О разводах
О разводах
В 1970-х была такая присказка о том, чем или как женщины различных национальностей удерживают своих мужей:
Итальянка — криком,
Еврейка — шиком,
Француженка — грацией,
Русская — парторганизацией.
Особенно активно вмешивались в семейные дела политорганы и парторги в военных городках, где все в общем-то было на виду. И уж кто бы ни был виноват, офицеру доставалось всегда. Если жена была инициатором разлада — значит, он плохо выбирал и плохо воспитывал, если же он в чем-то провинился, тогда он получал вдвойне. Что же касается Центра подготовки космонавтов, то вплоть до середины 1980-х тема разводов решалась просто: офицер уезжал на другое место службы.
И вдруг назрела такая ситуация в одной из самых известных космических семей, свадьбу которой организовывал лично глубокоуважаемый Никита Сергеевич Хрущев.
Но, как говорилось в известной послевоенной песенке:
В нашей жизни всякое бывает —
Налетают тучи и гроза,
Ветер утихает, тучи уплывают
И опять синеют небеса...
Вызывает как-то меня в срочном порядке Георгий Тимофеевич Береговой и с порога начинает «строгать»: «Антоша-Николаша, почему я до сих пор не знаю, что ты развелся?»
Уточню, что был такой герой фильма — Антоша Рыбкин, вот оттуда и это сдвоенное имя... Но — к теме.
Я ответил: «Товарищ командир, во-первых, я этого никогда не скрывал, но и не распространялся на эту тему. Мои начальники, кадровики и парторганизация во всем разобрались, все необходимое для себя выяснили и рекомендовали руководству Главного управления военной контрразведки оставить меня на прежнем месте службы, то есть в Звездном городке. Правда, некоторые горячие головы высказывали намерение отправить меня за Урал...»
Береговой усмехнулся и добавил: «Да, я бы их идею не поддержал. Но я, собственно, сейчас хочу поговорить с тобой и в твоем присутствии о другом «разводном»...»
Продолжая разговаривать, он набрал номер телефона и сказал в трубку: «Андриан, зайди!»
Буквально через минуту в кабинете стоял его заместитель — генерал Андриан Григорьевич Николаев. Дальнейший разговор был сильно разбавлен ненормативной, но привычной в военной среде лексикой: «Вот смотри, — Береговой показал в мою сторону, — человек уже девять месяцев назад как развелся, а я узнаю об этом только сегодня! Ты же еще только начинаешь этот процесс, а у меня уже голова кругом идет!»
Всегда тихий и немногословный Андриан Григорьевич стоял молча, склонив голову, и только было собрался что-то ответить как Береговой опять «наехал»: «Ну, в общем, так! Бери Николая, иди к себе в кабинет, учись, как это надо делать спокойно и тихо, и чтобы я об этом больше ничего не слышал!»
Мы с Николаевым молча удалились, зашли в кабинет, и Андриан Григорьевич со вполне серьезным видом спросил меня: «Ну и как?» Наши хорошие отношения позволяли нам быть полностью откровенными, и я никогда не позволял себе «умничать». Мы просто и доверительно поговорили и сошлись на том, что лучшим вариантом будет старый, испытанный веками. Настоящий мужчина берет свой портфель, любимую книгу и тихо, без скандала уходит, не вынося все претензии на разбор суда и общественности...