Семь шагов к халифату

Когда террорист номер один выходец из Саудовской Аравии Усама бен Ладен исчез, превратился в мифическую фигуру и никто не знал, где он и что он делает, его место занял иорданец Абу Мусаб аль-Заркауи, который после крушения саддамовского режима обосновался в Ираке. Он и обнародовал рабочий план «Аль-Каиды» – семь шагов к исламскому халифату.

Первая стадия – «пробуждение» исламского мира. Она уже пройдена. Это период от терактов 11 сентября 2001 года до падения Багдада в 2003 году. Задача состояла в том, чтобы спровоцировать Соединенные Штаты на войну против исламского мира в надежде, что мусульмане проснутся. Эту стадию руководители «Аль-Каиды» оценивали как очень удачную. Американцы и их союзники стали более легкой и доступной мишенью.

Вторая стадия – «открыть глаза». Запад убедится в том, что ему противостоит сплоченная мусульманская община всего мира. Ирак станет центром операций против Америки и христиан в целом, которые будут проводиться по всему миру. «Аль-Каида» превратится в мощное движение, чьи армии и базы появятся во всех арабских странах.

Третья стадия – «мы поднимаемся». Подготовленные кадры армии джихада начнут действовать по всему Ближнему Востоку. Удары будут нанесены в первую очередь по Турции, Израилю, Иордании.

Четвертая стадия. Рухнут ненавистные прозападные арабские режимы. Одновременно начнутся атаки на нефтяную индустрию. Соединенные Штаты, которые так зависят от своих компьютеров, будут атакованы кибертеррористами. Американцы ощутят свою уязвимость и слабость.

Пятая стадия. Влияние западного мира и Израиля настолько ослабнут, что сопротивление христиан и сионистов станет незначительным. И тогда исламские страны смогут установить в мире новый мировой порядок. С этого момента можно ожидать провозглашения исламского халифата.

Шестая стадия. Тотальная конфронтация между правоверными и неверными. После провозглашения халифата исламская армия поведет наконец всемирную войну против остатков мира крестоносцев.

Седьмая стадия. Время окончательной победы. Западный, христианский мир будет разгромлен полуторамиллиардной армией мусульман. Победа халифата неминуема. Она наступит примерно в 2020 году, хотя сама по себе победоносная война не продлится больше двух лет.

Абу Мусаб аль-Заркауи не был теоретиком.

Усама бен Ладен, позируя перед телекамерами, прихватывал с собой автомат. Но сам он ни в кого не стрелял. Убивать он посылал других. Абу Мусаб аль-Заркауи был настоящим мясником. Он брал заложников – это гражданские люди, которые приехали восстанавливать Ирак, – и отрезал им головы. Он делал это во имя создания на территории Ирака халифата, в котором править будет подлинный ислам.

– Конечно, я скучаю по моим родителям, братьям и школьным товарищам, – говорил Заркауи, – но я принадлежу миру. Нет земли, которую я мог бы назвать своей страной. Мое отечество там, куда меня пошлет Аллах.

Его подручные сняли на видео сцены, которые потрясли мир. Заркауи в маске нависает над заложником, стоящим на коленях. Он сам или кто-то из подручных зачитывает заявление, призывающее всех мусульман выступить на борьбу с неверными:

– Вы устали от речей и болтовни. Настало время джихада, настало время обнажить меч, который послал нам пророк. Пусть все видят, как мы относимся к неверным. Пусть научатся уважать мусульман!

И с этими словами он отрубает голову заложнику.

Заркауи никто не считал стратегом. Он не сумел осуществить ни одной операции, сравнимой с тем, что удавались Усаме бен Ладену. Он не занимался политикой. Он просто убивал с первобытной, звериной жестокостью.

Его боевики взяли в заложники и демонстративно казнили Маргарет Хасан, которая вышла замуж за иракца, всю жизнь посвятила оказанию гуманитарной помощи Ираку и выступала против американской военной операции! Заркауи объяснил:

– Аллах разрешает нам отвечать ударом на удар, использовать то оружие, которое используют наши враги. Они убивают наших женщин, мы убьем их. Ислам не делает различия между военными и гражданскими. Ислам различает правоверных и неверных. Неверных надо убивать всех.

Он конкурировал с Усамой за влияние. Исламисты по всему миру тянулись к нему, переходили под его командование. Он создал собственную организацию «Единство и джихад». В ней состояло около тысячи человек. В основном это иракцы-сунниты, плюс добровольцы из Иордании, Сирии, Алжира, Йемена, Судана…

«Аль-Каида» конечно же не в силах была сама по себе установить всемирный исламский халифат. Отдельные ячейки «Аль-Каиды» действуют сами по себе и совершают теракты от имени всей организации, хотя ее руководство и не подозревает о них. «Аль-Каида» – не столько организация, сколько идеология. Поэтому потеря отдельных звеньев не ведет к распаду организации.

В ряды террористических организаций вступает все больше молодых людей, волна террора не спадает, а поднимается. Радикальные исламисты всего мира ведут борьбу не столько против самих американцев, сколько против попытки переустроить жизнь на Ближнем Востоке на демократических основах. Эти принципы ненавистны исламистам.

Ислам, как и другие мировые религии, многолик и противоречив. И умеренные, разумные люди, и радикалы, фанатики, склонные к насилию, – все находят в Коране подтверждение своим взглядам. Широкий простор для различных толкований целей и задач ислама. И постоянно находится умелый религиозный деятель, требует от мусульман фанатического служения исламу и объявляет джихад – священную войну – неверным.

Ислам – сравнительно молодая религия – еще не вышел из эпохи Средневековья, которому свойственна крайняя нетерпимость. Мусульманский мир находится в развитии, и еще неизвестно, как будет выглядеть его политическая карта через десятилетия, кто возьмет верх – умеренные или радикалы.

С тех пор как в Иране в 1978 году пришел к власти аятолла Хомейни и создал теократический режим, ислам стал использоваться воинственными радикалами как средство мобилизации своих сторонников против демократических стран.

Поскольку шииты на протяжении всей своей истории подвергались преследованиям, для них характерен культ мучеников. Это выражается в готовности к войне и к смерти во имя веры. В этой стране ислам был выкован в горниле древней персидской традиции. Мессианство тысячелетней Персии питало шиизм. Еще одна традиция шиизма – традиция насилия и мученической смерти.

Иранский год идет от траура к трауру. Немногие праздники лишь оттеняют этот долгий и тяжелый ход. Смерть и мученичество неразделимы. Именно из этого зловещего насилия рождается для шиитов драма человеческого существования. Они воспитываются в убеждении, что их долг – вести войну против неверных, священную войну в защиту находящегося в опасности ислама, предавая свое тело муке, жертвуя своей жизнью. Для них характерно презрение к остальному миру, к «неверным», за которыми не признается право на жизнь. Они убеждают своих единоверцев, что иудеохристианская цивилизация – злейший враг ислама.

«Наш долг – защищать ислам, – писал Хомейни. – Это совершенно необходимо, гораздо более необходимо, чем молитва или пост. Это такая обязанность, которая требует пролить кровь. Наша кровь не ценнее крови имама Хусейна, погибшего за ислам».

После победы исламской революции в Иране в 1978 году исламисты нигде в мире не могли взять власть. Потом они добились нового успеха – хозяевами Афганистана стали фундаменталисты. Но в 2003 году их сокрушили американцы. Но теперь талибы вновь возвращаются к власти. И совершенно неожиданно на территории охваченной гражданской войной Сирии и соседнего Ирака появилось мощное радикальное движение, которое именует себя просто – Исламское государство. Это теократическое государство, которым управляет духовенство.

Исламские идеологи исходят из того, что ислам – это не просто религия, а целая система, включающая и политику, и экономику, и общественную жизнь, программа жизни человечества во всех ее сферах. Для них ислам – это решение любых проблем. Исламисты стараются привести религиозные догматы в соответствие с реальностями современной жизни, приспособить ислам к жизни в начале XXI века.

Иракские сунниты после падения режима Саддама Хусейна утратили господствующее положение в стране, где большинство – шииты. Радикальные исламисты объединились с бывшими саддамовскими офицерами вокруг местной организации «Аль-Каиды». В 2013 году они приняли участие в войне против режима Башара Асада в Сирии.

За год они так окрепли, что принялись создавать исламское государство, намереваясь для начала объединить территорию Ирака, Сирии и Ливана. Летом 2014 года в ходе стремительного наступления они взяли иракские города Мосул и Тикрит, подступили к Багдаду. Халифом назвал себя Абу Бакр аль-Багдади, который сменил убитого американцами в июне 2006 года Абу Мусаба аль-Заркауи.

Для них характерна невероятная жестокость. Они сотнями убивают христиан, шиитов и курдов-езидов. Они продемонстрировали военную мощь, сокрушив конкурентов, боевые отряды курдов и части иракской регулярной армии.

Сирийский город Ракка на северном берегу реки Евфрат превратился в столицу стремительно набирающего силу джихадистского движения. Здесь вожди этой группы реализуют свои взгляды на государственное устройство – это фундаменталистская интерпретация ислама. Боевики установили там своего рода порядок и обеспечили безопасность, которых нет в других районах Сирии. И немалому числу людей, уставших от гражданской войны, это понравилось – они согласны на любую власть, которая создает хотя бы подобие порядка и нормальной жизни.

Боевики Исламского государства твердо знают, чего они хотят. Исламисты претендуют на свою долю власти. Исламисты считают, что они обделены. Это предполагает принятие мусульманства всем миром. Неверным места на земле не остается. Не только христиане, но и единоверцы-мусульмане, не соблюдающие всех правил и установлений ислама, вызывают у фундаменталистов возмущение и ненависть. Обыкновенно первыми жертвами исламского экстремизма становятся мусульмане. Инакомыслие в исламском обществе рассматривается как тяжкое преступление или как болезнь.

Открыли шариатский суд. Сформировали религиозную полицию. Появились регулировщики уличного движения. Преступность упала – обвиненным в воровстве публично отрубают руку. С владельцев магазинов собирают дань за электричество, воду и безопасность. Выдают квитанции. Берут меньше, чем при Асаде приходилось раздавать в виде взяток.

Три христианские церкви закрыты. Из самой большой убрали кресты, вывесили там черные знамена и превратили церковь в Исламский центр. Здесь показывают видеофильмы о подвигах камикадзе. Немногие оставшиеся христиане платят налог в несколько долларов в месяц. Религиозная полиция следит за тем, чтобы во время исламских праздников христиане тоже закрывали свои лавки.

Людей пугает темная сторона нового режима – публичные казни. И жесткие правила. Запретили публично курить. Запретили и кальяны, что привело к закрытию кафе. Женщины должны закрывать лица и волосы. Боевики остановили автобус, шедший в Дамаск. Обнаружив женщину, одетую не по шариату, заставили ее сходить домой и переодеться. Но в магазинах есть еда. Все работает. Не хватает питьевой воды, и электричество включают на четыре часа в день.

Всех чиновников оставили на своих местах, им только присылают новых начальников (в знакомой нам терминологии – комиссаров), чтобы они вели дела в соответствии с исламскими установлениями. Понимая, что его молодые боевики не умеют хозяйствовать, халиф Абу Бакр аль-Багдади в обращении по радио попросил врачей и инженеров: приезжайте и помогайте созданию Исламского государства.

Добровольцев хватает. В рядах боевиков полно иностранцев. На боевых постах – саудовцы, египтяне, тунисцы, ливийцы. За электричество в городе отвечает суданец, за медицину – иорданец, а им руководит босс-египтянин.

Исламское государство активно вербует иностранцев, искусно используя все современные медиа, в том числе на иностранных языках.

Сила группы в том, что она наступает, сокрушает врага, захватывает оружие и территории, обогащается, грабя банки и торгуя заложниками. Два десятилетия Усама бен Ладен только говорил о халифате. Но никогда не пытался воплотить свои слова на деле. А эти люди создают его прямо на глазах, и молодежь восхищена: значит, это возможно! Они видят бойцов на танках. Они понимают, что у группы есть деньги.

Сила и безграничная жестокость привлекают определенный тип людей – авантюристов по характеру. Успех рождает желание поучаствовать в успешном деле, люди прибиваются к победителям. К группе прибились тысячи иностранцев с Запада и множество добровольцев из других стран Ближнего Востока.

Усама бен Ладен читал длинные проповеди на литературном арабском языке. Он и его соратники принадлежали к первому поколению исламских пропагандистов. Его можно было увидеть и услышать только в том случае, если «Аль-Джазира» или какая-то другая телестанция соглашались поставить в эфир полученные от вождя «Аль-Каиды» кассеты.

Второе поколение – это прежде всего звезда YouTube американский мулла Анвар аль-Афлаки, убитый ракетой с беспилотника в Йемене в 2011 году. Он обращался к западным людям на хорошем английском языке, имел свой блог, страницу в «Фейсбуке».

А идеологический аппарат Исламского государства – пропагандисты уже третьего поколения. Это молодые люди, живущие в современном мере: «Твиттер» на семи языках, компьютерные игры, социальные сети, «Инстаграм». Пропаганда на иностранцев иная, чем в своем кругу (где показывают, как неверным отрубают головы и расстреливают врагов из автоматов). Сверстников-мусульман по всему миру призывают:

– Бросайте свою машину и работу с хорошей зарплатой, измените свою скучную и пустую жизнь, станьте частью чего-то большего!

«Аль-Каида» нуждалась в гражданах западных стран с их паспортами, чтобы использовать их для проведения терактов. А представители Исламского государства предлагают сжечь свои паспорта и начать новую жизнь:

– Приезжайте вместе с семьями. Вас прекрасно встретят, будете жить в комфорте и безопасности. Там, на Западе, у вас депрессия. А пророк Мохаммад говорил: лучшее средство от депрессии – джихад. Присоединяйтесь к нашему каравану и творите историю своими руками.

Это рождает как минимум любопытство. И сотни вопросов по Интернету: как и куда приезжать, к кому обращаться. Для мусульман джихад – это долг, для мусульман из западных стран – способ сделать свою жизнь осмысленной. Религиозный фанатизм культивирует стремление умереть за ислам в борьбе с неверными.

Исламистский террор воспринимается американцами как главная опасность. Две трети американцев считают годы после 11 сентября 2011-го временем упадка страны. Сомневаются в своем будущем и будущем детей. Народ, известный своим оптимизмом, не может обрести дух уверенности в себе. Прежде Соединенные Штаты довольно быстро приходили в себя после таких ударов, как вьетнамская война, Уотергейт или экономическая рецессия. Теперь силы, которые объединились против американского народа, кажутся слишком мощными. Настроения американцев похожи на настроения европейцев после Второй мировой.

Ощущение неуязвимости сменилось чувством неуверенности и беззащитности. Многие уверены, что последуют новые террористические атаки, что жизнь будет только ухудшаться. Чувство изоляционизма усилилось. Большинство американцев не желает вмешиваться в чужие дела.

Дональд Трамп твердо обещал позаботиться о безопасности страны и разобраться с исламистской угрозой. Но при этом ни во что не вмешиваться. Что это может означать на практике? Он последует изоляционистской линии Обамы, которого инстинкты уберегали от прямого участия в военных операциях? Или повторит путь Буша, затеявшего войну с терроризмом и в результате увязшего в Ираке и Афганистане? Или же Трамп выберет реалполитик: пусть сами разбираются со своими проблемами. Такая перспектива огорчает демократические силы на Ближнем Востоке:

– Как нам надеяться на обретение свободы, если самый могущественный человек в мире не верит в нашу демократию?

Точно порадуются президент Египта Абд аль-Фаттах ас-Сиси и президент Турции Реджеп Эрдоган, потому что избавятся от упреков в несоблюдении прав человека. Саудовской Аравии и другим суннитским странам Залива понравится жесткая линия в отношении шиитского Ирана.

Некоторые специалисты говорят:

– Война против террора для Трампа очень важна. Просто у прежних президентов была философия. А Трамп – бизнесмен, он хочет купить больше за меньшие деньги.

Дональд Трамп обещал, что разбомбит исламских боевиков «к чертовой матери», а заодно и разрешит использовать имитацию утопления и другие способы добиться показаний от арестованных террористов. Удивился, неужели кто-то может быть против:

– Да это же цветочки по сравнению с тем, что делают исламские боевики, отрезающие своим врагам головы!

Прежний директор ЦРУ Джон Бреннан ответил ему, что большинство сотрудников политической разведки решительно против и не хотят возвращаться к этой практике.