Религия

Я болел, поправлялся, совсем выздоровел и все думал, что надо бы мне пойти поблагодарить Бога в храме, построенном моими соотечественниками.

Сегодня утром, наконец, я разыскал квартиру гарнизонного священника и попросил разрешения прослушать у него вечерню; я узнал, что он отправляет службу утром и вечером.

– В походе отвлекаешься, – сказал я ему, – и церкви так далеко от наших лагерей, что уже три месяца, как я не был ни разу на богослужении. Я счастлив, что случай представляет мне возможность помолиться в комнате, которую вы освятили, поместив в ней изображения божества.

– Это не беда, – сказал священник, благословляя меня, – была бы молитва в глубине сердца, а внешность, обряды не так уж обязательны, истинная вера может обойтись и без них.

– Да, – ответил я, – но ведь надо подавать пример…

– И к тому же, – заметил он, прерывая меня, – обряды приближают вас к истинному благочестию; когда вы входите в священный храм, ваша совесть пробуждается, и вы следуете ее требованиям, а сие угодно Богу.

Я вошел в комнату, где он служит. Я тут каждый день вижу похороны и даже присутствовал из любопытства на католической службе, но целых три месяца не слыхал родных молитв. Меня охватило глубокое волнение, когда священник надел торжественные ризы и кротким голосом начал молитву. Воображение, конечно, чересчур увлекло меня, и я даже перестал молиться, чтобы упрекнуть себя в этом, слез проливать не следовало; но это чувство шло от сердца, все мое существо возрадовалось в присутствии того, что должно особенно привязывать нас к отечеству, – при виде священнослужителя, и я даже забыл вознести молитву, кою повторяю ежедневно за здравие моих родителей.