ПРУСТ МАРСЕЛЬ

ПРУСТ МАРСЕЛЬ

(род. в 1871 г. – ум. в 1922 г.)

Французский писатель. Цикл «В поисках утраченного времени», включающий семь романов; незавершенный роман «Жан Сантей»; книга новелл «Утехи и дни»; книга эссе «Против Сен-Бёва».

В литературе такое бывает нередко: писатель, мало кому известный, совершает неимоверный творческий прорыв и спустя несколько лет объявляется классиком. Так случилось с Марселем Прустом. Обеспеченный молодой человек с незначительным литературным багажом, человек, чьи интересы сводились, в основном, к посещению аристократических салонов, вдруг создает мощную прозаическую эпопею «В поисках утраченного времени». К своему главному произведению Пруст шел долго, и никто даже не подозревал о той энергии, которая таилась за утонченной аристократичной внешностью и беззаботным существованием.

Марсель Пруст родился 10 июля 1871 года в Париже в респектабельной семье. Его отец, Адриан Пруст, был известным профессором-медиком; мать, Жанна Вейль, происходившая из зажиточной еврейской семьи, была женщиной образованной, с тонкой и нежной душой. Она навсегда осталась для Марселя воплощением ума, доброты и совершенства. От нее юный Пруст перенял искренность, чувствительность, деликатность и нетерпимость ко всякой лжи. Все эти качества были обусловлены не только влиянием матери. С девяти лет мальчик страдал астмой, отсюда его сочувствие к чужому горю, благожелательность к больным и слабым.

В период с 1882 по 1889 год Марсель учился в престижном парижском лицее «Кондорсе», а каникулы проводил в местечке Илье, недалеко от Шартра. Шартрские пейзажи Пруст впоследствии перенесет в описание местности под вымышленным названием Комбре. Кстати, местечко Илье, фигурирующее в романах, позже присоединило к своему наименованию этот придуманный Прустом географический пункт и ныне называется Илье-Комбре. Причем дело идет к тому, что первая часть этого двойного наименования может исчезнуть, и возможно, в географических названиях Франции останется только вторая – созданная фантазией писателя.

Уже в лицее Марсель приобщился к философии, испытав особое влияние философа-интуитивиста Анри Бергсона. Он и сам пробовал выразить словами то, что его окружало. Тонкость чувств окрашивалась любовью к деталям пейзажа, светотеням, запахам старинной обстановки. Эта наблюдательность поможет Прусту в дальнейшем до мелочей восстановить мир своего детства.

После двухгодичной службы в армии Марсель продолжил учебу в университете в Школе политических наук в Орлеане, где в 1893 году получил ученую степень по юриспруденции, а спустя два года и по литературе. Началась самостоятельная жизнь. Нельзя сказать, что она была обременительной. Пруст проводит время в парижских салонах, в частности, гостиной сиятельного графа Робера де Монтескье-Фезенака, литературных обществах, приобретая репутацию светского человека и ценителя искусства. Друг юности Леон Пьер-Кэнон дает такой портрет молодого Пруста: «Широко открытые темные сверкающие глаза, необыкновенно мягкий взгляд, еще более мягкий, слегка задыхающийся голос, чрезвычайно изысканная манера одеваться, роза или орхидея в петлице сюртука». И все же утверждать, что Пруст отдавал всего себя высшему свету, было бы неверно. За учтивостью и аристократизмом скрывалась немалая доля иронии и легкого отстранения.

В 1896 году начинающий писатель издает свою первую книгу «Утехи и дни» с предисловием Анатоля Франса. Элегические камерные рассказы довольно точно отражали круг интересов 25-летнего новеллиста. Написанная вполне профессионально, хотя и с некоторым эстетским налетом, книга, тем не менее, не имела никакого успеха.

Начало XX века стало переломным для Пруста как в личной жизни, так и в творчестве. В 1903 году скончался его отец, а через три года не стало горячо любимой матери. Эти два печальных события, а также прогрессировавшая болезнь окончательно отдалили Пруста от светской жизни. С этого времени и начинается ставшая легендой жизнь писателя-затворника, писателя-труженика. Отныне он большую часть времени проводит в плотно зашторенной комнате, обитой пробкой, не пропускающей городские шумы и даже запахи знаменитых парижских каштанов. Сделав себя добровольным затворником, Пруст исписывает десятки тетрадей, выходя на улицу лишь в поисках деталей и характеров для своей будущей эпопеи. Иногда его «рабочим местом» становился ресторан «Риц», где писатель расспрашивает официантов о разговорах посетителей. А если ему надо было описать памятные с детства цветы боярышника, он отправлялся за город в закрытой машине.

Марсель поставил перед собой задачу неимоверной сложности – проникнуть в глубины подсознательного, чтобы воспроизвести детские впечатления до мельчайших подробностей, воссоздать утраченные воспоминания, поднять те глубинные залежи, какие скрываются в памяти человека, достигшего зрелости, и таким образом обрести «утраченное время».

Двенадцать лет писал Пруст свою эпопею, в которой отразил жизнь высшего французского общества, увиденную глазами ребенка и юноши. Но как можно было убедить издателей напечатать эти необычные романы? Ведь Пруст не имел серьезного писательского имени, да и отношение к нему в литературных кругах было вполне определенным – его считали богатым дилетантом, снобом и не более. Рукопись была предложена издательству «Нувель ревю франсез» и… решительно отвергнута. Наконец в 1913 году Прусту удалось опубликовать первый том «В сторону Свана», правда, за свой счет. Один экземпляр он преподнес Анатолю Франсу с надписью: «Первому Учителю, самому великому и самому любимому».

Первая мировая война прервала издание, и только в 1919 году в том же «Нувель ревю франсез» был опубликован второй том «Под сенью девушек в цвету», за который Пруст удостаивается престижной премии Гонкуров и получает широкую известность не только во Франции, но и в Англии, Германии, Америке.

Именно с этого времени началась слава Пруста-романиста.

Наслаждаться этой популярностью ему оставалось три года. Писатель чувствовал, что жить ему оставалось недолго, и поэтому, даже будучи тяжело больным, постоянно мучаясь приступами астмы, не отрываясь, работал над эпопеей. За это время были написаны романы «В сторону Германтов», «Содом и Гоморра», «Пленница», «Беглянка» и заключительная книга «Обретенное время», оставшаяся, к сожалению, незаконченной. В последнем романе Пруст завершал логику сюжетных линий и давал авторское изложение природы времени – по существу главного героя всего цикла «В поисках утраченного времени».

Процесс поиска во времени был подобен озарению, когда перед глазами разворачивается все прожитое, со всеми мельчайшими подробностями.

Описывая кончину одного из своих героев, Пруст так объяснял причины того, что он делал: мы вовсе не обязаны на этой Земле делать добро, творить справедливость, добиваться совершенства в чем либо, быть вежливыми и порядочными. И если мы это делаем, то такие деяния относятся, видимо, к миру, отличному от нашего – миру доброты, совестливости, жертвенности.

Семь томов цикла «В поисках утраченного времени» составили грандиозную картину нравов и характеров французского общества конца XIX и начала XX века. Сравнить это огромное художественное многотомное исследование просто не с чем. Даже «Человеческая комедия» Бальзака уступает романному циклу Пруста по обширнейшему психологическому анализу.

Кинематографисты не раз пытались перевести прозу Пруста на язык кино. И каждый раз – неудачно. По-видимому, невозможно передать прустовский стиль, его язык – медленный, тягучий, слегка меланхоличный, обладающий поистине завораживающей силой.

Возможно, Прусту удалось бы прожить дольше, если бы он так не изнурял себя немыслимым режимом, снотворным и работой, тем более лихорадочной, что он не был уверен, сможет ли закончить свой цикл прежде, чем умрет. И даже когда писатель заболел воспалением легких, то категорически отказался от помощи врачей. Эта болезнь и стала причиной его смерти. Он скончался 18 ноября 1922 года на 52 году жизни.

О личной жизни Марселя Пруста было создано немало легенд, особенно после того, как он был причислен к самым выдающимся писателям XX века. Есть и версия относительно нетрадиционной сексуальной ориентации писателя. Биографы упоминают участие Пруста в финансировании гомосексуального публичного дома, где управляющим был его юный друг Альбер ле Кузье, и о любовных связях писателя с некоторыми из своих друзей. Но это относится к молодому Прусту. С началом работы над эпопеей «В поисках утраченного времени» вся страсть писателя была отдана исключительно творчеству. И в нем почти не отразились ранние увлечения Марселя, за исключением двух-трех фрагментов в романе «Содом и Гоморра», где есть описание борделя Жюпьена и короткий панегирик нетрадиционной любви.

Подобных откровений в мировой литературе немало. Но не описания интимной жизни сексуальных меньшинств составляют суть творчества Марселя Пруста в широте его взглядов, удивительном, ни с чем не сравнимом видении мира, мастерстве слова. Именно эти качества и сделали Пруста признанным классиком XX столетия, писателем, который совершил отчаянную попытку повернуть «время вспять».