Свинцом «максима»

Эскадроны 7-го гвардейского кавалерийского полка форсировали Западный Буг, захватив плацдарм южнее Каменки-Бугской в районе высоты с отметкой 219,0.

Обрывистые крутые берега реки, заболоченная местность, сильная вражеская оборона доставили немало хлопот кавалеристам.

Уже пятый час конники 3-го сабельного эскадрона сидели в окопах, занимая рубеж на подступах к Бугу. Приказ командира полка всем ясен: прикрыть форсирование реки главными силами части.

В центре боевого порядка взвода лейтенанта Боброва у «максима» лежал старший сержант Чирик.

— Пора бы перебраться к своим, на тот берег, — сказал ему второй номер.

— Успеем. А вдруг гитлеровцы попрут! Затем и оставили, — ответил командир.

В эскадроне Андрей Чирик прослыл исполнительным, находчивым воином, а недавно он, комсорг, награжден Почетной грамотой ЦК ВЛКСМ.

Над землей висели плотные серые облака. Моросил дождь.

Послышался треск автоматов. Справа начали рваться мины. Сержант осмотрелся: занятая позиция неудобна, необходимо сменить ее, передвинуться на правый фланг.

Командир вдвоем с напарником короткими перебежками выдвинулись на пригорок у опушки рощи. Плечистый Чирик тащил пулемет словно игрушку.

Гвардеец залег у пулемета. Немецкие автоматчики шли во весь рост.

— Подпустим ближе… Пусть выйдут из кустарника, — сказал сержант.

Прошло еще несколько минут. «Пора», — подумал Чирик и послал длинную очередь по врагу. Гитлеровцы заметались в панике, прижались к земле.

Вдруг острая боль пронзила тело. «Ранен!» — мелькнуло в голове. Пересилив слабость, Андрей строчил без передышки.

Облачное небо прошили красные нити двух ракет. Эскадрон поднялся в контратаку.

Перед пулеметом старшего сержанта валялось около пятидесяти трупов вражеских солдат и офицеров.

— Хорошо воюете, Андрей Михайлович! — похвалил его командир эскадрона.

— Служу Советскому Союзу! — ответил Чирик.

— Да вы ранены!! Санинструктора!

— Ничего… Мы еще повоюем, — ответил отважный пулеметчик.