ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Прошло более двадцати лет c того памятного дня, как участники белой Вандеи покинули родину. За эти долгие годы я много и мучительно думал о том, в чём кроются причины и корни того, что Белое движение потерпело неудачу, в результате которой Россия на десятки лет попала в руки сумасшедшим и преступникам, а три миллиона русских патриотов надолго, если не навсегда, покинув землю отцов, принуждены скитаться на чужбине.

Теперь, когда прожитые годы угасили страсти и заглушили обиды, а пережитые нами события отошли на суд истории, я попытаюсь проанализировать прошлое, подвести итоги, признав все те ошибки вольные или невольные, в которых виновен как я сам, так и все мне подобные люди, принимавшие активное участие в белой эпопее.

Прежде всего, как мне кажется, противобольшевистское движение в России началось слишком рано, когда большинство русского народа не испытало на собственном опыте всей прелести коммунистического рая, и ещё верило в большевистские посулы и широкие обещания.

Первый большевизм 1917-18 годов пронёсся по русским равнинам слишком поверхностно, не задев, в сущности, толщи народной. В этот период были на Руси такие места, и их было немало, куда большевизм или не дошёл, или не оставил после себя чувствительных следов, и поэтому первые бедствия от гражданской войны там населению пришлось испытать не от большевиков, а от... добровольцев. Обиды, грабёж, унижение и террор военного коммунизма 1917-18 годов коснулись в огромном большинстве не простого народа, а главным образом имущих классов, и в особенности офицерства. Незаслуженно оскорблённое, униженное и перетерпевшее подчас нечеловеческие муки, офицерство почти исключительно составило в 1918 году кадры всех антибольшевистских движений. Кровавые раны и тяжкие обиды, нанесённые ему, были настолько свежи и так болели, что мы не могли в то время всецело отдаться идее борьбы за Россию, откинув от себя элемент личной мести. У меньшинства это чувство только существовало, у большинства оно преобладало над идеей, а в некоторых случаях являлось единственной причиной того, что человек стал в ряды Белого движения.

Сведение личных счётов с большевизмом во вред делу Белого движения сыграло большую роль в непопулярности добровольцев среди населения. Народ зачастую видел в добровольцах не людей, борющихся за спасение родины, а только офицеров или помещиков, мстящих солдатам и крестьянам за старые обиды.

Белая армия, кроме того, состояла из самых противоположных элементов с политической точки зрения, тянувших кто в лес, а кто по дрова. В ней были люди, исповедовавшие самые различные политические убеждения, начиная с мечтающих о социалистическом рае на земле и кончая крайними монархистами, видевшими спасение в восстановлении без всякого изменения старого режима. Пока речь шла о том, чтобы бить общего врага ? большевиков, дело более или менее шло, но как только на сцену стал вопрос о строительстве государства на освобождённой от красных территории, начался полный разнобой, так как каждый понимал это строительство по-своему и тянул в свою сторону. Разнобой этот был тем более ярким, что руководящие круги Белого движения в лице командования официальной политической точки зрения не имели и до самого конца так её и не установили, отделываясь общими, никого не удовлетворявшими фразами.

4-го августа 1918 года во время первого парада Добровольческой армии в Екатеринодаре, первом крупном центре, попавшем в руки белых, насторожившаяся толпа народа с недоумением и явным разочарованием переглянулась, когда раздались звуки Преображенского марша.

Уже в эмиграции мне в руки попал случайно номер одного советского журнала, в котором неизвестный автор, описывая свою подпольную работу в Белой армии, высказывает на основании того, что он наблюдал, одну очень дельную мысль. Этот большевик видит одну из причин неудачи добровольческого движения в том, что оно не имело своего гимна. Гимн, действительно, является выразителем той или иной идеи в политической борьбе, почему коммунисты имеют свой «Интернационал», социалисты – «Марсельезу», монархисты – «Боже, Царя храни», а Добровольческая армия – ничего, кроме полкового марша.

На белом знамени действительно ничего не было написано или, вернее, каждый писал на нём, что хотел. Между тем народ был вправе ожидать и ждал от Белого движения определённой цели, хотел знать, куда оно его ведёт, к какой цели стремится и, конечно, не мог удовлетвориться тем, что борьба с большевиками ведётся только во имя этой борьбы…

Белое движение было первой стычкой креста с пентаграммой в мире, и являлось первым этапом этой борьбы, которая через несколько лет возобновилась в других странах мира и продолжается до сих пор. В ряды первых добровольцев вошёл цвет России, лучший отбор нации. Белые военачальники и белые воины проявляли чудеса храбрости и своею смертью дали бессмертные примеры отречения от личности во имя родины. Однако против честной стойкости воина большевиками были пущены хитрые интриги политики. Против большевистской демагогии и основанной на ней красной пропаганде добровольцы оказались беззащитны, так как ими не было выброшено для народа точных социальных лозунгов, способных преодолеть советскую пропаганду. Наша борьба шла инерцией погибшей империи, мы же на своих штыках должны были нести не только инерцию прежней России, но и животворящую идею новой.

Мы дрались за ВЕЛИКУЮ И НЕДЕЛИМУЮ РОССИЮ, т.е. за одну целую идею государства, не думая о том, что эта голая государственная идея при разрушении самого государства повисла в воздухе, а новой живой и органической идеи государства-нации мы в себе не имели. Отсутствию этой социальной идеи мы и обязаны, главным образом, своим поражением.

Неудача Белого движения наглядно показывает, что борьба с большевизмом возможна только при наличии разработанной социальной идеи, противопоставляемой большевистской демагогии, при широкой её пропаганде для привлечения симпатий трудовых масс народа. Эта идея должна отражать в себе требования масс и, прежде всего, крестьян и рабочих, должна быть выразительницей их чаяний и стремлений.

Участники Белого движения были объединены лишь отрицанием большевизма и совершенно не предрешали будущего социального устройства России, не давали никакого ответа на вопрос, что они несут русскому крестьянину и рабочему. Своим полным невниманием к социальным вопросам они оттолкнули от себя массы, которые поэтому пошли не за белыми патриотами, а за красными демагогами и тем обеспечили этим последним победу.

Отсутствие какой бы то ни было социальной программы не давало возможности руководителям Белого движения развернуть в широких масштабах антибольшевистскую пропаганду. Белые армии боролись только штыками, в то время как у большевиков главным средством борьбы являлась пропаганда, т.е. разложение белых тылов путём коммунистической агитации. Уроки Белого движения были учтены впоследствии лидерами антибольшевистской борьбы на Западе, которые на русском опыте поняли и учли все гибельные последствия непредрешенства, и большевистской пропаганде противопоставили идею корпоративного строя, марксисткой агитации – другую, более сильную и жизненную.

Говоря о непредрешенстве и программе, не надо связывать эти понятия с вопросами о форме правления. В этом отношении руководители Добровольческой армии были, конечно, правы. Форма правления в настоящее время не имеет существенного значения для жизни государства, так как важна его социальная сущность, социальная природа государственного строя, а не его форма.

Важно гарантировать всем слоям населения участие в государственной власти, и совсем не важно то, как внешне будет оформлен высший орган этой власти, какое звание будет носить глава государства. Ведь государства могут иметь одну и ту же форму правления, но по своему внутреннему существу и содержанию могут одновременно с тем представлять собой два совершенно различных типа. Например, возьмём Англию и Италию, в обеих этих странах существует конституционно-монархическая форма правления, однако Италия является корпоративным государством, а Англия представляет собой либерально-капиталистическое государство.

Пути Господни неисповедимы, и быть может, Россия должна возродиться именно после того, как русский народ на своём собственном опыте и ошибках научится находить правильный путь к своему национальному счастью. В число этих ошибок, вольных и невольных, войдут и те, которые были совершены нами в Добровольческой армии. Лично я никогда не перестану верить, что русскому народу предстоит великое будущее и что однажды настанет для него счастливый день, когда миллионы русских людей почувствуют час своего освобождения, и в Москве снова, как и много лет тому назад, раздадутся слова: «Осени себя крестным знаменьем, русский народ, и призови Божье благословение на свой свободный труд…»

1940 год, Александрия, Египет