Роль генерала Зейдлица в немецкой группировке на Волге

Роль генерала Зейдлица в немецкой группировке на Волге

В этой главе впервые удалось использовать записки генерала фон Зейдлица. Речь идет о разрозненных личных воспоминаниях, отдельных не публиковавшихся до сих пор документах, письмах и многочисленных письменных ответах на запросы, с которыми автор настоящей книги обращался к генералу как одному из главных свидетелей битвы на Волге. В ссылках на источники и в примечаниях эти материалы фигурируют как «Записки В. фон Зейдлица».

Среди высших военачальников немецкой группировки на Волге был человек со звучной фамилией, воплощавший в себе лучшие традиции прусского и германского офицерства. Этим человеком был командир армейского корпуса генерал артиллерии Вальтер фон Зейдлиц-Курцбах. Ввиду проявленных способностей и боевых отличий этот генерал предназначался высшим командованием на более высокий пост. Предполагалось, что он сменит Паулюса на посту командующего 6-й армией. Об этом сообщил Паулюсу в конце октября 1942 года главный адъютант Гитлера генерал-майор Шмундт, возглавлявший одновременно управление кадров сухопутных сил [149] .

Самого же Паулюса – как мы теперь знаем – прочили в начальники главного штаба вермахта на место генерал-полковника Иодля. Для этого поста он, учитывая его опыт успешной работы в генеральном штабе сухопутных сил, а также, видимо, и политическую лояльность, казался особенно подходящим кандидатом [150] . Начавшееся генеральное наступление советских войск помешало осуществить намеченную смену командования. Возникает вопрос: как сложилась бы судьба сотен тысяч немецких солдат под Сталинградом в ту роковую осень и зиму, если бы вместо осторожного, колеблющегося и чересчур доверчиво повинующегося генерала Паулюса бразды командования армией держал в своих руках такой решительный, боевой генерал, как Зейдлиц.

Образ генерала фон Зейдлица рисуется столь же противоречиво, как и образ Паулюса. В немалой степени это происходит потому, что оба они, оказавшись в плену, призвали к свержению Гитлера, своего недавнего верховного военного руководителя, которому они когда-то присягнули на верность и в котором затем узрели человека, влекущего их родину в пучину катастрофы. Политическая роль, которую Зейдлиц также играл как один из руководителей движения «Свободная Германия», уже получила свою оценку со стороны историков [151] .

Тщетная, но тем не менее примечательная в историческом плане попытка немецких военнопленных объединиться с коммунистическими эмигрантами для организации сопротивления Гитлеру была расценена в обстоятельном исследовании Бодо Шойрига как политическое и психологическое последствие небывало чудовищной ситуации, в которую попала загубленная на Волге 6-я армия, а также того факта, что в Сталинграде открыто проявился преступный характер нацистского режима. Однако при характеристике генерала фон Зейдлица его все еще продолжают огульно предавать анафеме, преднамеренно упрощая действительное положение вещей. Многие немцы – особенно из того сословия, к которому принадлежал Зейдлиц, – не сумев должным образом идейно и политически перебороть в себе недоброе прошлое, за которое все они несут часть вины, считают себя вправе поливать его грязью. Они не могут и не хотят простить Зейдлицу, что он прошел отличным от них путем сквозь грозные времена, насыщенные горестями, заблуждениями и самообманом.

В задачу нашего труда, посвященного проблематике Сталинграда, не входит более подробное рассмотрение роли генерала фон Зейдлица в плену. Как бы то ни было, в поведении Зейдлица в этот период нельзя механически искать ключ к оценке его действий во время битвы в окружении на Волге, как это иной раз делается. Роль, которую играл Зейдлиц в немецкой группировке на Волге, нередко изображается в литературе в драматизированном, искаженном и одностороннем свете. Нет недостатка и в попытках дискредитировать этого генерала, преуменьшить или даже ради удобства обойти молчанием значение того, к чему он стремился и что совершил тогда. В результате этого сплошь и рядом возникает противоречивая, пестрящая контрастами картина: Зейдлиц предстает то неким последователем Йорка, осмотрительным человеком, в противовес Паулюсу энергично настаивавшим на прорыве из окружения и своевременной капитуляции, то доморощенным стратегом, не способным понять глубокие оперативные замыслы, непослушником и нарушителем дисциплины, политическим смутьяном и бунтарем. Всю эту пеструю массу во многих отношениях сомнительных оценок необходимо скорректировать таким образом, чтобы вещи предстали в своем подлинном виде. С этой целью мы еще раз вспомним решающие этапы битвы в окружении, обратив особое внимание на поведение генерала фон Зейдлица. Такой критический обзор поможет глубже осознать политические и нравственные уроки Сталинграда и наряду с этим в интересах исторической правды развеять старые и новые легенды.