Легенды и легендирование

Завеса секретности вокруг спецназовцев только усиливала у окружающих интерес к ним. Отсутствие настоящих сведений об их деятельности компенсировалось устным народным творчеством. О морском спецназе сочинялись многочисленные истории. Армейские и флотские байки обрастали такими фантастическими подробностями, что только диву даешься. Так как действительные события в них искажались до неузнаваемости, то разведка ничего не имела против. Наоборот, пускай противник надрывается в потугах извлечь из всего этого рациональное зерно.

К примеру, типичная страшилка для молодых подводников о «черном бопле» (сокращение от первых букв словосочетания «боевой пловец»). Командирская рубка атомной подводной лодки. Глубина 120 метров. Вдруг появляется человек в легководолазном снаряжении и, шлепая ластами, наклеивает на панели приборов ленту с надписью «уничтожено». Пока команда в ступоре, «черный бопл» исчезает в неизвестном направлении. Само собой, осмотр отсеков ничего не дает, подлодка всплывает в аварийном режиме и, в довершении всех бед, таранит ни в чем не повинный траулер.

Чаще всего в таких байках упор делался на внезапность спецназовцев и их рукопашную мощь. Вот, скажем, оказывается, одной только табуреткой, двумя руками, двумя ногами и одной-таки головой, с легкой улыбкой, за 2–3 минуты спецназовец отправил в госпиталь со сложными переломами и ушибами почти весь взвод морпехов комендантской роты гарнизона Балтийск. Водителя из комендантского «Камаза» он просто выбросил, офицера, помощника военного коменданта, подвесил на фонарный столб. и на «Камазе» уехал к себе в часть.

Или идет по тому же Балтийску его сослуживец, который в отпуске. А на лице — фингал. Знакомые, здороваясь, недоумевают: неужели есть на свете сила, способная сделать это? А он, печальный, рассказывает:

Физподгтовка: матрос и лейтенант боксируют на День Нептуна. Парусное. Середина 90-х годов. (Фото из архива автора)

— Вчера в кабаке один говорит: давай кто кому сильнее по роже заедет… Мент оказался… Я говорю: давай, бей первым. Только бумажку напиши, что просишь треснуть аллаверды. Написал. К-э-эк врежет. Больно, бля…

— И что?

— Ничего. Вот, навещал его в госпитале. Наверно, придется обе вставные челюсти делать. Лишь бы не подтвердился перелом основания черепа.

А в одной части ТОФ готовились к учебному нападению «халулайцев». Мичман с узла связи на КПП разминал здоровенный моток веревки, выданной, чтоб вязать диверсантов и доставлять к оперативному дежурному. Прямо за ним стояли двое здоровенных матросов — противодиверсионный патруль.

— С Богом, — не скрывая иронию, напутствовали его товарищи.

Через какое-то время выходящая с оперативного совещания толпа офицеров наблюдала следующее: прямо напротив двери КПП базы, в торце коридора лежал, закляпленно рыдая, связанный ласточкой плешивый и решительный мичман, распутать которого, нечленораздельно переговариваясь, пытались бойцы его же патруля. Сами они были пристегнуты друг к другу наручниками — левая нога одного к правой руке другого. и тогда всем сразу стало ясно, что самое время играть в базе противодиверсионную тревогу.

Само собой, не лишены морские спецназовцы чувства состраДания к ближнему, любезно оказывая помощь попавшим в переделку. Рассказывают, что однажды командир одного БПК попал в неприятную ситуацию. Корабль долго стоял в ремонте, «гайки» ослабли, дисциплина расшаталась, и власть оказалась в руках обуревших «годков». Заливая свое горе водкой, капраз встретил двух «халулайцев». И понял, что пришло спасение. Обещая им роскошную выпивку с закуской во флагманской каюте, капраз умолял:

— Только один визит, братцы!

Утром, подписав у командира части план занятий по теме «Захват надводного корабля», «халулайцы» прибыли на борт БПК. Командир выдал им матросские робы и сыграл большой сбор, на который «годки» величаво забили болт. Это командиру и надо было! В низы спустились два новоиспеченных «матроса» и провели «воспитательную работу». Чуть позже в командирском коридоре построили тех старослужащих, которые смогли сами подняться по трапу, поддерживая друг друга.

— Бойцы, — радостно сообщил им командир, — в следующий раз они придут вчетвером и на сутки! разойдись!

Напившись и наевшись, довольные «халулайцы» сказали капразу на прощанье, чтоб звал их, если что. Порекомендовав при этом для следующего раза оттянуть «пароход» на якорях от стенки, а то пару «годков» успели уйти. Однако с тех пор сигнала SOS с БПК не поступало.

А чего стоят истории о снятии водолазами-разведчиками металлических букв с названия авианесущего крейсера? или о краже винтов с движущегося на максимальной скорости катера учебного противника? однако все армейские байки меркнут перед творчеством журналистов. О, с каким удовольствием слетелись на тему эти «акробаты пера», «виртуозы фарса» и «акулы ротационных машин»! Как же, в воздухе запахло сенсацией! вот какая, для примера, развесистая клюква появилась в ноябре 2000 года на одной Российской странице в интернете:

«Живые легенды. В Москве живет человек, который проходил службу в спецназе Черноморского флота на острове Змеиный. Оттуда его отправили в командировку в Афганистан. По данным агентурной разведки в одном из селений должны была состояться сходка моджахедов. Отряду спецназа поставили задачу проникнуть на сходку и вырезать ее участников. Задача была выполнена, но в ходе операции отряд спецназовцев попал в окружение во много раз превосходящих сил противника. Пришлось уходить по катакомбам. Человек с острова Змеиный прикрывал отход отряда. В катакомбах он один уничтожил 40 афганцев, причем действовал только одним видом оружия — ножом. из-за небольшой задержки в катакомбах отряд пропустил контрольное время радиосеанса, поэтому уже на выходе из катакомб спецназовцы попали под артобстрел своих. Человек с острова Змеиный уцелел, после того случая он побывал далеко не в одной опасной переделке. До сих пор он ездит по Москве на своем “джипе”, а иногда на некоторое время пропадает куда-то. Дело в том, что он по-прежнему находится на государственной службе и его отлучки из Москвы связаны с участием в специальных операциях далеко за пределами России».

Сколько лет прошло после распада СССР, а журналисты все никак не разберутся, что на небольшом черноморском острове Змеиный никогда никакой воинской части спецназа вооруженных сил СССР (тем более России) не было. Очевидно, что таким вот причудливым образом через призму «свободной прессы» преломилась (вернее, исказилась) информация о части, расположенной на острове Первомайском.

В основе же вышеупомянутого пассажа, вероятно, лежит история прапорщика Виктора Реброва — отличного спецназовца и мастера рукопашного боя. Он действительно служил в 17-й ОБРСПН специальной разведки ВМФ СССР заместителем командира разведывательно-диверсионной группы. А до того как попасть в эту часть, ребров действительно воевал в Афганистане (370-й ооспН). В июне 1985 года спецназовцы вступили в бой с «духами», чьи хорошо укрепленные позиции находились за каналом. Переплыв канал, прапорщик ребров незамеченным пробрался на позиции противника. Вскоре к нему присоединился еще один спецназовец. Пока наверху шел бой, спецназовцы уничтожили в катакомбах около 20 «духов». из них ребров, пока его прикрывал напарник, ножом убил шестерых или восьмерых. Остальные были уничтожены огнестрельным оружием с приборами бесшумной стрельбы. Устроив засаду на перекрестке подземных галерей, прапорщик убивал пробегающих врагов, передавал их бойцу, а тот их оттаскивал и складывал. В какой-то момент реброву попался чересчур изворотливый «дух», но напарник спас прапорщика.

Итак, схема обработки информации борцами за свободу слова ясна. Два бойца преобразились в одного. Оружие с ПБс испарилось. Потери врага возросли в два раза. Будущее место службы превратилось в настоящее, сменив заодно дислокацию с Майского на Змеиный. и сенсационный репортаж готов!

Но и это еще не все! вот, к примеру, один крайне осведомленный журналист сообщает, что свое название «местечко Холулай» получило в память о своем отце-основателе, чеченце по имени Холулай. Он якобы прославился своим непревзойденным умением развязывать языки пленным, используя в качестве «стимула» электрический ток. Соорудив некое подобие электрического стула, продвинутый Холулай едва успевал записывать признания пленных. Благодаря своему методу он без проблем раскалывал даже самых идейных и преданных своему делу противников. Страшно? Кровь стынет? То-то же, не ходите, дети, в Холулай гулять!

А подводные лодки больше «черными боплами» не уничтожаются. «Низкий сорт, не чистая работа»! Теперь они ими… воруются. Вот так, запросто, по нахалке налетели «черные бо-плы» из отряда «омега», специально наученные говорить по-немецки с баварским акцентом, на американскую вМБ и угнали АПЛ. Тем временем на поимку коммандера Крэбба в Портсмут из Мурманска на подводной лодке стремглав несется отряд диверсантов-подводников экстра-класса — вчитайтесь только — «Барракуда». А патриотически настроенные журналисты безутешно льют слезы над судьбой якобы разогнанного после распада СССР дислоцированного на озере Балхаш (а где ж еще?) отряда ГРУ «дельфин», которого, признаться честно, никогда и в помине не было. Тоска находит, когда читаешь такие «совершенно достоверные» строки о «дельфине»: «в 1970 году свое подразделение подводных диверсантов создало ГРУ ГШ ВС СССР…» Отряд «Дельфин», пожалуй, самое успешное и долгоживущее порождение журналистской фантазии, появившееся на свет где-то в 1994 году. Доверчивые западные журналисты и исследователи спецназа, не понимая, что их элементарно надувают, аккуратно переписали статьи своих Российских коллег и создали отряду «дельфин» мировую известность. Да, еще после «дела диверсантов» (о котором рассказ впереди) заговорили о спецподразделении «Парус», приняв название поселка за официальное название части.

Ну что ж поделать, если в действительности части морского спецназа проходят лишь под скучными номерами и не имеют звучных названий. Неофициальные же самоназвания напрочь лишены какой-либо кровожадности. Водолазы-разведчики 17 оБрСпН прозывались «майские», «майчане», «с Майского» — по названию своего острова. Разведдиверсантов с Каспийской флотилии называли «каспийцами» и «бакинцами». Холуай — название бухты, которое если и значит что-то нехорошее на языке аборигенов («гиблое место» или еще как), то для русского слуха совершенно нейтрально. Не сразу выговорить, правда, вот и появилось много вариантов произношения: Холуай, Халуай, Холулай, Халулай, Хэлулай и др. Откуда и происходят названия тихоокеанских морских спецназовцев: «халулайцы», «халулаевцы». На Балтике иногда говорили просто: «у нас в пятьсот шестьдесят первом» или «мы из 561го пункта». А официальное название одно. Достаточно лишь привести слова «майчанина» Игоря Викторовича Ивлева на встрече ветеранов и действующих военнослужащих Специальной разведки ВМФ в сентябре 1996 года:

— Нас знают в других организациях как «боевых пловцов». А все-таки среди профессионалов мы, конечно, друг друга так не называем. У нас на службе не говорят «боевые пловцы». Мы привыкли говорить, как в руководящих документах: водолазы-разведчики, командир взвода водолазов-разведчиков, командир отряда водолазов-разведчиков и т. д.

А как жаль журналистов из подцензурных военных газет! Ведь им, по соображениям секретности, приходится давать вот такие скучные названия частям морского спецназа: «подчиненные подполковника Юрия Валентиновича Михайлова» (командовал 561-м ОМРП в 1991–1994 годах), «войсковая часть, которой командует капитан 1-го ранга Анатолий Карпович», «военнослужащие из подразделения офицера А Нефедова» («каспийцы») и т. п. или вообще писать в рассказе о 561-м ОМРП «как сказал командир части Анатолий Карташов» (чтоб никто не догадался), хотя в других номерах этой же газеты продолжают иносказательно повествовать о «части, которой командует Анатолий Карпович». Зато в таких газетах никто не опубликует подобные плоды журналистского творчества об отряде «Парус»: «да, в спецназе учат убивать. Всеми средствами, например, острым краем согнутого листка ватмана». Невозможно не упомянуть, как один из участников форума на интернет-странице «военная разведка» на это заметил: «ХА-ХА-ХА!!! Если мне покажут хотя бы одного матроса, которого ЭТоМУ учили в Парусном (561-й ОМРП), я сам зарежусь “острым краем согнутого листка ватмана”!»

Секретно, секретный, секретность… Не часто ли повторяются эти слова? Учитывая характер службы и подчиненность военной разведке, конечно же, нечасто. На то водолазы-спецназовцы и разведчики, чтобы не светиться. Они не ломают кирпичи о голову перед телекамерами, не ходят с пышными аксельбантами на парадах, не устраивают шумных драк-попоек в центре города на свои праздники, не бьют себя в грудь на каждом углу — «мы, мол, элита»! Помимо этого, спецназовцы научены соблюдать разумную конспирацию даже в общении с бойцами из других подразделений. Так и вспоминается тогда еще капитан 2-го ранга Геннадий Захаров, знакомивший очередное пополнение с правилами службы:

— Первое. Вы должны забыть отца, мать, жену и любить только своего командира! второе. Не суй нос в чужие дела!

Впрочем, продвижению в спецназовские массы идеи «не совать нос в чужие дела» деятельно помогали особисты — контрразведчики из особого отдела. Особые отделы в вооруженных силах СССР действовали под эгидой Третьего главного управления КГБ. Они являлись органами военной контрразведки, призванными обеспечивать безопасность советской армии и ВМФ от происков иностранных разведок. Заодно особисты выполняли функции политической полиции при армии и флоте. Особые отделы были созданы еще по инициативе Владимира Ленина и Феликса Дзержинского 19 декабря 1918 года, стремившимися изобличить и подавить в зародыше всякую политическую оппозицию большевикам-коммуни-стам в РККА. В подчинении КГБ оказались с марта 1954 года.

В настоящее время они называются Управлениями (Отделами) военной контрразведки ФсБ Российской Федерации.

Занимались особисты тем, чем им и было положено: искали козни иностранных разведок, создавали в воинских частях агентурную сеть и т. д. В принципе, контрразведка — дело необходимое. Но «политический налет» на облике особистов всегда смущал. Для спецназовцев суть работы особистов, конечно же, не была секретом. Периодически особисты вызывали разведдиверсантов к себе в кабинет. С вежливым участием расспрашивали: нравится ли служба, нет ли каких проблем, как настроение? Прекрасно все понимающие спецназовцы так же вежливо и спокойно отвечали, что служба нравится, проблем нет, а настроение — бодрое. исходя из того, что в середине 70-х годов в 561-м ОМРП по политическим причинам никого не «замели»: либо агентурная сеть не была развита, либо особисты при спецназе считали пустяком критику в адрес некомпетентного военного и политического руководства, либо методы наказания были не слишком явными (медленное продвижение по службе и т. п.), либо спецназовцы тщательно соблюдали конспирацию и товарищей не выдавали.

На конфликт с особистами водолазы-разведчики старались не идти — в условиях той системы это было бы проявлением не геройства, а глупости. и, пожалуй, никогда открыто над ними не шутили. Разве что, сфотографировавшись, на вопрос матроса, когда снимки будут готовы, ему отвечали: «А ты послезавтра к особисту зайди, там тебе и не такие фотки покажут!». Зато над глупыми замполитами (попадались и такие, хотя в основном в спецназе замполиты были людьми понимающими и умными) иногда пошутить любили. Валентин Сергеевич Авинкин вспоминал такой случай. Разведдиверсионная группа из 561-го ОМРП готовилась к проникновению на территорию «противника». А замполит и спрашивает боевых пловцов:

— А как вы будете выходить из-под воды на берег?

Ну, один юморист и ответил:

— да подплыву к берегу, потом вот так (показал поднятые вверх руки, как будто хочет сдаваться) выйду из-под воды, и если никого нет — тогда быстро в кусты.

На не понявшего юмора замполита было страшно смотреть: глаза вытаращил, от гнева чуть не задыхается. А что? Какой вопрос — такой ответ.

В целях конспирации каждая воинская часть спецразведки ВМФ имеет свою легенду, с которой каждого, от командира до матроса, знакомят в секретном отделе. Ознакомившись с легендой, военнослужащий расписывается на особом бланке в том, что он предупрежден об ответственности за разглашение истинной деятельности своей части и должен везде, где бы и кто бы (будь то хоть сам министр обороны) его не спросил о воинской специальности и месте службы, отвечать только по легенде — служу водолазом-спасателем в учебном аварийноспасательном отряде номер такой-то на таком-то флоте.

Как-то осенью 2001 года один матрос из 561-го ОМРП, когда находился в отпуске, потерял военный билет — удостоверение личности военнослужащих срочной службы. В Москве он пришел в комендатуру, заявив об утере военного билета, чтобы получить документ для проезда в часть. Ведь поездом без документов через Белоруссию и литву не проедешь — пограничники без документов не пропустят, на самолет также нужны документы — без них не продадут билет и не пропустят на посадку.

В комендатуре Москвы матрос не выдал, где служит (истинное предназначение и наименование части), а сказал все данные по легенде, хотя в комендатуре дотошно расспрашивали, что же это за часть морская водолазная и парашютная, которая не проходит по спискам — нет такого номера части (по легенде водолазной школы). Долго выясняли, и лишь в Главном штабе ВМФ сказали, что такая часть есть (просто она внеструктурная, поэтому в списках не значится) и документы надо выдать.

Командир части полковник Карпович сказал, что, так как матрос проявил твердость и не рассказал об истинном номере части, то в этом он молодец. Но за потерю документов он должен быть все же наказан (за это полагается минимум 10 суток ареста на гауптвахте), поэтому Карпович предложил моряку самому выбрать себе наказание. Матрос выбрал себе наказание: он обязался неделю везде таскать с собой, носить, не снимая, рюкзак с грузом 30 кг. Даже спать с ним и ходить в туалет. Всех это весьма забавляло. Но спецназовец исправно сносил «наказание».

При этом спецназовцы не пасуют перед большими чинами. Они себе цену знают, поэтому погонами и удостоверениями их не запугаешь. Как-то осенью 2001 года контр-адмирал запаса Геннадий Иванович Захаров предложил посетить свою бывшую часть на Балтике депутату Государственной думы России Александру Васильевичу Коржакову (бывшему начальнику службы безопасности президента России). Но дальше КПП части матрос, стоявший у шлагбаума, их не пустил. Коржаков стал говорить, что он депутат Госдумы, что его обязаны беспрепятственно пропускать на любые объекты, и показывал свое удостоверение. На что матрос ему ответил:

— А мне, простите, плевать, что вы депутат. У меня свои командиры и свои инструкции. Подождите, пожалуйста, тут, пока я не позвоню дежурному по части и не доложу о вашем прибытии. Когда получу разрешение от дежурного по части или командира, тогда вас и пропущу.

Коржаков не обиделся. Более того, он похвалил организацию службы охраны части. Сказал командиру, что его подчиненные знают свое дело и не пасуют перед высокопоставленными посетителями. После чего Захаров с удовольствием показал Коржакову часть, где когда-то служил.

Секретность в спецназе распространяется на многое. Например, в марте 1995 года в Балтийске проходили тренировки водолазов-разведчиков по выходу из ТА Пл глубине до 20 м и заходу в «Тритон», а также обратный вариант. С небольшого судна проводили видеосъемку тренировок. Второе небольшое судно проводило видеосъемку. Ее контролировал представитель части. Пленки делались в одном экземпляре, копии делать запрещалось, чтобы, не дай Бог, в чужие руки ничего не попало.

Что там говорить, если засекречены даже правильные изображения некоторых буксировщиков. Если они проходят через ТА, предназначены для выхода из него, то на рисунке их размеры должны быть специально завышены. Недавно был снят гриф секретности с внешнего вида старых подводнонадводных буксировщиков «Протонов» и двухместных человеко-торпед «сирен», однако состав металла до сих пор секретен. Даже на уничтожение отслуживших свой срок СМПЛ и буксировщиков есть особые инструкции. На списание, уничтожение и сдачу в металлолом должны быть оформлены соответствующие бумаги. Волокита жуткая. Но самая большая секретность — это когда создается новый образец подводной техники. Особо секретны радиоэлектронные частоты для техники специальной разведки ВМФ, ее радиоэлектронная начинка.

Публикации об истории спецназа ВМФ военная разведка стремится контролировать, иногда играя «на опережение». Так, понимая, что все труднее оставлять «под замком» более чем полувековую историю водолазов-разведчиков, Главный штаб ВМФ санкционировал написание книги контр-адмирала Владислава Леонидовича Зарембовского (1929–1998) и капитана 1-го ранга Юрия Ивановича Колесникова «Морской спецназ. история (1938–1968 гг.)». Книга очень хорошая, достоверная. Но, конечно же, останавливающая повествование на полпути и оставляющая многое в тени. Очевидно, военно-морская разведка решила, что лучше написать кое-что о спецназе самим, чем ждать, пока про это неподконтрольно напишут другие. К идее же независимых публикаций военные разведчики относятся крайне отрицательно, стремятся предупредить и не допустить их, чем объясняется небольшое число достоверных материалов про водолазов-разведчиков специальной разведки в сМи. За несанкционированный показ спецназовской тактики и техники в разведке ВМФ по головке не гладят, а устраивают такой нагоняй, что мало не покажется. Провинившимся в таких случаях грозят разрывом отношений, чтобы предоставить массу свободного времени для участия в киносъемках.

Хотя иногда завеса секретности чуть приоткрывалась. Но только с благословения руководства разведки ВМФ. Так однажды водолазы-разведчики 17-й ОБРСПН участвовали в подводных съемках художественного фильма «Эксперимент доктора Абста» (1968 год, по мотивам романа Александра Ашотовича Насибова «Безумцы»). По сюжету советский моряк и военврач Кирилл Карцов попадает на немецкую базу плов-цов-подводников, где вступает в единоборство с матерым фашистским разведчиком, руководителем школы подводников Артуром Абстом, превращающим пловцов в группу безвольных смертников-торпедистов, слепо выполняющих его приказания. В фильме также «снимался» сверхмалый автономный подводный носитель типа «Т».

Впрочем, однажды засекреченность чуть не навредила спецназовцам. В штабе Балтийского флота финансисты подумали, что 561-й ОМРП — это действительно аварийно-спасательный отряд, и решили сократить там несколько офицерских должностей. Когда это стало известно Гру, оттуда немедленно сообщили об этом командующему БФ адмиралу Владимиру Григорьевичу Егорову. Тот одернул инициаторов сокращения и сказал, что вопрос исчерпан:

— Я лучше сокращу корабли, чем «Парусное»! По кораблю за каждую офицерскую должность в этой части!

Естественно, во имя секретности все водолазы-разведчики обеспечиваются парадной, парадно-выходной, повседневной и рабочей формой одежды военно-морского флота. Однако и здесь в советские времена были небольшие ограничения.

По традиции после первого прыжка с парашютом морскому разведдиверсанту вручается нагрудный знак «Парашютист», а в дальнейшем, после определенного количества сложных прыжков и сдачи зачетов по укладке парашюта и теории прыжка, можно заслужить нагрудный знак «Парашютист-отличник» и затем «инструктор-парашютист». Вручение каждого такого знака означает не только признание определенной квалификации, но и увеличение денежного вознаграждения. Многих офицеров военной контрразведки, которые курировали части спецразведки ВМФ СССР, смущало сочетание парадной морской формы и знаков парашютиста, они видели в этом угрозу секретности, и поэтому носить заслуженные нагрудные знаки на парадной форме запрещалось. Лишь при поездке в отпуск или увольнении в запас разрешалось их надеть. Как при этом косо посматривали на них военные патрули, помнит, наверно, почти каждый водолаз-разведчик.

Знак «Парашютист отличник». Одетый на обычную матросскую форму, он приводил в недоумение не один военный патруль. (Из архива автора)

Мичман и офицер спецназа. (Фото автора)

В отличие от распространенного мифа, водолазы-разведчики не носят форму морской пехоты. Может быть, их и причислили бы в свое время к морпехам, как их многих сухопутных собратьев причислили к лику вдв, но помешало одно обстоятельство. Морпехи служили два года, а боевые пловцы — три года. По какой схеме при этом нужно было выдавать и списывать обмундирование, было неясно. Поэтому не стали ломать голову над несущественной проблемой. Только в некоторых случаях, когда этого требуют определенные обстоятельства, боевых пловцов переодевают в форму морской пехоты или погранвойск. Так, например, бывает, когда на торжествах или показушных учениях для высшего командования вооруженных сил или пограничных войск необходимо показать отличную подготовку славных морских пехотинцев или не менее славных пограничников. Практически ежегодно боевых пловцов привлекают для участия в торжествах праздника «день военно-морского флота». В этот день на грандиозных парадах во многих главных военно-морских базах или других местах они часто выступают под личиной морских пехотинцев и демонстрируют высокую выучку в рукопашном бое или в различных видах десантирования.

Особенно впечатляюще выступили специалисты особых миссий отдельного морского разведывательного пункта западного направления (Балтийского флота) 28 июля 1996 года в столице Российской Федерации городе Москве. По этому поводу газета дКБФ «страж Балтики» на первой странице опубликовала выдержку из телеграммы, адресованной Балтийскому флоту, за подписью заместителя Главнокомандующего военно-морским флотом по боевой подготовке — начальника управления боевой подготовки ВМФ адмирала Александра Васильевича Горбунова, в которой сообщалось:

«…Балтийцы проявили самые лучшие качества и сделали все возможное, чтобы продемонстрировать здоровый дух и благородство военных моряков в ходе водно-спортивного праздника, проведенного на акватории Химкинского водохранилища и на территории северного речного вокзала в Москве в рамках празднования 300-летия флота России».

Выступления сводного взвода морских пехотинцев Балтийского флота под командованием гвардии подполковника Михаила Джамбеева и группы водолазов под руководством капитана 1-го ранга Михаила Полянка «вызвали всеобщее восхищение и по достоинству оценены специалистами и командованием ВМФ России».

Однако еще более высоко оценил выступление присутствовавший на празднике секретарь совета безопасности России генерал-лейтенант воздушно-десантных войск Александр Иванович Лебедь (1950–2002), который был восхищен весьма сложными парашютными прыжками боевых пловцов с малых высот в легководолазном снаряжении, с буксировщиками и другим специфическим снаряжением. Хотя всю предыдущую ночь спецназовцы «киряли», все они приземлились удачно и кучно. Находясь под впечатлением от увиденного, Лебедь сказал: «Я сам десантник, имею много прыжков с парашютом, но такое вижу впервые. Это уникальная подготовка, и я думал, что такие прыжки выполнить невозможно». Сразу же после окончания торжества секретарь совета Безопасности подал президенту России Борису Николаевичу Ельцину представление о присвоении начальнику разведки ВМФ Владимиру Федорову воинского звания вице-адмирал.

А вот не менее интересный и весьма показательный пример. В 1981 году на заключительном этапе знаменитых учений «Запад-81», который проходил на большом полигоне морской пехоты Балтийского флота «Хмелевка», бойцы подразделения Специальной разведки ВМФ продемонстрировали министру обороны СССР маршалу Советского Союза Дмитрию Федоровичу Устинову (1908–1984), министрам обороны стран Варшавского договора и многим другим маршалам, адмиралам и генералам, которые с комфортом устроились на специально выстроенной для них на самом берегу Балтийского моря шикарной трехэтажной трибуне из стекла и бетона, великолепное десантирование с моря и впечатляющее зрелище — рукопашный бой. Боевые пловцы одной группы были переодеты в форму морской пехоты, а другой — в форму солдат, обороняющих плацдарм перед трибуной. Все действие было расписано по минутам и неоднократно отрепетировано. Режиссура же постановки находилась на уровне кинобоевиков Голливуда, а бескомпромиссному рукопашному бою позавидовали бы многие заслуженные каскадеры. Министр обороны Устинов остался очень доволен превосходной подготовкой бойцов, а в советском общественно-политическом журнале «Огонек» в рассказе об этих учениях и о дне ВМФ появилась фотография мастеров рукопашной схватки из славной морской пехоты. Над этой фотографией ребята из морской Специальной разведки от души смеялись, узнавая на ней себя. Как всегда, прославлялась морская пехота, а разведка, как и положено, в тени.

Для выполнения специальных операций или подготовки к ним в ходе многочисленных учений, тактико-специальной подготовки и тактико-специальных занятий (ТСП и ТСЗ) боевые пловцы Специальной разведки ВМФ СССР имели цвета хаки (называемую «зеленкой») или камуфлированную специальную форму одежды без каких-либо надписей, клейм или бирок завода-изготовителя. Все снаряжение, от рюкзака до электрического фонарика, также не имело никаких надписей и других выраженных следов принадлежности к какой-либо стране. Правила конспирации предусматривали, чтобы в разведдиверсионной группе специальная форма одежды у всех была абсолютно одинаковой, будь то командир группы, радист или любой другой боец. Погон и каких-либо других знаков различия также не было — каждый разведдиверсант и без того знал свои обязанности, права и неписаные правила морской службы особых миссий.

По итогам спортивных соревнований парусники — лучшие на Дважды Краснознаменном Балтийском флоте! Середина 70-х годов. (Фото из архива автора)

Исключением была лишь аналогичная спецформа, предназначенная для ежедневных занятий, тренировок и отработки приемов. На ней, для определения кому и что принадлежит, по трафарету наносилась кодовая надпись из трех небольших цифр. Например, число 101, написанное на левом рукаве в районе плеча или слева на груди или же на брюках слева над карманом, обозначало, что одежда принадлежит боевому пловцу под номером один РГСН первого подразделения, то есть командиру группы. Число 214 означало, что одежда принадлежит боевому пловцу второго подразделения, первой разведгруппы, бойцу основного ядра под номером четыре. Число 323 обозначало: третье подразделение, вторая диверсионная группа, боец номер три. Такие же цифровые обозначения наносились и на тренировочное легководолазное снаряжение.

На учениях это иногда приводило к комическим ситуациям. Как-то в середине 70-х один разведдиверсант из 561-го омрп приземлился в стороне от товарищей. и надо же было ему приземлиться на колхозное поле, где собирали сено! Пока парашютист был в небе, на него смотрели, громко выражая восхищение: молодец, красиво десантируется! Но когда к приземлившемуся разведдиверсанту подбежала толпа колхозниц,

Личный состав Парусного. Один из матросов отправляется в увольнение. Середина 70-х годов. (Фото из архива автора)

Вдруг стало тихо. Они ожидали увидеть статного красавца, одетого с иголочки в форму ВДВ, а тут… Подозрительный тип, одетый в непонятную «несоветскую» форму: ни погон, ни петлиц, ни шевронов. Наши солдаты так не одеваются! Уж колхозницам ли Калининградской области этого не знать, когда кругом одни воинские части! да, автомат вроде советский. И по-русски без акцента говорит. Но это лишь увеличивало недоверие бдительных колхозниц.

— Бабыньки, это ж натовский диверсант! В милицию его! — опомнилась самая решительная из них.

И как ни оправдывался спецназовец, показывая бумажку, что он свой и что он участник учений, ему не верили. Хорошо хоть до физической расправы дело не дошло. Колхозницы же, направив на него вилы, терпеливо ждали прибытия участкового, благополучно отпустившего матроса в часть.

Однако на советской военно-морской форме были нарукавные знаки различия, шевроны (или штаты, на левом рукаве). Но это не были какие-то особые знаки различия спецназа. Обычные нарукавные знаки различия по специальностям для мичманов, прапорщиков, старшин, сержантов и матросов ВМФ, носящих флотскую форму одежды. Кто-то из водолазов-разведчиков носил штат «специалист связи и радиотехнических средств», кто-то — «специалист минно-торпедных средств», кто-то — «специалист всех видов защиты, обеспечения и обслуживания». А некоторые офицеры, перешедшие в спецназ из морпехов, продолжали носить нарукавный знак морской пехоты. Это в постсоветское время, когда всем разрешили делать собственные знаки различия, начала бурно развиваться Российская спецназовская геральдика. Прицел явно делался на «дембельский» шик, поэтому восторжествовала причудливая смесь милитаризма и китча. Однако на боевое задание никто с такими шевронами, само собой, не отправляется.

Штат (шеврон, нарукавный знак различия) водолазов-разведчиков 561-го Отдельного морского разведывательного пункта Специальной разведки ВМФ России. Середина 90-х годов. (Из архива автора)

В последнее время даже появились металлические жетоны от «спецназа Гру», «войск специального назначения», «военной разведки России», на которых можно выгравировать свои имя, отчество и фамилию. Ничего кроме приступа гомерического смеха такие жетоны у водолазов-разведчиков вызвать не могут. Может, на тех жетонах еще оставить место для информации о звании, должности, задании, оснащении, пути отхода (желательно, сразу на английском языке)? и еще на лбу мишень нарисовать? Кстати, околовоенному промышленному комплексу можно было бы предложить звуковые брелки-жетоны, которые бы периодически сотрясали воздух порывистым, громким, заунывным воем: «Achtung! Vorsicht! Alarm! Russischen Kampfschwimmern!» думаю, новинка пользовалась бы бешеным успехом.

Самодельный значок водолазов-разведчиков 561-го ОМРП Специальной разведки ВМФ СССР (Из архива автора)

Как известно, армейские подразделения разведки подчиняются Пятому управлению ГРУ : Управление оперативно-тактической разведки (разведка на военных объектах). Поэтому появилось название «спецназ ГРУ ». Военно-морская разведка подчиняется второму управлению (Разведывательному управлению) Главного штаба ВМФ, которое в свою очередь подчиняется Пятому управлению ГРУ. Поэтому водолазов-разведчиков называют не столько «спецназом ГРУ», сколько «спецназом ВМФ» — дабы различить их со своими сухопутными коллегами.

Управление — координирующий центр для тысяч разведывательных структур в армии (от разведывательных управлений округов до особых отделов частей). Технические службы: узлы связи и шифровальная служба, вычислительный центр, специальный архив, служба материально-технического и финансового обеспечения, управление планирования и контроля, а также управление кадров. В составе управления существует направление специальной разведки, которое курирует спецназ. Его руководителя называют «направленцем».

Здесь необходимо заметить, что словосочетание «спецназ ВМФ» часто сбивает с толку журналистов и любителей спецназа. из-за этого они пытаются ограничить деятельность водолазов-разведчиков водой и прибрежной полосой. В своих статьях «эксперты» по морскому спецназу делают «глубокомысленные» заключения, что спецназу ВМФ нечего делать, к примеру, в Чечне. Мол, они только в воде умеют воевать, а там — горы. Как будто, если уж на то пошло, горы в прибрежной полосе никогда не встречаются!

Водолазы-разведчики так же уверенно действуют на суше, как и сухопутный спецназ Гру. Для этого у них есть все необходимое как в программе подготовки, так и в снаряжении. Для многих водолазов-разведчиков работа с индивидуальными дыхательными аппаратами и подводными буксировщиками — лишь способ доставки (наравне с сухопутным и воздушным), а не самоцель. Однако благодаря этому водолазы-разведчики более разносторонне подготовлены. На соревнованиях частей спецназа боевые пловцы с успехом занимают призовые места, хотя соревнования проходят только на суше (переправа рек не в счет). А если бы в программу соревнований добавили подводный вариант?

Разведывательная группа на ТСЗ. Поселок Цветное. 1974 год. (Фото из архива автора)

Просто спецназ ВМФ, помимо общих со спецназом ГРУ задач, имеет еще довесок в виде действий в воде и прибрежной полосе, что технически и тактически значительно больше сухопутного сегмента. Водолазная подготовка — это предельно сложная работа, для которой необходимо иметь в части целую службу, соответствующую материальную базу, а личный состав должен сдать установленные зачеты и быть допущен к спускам под воду.

Более того, на рубеже столетий, к примеру, появилась идея подчинить 561-й ОМРП непосредственно себе, минуя разведывательное управление Балтийского флота и разведуправление Главного штаба ВМФ. В этом случае цепочка подчинения «ОМРП — Управление разведки Балтийского флота — Управление разведки ВМФ — Главное разведывательное управление Генерального штаба вс» упростилась бы.

Однако в порыве борьбы за тотальную секретность ГРУ  даже стало отрицать, что спецназ находится в его подчинении. К примеру, начальник ГРУ Генштаба ВС СССР, а затем рф, генерал-полковник Евгений Леонидович Тимохин в своем интервью в апреле 1992 сказал следующее:

«в системе военной разведки действительно имеются формирования специального назначения, которые пресса и нарекла спецназом. Подчинены они не ГРУ , а командующим войсками округов. У них широкий круг разведывательных задач. Кроме того, в военное время на них возлагается проведение специальных мероприятий в тылу противника, то есть частично — диверсии на объектах и коммуникациях противника, захват нужных людей и так далее. Но главное все же — разведка».

В ноябре 1996 года его преемник генерал-полковник Федор Иванович ладыгин продолжил:

«У нас нет непосредственно подчиненных ГРУ  соединений, частей и подразделений спецназначения. Все они входят в состав военных округов и флотов и в оперативном отношении подчиняются соответствующим командующим».

В интервью, которое он давал в августе 1999 года, уже пребывая на заслуженном отдыхе, генерал-полковник ладыгин добавил:

«спецназ ГРУ  — понятие условное. Ведь в оперативном подчинении ГРУ  нет никаких служб спецназа. Такие части есть в округах и подчинены командующему войсками округа. С точки же зрения идеологии их применения в военное время — это прерогатива ГРУ ».

Получается, спецназа ГРУ нет? Есть. Просто уважаемые руководители военной разведки таким образом пытались дезавуировать смелые признания, сделанные их предшественником генералом армии владленом Михайловичем Михайловым журналу «Jane’s Soviet Intelligence Review» в начале 1991 года:

«Что же касается ГРУ, то мы отвечаем исключительно за военную разведку. Занимаемся радиоперехватом, радиотехнической и воздушной разведкой. Для этого у ГРУ имеются соответствующие военные подразделения. Кроме того, у меня в подчинении находятся части “специального назначения” — спецназ (подобные войска под другими названиями существуют и в армиях западных стран — США, Великобритании, ФРГ). Они должны вести разведку на фронте в случае начала боевых действий. Готовим их к войне, которой впрочем, как мы надеемся, никогда не будет».

Конечно, словосочетания «спецназ ГРУ» или «спецназ ВМФ» условны. Но как еще прикажете коротко назвать эти части, чтобы точно отразить суть? особенно сейчас, когда в России очень много самых разных «спецназов». И, слава Богу, хоть флот не отрекается от спецназовцев. Правда, тоже «соблюдая конспирацию» и не вдаваясь в детали. Так, на официальной интернет-странице Министерства обороны в разделе о структуре ВМФ сказано следующее: «ВМФ состоит из следующих родов сил: подводных, надводных, морской авиации, морской пехоты и войск береговой обороны. В его состав входят также корабли и суда, части специального назначения, части и подразделения тыла». Затем следует краткое описание родов сил и частей, однако удивительным образом части специального назначения куда-то теряются: между войсками береговой обороны и частями и подразделениями тыла о них ничего нет — пусто! А тем временем ГРУ упорно пытается держаться за секрет Полишинеля. Хотя так ли это необходимо?

Передо мной журнал копенгагенского аэропорта «News» (на английском языке, издание, посвященное Миллениуму) со статьей «Stealth from the Sea» про Датский королевский корпус людей-лягушек (Froemandskorpset). Качественные цветные фотографии, рассказ о службе и отборе кандидатов. Боевые пловцы — это те люди, которыми Дания открыто гордится, показывает зарубежным гостям: вот наши профессионалы, вот наши храбрые защитники Родины!

Отчего же в России до сих пор водолазов-разведчиков держат в тени? Почему вместо них журналистам упорно представляют водолазов из других частей, а не водолазов-разведчиков специальной разведки ВМФ? Разве Россия не может гордиться ими? Разве они хуже своих британских, итальянских, американских, французских, датских, норвежских коллег? Зачем секретность нужно доводить до абсурда?

В интернете, например, можно найти официальные страницы датских, норвежских, итальянских боевых пловцов. На них, не стесняясь, что враг что-то пронюхает, призывают сограждан служить в этих элитных войсках. и вот именно в рассказе о деятельности боевых пловцов присутствует необходимая цензура. Почему-то на Западе приняли, что не факт существования таких частей (давно известный иностранным разведкам) является секретным, а определенные подробности подготовки, оснащения, операций и т. п. Так никто и не говорит, что надо рассекретить все и вся. Понятно, скажем, что в случае провала разведгруппы ГРУ будет отрицать (и правильно будет делать — такова реальность специальных операций) свою причастность, даже если и предъявят тела погибших разведчиков-диверсантов (пусть еще докажут, чьи это тела). Но зачем в принципе отрекаться-то от своих бойцов, открещиваться от того, что под крылом ГРУ  имеются части водола-зов-разведчиков?

Между прочим, здесь будет уместно вспомнить об одной распространенной легенде: спН ВМФ — это ПДСС. Вот, скажем, реальный анонс одной телевизионной передачи, посвященной боевым пловцам, на Российском телевидении.

«Непосвященным аббревиатура ПДСС (подводно-диверсионные силы и средства) ни о чем не говорит. Но за этими четырьмя буквами стоит элита спецназа, о которых люди слагают легенды — боевые пловцы.

Бойцы ПДСС впервые на советском флоте появились в 1956 году на Балтике. их отряды предназначались для разведывательно-диверсионных действий в акваториях противника. А еще через 12 лет появились группы противодействия вражеским пловцам.

“военной программе” первой удалось получить разрешение на съемки в одном из таких закрытых для посторонних глаз подразделении — спецотряде Балтийского флота по борьбе с ПДСС. В программе — эксклюзивные кадры тренировок боевых пловцов на базе, местонахождение которой строго засекречено!»

Вот такой ералаш. Понятно, что журналист — не военный эксперт. Он рад, что его хотя бы в часть ПДСС пустили. Для репортажа, по-видимому, и так сойдет. Но не для объективности дела. Однако кто-то все-таки слышал, что спН ВМФ и ПДСС — не одно и тоже. На одной из страниц в интернете, например, в описании состава ВС РФ промелькнуло такое: «4 отряда ПДСС (на флотах), 1 группа ПДСС (Каспийская флотилия), 2 отряда боевых пловцов (северный и Тихоокеанский флота), 2 группы боевых пловцов (Балтийский и Черноморский флота) — все постоянной готовности (укомплектованность 90–75 %)». Отрадно, конечно, что к ПДСС уже не приписывают, но все же понять, почему на одних флотах — группы, а на других — отряды (про укомплектованность и не говорю), трудно. Похоже, классический эффект испорченного телефона.

Так в чем же дело? Попробуем разобраться. Да, аббревиатура ПДСС расшифровывается как «подводные диверсионные силы и средства». исходя из значения термина, к таковым можно было бы смело приписать и водолазов-разведчиков специальной разведки ВМФ. Можно было бы. Но нельзя. Дело в том, что на языке морских спецназовцев это завораживающее «Пдсс» означает другое: «противодиверсионные силы и средства». Почему?

В 1967 году на Черноморском флоте был создан Учебнотренировочный отряд легких водолазов, который некоторые впечатлительные журналисты безосновательно нарекли «альма-матер советского военно-морского спецназа». Отряд вскоре был переименован в отряд по борьбе с подводными диверсионными силами и средствами (оБ Пдсс). К 1969 году аналогичные отряды появились в составе Балтийского, северного и Тихоокеанского флотов. Отряды действовали на главных базах флота. Численность отряда — около 50–60 человек. Толчком для создания этих отрядов послужили успешные действия израильских боевых пловцов, которые в 1967 году совершили рейд в Порт-саид. Там тогда стояли советские боевые корабли, которые были готовы отразить воздушное, но не диверсионное нападение из-под воды. Свои подводные диверсанты у СССР, как мы знаем, уже давно были. Но чтобы не отвлекать их на защиту вМБ (при чем тут разведка?), и были созданы оБ Пдсс. Для противодействия подводным диверсантам противника. Поэтому спецназовцы расшифровали аббревиатуру Пдсс на свой лад. исходя из задач тех самых оБ пДсс. Сами же себя морские спецназовцы никогда не называют «Пдсс». Зато оБ Пдсс они называют просто, теряя две первые буквы в аббревиатуре: «Пдсс». Традиция-с! Поэтому в книге аббревиатура Пдсс обозначает именно противодиверсионные, а не подводные диверсионные, силы и средства. Необходимо также заметить, что в официальных документах боец спН ВМФ называется «водолаз-разведчик», а боец Пдсс — «боевой пловец».

Для примера можно рассказать про ПДСС из Балтийска. Отряд борьбы с подводными диверсионными силами и средствами (оБ Пдсс) «садко» охраны водного района (овр) Балтийской военно-морской базы дважды Краснознаменного Балтийского флота был создан 1 апреля 1969 года и тогда назывался отрядом Противодиверсионной службы (Пдс). К военной разведке личный состав отряда не имеет никакого отношения. Неофициальное название «садко» носит по фамилии первого командира — капитана 2-го ранга в. Садкова. Хотя подтекст названия также очевиден: ведь в русских былинах и сказках садко — это новгородский певец-гусляр и купец, который посетил владения Морского царя на дне моря. Большую помощь в освоении специального водолазного дела и тактике действия новообразованному отряду оказали специалисты специальной разведки из 561-го ОМРП, в частности, заместитель командира разведпункта по водолазной подготовке капитан 3-го ранга Валентин Сергеевич Авинкин.

Легководолазы «садко» в 1980 году обеспечивали безопасность во время Олимпийской парусной регаты в Таллине. В 1989 году лучшие специалисты части были в ответственной командировке на Мальте. По сей день водолазы отряда поднимают со дна много боеприпасов времен второй мировой войны. Регулярно бойцы отряда проводят поисковые работы и зачетные учения. Так, в апреле 1999 года отряд проводил поисковые работы в Балтийске. В частности, проверял слухи, что в канале крепости Балтийска со времен войны затоплен танк. Канал обследовали, но никакого танка не нашли. Зато подчиненные капитана 2-го ранга вадима Ивановича Никитина нашли под водой две старые вагонетки и кучу снарядов.

Водолазов в отряде готовят на месте своими силами. Также отряд пополняется выпускниками Севастопольской школы водолазов. Как сказал один из командиров отряда: «Главное — научить 18-летних так, чтобы в нужное время и в нужный момент они смогли уйти под воду и выполнить свой воинский долг». Моряки-водолазы за службу набирают более 100 часов работы под водой. На территории части есть бассейн, бИльярдная, душевые, уютные комнаты личного состава, учебные классы и другие необходимые помещения. Кормят матросов хорошо — водолазная норма питания. Главная задача ОБ ПДСС в мирное время — охрана портовых сооружений, обеспечение безопасности кораблей и судов ВМФ. Боевые пловцы стремятся всегда быть в форме и при минимальных потерях выполнять поставленные задачи.

Отбор новичков в отряд проходит тщательно. Необходимо абсолютное здоровье. По словам офицеров ПДСС, из 12 отобранных юношей подводными охранниками становятся только 3–4 человека. Отряд укомплектован легководолазами и подводными минерами-саперами, которые готовятся в паре — проводят много времени вместе, учатся чувствовать друг друга. По мнению командования части, такие нюансы могут сыграть под водой решающую роль.

На полную подготовку водолаза уходит год. На серьезные задания по обезвреживанию под водой боеприпасов в основном идут мичмана и офицеры. Как правило, мичманский состав набирается из числа изъявивших желание продолжить военную карьеру матросов срочной службы этой части. их отправляют на учебу в Кронштадт. В общем, в службе командование части опирается на проверенные, выращенные собственными силами, кадры.

На вооружении отряд имеет многоствольные реактивные гранатометы типа МРГ-1 и реактивные установки бомбометания для уничтожения подводных диверсантов в зоне обороны, а также подводные и обычные пистолеты, автоматы, гранаты. Главная и основная задача ОБ ПДСС в мирное время — охрана портовых сооружений, обеспечение безопасности кораблей и судов ВМФ.

И все бы ничего, но после пресловутого Миллениума ОБ ПДСС были переименованы в ОСПН БПДСС — отряды специального назначения по борьбе с подводными диверсионными силами и средствами. Так что боевые пловцы ПДСС теперь, получается, тоже спецназовцы. Гадать, что же такого в рутинной защите военно-морских баз специального, бесполезно. Это в советское время было всего два спецназа: ГРУ, а потом еще и в КГБ. В современной России слово «спецназ», увы, потеряло свой первоначальный смысл. Это теперь не только подразделения военной специальной разведки или всесильного КГБ. Емким и звучным словом «спецназ» теперь называют любое более-менее боеспособное (или задуманное таковым) подразделение силовых структур. и, если сравнивать, скажем, с частями специального назначения ВВ (не в обиду им будет сказано), то ПДСС уж точно является самым настоящим спецназом.

А тем временем иностранные спецслужбы действительно прилагают усилия, чтобы узнать, что на самом деле происходит в частях Российского морского спецназа. Конечно, к сожалению, после того как один ОМРП оказался на территории страны, питающей самые нежные чувства к НАТО, и после того как сотни бывших спецназовцев оказались гражданами других государств, говорить о том, что противник (извините, партнер, как теперь величают североатлантический блок кремлевские владыки) ничего не знает, просто наивно. Но причин опускать руки у контрразведки нет: ведь развитие спецназа и техники для него не стоит на месте.

Забор вокруг Парусного: «Стой! Запретная зона.» 1976 год. (Фото автора)

После распада СССР, скажем, 561-й ОМРП усиленно охраняется. По всему периметру заграждения установлены таблички с надписями: «объект Министерства обороны, проход и проезд запрещен, применяется оружие», «Запретная зона» и «Пограничная зона». Грибников и ягодников, которые, чтобы сократить путь к лесу или к берегу моря, пролезают под проволочное заграждение, задерживают, и затем с ними разбираются — выясняют личность и причину их проникновения за ограждение объекта Министерства обороны. У граждан Германии, которые утверждают, что местность некогда принадлежала их предкам, каждый год навещающих Парусное, стали записывать все данные из паспорта. По территории части им ходить не разрешают: только к замку, около которого те немного постоят, и затем их выводят из части. Все время нахождения немцев на территории части их сопровождают военнослужащие из дежурного отделения.

А к вопросу о новых кремлевских «партнерах» можно добавить следующее. До сих пор посещения Российских ВМБ и портов военными кораблями иностранных государств используется не просто для разведки, а для подготовки специальных операций. Об этом в марте 1998 года, говоря о геополитическом положении региона, об активности НАТО непосредственно у границ России и о проблемах военных в Калининградской области, сказал, к примеру, тогда еще первый заместитель командующего Балтийским флотом вице-адмирал (с ноября 2000 года — командующий БФ, а с декабря 2001 года — адмирал) Владимир Прокофьевич Валуев:

«О диверсионных группах. Практически на всех иностранных кораблях, прибывающих к нам с визитами, отмечались военнослужащие сил специальных операций. В составе экипажа побывавшего на фестивале флотов в 1996 году катера ВМС США “Чинук” было девять разведчиков-диверсантов, которые в ходе пребывания в Калининграде ознакомились с рядом объектов областного центра и города Балтийска. Офицеры из роты боевых пловцов ВМС ФРГ с аналогичными целями находились на борту немецких тральщиков в ходе их визита в Балтийск. В апреле 1997 года на французском фрегате “Дрогу” также находился французский спецназ, который проводил несанкционированные подводные спуски в акватории военной гавани Балтийска. Есть, над чем подумать. Фактов таких много, и не обо всем сразу расскажешь. Все это не может не вызывать тревоги, озабоченности».

Однако на территории частей спецназа иностранные гости из специальных служб тоже бывали. За полвека существования ОМРП многие страны, большие и малые друзья руководства Советского союза, а затем России, присылали своих начинающих специалистов и руководителей разведдиверсионной борьбы для знакомства с организацией службы и с системой подготовки разведчиков и диверсантов в советских боевых специальных частях. Так, в 561-м ОМРП побывали поляки, восточные немцы, китайцы, вьетнамцы. Решение об обмене опытом принимали руководители высокого уровня, как правило, люди весьма далекие от понимания конспирации и значения разведки, а воплощали настоящие специалисты тайной борьбы, искренне обеспокоенные за дело и своих людей.

О том, как знакомили таких «друзей» с подготовкой и снаряжением разведывательно-диверсионных групп боевых пловцов специальной разведки ВМФ непосредственные командиры спецчастей красноречиво говорит такой пример. Летом 1976 года отдельный морской разведывательный пункт, дислоцированный на западном направлении, командиром которого в то время был капитан 1-го ранга Владислав Семенович Скороходов (1932–1994, командовал 561-м ОМРП в 1975–1978 годах), посетила небольшая делегация представителей военной разведки братских армий по варшавскому договору. Командование пункта, по указанию начальника разведывательного управления, своевременно подготовилось к такому визиту. Вся новейшая совершенно секретная радиоаппаратура связи и радиоразведки, специальное оружие, мины и снаряжение для проведения диверсий и других акций, подводные буксировщики и новейшие подводные дыхательные аппараты были надежно спрятаны на складах. Дело дошло даже до того, что, усердствуя в сокрытии секретов от братьев по военно-политическому блоку, заместитель командира по электромеханической части приказал спрятать — «убрать с глаз долой» — все новейшие серебряно-цинковые аккумуляторы подводных буксировщиков и самоходных автономных средств для транспортировки боевых пловцов, контейнеров и специальных зарядов. Прибывшим коллегам, заранее, чуть ли не из музея пункта, достали и выставили для обозрения уже давно снятое с комплектования групп снаряжение и радиоаппаратуру. Ко всеобщему удивлению присутствующих, гости и на это, прямо скажем, барахло смотрели с огромным интересом.

На просьбу офицера разведки из Польши продемонстрировать практически тактику действия диверсионных групп в подводном варианте начальник штаба разведпункта, не мудрствуя лукаво, ответил:

— Видите ли, сейчас в части из личного состава боевых разведгрупп почти никого нет: все бойцы в командировках или же на учениях, и вернутся они не скоро, где-то недели через две. Так что извините, но нам такой план был составлен уже давно, и мы его изменить не имеем права. Если желаете, пройдемте в мой кабинет и там, на картах и схемах, я подробно отвечу на все ваши вопросы…

Советская разведка всегда придерживалась принципа, точно выраженного народной поговоркой: «Дружба дружбой, а табачок врозь». Никто не знает, когда сегодняшний большой друг станет заклятым противником. Изменение же раскрытых форм и методов тайной борьбы требует немало сил и средств. И сегодня Российские военные разведчики помнят справедливые слова императора Александра III (1845–1894), что у России есть только два верных союзника: ее армия и флот.

Здесь можно вспомнить также слова одного из руководителей советского государства и международного коммунистического движения, Генералиссимуса Советского Союза Иосифа Виссарионовича Сталина, который весьма своеобразно и прагматически оценивал разведку: «разведка обязана смотреть как можно дальше. Наших нынешних друзей рассматривать и как возможных будущих врагов. И, наоборот, нынешних противников рассматривать как вполне вероятных союзников. Тогда мы избежим ошибок». Действительно, разведка на то и разведка. Она предназначена видеть намного дальше — быть более дальнозоркой.