Читайте также
Однажды в Америке
Меня бесило, когда Задорнов называл американцев тупыми. Конечно, они не тупые. Они – правильные. Их правильность для них настолько же естественна, как для нас наша извечная неправильность. Это противоречие и создает порой непонимание в сфере жизненно
ОДНАЖДЫ
— Человек ли ты?— Так, Господи.— Страх держи в душе.— Почему, Господи?— Человек ли ты?— Так, Господи.— Страх держи в душе, человек.— Не служишь ли врагу Моему?— Нет, Господи.— И впредь не служи.— Суесловием не грешишь ли?— Грешен, Господи.— Иди и не греши больше.—
Однажды вечером
В узких вазах томленье умирающих лилий.
Запад был медно-красный. Вечер был голубой.
О Леконте де Лиле мы с тобой говорили,
О холодном поэте мы грустили с тобой.
Мы не раз открывали шелковистые томы
И читали спокойно и шептали: не тот!
Но тогда нам
Однажды
Однажды Гоголь вышел из кареты
На свежий воздух. Думать было лень.
Но он во мгле увидел силуэты
Полузабытых тощих деревень.
Он пожалел безрадостное племя,
Оплакал детства светлые года,
Не смог представить будущее время —
И произнес: — Как скучно,
II. «Но однажды в час урочный…»
Но однажды в час урочный,
Вдруг нарушив мирный ток,
В гимне дивном звук неточный
Взвился глух и одинок…
Ах, неладное случилось,
Небывалое пришло,
Чудом темным опустилось
И глаза заволокло.
И у трона на ступени,
Странно вдруг отяжелев,
Он
Однажды
Еду на машине, взятой в аренду, из Норвегии в Швецию через Тронгейм. Границы нет, что хорошо, потому что мне нужно было избежать таможенного контроля.В ту пору многие страны уже перешли на правостороннее движение. И вот я еду и, естественно, не замечаю маленького
Однажды…
Улица в Витебске. 1914. Бумага, тушь.Однажды, когда я в очередной раз уехал доставать для школы хлеб, краски и деньги, мои учителя подняли бунт, в который втянули и учеников.Да простит их Господь!И вот те, кого я пригрел, кому дал работу и кусок хлеба, постановили
Однажды…
Итак, все то, что я могла написать о моей жизни, я написала, однако должна сознаться, что почти половина осталась ненаписанной.Целые годы совсем мною пропущены, многие люди и события, имевшие большое влияние на мою судьбу, останутся неизвестными.Я не могу назвать
Часть II. «Однажды мир прогнется под нас»
«Машина» постсоветской эпохи, это почти совсем другая машина. Не популярная, скажем, модель ВАЗа, в какой катались сами участники «МВ» перед расставанием с Росконцертом, а скорее тюнингованный «бумер» и прочие достойные иномарки, в
Часть первая. Воспитанница
Часть вторая. Мариинский театр
Часть третья. Европа
Часть четвертая. Война и революция
Часть пятая. Дягилев
Часть
Однажды осенью
Глубокой осенью 1933 года я зашел по делу к начальнику транспортной авиации и в его приемной увидел Маврикия Трофимовича Слепнева. Он тихонько сидел в углу у окна и, не обращая ни на кого внимания, мудрил что-то над географической картой.– Что колдуешь? –
ОДНАЖДЫ…
<…>[2](гру)зовика с посылками для заключенных, были вывешены по блокам списки и… в них оказались мое и майора Г. Г. имена. Откуда? Кто вспомнил о нас? Кто нам, «политическим прокаженным», решился послать этот знак памяти и внимания? Мы оба терялись в догадках и,