Путешествие в Норвегию. Борьба с клерикалами
Путешествие в Норвегию. Борьба с клерикалами
В начале 1882 года Зюсса убедили снова вступить в состав городской думы, откуда он ушел после избрания в парламент. В думе предстояла большая борьба за включение предместий в состав города. Население Вены сильно увеличилось и главным образом в ее предместьях, где квартиры были дешевле, где граждане не платили городского налога, составлявшего в самом городе более 14 флоринов с души. Но в предместьях не было надлежащего благоустройства — хороших мостовых, освещения, канализации и водопровода. Население предместий слагалось из крестьянских элементов, пролетариата, вынужденного селиться в дешевых неблагоустроенных кварталах, из обнищавших жителей Вены и людей, переселявшихся за городскую черту в погоне за более дешевой квартирой.
При частой безработице на окраинах скоплялось много нищих и люмпен-пролетариев, этого постоянного спутника капиталистического строя. Противники включения предместий в состав города опасались увеличения городских расходов на благоустройство и благотворительность, а главное боялись, что с приобщением революционно настроенной бедноты к числу законных граждан Вены изменится состав выборщиков в пользу крайних левых. Зюсс высказывался за включение этих предместий в городскую черту, потому что неблагоустроенность окраин и заброшенное состояние их населения угрожало благополучию всего города. С другой стороны, приобщение окраин передавало в руки города новые земельные участки.
Как увидим, после долгой борьбы Зюссу удалось отстоять свою точку зрения, но тем самым для земельных спекулянтов открылась новая арена злостной наживы.
Судьба беднейшей части населения всегда интересовала Зюсса, хотя все его попытки изменить положение, не затрагивая установившихся общественных отношений, не приводили, конечно, ни к каким положительным результатам. На душе его оставался горький осадок, но истинных причин своих неудач он никогда не мог понять до конца.
В своих «Воспоминаниях» Зюсс приводит два примера, характеризующие состояние социального обеспечения бедной части населения Вены в семидесятые и восьмидесятые годы прошлого века. Воспитательный дом Вены принимал за год около 7 тысяч подкидышей, которых отдавал желающим на воспитание за месячное вознаграждение по 3–4 флорина за каждого ребенка, при условии, что одна женщина может брать одного, в исключительных случаях — двоих детей. Зюсс участвовал в осмотре нескольких подозрительных мест воспитания и увидел ужасные условия жизни детей, которых принимали на воспитание исключительно в целях наживы.
Второй пример касается обеспечения вдов с детьми, лишившихся средств существования после смерти кормильца семьи. По закону 1863 года, прием в состав городской или сельской коммуны и получение, в связи с этим, права на ничтожную социальную помощь зависели исключительно от желания коммуны. В 1882 году пришельцы составляли уже 54 процента населения Вены. Они не были приняты в состав горожан, но платили городские налоги. В предместьях процент их поднимался от 70 до 90. Эти пришельцы не имели права ни на какое пособие, и, в случае потери средств существования, их возвращали на родину, с которой они давно уже потеряли всякую связь. Мало того, горожанка Вены, вышедшая замуж за пришельца, в случае его смерти выселялась по этапу на родину мужа, к которой она не имела никакого отношения и где ее зачастую отказывались принимать. Были случаи, что коммуны запрещали таким нежелательным элементам пользоваться водой из общественных колодцев. В ландтагах, в частности в Вене, где Зюсс также затрагивал эти вопросы, предложения об изменении этого закона встречали резкие возражения, и только в 1896 году был принят общегосударственный закон, по которому десятилетнее проживание на одном и том же месте давало право пришельцам на включение в состав коммуны, независимо от ее согласия.
Правительство не располагало в парламенте большинством в две трети голосов, необходимым для изменения конституции, но имело право изменять порядок выборов. Пользуясь этим, оно легализовало противозаконные выборы в курии крупных землевладельцев Нижней Австрии, а в Богемии в той же курии было проведено распределение выборщиков по географическим группам, при котором немцы должны были получить только двух депутатов из пяти. Выборный ценз был понижен с 15 флоринов до 5. Это делало новый закон как-будто бы либеральней и увеличивало число выборщиков в Вене на две трети, но число депутатских мест осталось прежним. Исход выборов теперь зависел, главным образом, от мелких ремесленников, которые особенно страдали от развития фабричного производства. Ремесленников правительство рассчитывало привлечь на свою сторону некоторыми законопроектами, покровительствующими ремеслу. Фабричные рабочие, стоявшие по своим политическим взглядам и способности к организации выше ремесленников, не получали при указанном цензе выборных прав.
Началось брожение, и в 1884 году правительство ввело чрезвычайное положение в городе и окрестностях, которое вызвало еще большую тревогу. Не только в левых, но и в либеральных кругах подозревали, что задуман реакционный государственный переворот.
Положение осложнялось антисемитизмом, который сильно развивался в Вене. Зюсс приводит в «Воспоминаниях» исторические справки о преследованиях евреев в Вене, которые начались приблизительно с 1348–1350 годов.
Выборы происходили в атмосфере страха, охватившего состоятельные классы. Мало надеялись и на законопроект о поощрении ремесленников, имевший целью привлечь их голоса [7]. Власти конфисковали манифест левых к избирателям; конфисковывались также все газеты, высказывавшиеся за программу социал-демократов. В своем округе Зюссу пришлось бороться с кандидатурой Шнейдера, вожака антисемитов. Зюсс ежедневно получал угрожающие письма, часто украшенные рисунком черепа. Распространялись листовки, в которых евреев призывали голосовать за Зюсса, так как он заявил, якобы, что евреи, как богом избранный народ, призваны властвовать над Западом, и обещал работать на пользу этого угнетаемого народа. Расследование показало, что подписи евреев под этими листовками были или вымышленные, или подделанные, а издатель и типография, указанные на листовках, не существовали. Несмотря на все ухищрения противников, Зюсс получил 2615 голосов, а антисемит Шнейдер только 1910. Большинство избирателей понимало, что антисемитизм прикрывает реакцию.
В другом округе победу одержал молодой юрист Люгер, выступавший в защиту программы демократической партии, отстаивавшей равенство религий и свободу школьного дела во всех провинциях. Позже Люгер был одним из организаторов партии христианских социалистов и стал антисемитом.
И в горячие дни выборов Зюсс находил время для продолжения своих учебных и научных занятий. 20 мая, например, утром он читал лекции в университете, днем работал в Академии наук, где в этот день был избран секретарем естественно-исторического отделения; после обеда поехал в Будапешт, чтобы выступить перед избирателями. На следующее утро Зюсс был опять в университете, а вечером говорил в переполненном зале на окраине своего избирательного округа.
Желание, возникшее еще на Суэцком канале, изучить после береговых линий Красного моря подобные же линии на севере Европы, чтобы решить вопрос о причинах колебаний морского уровня, Зюссу удалось осуществить только через шестнадцать лет. В 1885 году он поехал на север Норвегии, в Тромсё, где убедился, что более высокие террасы на склонах фиорда созданы не поднятием суши или понижением уровня моря, а представляют следы уровня пресных озер, подпруженных ледниками. Из Тромсё Зюсс отправился на водораздел Атлантического океана и Балтийского моря, по которому, в пустынной местности, пролегает граница между Норвегией и Швецией. Здесь под 68° и 69° северной широты можно было видеть своеобразные картины угрюмой природы северных гор. На водоразделе формы гор резкие и скалистые, тогда как ниже они мягкие, сглаженные деятельностью ледников. В долинах, близ водораздела, чередуются моховые болота, курчавые скалы, обработанные льдом, низкие гряды морен, пятна снега, озерки, рассеянные повсюду валуны, покрытые лишаями. Тишина редко нарушается писком леммингов и призывным свистом россомах. Даже бродячие лапландцы редко посещают эти угрюмые места.
Немного ниже, в каменные массы по склонам реки начинают врезываться ущелья, с обрывов низвергаются маленькие водопады, питаемые тающими полями снега. На дне долин появляются сначала травы, затем заросли полярной березки и ползучей ивы, еще ниже — рощи рябины, березы, хвойных деревьев, постепенно смыкающиеся в сплошной лес. Здесь уже встречаются отдельные домики норвежских пионеров, занимающихся охотой и рыболовством. В этих домиках путешественник находил себе приют и пищу. Еще ниже появляются фермы скотоводов, захватывавших горные луга и постепенно вытеснявших лапландцев дальше на север, на угрюмые высоты гор. О пребывании здесь лапландцев свидетельствовали увешанные ленточками священные березы и жертвенные ямы. Один из фермеров сопровождал Зюсса в поездке на большое озеро на водоразделе между Торнеа и Лулеа, обрамленное высокими горами, которые отражались в зеркале спокойных вод озера. В лесах, по дороге к нему, часто встречались следы медведей, на которых охотятся местные жители. Зюсс отмечает физическое развитие и ограниченный кругозор этих отшельников. Когда он рассказывал им о своем путешествии в Египет, о том, что там живут не христиане, они опрашивали, честный ли это народ. Они удивлялись, что у путешественников ничего не пропало там, кроме пары очков, которые потом были найдены и посланы вслед; они не хотели верить, что человек может быть честным, не будучи христианином.
Мы уже упоминали об изменении школьного закона 1869 года в сторону сокращения срока обязательного обучения и усиления влияния католического духовенства в деле народного образования. Новый законопроект, между прочим, разрешал сокращение количества уроков, регулировал поведение учителей вне школы, требовал от них, в случае надобности, преподавания религии, вследствие чего утверждение учителей зависело уже от епископа, и наконец устранял установленный законом 1869 года пятилетний срок для сдачи учителями государственного экзамена. Последнее открывало двери школ для «братьев» и «сестер», подготовленных в разных католических орденах.
Венский университет начал подвергаться нападкам как в парламенте, так и в Нижне-Австрийском ландтаге со стороны клерикалов и антисемитов, которые подчеркивали церковное происхождение университета. Зюсс приводит характерный пример нетерпимости. В день столетия со дня рождения Марианны Виллемер, послужившей прообразом для Сулейки в известном сочинении Гете, профессор Шмидт хотел произнести в театре города Линц (Виллемер родилась в этом городе) речь, посвященную ее памяти. Наместник разрешил произнести речь только при условии, что Гете не будет прославляться как философ.
Церковные круги не были удовлетворены изуродованием школьного закона 1869 года. Они хотели полной отмены этого закона, осужденного папой Пием IX. В начале 1888 года ряд клерикальных депутатов во главе с князем Лихтенштейном внесли другой законопроект относительно школ. И в этом законопроекте обязательный срок обучения понижался с восьми до шести лет. Церкви предоставлялся надзор не только за преподаванием религии, но и за всей деятельностью школ. Частные школы приравнивались к государственным. Руководство теми и другими, а также частными педагогическими институтами и составление положений о них предоставлялось законодательству отдельных провинций. Все это ясно показывало намерение вытеснить государственную власть из школы, чтобы заменить ее церковной и провинциальной, на которую клерикалы имели существенное влияние.
Эти предложения вызвали возмущение во всех передовых слоях населения, особенно в Вене, где произошло большое собрание граждан, на котором бурно критиковали законопроект и осудили его как тяжкое покушение на жизненные интересы населения.
В университете, согласно установившемуся обычаю, старейшие профессора факультетов поочередно в течение года исполняли обязанности ректора. На 1888/89 учебный год Зюсс, как старейший член естественно-исторического отдела философского факультета, был единогласно избран ректором. Даже профессора теологического факультета подали голоса за Зюсса, хотя он был лютеранин.
В феврале Зюссу пришлось выступить в защиту ботанического сада университета, так как министерство финансов намеревалось построить рядом с садом высокое здание для государственной типографии, которое затенило бы оранжереи и часть сада с экзотическими насаждениями. Зюссу удалось не только предотвратить гибель ботанического сада, но и отвоевать верхнюю часть его, которая до тех пор предоставлялась лишь в пользование сада, составляя собственность императора. Эта верхняя часть была ценным участком для застройки.
Зюсс собирался также восстановить пользование гимнастическим залом, который пустовал из-за споров между студенческими корпорациями.
Но в марте ректорство неожиданно прервалось по политическим причинам. После речи министра народного просвещения о школьном законе Зюсс, имея в виду необходимость своего выступления против притязаний церкви и возобновление в связи с этим нападок клерикальной партии на университет, почел за благо сложить с себя звание ректора. Министр принял его отставку.
Рабочий кабинет Зюсса
Автограф Зюсса