Куда смотрит стрелка компаса?

Определения внешнеполитического курса нового Ирана, естественно, более всего ожидали иностранные дипломаты в Иране. Бедняков на окраинах этот вопрос, пожалуй, меньше всего интересовал. Дипкорпус хотя за время революции и поредел, но ненамного. Испытанные в различных переделках на перекрестках международных дорог, привыкшие не показывать эмоции на своих непроницаемых лицах и мало чему удивляться, иностранные дипломаты стремились по любым, даже небольшим признакам определить, на какой румб международного компаса будет править новое руководство Ирана.

Поначалу западные дипломаты со вздохом горечи было решили: раз революция – значит дело пойдет влево внутри страны и вовне ее. Значит, пойдет Иран ближе к Советскому Союзу. И слухи распространяли о левом, чуть ли не прокоммунистическом окружении Хомейни в Париже. И нет-нет, а ловили мы, советские дипломаты, завистливые взгляды своих коллег по дипкорпусу – дескать, как вам будет хорошо. Лозунги «Смерть США!», «Долой США!» и тому подобное во время демонстраций и митингов не предвещали хорошей перспективы и для отношений Ирана с западными странами – союзниками США.

Когда был замечен лозунг «Долой Советский Союз!», глаза некоторых наших западных коллег наполнились умилением и нескрываемой радостью: «Ага, дело не так уже плохо!» Ну а когда после некоторого перерыва в Иран начали вновь прибывать различные американские «советники», «специалисты», то оснований для беспокойства у западных стран оставалось меньше, хотя и чувствовали они себя в Иране неуютно.

Уже через пару недель после революции иранская печать поместила сообщение о том, что президент Картер предлагает Ирану развитие всяческих связей по всем направлениям, включая связи по военной линии (!). Предлагает так, как будто не было и революции, носившей явно антиимпериалистический и антиамериканский характер.

Контрастом этому служило почти одновременное сообщение в печати о захвате моджахедами с боем американских шпионских станций на побережье Каспийского моря. Эти станции, собирающие с помощью секретнейшей электронной аппаратуры разведывательные данные о Советском Союзе, продолжали спокойно функционировать все время правления Бахтияра, да и правительство Базаргана никак не препятствовало их деятельности. Собираемые станциями данные передавались автоматически на американский спутник связи. Так иранская территория продолжала использоваться агрессивными империалистическими силами, борьба с которыми была провозглашена одной из целей иранской революции!

Моджахеды четыре дня вели бои с охраной станций, пока она не пала. Американцы даже срочно прислали в Тегеран свой самолет для вывоза секретной аппаратуры и людей.

Тем не менее в конце мая вновь появилось сообщение о том, что эти разведывательные станции, оказывается, продолжают свою работу против Советского Союза с согласия иранского правительства! Два корреспондента «Интернешнл геральд трибюн» посетили станции, описали их, указав, что обслуживает их лейтенант Джавахери, учившийся в США на ракетчика, станции работают в автоматическом режиме; у него приказ – поддерживать работу станций, пока правительство США (?!) не скажет, что делать, и т. д. Обеспокоен он лишь тем, как бы станции не попали в руки… русских.

Позднее, в июне 1979 г., США, как мне сообщили Язди и Амир-Энтезам, обратились к Ирану с просьбой о возобновлении работы этих разведывательных станций с целью якобы проверки, выполняет ли Советский Союз соглашение ОСВ-2 (!), только что заключенное в Вене. Иранцы ответили, что, исходя из положения Ирана как страны, вступившей в «движение неприсоединения», и учитывая «дружественные отношения» с СССР, такое согласие американцам не может быть дано. Если же США обратятся к СССР и тот даст согласие (?!), то Иран может рассмотреть обращение США. Позднее эта не совсем твердая позиция иранского правительства была снята мощной волной антиамериканского движения.

После победы революции левые круги были явно недовольны медлительностью «революционного» правительства в определении курса в отношении США, бывших тесным союзником или хозяином шаха, свергнутого народом. Ничего не было слышно о судьбе ирано-американских военных соглашений, опутавших Иран и тесно привязавших его к военной колеснице американцев, о гигантской трате средств на закупки вооружений в США, т. е. о фактическом финансировании Ираном военно-промышленного комплекса США, о тысячах американских «советников» в Иране и т. д.

Иногда Язди говорил вынужденно что-то невнятное: дескать, надо разобраться, что к чему, – соглашений много, как бы не нанести убытков самим себе. Было видно, что вопреки родившимся в гуще масс, совершивших революцию, требованиям принципиальных изменений характера отношений с США правительство не решается идти на это, ничего не делает или не имеет каких-либо планов.

Базарган принимал без задержки, был вежлив, учтив, но постоянно заводил разговор намеками о каком-то советском «вмешательстве» в иранские дела. Как бы заранее создавал неблагоприятный фон для беседы. Какое вмешательство? Базарган отвечал: да-да, конечно, мы верим вашим заявлениям о невмешательстве, но вот, мол, говорят… И далее следует один вымысел за другим: то переходят границу какие-то вооруженные люди из Азербайджана или из Туркмении…

Спрашиваю: скажите, пожалуйста, где, когда?..

Базарган не отвечает, переходит на другое: в Курдистане действуют коммунисты, может быть, они связаны с Москвой?

Терпеливо даем разъяснения Базаргану, хотя прекрасно знаем, что и сам Базарган понимает, что все его примеры вмешательства – выдумки, но он говорит о них, говорит… Зачем?

Если на беседе присутствовал Язди, то он непременно настаивал на том, чтобы в Советском Союзе открыто критиковали иранское левое движение, поскольку оно, дескать, мешает иранскому народу составить правильное представление о Советском Союзе.

Иногда Базарган откровенно дремал в кресле, предоставляя возможность говорить своим заместителям. Хитрил, как Моссадык в свое время, или действительно уставал?

Странно, что Базарган и его компания во время встреч ни разу не обмолвились словом о Хомейни – ни хорошим, ни плохим. Говорили о делах, о стране так, как если бы не существовало Хомейни. Они не рисовались, просто вели себя естественно. Хомейни для них был явно не вождь, они прикрывались его спиной. Иногда даже позволяли себе отпускать шуточки по поводу «исламской республики».

Естественно, что уже при первых контактах с правительством пришлось поставить много практических вопросов, возникших в ходе торгово-экономических связей, никто в стране решений по этим вопросам не принимал. Власть как бы пропала. Базарган только обещал «рассмотреть» или, еще хуже, «поручить рассмотреть». Кому? Не известно.

Попробовали поставить перед правительством вопрос о перспективах наших торгово-экономических связей, которые были весьма интенсивными. С этой целью в Иран в мае 1979 г. прибыл председатель ГКЭС Скачков С.А. Ничего из этого не вышло. Правительство явно саботировало переговоры, т. е. попросту ничего не говорило, не отвечало, кроме стереотипного заявления: мы все это изучим. А МИД Ирана, которым руководил в то время Язди, дал понять, что визы на паспортах гостей могут быть и не продлены.

Это был – не скрою, к нашему искреннему удивлению – явный, преднамеренный саботаж отношений с Советским Союзом. Впрочем, и отражением общей политики правительства Базаргана – вести саботаж всего и вся, доказывая тем самым неспособность духовенства править государством. Саботировалось все: организация работы промышленности, банков, транспорта – все… кроме связей Ирана с западными странами. И это было заметно всякому.

В Ахвазе на стройке ТЭС «Рамин» все время было неспокойно, кто-то подогревал рабочих против советских специалистов. А иранцев там было занято более 3,5 тысячи человек. В условиях массовой безработицы люди держались за рабочее место, но иранская государственная компания «Таванир» упорно под разными надуманными предлогами не платила за выполненные работы, рабочие не получали зарплату, а их негодование кто-то за спиной искусно направлял против «шурави»: дескать, их вина, что денег не платят.

В Министерстве по делам нефти, где мы предложили советские танкеры для перевозки нефти и нефтепродуктов, поскольку Иран подвергался экономическому бойкоту, вышколенные нефтяные чиновники «из старых времен» высокопарно рассуждали о международных условиях торговли, и все их рассуждения сводились к тому, что им советские танкеры не нужны.

Министерство труда повело кампанию на искусственное сокращение числа советских специалистов как раз с ключевых постов, а без них начавшиеся стройки явно не могли продолжаться.

26 апреля 1979 г. у стен посольства состоялась первая организованная антисоветская демонстрация, которую власти изобразили как шествие «афганцев», протестующих против апрельской революции 1978 года!

В Абадане муллы читают проповеди: в Советском Союзе всех стариков расстреливают, все жены общие, народившихся детей отбирают от родителей для воспитания в специальных колониях…

Явно из кругов правительства распространяется едкий слушок о советско-американском сговоре во время подписания соглашения об ОСВ-2 в Вене относительно «судьбы Ирана». С серьезным видом спрашивают меня об этой фальшивке, состряпанной ЦРУ, и Базарган, и Амир-Энтезам, и Язди. А может быть, они сами ее сочинили и пустили в ход?

Опять к осени поползли служи о переходах с оружием людей в Иран из Советского Азербайджана и Туркменистана.

Стараются и англичане. В так называемом «конфиденциальном сообщении» – приложении к лондонскому журналу «Экономист» – появляется «достоверное сообщение»: ООП вместе с СССР готовится свергнуть Хомейни, и в числе действующих лиц этого вымышленного «заговора» называются Арафат, представитель ООП в Тегеране Хани-эль-Хасан и советские послы в Бейруте и Тегеране…

Обстановка становится все более неблагоприятной. Острие недовольства искусственно поворачивается властями против Советского Союза, советских людей, работающих в Иране. Мы уже эвакуировали всех жен с детьми, многих специалистов. И все же колония довольно велика – более 2,5 тыс. человек, на 90 % – это технические специалисты на местах, без которых встанут стройки, прекратится работа Исфаханского металлургического завода, рудников, шахт, некоторых заводов.

Отношения с простыми иранцами отличные – ни одного недружественного акта. Темная антисоветская волна, клубясь, ползет сверху. Нашим товарищам мы еще и еще раз советуем: выдержку проявляйте, выдержку, мы ведем сотрудничество с иранским народом на его пользу…