ГЛАВА IX Конвой Хесслера. Проваленное рандеву у Санту-Антана
ГЛАВА IX
Конвой Хесслера. Проваленное рандеву у Санту-Антана
Оперативная сводка. Сентябрь 1941 года.
За девяносто два дня с начала марта по конец мая 1941 года британские потери возросли до самой пугающей цифры. Было потоплено 142 судна общим водоизмещением в 818 000 тонн, большинство из них – в острых схватках с конвоями. Ситуация со снабжением в Британии угрожающе ухудшалась. Насколько отчаянной она становилась, можно было судить по тому, что британцы без колебаний приносили в жертву боевые силы ради защиты конвоев. В состав противолодочного охранения включали обыкновенные торговые суда, оборудованные катапультой для запуска самолётов и нёсшие на себе один самолёт. Если самолёт запускался, то он был обречён, поскольку после выработки топлива не мог ни сесть на море, ни вернуться на свой «авианосец».
Однако британцы получили дополнительную поддержку. Рузвельт дал разрешение американским кораблям выслеживать германские подводные лодки, а в сентябре даже пошёл на то, чтобы разрешить им атаковать подводные лодки, замеченные между Соединёнными Штатами и Исландией. В ноябре американские торговые суда получили вооружение.
В Берлине велись разговоры о «Paukenschlag»[13] – внезапном ударе подводными лодками по морским торговым коммуникациям Соединённых Штатов. Само слово указывало на то, что эта операция должна была стать резкой и неожиданной, как удар в литавры.
В это время в боевых действиях принимали участие пятьдесят-шестьдесят лодок. К этому времени подводники потеряли трёх лучших асов – Шепке, Прина и Кречмера, а в мае Деницу пришлось вычеркнуть из списка действующих и Лемпа, который со своей «U-110» последовал в вечную темноту[14] за жертвами своей трагической ошибки – пассажирами лайнера «Атения». В то же время из пятидесяти трёх лодок, действовавших в июле, ни одна не была потеряна. И всё же подводный флот численно был не настолько большим, чтобы противостоять все усиливавшейся мощи британской противолодочной обороны в целом и новым фрегатам с повышенным радиусом действия в частности. Хотя Дениц полностью понимал ситуацию, он не хотел сокращать весьма продолжительные сроки учебнотренировочного периода команд новых подводных лодок. «U-67» является показательным примером этого.
* * *
В Бремене завершалось строительство «U-67». Лейтенант Бляйхродт был назначен её командиром, Пфеффер – старпомом, Троер – помощником, Вибе – механиком. Штурман Матизен, старшина-рулевой Ферстер (из резерва ВМФ), боцман Клокке, старшины электромеханической боевой части Фольмари и Кох, ещё двенадцать старшин и двадцать шесть матросов составляли остальную команду.
22 января 1941 года «U-67» была принята в строй. Следующие месяцы прошли в Балтике, где и лодка и команда проходили строжайшую проверку и подготовку к встрече с противником.
И только в августе «U-67» под командованием уже лейтенанта МюллераШтекхайма наконец присоединилась к флотилии в Лорьяне, на западном берегу Франции.
14 сентября, то есть спустя девять месяцев после вступления в строй, «U-67» совершила первый боевой выход.
18 сентября «U-67» находилась в районе Лиссабона, когда получила по радио сигнал. «U-107» (командир капитан-лейтенант Хесслер, зять Деница) сообщил в 8.00, что курсом на север идёт небольшой конвой и его охраняют четыре эсминца. Поскольку ночь была очень ясная, Хесслер не решался атаковать.
В 10.00 из штаба подводного флота пришёл приказ:
«Хесслеру войти в контакт и атаковать. «U-68» (Мертен), «U-103» (Винтёр) и «U-67» (Мюллер-Штекхайм) сообщить позиции».
В 20.40: «Следовать за конвоем Хесслера».
Вибе, командир электромеханической боевой части, записал в своём дневнике:
Мы вышли в море. Командир объяснил команде ситуацию. Наконец-то – впервые за девять месяцев после зачисления в строй.
Наша позиция – на широте Танжера, 24° западной долготы.
22 сентября, 4.00. «U-107» сообщила о четырёх промахах, а полчаса спустя доложила о том, что у неё вышел из строя насос системы охлаждения.
11. 00. «U-107» доложила, что поломка исправлена.
17. 00. Капитан-лейтенант Мертен сообщил о первом успехе: «За ночь потопил два транспорта – 15 000 тонн. Одно судно, 6 000 тонн, торпедировано».
Тем временем «U-103»сообщила о выходе на конвой, который должна была атаковать вместе с «U-68».
19. 20. Проверочное погружение. Позиция к западу от Агадира.
23 сентября. 3.00. «U-107» сообщила: «Потопил транспорт 7 000 тонн. Два других суммарно 11 000 тонн вероятно потопил. Судно 6 000 тонн торпедировал. Вижу четыре судна и эскорт. Идут курсом на запад».
«U-68» сообщила: «Пять взрывов торпед. Здесь только три эсминца. Один эсминец атакован – промах».
9. 30. Вижу конвой. Иду за ним.
18. 20. Радиосигнал от «U-67» в штаб-квартиру подводного флота:
«Конвой состоит из трёх или четырёх судов». Позже мы узнали, что их там больше. Курс 045 градусов, ход 7,5 узла.
21. 00. «U-107» сообщила, что снова в контакте с конвоем.
Вечером мы вышли на боевую позицию. Всё работало нормально, мы были готовы ко всему. Мы сидели в центральном посту со старшиной и ещё двумя ребятами, играли в карты. Хотя в глубине души мы очень волновались, но со стороны, глядя на нас, мирно поигрывающих в карты, никто не сказал бы, что предстоит опасное дело. Мы и потом прибегали к такому приёму. А какое это было облегчение для окружающих! Впрочем, и для игроков тоже.
Позиция Пальма[15], 23,5° западной долготы.
Нашу игру прервал резкий звук и шипение в насосной системе главного балласта. Надо же было случиться такому за двадцать минут до атаки!
00. 10. Несколькими минутами позже мне пришлось доложить командиру, что обнаружились другие небольшие дефекты и что лодка не вполне готова к погружению.
00. 28. Атака. Тремя торпедами. Одна попала, потопили 7-тысячник. Это была несложная атака, хотя эсминцы выпустили три десятка осветительных снарядов.
04. 42. Радиограмма в штаб-квартиру: «Потоплен транспорт, 7 000 тонн».
09. 00. Сообщение с «U-107»: «Потопил танкер 13 000 тонн; один транспорт 6.000 тонн и один 5 000 тонн вероятно потоплены. Отогнаны от конвоя двумя эсминцами. Все что осталось от конвоя, это один небольшой пароход, четыре эсминца и ещё три корабля охранения».
Здесь запись механика «U-67» заканчивается.
Конвой был разъединён, разбит на группы и уничтожен. Во время атак, продолжавшихся весь день, ночами, освещёнными прозрачным голубым светом осветительных снарядов и ярким пламенем пожаров, пять судов общим водоизмещением в 42 000 тонн были потоплены. Ещё шесть судов водоизмещением 36 000 тонн были торпедированы и, по всей вероятности, затонули. Одно судно осталось, эскортируемое семью кораблями охранения.
24 сентября пришла радиограмма от Деница:
«Всем подводным лодкам конвоя Хесслера: хорошо поработали!»
* * *
Недели, прошедшие после атаки на «конвой Хесслера», дают очень хорошую иллюстрацию взаимодействию между штабом подводного флота и отдельными лодками.
Дениц приказал «U-68» (Мертен) и «U-111» (Кляйншмидт) встретиться на секретном рандеву[16] в заливе острова Санту-Антан, самого северного из Островов Зелёного Мыса. Кляйншмидт должен был передать там Мертену оставшиеся у него торпеды, с тем чтобы «U-68» могла продолжать операции в Южной Атлантике, а сам возвращаться на базу.
Лодка Мертена, которая расстреляла все свои торпеды во время атаки на конвой, первой из двух лодок направилась к указанному острову.
Солнце садилось, когда «U-68» медленно и осторожно подбиралась к секретному рандеву. Согласно международным справочникам, остров был необитаемым.[17] Но как только Мертен вошёл в залив, Лауцернис, его новый старпом, молча указал на берег. Рядом с одинокой высохшей пальмой стояло несколько деревянных домишек, а возле них сидели и бродили люди в коричневом. Подойдя поближе, Мертен увидел, что некоторые из них – в какойто форме. Вскоре быстро стемнело.
На берегу замигали костры, и это подтверждало предположение, что в домиках расквартировано местное военное подразделения.
Мертен хотел бы знать, нет ли на берегу радиостанции. Или связи по подводному кабелю.
Есть или нет, а рандеву должно состояться. Когда подошла вторая лодка, «U111», Кляйншмидт стал торопить Мертена закончить дело как можно скорее.
– Я нутром чувствую, тут что-то не так, – сказал Кляйншмидт, указывая в сторону берега.
– Брось ты, что они могут нам сделать? У них ничего нет! – пытался Мертен развеять опасения Кляйншмидта, хотя сам признавался себе, что отнюдь не испытывает радости от соседства с теми людьми.
И всё равно надо было находиться где-то поблизости, потому что должна была подойти ещё и «U-67», у которой на борту заболел дизелист, и его должен был осмотреть врач с «U-68», а если нужно, то больного следовало передать на борт «U-111», направлявшейся в базу. Тем не менее Мертен тоже думал, что чем быстрее они закончат работу, тем будет лучше.
При свете переноски быстро завершили перегрузку торпед. Вскоре после полуночи «U-111» снялась с якоря.
– Ну вот, Кляйншмидт, а ты боялся! – посмеялся Мертен.
Но несмотря на сказанное, он тоже чувствовал, что надо побыстрее закругляться и уходить. Может быть, он тоже «нутром чувствовал» недоброе?
Он отдал приказание поднять якорь и малым ходом уходить из бухты.
С аварийным фонарём боцман Коковски на ходу осмотрел верхнюю палубу, убедился, что там всё в порядке. Он носил такую ярко-рыжую бороду, что она разве что не затмевала фонарь. Картина была таинственной и жутковатой и отнюдь не вязалась с мирным тропическим окружением.
– Все нормально, – констатировал Коковски и в подтверждение этого вырубил свет.
И в этот момент на том месте, где несколько минут назад стояли на якоре «U68» и «U-111» раздался взрыв, словно подземный, и гигантский столб воды взметнулся вверх. Через мгновение прогремел второй взрыв.
Что это было – мины или торпеды, выпущенные с большой дистанции подводной лодкой, которая следила за ними? Об этом Мертен не имел представления.
Он только собрался дать радиограмму с предупреждением другим лодкам, как появился радист и сообщил ему содержание радиограммы, направленной с борта «U-111» в штаб, где говорилось, что через полчаса после того, как они покинули залив острова Санту-Антан, там прогремели два взрыва. В радиограмме также было сказано, что огни, с помощью которых на верхней палубе лодки Мертена производились работы, погасли, и есть предположение, что подводная лодка потоплена.
– Вот как оно бывает, – промолвил Мертен. – Ложишься спать, а на утро просыпаешься мёртвым и даже не догадываешься об этом.
* * *
Давайте почитаем дневник Вибе, механика:
27 сентября.
Мы соорудили на верхней палубе душ: взяли кусок пожарного шланга, сетку от аварийной ручной трюмной помпы – и стали гордыми обладателями прямотаки королевской бани. Ещё мы сняли один из клапанов рядом с боевой рубкой. И вот сидишь на прочном корпусе, а на тебя сверху льётся свежая морская вода. И всего-то нужно приложить мозги. И чего у нас в штаб-квартире не додумались до этого?
Позиция – в районе Санту-Антана.
02. 15. Видим Санту-Антан. Горизонт в дымке.
03. 49. Взрыв. Похоже, глубинной бомбы или торпеды.
03. 59. Второй взрыв. Погрузились, чтобы прослушать гидрофонами.
05. 04. Всплыли. Все что мы слышали в гидрофон, это тихий шум винтов. Было слишком темно, чтобы найти другие лодки на рандеву. Командир решил отложить до рассвета. Впрочем, нас всё равно до завтра не ждут.
06. 17. С мостика сообщили: на берегу замечены огни.
06. 22. Тень слева по носу. Позиция 90 градусов. Торпедный катер?
Командир приказал левый полный вперёд, руль право на борт.
Нет, это был не торпедный катер. Это был силуэт подводной лодки.
– Оба полный назад! Руль лево на борт!
Но и этого было не достаточно. Довольно сильный удар.
Моя первая реакция – задраить все водонепроницаемые переборки.
Слава Богу, они и так все были задраены. Мы таранили лодку в районе выхлопа. Прежде чем она затонула, с мостика успели ясно определить, что это британская лодка класса «клайд». На мостике подводной лодки противника возникла паника.[18]
Радиограмма в штаб-квартиру: «Предупредите все другие подводные лодки, что рандеву Санту-Антан известно противнику».
Позже мы узнали, что «U-111» тоже видела вражескую подводную лодку.
Мы получили немалые повреждения: нос помят, первый и второй торпедные аппараты вышли из строя. Я спустился под воду с легководолазным аппаратом, но не смог добраться до торпедных аппаратов. Нос был здорово свернут вправо. Передние крышки первого, второго и третьего торпедных аппаратов заклинило, первый и второй аппараты пропускали воду. Форштевень чуть ли не висел на пиле для сетей.
Командир доложил о повреждениях в штаб-квартиру. Радиограмму приняли и спросили: «Можете своими силами исправить повреждения?»
«U-67» ответила: «Нет».
Поступил приказ: «Возвращайтесь на базу».
Мертен («U-68») дышал свежим утренним воздухом. После того как радист принёс ему радиообмен между «U-67» и штабом, он спросил Деница, нельзя ли ему забрать с «U-67» торпеды и, может быть, немного топлива.
Когда Вибе писал последнюю фразу в своём дневнике, он невольно состроил кривую гримасу, понимая, что после этого подвига с тараном с его лодкой на время не будут считаться.
– Мертену вообще надо нарисовать на лодке эмблему хомяка или грифа, – проворчал он про себя. – Этот малый тянет под себя всё, что близко лежит.
Он вспомнил случай на базе, когда Мертен, пользуясь своим старшинством, из-под носа увёл новенькие рабочие втулки цилиндров.
– На этот раз, – ворчал Вибе, – он вместе с торпедами и топливом и целый дизель оттяпает.
Мертен появился 2 октября.
Вибе записал в дневнике:
Когда Мертен подошёл на дистанцию слышимости шёпота, он спросил командира:
– Где это вам так своротили ваш арийский носик?
– Мы сделали все, чтобы последовать вашему блестящему примеру, мой господин, – не задумываясь парировал Мюллер-Штекхайм.
Это было неприятное напоминание Мертену о случае, который произошёл на тактических учениях, когда Мертен имел несчастье свернуть себе нос, воткнувшись в другую лодку.
Мертен постарался пропустить мимо ушей эту весьма едкую реплику, тем более что заметил, как в его команде заулыбались, оценив шутку.
17. 58 до 20.25. Погрузились, чтобы избежать встречи с судном, которое находилось на радиосвязи с Дакаром.
21. 17. Подошли к «U-68», стоявшей на якоре.
Начали передавать 1100 литров смазочного масла. Поскольку подходящего шланга не нашлось, перетаскивали вручную, в металлических банках – работа трудоёмкая и длительная, она заняла целых шесть часов. Последовали 200 литров дистиллированной воды, тонна технической пресной воды и несколько торпед.
Тем временем врач с «U-68» осмотрел нашего дизелиста.
Мы были готовы идти на базу выпрямлять свой помятый нос.
Мы помогли нашей сестре-лодке и сделали это с радостью и желанием. Но всё-таки это раздражает, когда видишь, как твоё топливо и твои торпеды забирают, словно таблетки для лечения чьего-то больного горла.
7 октября.
Идём домой.
* * *
Благодаря получению дополнительных запасов и вооружения «U-68» могла теперь расширить масштабы своих действий.
Из сообщений службы радиоперехвата Мертен знал, что группа британских кораблей, включающая авианосец, патрулирует между островом Вознесения и островом Святой Елены с очевидной целью перехватывать германские вспомогательные крейсера и другие надводные корабли. Мертен считал, что найти эти корабли и атаковать их – это работа, на которую не жалко потратить силы.
Вначале «U-68» заглянула на рейд острова Вознесения, но убедившись, что там пусто, повернула к острову Наполеона,[19] где надеялась найти стоящие на якоре британские корабли.
Но в порту Святой Елены стоял один-единственный танкер. Мертен решил, что раз не может найти британские корабли, то можно потопить снабжающие их суда, что также нанесёт значительный удар по их боеготовности.
Под покровом ночи Мертен прокрался между портовыми сооружениями и танкером, не замеченный никакой охраной на берегу. Слышно было, как солдаты пели и веселились в казармах. И тут Мертену пришла в голову новая идея. Он снова вышел и атаковал танкер со стороны моря. В момент, когда торпеды вышли из торпедных аппаратов, несколько человек на танкере заметили силуэт лодки на фоне неба. У них было время закричать «Субмарина!» и всполошить охрану на берегу, прежде чем торпеды нанесли свои смертоносные удары по танкеру. Груз танкера взорвался, столб пламени взметнулся высоко к небу, и танкер сразу пошёл ко дну. Мертен на полном ходу направил лодку подальше от порта. Забегали лучи прожекторов, береговые батареи открыли беспорядочную стрельбу. Но всё напрасно.
А вот история третьего партнёра по рандеву имела трагический конец.
Через несколько дней после того, как «U-111» передала свои торпеды, командир британского корабля «Леди Шерли» Коллэвей заметил в десяти милях рубку подводной лодки, прежде чем она успела погрузиться. Это произошло в 220 милях от Тенерифе. Британский корабль поспешил к месту погружения подводной лодки и сбросил множество глубинных бомб. Раненая лодка была вынуждена всплыть, и британцы сразу же открыли по ней огонь из всех орудий. «U-111» ответила огнём. Британский корабль получил серьёзный урон. Убитые и раненые были с обеих сторон. Но после четверти часа отчаянного боя лодка получила смертельный удар и затонула.
Восемь немцев, и среди них Кляйншмидт, погибли в бою. Остальные сорок четыре члена команды этого мужественного корабля были взяты в плен.[20]