НАШ ЗАГАДОЧНЫЙ ИНФОРМАНТ

НАШ ЗАГАДОЧНЫЙ ИНФОРМАНТ

Отчаявшись получить поддержку правительства Московской области, мы обратились в правительство России, где наши проблемы вызвали живой интерес, хотя и тут поддержки никто не обещал. Но уже сам этот интерес говорил о том, что за нашей ситуацией будут следить.

Позже нам говорили, что федеральные чиновники связывались с областными и местными властями. Правда ли это, и если да, то какие конкретно вопросы они обсуждали, я не знаю.

Сам я вышел на человека, близкого к администрации президента. Судя по его манере держаться, это высокопоставленный офицер КГБ. Он всегда был очень хорошо одет, говорил на безукоризненном английском и проявлял интерес к нашим делам и проблемам. На все мои шутки о его кагэбэшном прошлом он только улыбался.

Как-то, будучи у нас в офисе, он положил на стол какой-то прибор, нажал на кнопку, загорелась лампочка. «Леннарт, вы знаете, что ваш кабинет прослушивается?» Он нажал на другую кнопку, загорелась другая лампочка. «А вот теперь нас никто ни слышит».

Именно этот человек рассказывал о том, что происходит в городской и областной администрации, он же подтвердил, что в правительстве России следят за ситуацией. По его словам, наша главная уязвимость заключалась в том, что мы еще пока не открылись. Как только МЕГА заработает, у чиновников больше не будет возможности на нас давить.

Этот же источник информировал нас о том, что губернатор Громов вряд ли надолго задержится у власти, поскольку он не устраивает многих – как в правительстве области, так и в администрации президента. Он говорил (впрочем, сам, скорее всего, до конца в это не верил), что представители областной администрации возмущены тем, что мы позволили себе пригласить их на встречу в свой офис, – по их мнению, чиновникам такого уровня не пристало выезжать к той или иной иностранной компании. Вот почему с нами теперь не хотели разговаривать. Вторая причина состояла в том, что чиновники пытались заставить нас смягчить позицию: они просто не терпели, чтобы какая-то компания ставила под сомнение их власть. Якобы они даже наняли психолога, чтобы лучше понимать наш менталитет.

Также нам было сказано, что прежде всего необходимо решить проблему с газопроводом. Но мы никак не могли понять, при чем тут он и почему строительство развязки над ним может быть опасно. Ведь над газопроводом проходит ветка железной дороги Москва-Санкт-Петербург и Ленинградское шоссе, по которому ежедневно проносятся тысячи автомобилей. Но газопроводу почему-то угрожал лишь транспортный поток, образованный посетителями МЕГА. Мы были готовы придумать любое техническое решение, например, приподнять дорожное полотно. Очевидно, главная проблема заключалась совсем не в газопроводе, а в том, что местная газовая компания боится выдать нам соответствующее разрешение, опасаясь репрессий со стороны администрации: многочисленных инспекций, а то и вовсе увольнений. Объективных причин, препятствующих выдаче разрешения, не было.

Пытаясь найти выход из ситуации, мы дошли до правления главного поставщика российского газа, компании «Газпром». Но и там нам ничем помочь не могли. Между двумя враждующими партиями в правлении этой компании шла борьба за власть, и стоило представителям одной из группировок поддержать ИКЕА, другая тут же обвинила бы ее в получении взятки. Мы выступали в роли своего рода «палки для битья», поскольку ситуация была всем хорошо знакома и активно обсуждалась в прессе.

В общем, в этих сложных политических игрищах и потоке слухов и мы часто оказывались беспомощны. В довершение всего нам сообщали, что конкуренты якобы платят властям немалые деньги за то, чтобы наш торговый центр подольше не открывался.

Ко мне стекалось больше информации, чем я мог переварить. Я точно знал, что во многом это ложь, во многом – преувеличение, и понять, где правда, не мог никто. Так что, конечно, многие решения мы принимали, основываясь на неверных сведениях.