КОСМОС

КОСМОС

Куда же в таком случае отнести столь любимые философами и историками определенного направления производительные силы и производственные отношения и как быть с досконально разработанным национальным вопросом ? Эти традиционные и незыблемые проблемы действительно оказывались где-то за скобками, а на разного рода каверзные вопросы сам Гумилёв отвечал загадочно и уклончиво: дескать, одно другому не противоречит и не мешает. В исходных же и фундаментальных основаниях своей концепции этногенеза и пассионарности Лев Николаевич предпочитал опираться на теорию биосферы, разработанную великим русским ученым и мыслителем-космистом Владимиром Ивановичем Вернадским (1863—1945).

Как известно, человек является частью биосферы (подробнее о ней — ниже), которая представляет собой не толь­ко биомассу всех живых существ, включая вирусы и микроорганизмы, но и продукты их жизнедеятельности — почвы, осадочные породы, свободный кислород воздуха, трупы животных и растений, которые задолго до нас погибли, но обеспечили нам возможность существования. Все это — энергия, активно нас питающая. По Вернадскому, максимальное количество энергии, которую потребляет Земля, – это энергия Солнца. Она аккумулируется путем фотосинтеза в растениях, растения в свою очередь поедают животные, и солнечная энергия переходит в плоть и кровь всех живых существ, которые есть на Земле. Избыток же энергии создает тепличные эффекты, то есть условия, очень неблагоприятные для живой и органической природы.

Второй вид энергии — энергия распада внутри Земли радиоактивных элементов. Когда-то давно этих элементов было много. Постепенно идет радиораспад внутри планеты, планета разогревается, и когда-нибудь, когда все эти элементы распадутся, считают ученые-специалисты, она либо взорвется, либо превратится снова в кусок камня. Радиоактивные элементы действуют на наши жизненные процессы весьма отрицательно (каждому известно, что такое лучевая болезнь). Тем не менее эти явления внутри Земли оказывают на людей, растения и животных большое воздействие, хотя и локально. Дело в том, что скопления урановых и прочих руд распределены по Земле неравномерно. Есть большие пространства, где радиоактивность ничтожна, а там, где руды близко подходят к поверхности, она очень велика; поэтому воздействие этого вида энергии на животных и людей совершенно различно.

Есть еще третий вид энергии, который поступает небольшими порциями из Космоса, — это пучки энергии, приходящие из Солнечной системы, иногда пробивающие ионосферу и ударяющие нашу Землю, как, скажем, ударяют плеткой шарик, обхватывая какую-то часть ее, молниеносно производят свое энергетическое воздействие на биосферу, иногда большое, иногда малое. Приходят они неритмично, а время от времени, но не учитывать их, оказывается, тоже невозможно. Этот последний вид космической энергии стал исследоваться сравнительно недавно, и поэтому те ученые, которые привыкли представлять Землю как совершенно замкнутую систему, не могут привыкнуть к тому, что мы не оторваны от всего Мира, а живем внутри огромной Галактики, которая тоже воздействует на нас, как и все другие факторы, определяющие развитие биосферы.

Гумилёв рассуждал следующим образом. Представим себе поверхность Земли в виде экрана, на который падают космические лучи. Большая часть этих лучей задерживается ионосферой, но некоторые достигают поверхности Земли, чаще всего ночью, ибо ионосфера и космическая радиация нестабильны даже в суточном цикле. Однако космические импульсы будут деформированы магнитным полем Земли и примут облик геодезических линий, не зависящих от наземного ландшафта. Время каждого облучения не должно быть продолжительным, но оно должно быть и достаточным для того, чтобы произошла микромутация, изменяющая еще в зародыше психические свойства небольшого числа особей, рождающихся в облученном ареале.

Разумеется, не все плоды в утробах матерей приобретают после мутации признак пассионарности. Исход любой мутации в большинстве случаев детален. Некоторые из затронутых мутацией проявляют себя после рождения как субпассионарии или просто рождаются физически неполноценными особями, но они быстро устраняются естественным отбором. Так появляется первое пассионарное поколение, распространяющее свой генофонд по популяции и образующее оригинальные биосоциальные коллективы — новые этносы. Остальное понятно: пассионарность, как признак, устраняется медленно, за 40—50 поколений либо в результате внутрисистемной аннигиляции, либо естественного географического рассеяния, с вытеснением за границы этнического ареала.

Ряд естествоиспытателей, сочувственно относившихся к концепции Гумилёва, уточняли его предположения относи­тельно источников и возможных причин мутаций. Вокруг Земли не пустота, а поток плазмы, он непрерывно обтекает планету и постоянно на нее влияет. Астрофизики называют этот поток «солнечным ветром», он доходит до Плутона — последней планеты Солнечной системы — и там встречается с другими «ветрами», идущими от ближайших и удаленных звезд. Идущие навстречу друг другу потоки создают вихри, которые, в свою очередь, взаимодействуют с энергетическими полями нашей Галактики и бессчетного числа рассредоточенных во Вселенной других галактик…

Валерий Иванович Скурлатов (физик по базовому образованию), на протяжении многих лет сохранявший дружеские и творческие отношения с Гумилёвым, рассказал мне, как в конце 1960-х годов он посвящал Льва Николаевича в таинства квантовой механики и электродинамики, предлагая свое объяснение феномена пассионарности — на основе энергетического резонанса: постоянно возникающие во Вселенной космические конфигурации в виде своеобразных мегалинз способны фокусировать энергию, рассеянную в Космосе, в генах, что, в свою очередь, приводит к пассионарным вспышкам. Иллюстрировался сей возможный эффект на примере модели, изложенной в научно-фантастическом произведении Станислава Лема «Глас Божий» (в новом переводе — «Глас Господа»), Лев Николаевич соглашался со многими доводами физика, но чувствовалось, что ему недоставало чего-то еще.

Как известно, в философско-фантастической притче польского писателя собственно научная «фактура» опирается на положения нейтринной физики, согласно которой частицы, именуемые «нейтрино», лишены массы покоя и обладают магнитным моментом, в 1600 раз меньшим, чем магнитный момент электрона. Нейтрино — наиболее проникающие из всех известных элементарных частиц. Они падают на Землю со всех сторон. Некоторые из них рождаются в звездах (стало быть, и на Солнце) в результате естественных процессов — в ходе реакции бета-распада и других ядерных реакций; другие же возникают при столкновении первичных нейтрино с ядрами элементов в земной атмосфере и земной коре. Их энергия колеблется от десятков тысяч до миллиардов электронвольт. Все нейтрино, в особенности низкоэнергетические, одинаково легко пронизывают галактические просторы и материальные тела, включая планеты и звезды; материя для них несравненно прозрачнее, чем стекло для света. Объяснить феномен пассионарности на данной основе представлялось весьма заманчивым, но Гумилёв предпочитал иные подходы.

Ему постоянно не давала покоя мысль: каким образом космические поля (физические по своей природе) связаны с этническими процессами? В конечном итоге Гумилёв высказал предположение, что биохимическая энергия живого вещества трансформируется в особое этническое поле . Если принять эту энергетическую модель и применить ее к проблеме этноса, то и сам этнос допустимо представить как систему колебаний определенного этнического поля. Если это так, тогда можно сказать, в чем различие этносов между собой. Очевидно, в частоте колебаний поля, то есть в особом характере ритмов разных этнических групп. Это значит: когда ритмы попадают в унисон или складываются в гармонию, каждый человек начинает чувствовать своего (как обычно говорят в подобных случаях). Если же в унисон ритмы не попадают, рядом ощущается чужой, не свой человек. Высказанная гипотеза на современном ей уровне знаний удовлетворительно объясняла все наблюдаемые этнические коллизии. В приведенной интерпретации представления Гумилёва об этническом поле фактически совпадает с современным пониманием ноосферы в расширенном смысле данного понятия (во всяком случае, я так его понимаю).

В обозначенном плане вполне можно конкретизировать космистские размышления Гумилёва. Физические тела и живые организмы только в самом первом и грубом приближении представляются изолированными друг от друга объектами.

В действительности все они являются материальными структурами, состоящими из молекул и атомов, которые в свою очередь распадаются на субатомные частицы, неразрывно связанные с разного рода полями и так называем физическим вакуумом. По существу, любой структурный элемент и все вместе взятые элементы допустимо рассматривать как проявление единого космического информационно-энергетического поля. Отсюда следует простой и вывод, известный еще древним мыслителям: всё взаимодействует со всем, Макрокосм неотделим от Микрокосма. А посему и этногенез Земли обусловлен энергоинформационными закономерностями безграничного Космоса…

* * *

Согласно главному биохимическому принципу Вернадского, биогенная миграция атомов космических элементов в биосфере всегда стремится к своему максимальному проявлению; все живое вещество планеты служит источником свободной энергии и оказывает непосредственное воздействие на социальные процессы. Гумилёв доказал, что под влиянием природных законов этносы как устойчивые формы объединения людей проходят в своем развитии несколько обязательных стадий: от рождения — через расцвет — к угасанию. Источником данного естественно-исторического процесса как раз и является энергия живого вещества Земли, по-космически запрограммированным каналам она-то и воздействует на этносы. Гумилёв лишь наметил основные направления в познании взаимосвязи биокосмических и социальных закономерностей. Конкретный механизм их взаимодействия, позволяющий прогнозировать близкие и отдаленные результаты, остался во многом невыясненным, что, в свою очередь, обусловлено многими нераскрытыми и ждущими специального исследования сторонами процесса образования и функционирования биосферы и ноосферы.

Земля не переполнена живым только потому, что эта энергия разнонаправлена, и одна система живет за счет другой, одна погашает другую. В данной связи Лев Гумилёв вспоминал стихи отца Николая Гумилёва: «Убивая и воскрешая, / Набухать вселенской душой, / В этом валя земли святая, / Непонятная ей самой ». И пояснял: теперь название для этой «вселенской души» совсем другое; с точки зрения современной науки это — биогеохимическая энергия живого вещества биосферы. По Гумилёву, наша Земля получает какие-то удары из Космоса, которые проходят по ней очень странным образом – полосками. В I веке новой эры эта полоска прошла от Южной Швеции через Малую Азию и Палестину. А в VIII веке до новой эры полоска прошла в широтном направлении — через Рим, Южную Грецию, Сирийскую пустыню, мимо Персии, аж до Индии. А последний толчок, который нам известен, шел примерно от Пскова через Западную Турцию и Сахару и коснулся почти половины Земли. По Земле как будто плёткой ударили, планету словно облучили, и на этой базе появились мутанты среди людей.

По Гумилёву, такие толчки явно неземного происхождения. Уже то, что оси зон толчков располагаются на поверхности планеты, как линии, концы которых ограничены кривизной планеты, а перпендикуляры к ним проходят через центр Земли, указывает на зависимость оси толчка от магнитного поля планеты. Предположение, что эти энергетические удары по Земле идут не от Солнца, а из рассеянной энергии Галактики, было уточнено. Американский астроном Джон Эдди обнаружил, что деятельность Солнца варьирует настолько, что даже 11-летний цикл активности солнечных пятен не прослеживается. На основе этих выводов Джон Эдди составил график солнечной активности за пять тысяч лет. И оказалось, что все датированные пассионарные толчки хронологически совпадают с минимумами солнечной активности либо с периодами ее спада. Это уже закономерность, позволяющая интерпретировать явление. При уменьшении солнечной активности защитные свойства ионосферы снижаются и отдельные кванты или пучки излучения могут достигать земной поверхности. А жесткое излучение, как известно, вызывает мутации… В данной связи Л. Н. Гумилёв заключает: «Мы не одиноки в мире! Близкий Космос принимает участие в охране природы, а наше дело — не портить ее. Она не только наш дом, она — мы сами».

Но если двигатель событий — энергия, то она должна вести себя согласно всем энергетическим законам и прежде всего — отвечать энергетическому эквиваленту, то есть переходить в другие формы энергии, например в механическую, тепловую или электрическую. Где же в таком случае эта энергия содержится, в каких органах человеческого тела? Физиологи, пожалуй, со временем смогут ответить на такой вопрос. Очевидно, сама живая личность создает вокруг себя какое-то напряжение, обладает каким-то реальным энергетическим полем или сочетанием полей, подобно электромагнитному, состоящему из каких-то силовых линий, которые находятся не в покое, а в ритмическом колебании с разной частотой.

Закономерен вопрос: какое отношение имеет энергетическое поле человека к проблеме этноса и этногенеза? Чтобы ответить на него, вспомним, что в основе этнического деления лежит разница поведения особей, составляющих этнос. Поэтому интерес представляет прежде всего то влияние, которое оказывает наличие поля особи на ее поведение. Так как особи нового настроя взаимодействуют друг с другом, то немедленно возникает целостность — однонастройная эмоционально, психологически и поведенчески, что, очевидно имеет конкретный физический смысл. Скорее всего, здесь наблюдается одинаковая вибрация биотоков этих особей иными словами, единый ритм (частота колебаний). Именно он воспринимается как нечто новое, непривычное, не свое. Но как только такое пассионарное поле возникло, оно тут же оформляется в социальный институт, организующий коллектив пассионариев: общину, философскую школу, дружину, полис и т. д. При этом охватываются особи не пассионарные, но получившие тот же настрой путем пассионарной индукции. Консорция (см. ниже) преображается в этнос, который при расширении покоряет (политически или морально) другие этносы и навязывает им свой ритм. По­скольку ритм накладывается на иные ритмы, полной ассимиляции не происходит и возникает суперэтнос .

Гумилёв определял суперэтнос как этническую систему, состоящую из нескольких этносов, возникших одновременно в одном ландшафтном регионе, и проявляющуюся в форме определенной целостности. Современная Россия (впрочем, как в прошлом и Российская империя) по мозаичному составу и богатству своего населения — суперэтнос , объединяющий привыкшие жить рядом и вместе большие и малые народы, связанные единой территорией и традициями. В данном смысле словосочетание «российский суперэтнос» вполне допустимое понятие. Однако суперэтнос может сформироваться и на религиозной основе: например, христианский, мусульманский, буддийский суперэтносы объединяют разные народы соответствующих вероисповеданий.

* * *

Все вышесказанное позволяет более углубленно и всесторонне понять центральную категорию учения Льва Гумилёва — пассионарность . Колебания биохимической энергии

Под воздействием главным образом космопланетарных факторов обусловливают непосредственное поведение индивидов в рамках конкретных этнических систем. Отдельные личности в способны получить избыточный энергетический импульс, в результате чего становятся активным организующим началом больших и малых этнических групп. Такой избыток биохимической энергии живого вещества, позволяющий преодолеть инстинкт самосохранения и приводящий к физиологическому, психическому и социальному сверхнапряжению, и есть пассионарность.

Как уже говорилось, люди, наделенные соответствующим энергетическим зарядом и обладающие повышенной тягой к действию, становятся пассионариями. Именно они, когда в их поле притяжения оказываются массы людей, являются главными двигателями истории. Пассионарность — это биологический признак; а первоначальный толчок, нарушающий энергию покоя, — это появление поколения, включающего некоторое количество пассионарных особей. Они самим фактором своего существования нарушают привычную обстановку, потому что не могут жить повседневными заботами, без увлекающей их цели.

Механизм связи между пассионарностью, подпитываемой биохимической энергией живого вещества биосферы, и поведением пассионариев очень прост. Обычно у людей, как у животных организмов, энергии столько, сколько необходимо для поддержания жизни. Если организм человека способен «вобрать» энергии из окружающей среды больше необходимого, то человек создает вокруг себя отношения и связи, позволяющие применять энергию в любом из выбранных направлений. Это может быть и создание новой религиозной системы или ереси, и разработка научной теории или изобретения, и строительство храма, и реформирование консервативной системы. При этом пассионарии выступают не только как непосредственные исполнители, но и как непосредственные организаторы. Вкладывая свою избыточную энергию в организацию и управление соплеменниками на всех уровнях социальной иерархии, они, хотя и с трудом, вырабатывают новые стереотипы поведения, навязывают их всем остальным и создают таким образом новый этнос, видимый для истории.

Пассионарная энергия, рожденная в Космосе или огненных планетарных недрах, подпитывает живые организмы непосредственно через клеточные структуры, выступающие своего рода аккумуляторами и преобразователями космической (биосферной и ноосферной) энергии. Но зарядив однажды конкретный этнос или индивида, она дальше живет уже в некотором роде самостоятельной жизнью — то вспыхивая, то затухая, как звезды на небе. При этом надо помнить, что максимум пассионарности, равно как и минимум ее, отнюдь не благоприятствует процветанию жизни и культуры. Пассионарный перегрев ведет к жестоким кровопролитиям как внутри системы, так и на границах ее, в регионах этнических контактов. И наоборот, при полной инертности и вялости населения какой-либо страны, когда уровень пассионарности приближается к нулю, теряется сопротивляемость окружению, этническому и природному, а это всегда — кратчайший путь к гибели.

Без дополнительной подпитки пассионарность начинает снижаться, происходит рассеяние энергии (диссипация) присущее системе в момент создания, и тогда начинается степенный возврат к предыдущим, уже пройденным фазам. И Гумилёв наглядно пояснял, что происходит с людьми в подобных случаях. Военные (в отличие от пассионарных полководцев прошлого, а также отчаянно смелых солдат и офицеров) становятся пассивными службистами, которых, кроме карьеры и зарплаты, мало что интересует. Вместо великих писателей, художников, композиторов — повсюду сплошная «серость», озабоченная высокими гонорарами и тотальной критикой себе подобных. На месте грамотных и добросовестных чиновников — патриотов и государственников — процветают взяточники и развратники. Недаром эта фаза этногенеза именуется надломом …

Пассионарность, как тоже уже отмечалось, может проявляться и с положительным, и с отрицательным знаком, порождая как подвиги, созидание, благо, так и преступления, разрушение, зло. Данные феномены имеют естественные биохимические и биофизические причины и в конечном счете коренятся в космических закономерностях. Отсюда вытекает проблема, требующая философского и общенаучного осмысления: взаимообусловленность нервно-биотических и физико-космических процессов, установление лежащих в их основе пока еще не выявленных онтологических закономерностей. Говоря же о соотношении пассионарности и культуры, Гумилёв отмечал: «Пассионарность этноса — это двигатель корабля, а культура — это руль. Кораблю необходимо и то и другое». Безусловно, живая теория пассионарности плохо увязывалась с абстрактными социологическими схемами и моделями, зато прекрасно дополняла и конкретизировала концепцию ноосферы…

* * *

Гумилёв не просто развил идеи Вернадского, но и наметил пути их дальнейшего развития. Согласно главному биогеохимическому принципу Вернадского биогенная миграция атомов космических элементов в биосфере всегда стремится к максимальному своему проявлению: всё живое вещество планеты является источником свободной энергии и может производить работу. Отсюда Гумилёв делает вывод: наша планета получает из Космоса больше энергии, нежели необходимо для поддержания равновесия биосферы, что ведёт к эксцессам, порождающим среди животных явления вроде перелётов саранчи или массовых миграций грызунов, а среди людей – пассионарные толчки (взрывы этногенеза). Следовательно, пассионарность (как способность к целенаправленным сверхнапряжениям) с природно-космической точки зрения – это врождённая способность организма абсорбировать энергию внешней среды и выдавать её в виде работы.

Углубляя энергетическое обоснование феномена пассионарности, Гумилёв не мог не задаться вопросом и о конкретных механизмах воздействия космического излучения на поведение людей в рамках выявленных этапов естественного развития этносов. Особые надежды он возлагал на успехи развивавшейся генетики. Гумилёв вовлек в активное обсуждение данной проблемы крупнейшего отечественного генетика Николая Владимировича Тимофеева-Ресовского (1900—1981)[50].

Льву Николаевичу заказали статью о пассионарности и этногенезе в авторитетном научно-популярном журнале «Природа», и он, в свою очередь, решил привлечь в качестве соавторов Н. В. Тимофеева-Ресовского и его ученика Н. В. Глотова. Между тремя учеными быстро установились творческие связи и завязалась научная переписка. Однако отношения двух выдающихся ученых складывались далеко не гладко. Оба — люди трагической судьбы. Оба — несгибаемые борцы за истину. Оба — трудные в об­щении с окружающими и друг с другом. Нижеприводимые фрагменты из писем лучше всего свидетельствуют о возник­шей коллизии. В одном из них Тимофеев-Ресовский писал: «Дорогой Лев Николаевич! Только что узнал от Николая Васильевича, что я Вас перед Вашим отъездом в воскресенье очень, и совершенно бессознательно, обидел. Это результат возбудимости моего характера (почти пассионарности), блинов с водкой, попытки еще раз попробовать выжать из Вас определение этноса в нашем (естественно-историческом) стиле и установившихся у нас с Вами, мне кажется, очень дружеского типа споров и взаимных пикировок. Поверьте, дорогой Лев Николаевич, что у меня и в мыслях не было, особенно после столь благополучного завершения манускрипта, хоть в какой-то степени Вас обидеть или нарушить нашу, для меня столь ценную и, по человечеству, столь приятную кооперацию. Очень прошу Вас – простите меня, хотя бы ради Прощеного Воскресения! Бог с ним, с этим проклятым определением! И без него манускрипт сейчас в прекрасном состоянии.

Дорогой Лев Николаевич! Простите меня грешного и давайте считать "все бывшее не бывшим". Поверьте, что для меня работа и статья с Вами – большая честь. Мой вклад в нее – невелик; но, я думаю, что нам, биологам, удалось, к обоюдостороннему удовольствию выправить ряд чисто естественно-исторических неправильностей в приводившихся Вами вначале примерах и интерпретациях. На это, будучи чрезвычайно заинтересован Вашей проблемой и желая ей "зеленой улицы" не только среди историков и этнологов, но и среди естественников – я и потратил максимум своей пассионарности в спорах с Вами. Еще раз повторяю – мой последний наскок в воскресенье был ненужен, полусознателен, и, очень прошу Вас, не рассматривайте его всерьез. Опять прошу Вас и умоляю – простите! <…>

Не следует нам с Вами обижаться друг на друга и ссориться. Мы с Вами оба пассионарии, но Вы тихий и сдержанный, а я – громкий и несдержанный. В основе же мы с Вами люди близкие, "одного поля ягоды" и, несмотря ни на что, любим друг друга. Так давайте же похороним конфликт тихо и доведем дело, на которое потратили много сил, споров и в котором, думаю, достигли, наконец, в основном, взаимопонимания – до победного конца. Конечно, если это Вам приятнее, печатайте всю статью под одним своим именем, хотя мы с Колей Глотовым с удовольствием примкнем к Вам в качестве соавторов.

Еще раз – простите меня грешного, похороните инцидент, и доведем дело до победного конца! Не будем радовать врагов!

Простите, не сердитесь, я люблю Вас и уважаю, крепко обнимаю, целую

Ваш Н. В. Тимофеев-Ресовский».

Гумилёв отвечал с горьким осадком на душе: «Дорогой Николай Владимирович!

Ваше искреннее и теплое письмо меня весьма тронуло, и возможность возобновления отношений, как личных, так и научных, обрадовала и утешила. За этот год Вы стали мне близким другом, а потеря друга – это почти ампутация руки. Но второе Ваше предложение – "счесть бывшее небывшим" вряд ли целесообразно. То, что Вы обидели меня "полусознательно", еще более грозно, чем если бы это было сознательным, продуманным шагом. Ведь из всех наших совместных бесед с очевидностью вытекает, что подсознательная стихия, слабо контролируемая разумом, есть источник поступков, того самого этологического момента, который не только порождает этносы, но и доминирует в отношениях между отдельными людьми. Те нотки, которые меня неожиданно резанули, видимо, возникли по какой-то причине, мне неизвестной. Но я не могу их оставить без внимания именно потому, что об источнике Вашего необъяснимого раздражения против меня Вы мне ничего не сказали. Следовательно, и впоследствии, когда работа наша будет обсуждаться (а это неизбежно, ибо что за новая концепция, если ее все примут как трюизм!), возможна несогласованность между нами. А она, в свою очередь, может принести вред и правильной плодотворной научной идее, и нам обоим, и, наконец, редакции журнала, где нас приняли очень хорошо, по-товарищески. Я привык за мою мятежную жизнь заботиться не только о себе, но и о своих друзьях <…>».

Уже при первой их встрече обнаружились существенные расхождения по многим проблемам и, в частности, в истолковании ключевого понятия «этнос»: Тимофеев-Ресовский и Глотов придерживались традиционной точки зрения, Гумилёв, естественно, — новаторской. Лев Николаевич составил подробный перечень вопросов, по которым он расходился со своими потенциальными соавторами. Работа над совместной статьей застопорилась. Личные контакты также застопорились. Одновременно начались бюрократические осложнения и с редакцией самого журнала. В результате статья, которая несомненно могла бы стать настоящей научной сенсацией (или даже переворотом в естествознании), так и не увидела свет.

С точки зрения генетики пассионарность — это мутация. Пассионарии-мутанты — и древнеегипетские, и римские, и монгольские, и русские — были одинаково активны, что генетически объясняется рекомбинацией (или разрывом) фрагментов хромосомы как определенной, повторяющейся от толчка к толчку химической реакцией, происходящей «весьма быстро и необратимо под воздействием неизвестного пока излучения в оптической части спектра». Известно, что подобные перестройки на генном уровне легко стимулируются лучом лазера, что давно уже нашло применение в сельском хозяйстве для получения высокоурожайных сортов полезных растений. По Гумилёву, характер «пассионарного излучения» должен быть близок по своей природе к подобным лучам. Испускают ли их Солнце и звезды или же какие-то неизвестные пока источники в глубинах Галактики – покажет дальнейшее развитие науки.

Если высказанная гипотеза о возможных источниках пассионарных толчков подтвердится, прогнозирует Гумилёв, то наука получит неопровержимые данные о состояниях ближнего Космоса и «его контактах с поверхностью Земли в эпохи, строго фиксируемые абсолютной хронологией». «Допуск в плюс-минус 50 лет — величина ошибки для определения длины инкубационного периода — невелик, а практическая ценность данных об энергетических вариациях в ближнем Космосе за 4—5 тысячелетий несомненна», – заключает автор.

«Ну, а если найдется талантливый психолог, — спрашивает ученый, — который откроет физиологический механизм пассионарности и свяжет его не с вегетативной нервной системой организма, а с гормонами или влиянием микроорганизмов, живущих в симбиозе с их носителем? Или если он объяснит повышенную активность пассионариев не как выброс излишней биохимической энергии живого вещества, а как способность выдавать эту энергию целенаправленно, наподобие электрического разряда? Или генетик уточнит способ передачи пассионарности как признака? Что изменится в описании феномена этногенеза? Ничего! Потому что этногенез — явление, наблюдаемое не на молекулярном и даже не на организменном уровне, а на популяционном, имеющем особенности, присущие только этому уровню».

По Гумилёву, космические и планетарные вариации стоят на несколько порядков выше конкретных этногенетических процессов, влияют на всю биосферу, включающую не только совокупность живых организмов, но и почвы (а это не что иное, как «трупы» растений) и свободный кислород воздуха. Хотя этносы — мельчайшие капли в бескрайнем океане биосферы, они не могут не реагировать на ее флуктуации, число которых бесконечно и неисчерпаемо. Именно поэтому Гумилёв иногда называл Космос Бездной, следуя традиции, заложенной еще Ломоносовым: «Открылась Бездна звезд полна…»

Гумилёв непрерывно искал те «зацепки» в новейших открытиях науки, которые, как ему казалось, могли существенно прояснить этот животрепещущий вопрос. Так, одно время (в конце 1980-х годов) он пытался увязать собственную концепцию с входившей в моду теорией «биополя», которое, по Гумилёву, представляет собой некую биофизическую реальность. Оно возникает вследствие мутационного толчка, а толчок возникает вследствие жесткого облучения из ближнего Космоса – в пределах Солнечной системы. Космические явления на Земле банальны. Луна вызывает приливы и отливы, Солнце влияет на пути циклонов. А солнечный ветер – это явление, хорошо известное физикам. Но вот оказывается, что эти биополя возникают постоянно. Что такое этнос? Это носитель биополя. Но на какой энергии он работает, ведь самосознание не может создать энергию? И тут нас вновь выручает Владимир Иванович Вернадский, описавший этот вид энергии. Это – биохимическая энергия живого вещества биосферы. Та самая энергия, которая заставляет саранчу летать, а муравьев ходить в походы и т.д.

И далее Л.Н. Гумилев поясняет: «Эта энергия того же порядка, той же природы, она толкает людей на походы, на создание культур, миграции, реадаптацию и т. п. За 1200— 1500 лет, которые реально исторически существует этнос (плюс еще 150 лет инкубационного периода и 150 лет полной эскалации), энергия успевает закончить свой цикл. А циклы развития разных этносов накладываются один на другой. Это форма движения. Все движется, но не все движется прямолинейно. Прямолинейное движение — это, в общем-то, абстракция, есть она или нет, но она очень удобна для системы отсчета. Мы ею пользуемся. Циклическая — мы ее наблюдаем в реальности. Год сменяется годом, век веком. Двенадцатилетие двенадцатилетием у восточных народов (кстати, очень удобный календарь), неделя — неделей. Это тоже искусственный подсчет. А вот реальный подсчет, он был открыт и сформулирован в шестом веке одной китайской царевной из дома Чен. Ее захватили в плен представители дома Сунь и затем продали ее в жены тюркскому хану. Она очень скучала там и написала стихотворение, которое имеет большое научное значение:

Предшествуют слава и почесть беде.

Ведь мир закона — трава на воде.

Во времени блеск и величье умрут,

Сравняются, сгладившись, башня и пруд.

Но век опьяняет, как чаша вина,

Звенит и смолкает та лютни струна.

Смысл в последней строчке — это колебательное движение, которое дает импульс биополю и, естественно, затухает, "звенит и смолкает". Поэтому переходы от подъемов энергетической пассионарности к спадам – процесс естественный».

Энергетическое поле — это продолжение предмета за его пределами. Колебания, которые окружают каждого из нас. И если эти колебания настроены в данном ритме, в данном темпе, то человек чувствует себя среди своих. Если они «звучат» как-то иначе и у них другой ритм, он чувствует себя среди чужих. И его не признают за своего. Вот это физическое явление и лежит в основе этнической диагностики. Этнос является системной целостностью и возникает в определенном историческом времени (в том или ином веке), существует, как только что было сказано, примерно от 1200 до 1500 лет и потом распадается в результате неубывающей энтропии — закона всего сущего. Каждая система должна работать на той или иной энергии. Тепловоз — на тепловой, электричка — на электрической, атомная бомба — на энергии радиораспада. А на какой энергии работает система этноса, этническая система? На этот вопрос еще предстоит ответить науке будущего…

Общеизвестно, что каждый человек — член этноса. Этнос же входит в биоценоз своего географического региона, являющегося фрагментом биосферы планеты Земля, которая, в свою очередь, входит в состав Солнечной системы – конкретного астрономического участка Галактики и Метагалактики. Тем самым все мы сопричастны Вселенной, путем пересечения и соединения Макрокосма и Микрокосма, или, другими словами, — при помощи иерархической совместимости макромира с микромиром, от которого людей отделяют клетки их тела, молекулы, атомы и субатомные частицы. Любая научная задача может быть корректно поставлена и решена на своем уровне.

Безусловно, «жесткое космическое излучение», о котором много думал и говорил Л. Н. Гумилёв, способно привести к пассионарным мутациям на любом иерархическом уровне и даже повлиять на ход земной эволюции. Но вряд ли подобное излучение является единственным и решающим космопланетарным фактором этногенетического и социального прогресса. Современная наука вообще неспособна пока что однозначно указать на действительные причины энергетических всплесков, приводящих к эффектам пассионарного напряжения или разрядки. Кроме того, естественно и неизбежно возникает вопрос о сопряженности и конкретном характере взаимодействия энергии живого вещества с суммарной энергией бесконечного Космоса. Для положительного решения отмеченных и других проблем одних только естественно-научных методов заведомо недостаточно. Разгадать тайну космического бытия и закономерностей появления жизни во Вселенной, возможно, лишь опираясь на всю целокупность общенаучных методов, включая, как особо подчеркивал Гумилёв, и всесторонне обоснованный в рамках русского космизма философский принцип всеединства .