Свидетельствуют футболисты

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Свидетельствуют футболисты

Всплыла эта версия через четверть века. В 1984 году в Грузии отмечали двадцатилетие первой победы тбилисского «Динамо» в чемпионате. Республиканская спортивная газета «Лело» обратилась ко мне с просьбой проинтервьюировать чемпионов 1964 года и их тренера Гавриила Качалина. Имел тогда обыкновение после официальной части заводить беседы на разные темы. При встречах со Славой Метревели (партнером Стрельцова по «Торпедо» и сборной – он готовился в 58-м к поездке в Швецию) и Качалиным я, конечно, не упустил случая спросить о Стрельцове – не для печати, разумеется: гласность была еще на подходе. Сегодня впервые извлекаю покоившиеся в столе более полутора десятка лет записи.

Из беседы с Качалиным:

– …Когда я попытался выручить Стрельцова, мне в милиции ответили, что дело дошло до Хрущева. Кинулся в райком партии, просил первого секретаря помочь, прекратить дело до окончания чемпионата мира. Мне сказали, что сделать уже ничего нельзя, и многозначительно показали наверх. Я понял – это конец. Так ни за что посадили Стрельцова.

– Кто мог доложить Хрущеву?

– Слышал, что Фурцева. Она имела зуб на Эдика.

– Слышали или точно знаете?

– Кто может это точно знать?

Из монолога Метревели:

– Фурцева, которая была в тот период секретарем ЦК, хотела выдать свою дочь за Стрельцова, но он ей сказал (дальше последовала фраза, которую я до конца процитировать не решился. – А.В.). Фурцева это, конечно, запомнила… Среди тех девиц была одна б… (Слава был не в курсе – Марина оказалась девственницей. – А.В.). Утром эта девица возвратилась с царапиной или ссадиной на лице. Мать ее подняла шум. Девицу заставили написать заявление в милицию. Об этой истории сразу узнала Фурцева. Она не упустила случая отомстить Стрельцову.

Позже, в 90-е, я расспрашивал и других игроков. О разговоре в Кремле знали все, в причастности Фурцевой сомнения имелись. Исключение – Борис Татушин.

Я позвонил ему в августе 95-го опять в связи с юбилеем – в канун сорокалетия исторического матча СССР – ФРГ. Просил поделиться впечатлениями по заданию редакции «Футбола». Татушин был немногословен. Получив нужную информацию, я как-то плавно перевел разговор на тот майский день. Он просил эту тему не ворошить. Боясь, что повесит трубку, я выстрелил в упор: «Знаете, кто посадил Стрельцова?» – «Вы что, не в курсе? – последовал ответ. – Екатерина Третья. Об этом все знают».

И последнее – Александр Нилин, узнав, над чем тружусь, любезно предоставил мне небольшой отрывок из готовящейся к печати фундаментальной книги о Стрельцове: «Про Фурцеву мне и сам Эдик говорил – в ней видел одну из виновниц произошедшего с ним… Откуда-то известно, что Екатерина Алексеевна передала записку о случившемся в районе железнодорожной станции Правда помощнику Хрущева…

Быстрота, с которой информация дошла до самых верхов, всегда меня настораживала. Все как бы делалось специально, чтобы футбольные деятели не успели вмешаться…»

Сам Александр Павлович в отличие от меня с огромной долей скепсиса относился к причастности Фурцевой ко всей этой истории. Судя по содержанию процитированного отрывка, наши позиции немного сблизились.

Приведенные здесь высказывания, и особенно стрельцовское, еще больше укрепляют в моем убеждении, но юридически ничего не доказывают из-за отсутствия прямых улик.