Сын

Сын

Уважительное отношение к старшим, доброжелательность и отзывчивость, общительность, не переходящая в панибратство, чувство юмора — вот черты, которые отличали Ильхама в разнородной и разнохарактерной студенческой аудитории.

Спустя лет 25–30 профессор МГИМО, декан факультета международных отношений, доктор исторических наук, профессор Юрий Алексеевич Булатов вспомнит своего студента Ильхама Алиева: «Меня всегда изумляло его отношение к своему отцу. Такое отношение к людям, давшим когда-то всем нам жизнь, может быть, осталось только на Кавказе, Южном Кавказе. Видя, как относится Ильхам к Гейдару Алиеву, я всегда невольно задавался вопросом: а когда же я последний раз посетил могилу моего отца? Или же: когда я виделся с мамой в последний раз…»

По словам Ю. А. Булатова, у него в душе осталось много добрых воспоминаний об Ильхаме Алиеве. Одно из них связано с направлением студентов на зарубежную практику. По принятым тогда правилам на стажировку отбирали самых лучших — им давали характеристику комсомольская или партийная организации, утверждали списки ректорат и партком.

— Ильхам удостоился направления на стажировку в Лондон своим трудом, своим отношением к учебе, — подчеркивает Юрий Алексеевич. — Он специализировался по Великобритании и очень хорошо знал английский язык.

Окончив институт, Ильхам поступил в аспирантуру, занимался на кафедре истории и политики стран Европы и Америки. Он читал лекции студентам, вел семинары, на глазах формировался как преподаватель, щедро делился своими знаниями с ребятами, которые были лишь немного моложе его. В сентябре 1985 года, окончив аспирантуру, он защитил в нашем институте диссертацию об антивоенном движении в Великобритании и в 25 лет стал кандидатом исторических наук.

По мнению профессора Булатова, молодого ученого ждала блестящая научная карьера.

Да, не случись горбачевской ломки, которая перевернула всю страну, а заодно и судьбы миллионов людей, стал бы Ильхам Алиев известным в Союзе англоведом, а затем, возможно, и дипломатом… Но давно сказано: человек предполагает, а Бог располагает… Впрочем, науке Ильхам Гейдарович не изменил. Специалистам, и не только в Азербайджане, известна его монография «Каспийская нефть Азербайджана». Ее высоко оценила зарубежная пресса, лестно отозвались профессионалы. По мнению Николая Константиновича Байбакова, в прошлом председателя Госплана СССР, этот труд «носит энциклопедический характер, является первой подобной монографией в исследуемой области».

«Нам хорошо известна нефтяная история. Мы также изучили опыт различных стран. К сожалению, в некоторых случаях нефть приносит стране, народам не благосостояние, а трудности, социальную несправедливость, проблемы, напряженность. Мы же хотим, чтобы нефть несла Азербайджану мир, развитие, сотрудничество, чтобы улучшилось благосостояние нашего народа».

Эти слова — цитата из книги Ильхама Алиева.

Из интервью Ильхама Алиева телепрограмме «Формула власти» (2004 год).

«В общей сложности студентом, аспирантом и преподавателем я провел в стенах альма-матер более 13 лет. Недавно во время моего официального визита мне присвоили звание почетного доктора МГИМО. И я очень горжусь этим званием».

Каждый год Ильхам приезжал на летние каникулы в Баку. И очень часто не заставал отца дома — очередная командировка. То на нефтяные промыслы, то на хлопковые поля, то в горные районы. Случалось, Ильхам просил отца взять его с собой. Эти поездки стали для Ильхама настоящей школой государственного управления.

В поездки по регионам первый секретарь, как правило, приглашал писателей, композиторов, художников… Ильхам вживую наблюдал, как отец находит общий язык с каждым собеседником, при случае берется за лопату, чтобы окопать виноградные кусты; увидев турник на полевом стане, тряхнет стариной… В этом общении не было ничего показушного, хотя к приезду Первого местное начальство стремилось навести антураж… Но проницательный Гейдар Алиевич без труда различал поспешную «косметику» от реальной картины.

Заглянув в магазинчик в райцентре, Алиев заметил на витрине одинокую бутылку экзотического коньяка. Изобразив веселое удивление, подозвал спутника — писателя, кстати, совершенно не пьющего по состоянию здоровья.

— А в Баку такие коньяки легко достать?

Раздался дружный смех. И только местные начальники вытирали испарину.

С чего начинается Родина?.. — вернемся к этому песенному рефрену, чтобы добавить несколько штрихов к размышлениям о патриотизме, к тому мироощущению, которое определяет духовный облик человека. О любви к Отечеству, родной земле написаны вдохновенные строки, сложены прекрасные песни и легенды. Можно цитировать бесконечно эти исповеди — Пушкин, Лермонтов, Некрасов, Есенин… В наше время Николай Рубцов оставил пронзительные строки:

С каждой избой и тучею,

С громом, готовым упасть,

Чувствую самую жгучую,

Самую смертную связь…

Вспомним Самеда Вургуна (в прекрасном переводе А. Адалис).

Можно ль душу из сердца украсть? Никогда!

Ты дыханье мое, ты мой хлеб и вода.

Предо мной распахнулись твои города.

Весь я твой. Навсегда тебе дан,

Азербайджан, Азербайджан!..

Гейдар Алиев любил литературу, искусство, фольклор, видел в них первооснову духовного становления личности, воспитания гражданина. «Каждый азербайджанец должен испытывать гордость за свою национальную принадлежность, и мы призваны хранить азербайджанство — азербайджанский язык, культуру, национально-духовные ценности». Эта мысль может показаться кому-то совсем простой, естественной, но стоит вдуматься в исторический контекст, в котором она произнесена. В те времена, когда декларировалась новая историческая общность людей — советский народ, доходило даже до утопических фантазий о слиянии языков, когда нанизывался постулат о национальной по форме и социалистической по содержанию культуре, национальное начало оттеснялось на второй план, как нечто подсобное, декоративное, исключающее содержательную роль, — все это прямо или косвенно означало нивелировку национального самоощущения, этнического стержня личности… В свете такого понимания слова Гейдара Алиева звучат как призыв к возрождению здравого национального самосознания, генетической памяти нации со всей ее многовековой, многотрудной и достойной гордости историей…

У Ильхама Алиева был перед глазами живой пример высокого и благородного служения своему народу, родной культуре.

Дом Алиевых не обходился без музыки, песен, задушевных бесед о новых премьерах, о новых книгах. Зарифа-ханум хорошо играла на фортепиано. Ее сестра Гюляра-ханум Алиева была известным музыкантом, руководила ансамблем. Сестра Ильхама Севиль, арабист по образованию, сделала успешные шаги в песенном творчестве. Многие любители музыки имели удовольствие слушать ее песни в исполнении знаменитой Радмилы Караклаич.

Сокурсник Ильхама, студент факультета международной журналистики, вспоминает: «В первые годы знакомства с Ильхамом я не представлял, что он в такой степени сведущ в народном творчестве, в нашем современном искусстве. Я даже однажды испытал его… Мы были на военных сборах в Калининской (ныне Тверской) области. Однажды мы с Ильхамом, прогуливаясь вдвоем, беседовали… Я сказал: давай посоревнуемся, посмотрим, кто знает больше азербайджанских песен.

Пели поочередно. Напевали народные песни и песни наших композиторов, которые приходили на память. Я истощился и умолк. А он все еще продолжал. Признаться, я не ожидал, что так легко буду побежден. Но и не удивился тому, откуда он все это знает…

Знают люди, что сокровищ твоих непочатый край.

На просторах горы хлопка, глаз ласкает урожай.

Над Хазаром буровые, песни журавлиных стай…

Ты очаг мой, светоч жизни, мой Азербайджан!

Мать моя, моя отчизна, мой Азербайджан!

Ильхам выиграл пари. Но не стал хвастаться победой!» Между прочим, говоря о генетической любви к литературе и искусству, можно вспомнить еще один замечательный пример — деда Ильхама Алиева по матери, выдающегося государственного деятеля Азиза Алиева. Врач по образованию, он занимал высокие посты в Азербайджане, возглавлял Дагестанский обком партии в годы Великой Отечественной войны. Азиз Мамедкеримович внес огромный вклад в мобилизацию народов Дагестана, в развитие просвещения, культуры народов этого многонационального края. Он дружил с народным поэтом Гамзатом Цадасой, он же предугадал большую будущность молодого Расула Гамзатова, посоветовал учиться в Литературном институте имени Горького, где взошла его поэтическая звезда. В годы войны Азиз Алиев возглавлял миссию советских политработников и деятелей культуры в Южном Азербайджане (Иран). Рамки нашего повествования не позволяют рассказать подробнее о жизни этого человека. Ограничимся только одним эпизодом.

Уже перенесший не один инфаркт, на закате дней, он отправляется на вокзал, чтобы лично проводить старую русскую женщину, долгие годы проработавшую в их семье домработницей. Он мог бы просить об этом сыновей, поручить шоферу, наконец… Нет, сам тащит чемодан по перрону. И там же, на перроне, у Азиза (по-русски Дорогой) останавливается сердце… Такие случаи — нравственное мерило на вею жизнь. Когда не стало дедушки, Ильхам был еще мал. Он узнает об этом эпизоде позднее.

С чего начинается Родина?.. Поколению, выросшему в Советском Союзе, трудно свыкнуться с новой реальностью — «бывшая страна»…

«Акулы пера» вылили ушаты грязи на историю разбитой державы. Однако при всех пороках системы и невосполнимых жертвах режима люди многонациональной страны прикипели сердцами друг к другу, сроднились. Чувство семьи единой, ярко выраженное украинским поэтом Павло Тычиной, не было лишь поэтической декларацией.

В Баку, в Нагорной части, стоит памятник дважды Герою Советского Союза Ази Асланову, генералу, командиру танковых войск, защищавших Сталинград, павшему в бою на берегах Балтики… В бой за Родину генерала Асланова, Мусу Джалиля, летчиков Александра Покрышкина и Ивана Кожедуба, молодогвардейцев вело и то самое чувство семьи единой.

Известный азербайджанский писатель, крупный государственный деятель Нариман Нариманов, один из председателей ЦИК Советского Союза, перед смертью написал письмо сынишке. Наджафу было пять лет:

«Дорогой мой сын Наджаф!

Если мне суждено жить, то я постараюсь воспитать тебя гак, чтобы ты принес пользу человечеству. Если мне суждено умереть, то я буду просить тебя сделать людям хотя бы то малое, что сумел сделать я, твой отец. Надеюсь, что ты своей работой продолжишь то, что начал я…»

Наджаф любил технику, мечтал о том времени, когда на поля придут трактора, когда умные машины облегчат труд виноградаря и хлопкороба. Но на войне, Великой Отечественной, он стал танкистом. Защищал Сталинград, освобождал Донбасс… Гвардии старший лейтенант, командир танкового извода погиб в боях за Волноваху, крупный железнодорожный узел на юге Украины. Его отец покоится на Красной площади в Москве. В Баку по инициативе Гейдара Алиева ему воздвигнут величественный памятник.

Да, наш адрес, как пелось в популярной песне, не дом и не улица, наш адрес — Советский Союз.

Мы, авторы этой книги, родились в разных краях. Один из нас азербайджанец, родился и вырос на юге Азербайджана. Другой — родом из Донбасса. Одному трудно свыкнуться с мыслью, что Пушкин, Шевченко, Лев Толстой в независимом Азербайджане числятся иностранными писателями. У другого язык не поворачивается назвать, предположим, Самеда Вургуна, блестяще переведшего роман «Евгений Онегин», иностранным поэтом.

Вы скажете: эмоции. Да, эмоции, которые жили в сердцах миллионов, сотен миллионов. И их не перечеркнешь в одночасье. Суверенитет, национальная независимость — веление истории. Пограничные столбы обозначили новую карту. Но мир продолжает говорить об интеграции. Мы все чаще вспоминаем о духовном пространстве, которое не разрежешь указами и ножницами.

Все эти суждения приходят на ум, когда думаешь о самочувствии и мироощущении героя нашего повествования, об эволюции его политического, гражданского мышления на фоне процессов, происходивших в стране, — перестройка, гласность, переоценка ценностей, обнажившиеся пласты горькой исторической правды, демократические надежды и иллюзии…