Танцовщики и партнеры Анны Павловой

Отдельно хочется сказать о танцовщицах Анны Павловой, по многу лет работавших с ней в одном передвижном театре. Время от времени газетчики упрекали Павлову за то, что девушки из ее коллектива не делают собственной карьеры, из спектакля в спектакль оставаясь не более чем тенью великой Анны. «После того, как имя артистки ее труппы Хильды Бутсовой худо-бедно выучили газетчики, Павлова послала той предельно дружеское, полное симпатии письмо: “Моя дорогая Хильда! После многих лет плодотворной совместной работы настала грустная минута расставания…”. А с танцовщицей Валентиной Кашубой, которой сама же Павлова говорила: “Ты настоящая артистка! Мои девочки – тряпки по сравнению с тобой, моя Кашуба!” – она рассталась после того, как на гастролях в Испании король Альфонс XIII, известный ловелас, спросил Павлову, приехала ли с ней “эта жемчужина – la belle Kachouba”. Анна прямо заявила тогда, что в ее труппе есть только одна жемчужина – она сама, и другой нет и быть не может!» [246]

Одно из древних правил театра гласит, самая красивая женщина труппы – это ее «звезда». Набери целый штат прекрасных актрис, и «звезда» вместо того, чтобы продуктивно работать, начнет борьбу за выживание. Кроме того, если в театре несколько «звезд», антрепренер должен днем и ночью следить за каждой, дабы та не ушла к конкуренту, перетащив за собой зрителей. Пресса должна писать о «звезде» труппы, зритель – обожать «звезду», при этом сама «звезда» должна зависеть от антерпренера.

В театре Анны Павловой вся реклама делалась на нее одну, зритель хотел видеть только божественную Анну, остальные танцовщики были необходимы как фон для блистательной Павловой, как греческий хор. Балерина, даже такая сильная и выносливая как наша героиня, не может все время находиться на сцене одна, ей нужно и дыхание перевести, и воды попить, поэтому рядом с ней работают другие танцовщики и танцовщицы. В этом их основная функция. Поэтому ничего удивительного, что Анна удаляла из своей труппы танцовщиц, способных составить ей серьезную конкуренцию. К слову, после того, как Анна умерла, Дандре попытался возглавить ее театр, делая ставку на молодых учениц Павловой, о которых уже давно начали говорить как о достойных преемницах «русского лебедя». И что же – тот же театр, те же костюмы и декорации, те же юные и прекрасные танцовщицы, совсем недавно прозябающие в тени великой Павловой, а зрителя не обманешь. Раз взглянули и поняли: ушел дух танца, нет больше и тени Терпсихоры.