ВИЛЬФЛИНГЕН, 17 ФЕВРАЛЯ 1968 ГОДА

ВИЛЬФЛИНГЕН, 17 ФЕВРАЛЯ 1968 ГОДА

Инквизиция снова пришла к власти; меня должны были сжечь на костре. Они надели на меня соломенную шляпу и обвозили вокруг столба.

Получится ли у них достоверно? Вот что меня занимало. «Надо надеяться, соберется много народу, а также фотографы и журналисты скандальных газет».

Во второй половине дня в Заульгау на открытии выставки «Пляски смерти» Грисхабера. Застывший мир форм архаичных слоев — только они безрассудно растрачиваются там, где он подстилает их христианскими мотивами. Воспоминания о мескалиновом опьянении.

Хуго Фишер пишет, что он отправился на Майорку и что Альфред Тёпфер пригласил его в морское путешествие. Ставит сложные вопросы об «эго» в «Феноменологии» Гегеля.

Позднее пришло письмо от фрау Хермес, наследницы старого теолога, авторству которого принадлежит одна из моих любимых песен:

Icb hab von feme,

Herr, deinen Thron erblickt…[609]

Подготовительная почта для поездки в Рим.

«Дорогой боевой товарищ Ванкель. Относительно Вашей "молодости" Вам следует иметь в виду, что я сужу относительно. Тогда, в тот день, когда в пойменном лесу у нас появился первый убитый и когда товарищи по оружию поздравили меня с днем рождения, мне исполнилось сорок пять лет[610]. Следовательно, Вы по сравнению со мной были молодым человеком. Таковы Вы и сегодня. Лихтенберг однажды высказал свое удивление тем, что плотник, с которым он познакомился еще во время своего приезда в Гёттинген, в его представлении оставался всегда в одном и том же возрасте. Когда, что происходит раз в год, я встречаюсь с боевыми товарищами времен Первой мировой войны, может случиться, что тогдашний прапорщик, ставший между тем директором банка, обратится к своему командиру роты 1914 года в третьем лице — должен быть порядок.

О бобрах я могу написать лишь вкратце. Мы уже начали готовиться к поездке в Рим, которая продлится несколько недель. Вода болотистых бобровых лугов стекает в Дунай. Когда я прибыл туда в 1950 году, местность еще была покрыта узором обширных камышовых зарослей; сегодня можно увидеть только их остатки. Поэтому я спрашиваю себя, как долго еще аист будет вить гнездо на Ридлингской ратуше, что было обычным делом многие столетия. Об этом свидетельствуют старые картины.

Поскольку Вы собираете заметки о бобрах, я рекомендую Вам фрагмент в "Мировом государстве"[611], посвященный мной усердному строителю плотин; это животное своими повадками отличается от других».