Чиано. На всех допросах и на встрече с дуче он ни разу не упомянул имя Марии Жозе.
Самой верной подругой Марии Жозе была в течение тех лет и последней четверти века Жанин Роша. Теперь ее нет, и экс-королева до сих пор переживает утрату.
«Это — моя главная боль после ухода из жизни в 1983-м супруга Умберто… А ведь мы столько сделали вместе! А сколько еще могли бы сделать? Вы знаете, мы даже замышляли убрать Бенито Муссолини в 1943–1945годах. И сделали бы это, если бы… история распорядилась иначе. Но история — хозяйка времени и мира. Она решила иначе…»
История с арестом Муссолини 25 июля 1943 года на вилле Савойя рассказывается за прошедшие почти пятьдесят семь лет всегда по-разному. Одни говорят, что это был заговор, в котором участвовал и король, предавший дуче. У других более спокойное мнение: король знал, как и сам дуче, о готовящемся заговоре заранее, не менее чем за две недели, но ни тот, ни другой ничего не предпринимали. Король выжидал и, конечно, не был готов, что арест Муссолини произойдет именно на его вилле, сразу после их конфиденциальной встречи и последнего объяснения. Король, прощаясь, тепло пожал руку дуче и вряд ли кривил душой: он не был актером. Но факт остается фактом. Дуче был арестован на королевской вилле.
Ракеле в своих дневниках в записях от 25 июля 1943 года вела повествование сумбурно, без политических оценок, не анализируя позиций сторон и тем более ни в чем не обвиняя и не упрекая короля. Она словно фотографировала события, следила за всем каким-то мечущимся взглядом. Вот ее изложение цепи событий.
Утром 25 июля я проснулась после короткого беспокойного забытья. Муссолини уже был на ногах. Пришел доктор Пойди, чтобы сделать укол. Бенито отказался. Он очень спешил. Покинул виллу Торлония, отправился в палаццо Венеция.
В обед Бенито объявил, что во второй половине дня поедет к королю. Мы не имеем права нарушать договор с Германией, идти на перемирие, как того желает Большой совет. Король даст полномочия, чтобы задержать предателей.
Он уехал. На вилле Торлония не прекращали звонить телефоны. Часов в шесть вечера приехали автобусы и забрали всю охрану, оставив лишь одного полицейского и двух телефонисток. Все — без оружия. Вилла Торлония оказалась незащищенной. Здесь поднялся невероятный хаос. Проникали какие-то люди, что-то кричали. Какая-то странная женщина рассказывала о Кларе Петаччи — любовнице дуче.
Волнение усиливалось. Слава Богу, что дети были в Риччоне, и опасаться приходилось пока только за судьбу Муссолини.
Только через два дня принцесса Мафальда де Ессе по большому секрету сообщила, что Бенито жив и здоров, но появится, видимо, нескоро. Он арестован.
Затем на виллу Торлония въехало сразу несколько бронемашин с солдатами. «Мы должны провести обыск, — объяснил офицер и добавил: — Здесь, наверное, много разного добра. Надо проверить и увезти». (Куда — не уточнил.)
А дальше офицер поразил жену Муссолини словами: «Сегодня утром в Милане арестована супруга Муссолини. Собиралась бежать в Испанию с чемоданами, полными мехов и драгоценностей…»
Ракеле только улыбнулась и сказала офицеру: «Ищите, и вы здесь много найдете мехов. Даже бегающих и живых…»
Другие версии исходили от многих, кто был участником или отдаленным свидетелем событий конца июля 1943 года, и поэтому основная линия обрастала самыми невероятными деталями. Они придавали благородство поступкам одних отражали предательство, отречение, продажность других. Но при всех вариантах проигравшим был один: Муссолини.
Вот как описывает эти события английский журналист Кристофер Хибберт — участник боев за освобождение Италии. Его изложение фактов и аргументация обоснованны и достоверны, но нельзя, на мой взгляд, в документально построенном произведении «кавычить» прямую речь и додумывать за двух политических деятелей — за Муссолини и за короля, — которые говорили между собой с глазу на глаз и не вели стенограмм или «записей беседы». Описание Хибберта выглядит правдоподобно и логично. Главный же итог известен: Муссолини был арестован. Король чувствовал себя неловко. И потому, что все произошло на его вилле «Савойя».
«Мой дорогой дуче, — говорил король. — Дела идут совсем не так хороню. Положение очень серьезное. Италия лежит в руинах. Армия полностью деморализована. Солдаты не желают воевать. Альпийские стрелки начали петь песни о том, что больше не собираются сражаться за Муссолини. А вместо припева кричат: «Покончим с Муссолини, погубившим солдат-альпини».
«Тогда все кончено, — прошептал трижды Муссолини и уже громко произнес: — Если ваше величество так считает, я представлю заявление об отставке». На что король ответил: «Я безоговорочно приму Вашу отставку с поста главы правительства».
Далее Муссолини покинул виллу уже не со своей, а с «чужой охраной». С ним сели в машину офицер, три карабинера и двое полицейских с автоматами. Все были в штатском. Муссолини и не пришло в голову, что он арестован… Через полчаса он уже понял все…
Но к этим событиям июля 1943-го мы еще не раз вернемся.