ГЛАВА XVI «U-134» – из холодильника в духовку

ГЛАВА XVI

«U-134» – из холодильника в духовку

Оперативная сводка.

Дениц никак не хотел соглашаться с требованиями штаб-квартиры фюрера относительно необходимости атак на конвои, которые идут в Россию. Это означало раздробление сил, участвующих в боевых действиях в Атлантическом океане. Из 288 лодок, имевшихся в его распоряжении, только 125 были кораблями передовой линии, причём из них только треть действовала в каждый отдельный момент против врага. Ему, однако, пришлось пойти на компромисс и организовать одну флотилию подводных лодок для нападения на конвои, занимавшиеся переброской снаряжения для советских войск через Мурманск и Архангельск.

Дениц утверждал, что сражение в Атлантике в любом случае даёт облегчение, хотя и не непосредственное, немецким войскам на Восточном фронте, а посему нет прямой необходимости перерезать линии снабжения русских в полярных водах. Критически важный район, утверждал он, игнорируя те несколько лодок, что были отряжены на борьбу в полярных водах, остаётся Атлантика, а именно прибрежная зона Америки. После четырёх месяцев войны американские противолодочные силы потопили там первую свою германскую лодку – «U-85» под командованием лейтенанта У. Грегора.

Всего русские получили северным путём четыре миллиона тонн военных материалов. Это вполне могло быть ключом к поражению Германии на Востоке. Однако следует помнить, что именно та самая штаб-квартира фюрера препятствовала строительству подводных лодок и, проводя некомпетентную и недальновидную военно-морскую политику, ограничила военно-морской бюджет тем, что оставалось после удовлетворения потребностей других служб.

* * *

Командиром подводной лодки «U-134», переведённой из Атлантики в Арктику, был лейтенант Шендлер. У него был боцманом Хофманн, подводник с богатым опытом, прошедший крещение на «U-48». Подводная лодка «U-134» находилась на пути в Киркенес, который должен был стать новой базой для операций лодки.

Над безбрежным полярным горизонтом играло северное сияние, далёкое и отрешённое от происходящего на земле. Люди страдали от жестокого холода и пронизывающей влаги и не могли унять дрожь. Ревматические боли в костях не так давно познали даже самые молодые из них.

На пути в Киркенес вперёдсмотрящие заметили конвой. Он шёл в охранении нескольких кораблей, и в тумане «U-134» двинулась в атаку. Шендлер вначале отправил короткую радиограмму в штаб-квартиру, после чего сразу потопил одно судно. Потом он спустился с мостика в лодку и, к удивлению команды, взял курс, уводивший его в сторону от конвоя. Лицо его приобрело мрачно-пепельный цвет. Он не произносил ни слова.

Тот конвой шёл под германским флагом, и Шендлер заметил это только после того, как фатальная торпеда вышла из торпедного аппарата.

Из Киркенеса «U-134» направилась на своё первое боевое задание в Арктике. Зима 1941-42 годов оказалась самой суровой на протяжении нескольких лет. Отстояв на вахте четыре часа, человек чувствовал, что хорошо сделал свою работу. А может, и ничего не чувствовал, потому что часто спускался в лодку замёрзший, покрытый льдом и похрустывая, и смахивал на рождественского деда.

Заступавшие на вахту увеличивались в ширине вдвое, надевая два комплекта нижнего белья, шерстяной спортивный костюм, форму, капюшон и прочее, но и это не спасало от холода.

Пара минут на мостике – и человек промокал. Скоро борода покрывалась льдом, пальцы немели. Процесс оттаивания занимал полчаса. Помогали электропечки на борту лодки, но они не прогревали лодку. Единственно, как подводники могли поспать, так это натягивая на себя всю сухую одежду. А сверху всё время стояла ночь. Месяцы непрерывной ночи действовали на нервы.

Районом боевых действий «U-134» было Белое море, побережье у Мурманска и остров Медвежий. По какой-то странной причине оказалось, что русские очень любезно зажигали свои маяки. Как только «U-134» прошла один маяк и встретилась с неизвестностью, впереди зажёгся ещё один маяк. Скоро воздух и вода расчистились, и ровное море позволило видеть на большое расстояние. На севере заметили какие-то странные пятна на воде. Танкер утонул? Или даже, может, подводная лодка? Пятна становились всё ближе и ближе, соединяясь друг с другом в большие пятна. Скоро «U-134» шла через них. Это была явно не нефть или масла, не было характерных переливающихся цветов радуги на воде.

Вдруг они увидели, что эти пятна образовывали миниатюрные кристаллы плавающего льда, похожие на пятна пыли поверх остывающей воды. Постепенно кристаллы увеличивались в размерах, скоро они стали видны как маленькие белые пятна. Потом маленькие пятна начали соединяться в группы, вначале размером в блюдце, затем, все разрастаясь в размерах, они ломались, тёрлись друг об друга, склеивались.

Скоро «U-134» превратилась в ледокол; обычная навигация заканчивалась, начинались полярные исследования.

Наконец показалось судно. Боцман Хофманн заметил его невооружённым глазом.

Судно было потоплено, остальная часть похода прошла без приключений. В этих арктических водах было очень редкое судоходство. Всё зависело от везения – подводной лодке надо было оказаться в одной точке с судном…

«U-134» вернулась на базу, там ей было приказано следовать в Ла-Рошель, а по прибытии в Ла-Рошель её направили в Центральную Атлантику, к Мексиканскому заливу.

«Холод – плохая штука, но эта жара – хуже», – написал Хофманн в своём дневнике на странице, закапанной пятнами пота. Лодка в подводном положении ходила туда и обратно вдоль берегов Флориды, жара становилась невыносимой. Пока свежее, холодное сливочное масло доходило из холодильника до стола, оно превращалось в маслянистую кашу. Пытаться размазать его ножом по хлебу было бессмысленным занятием. Все на борту было влажным и липким. Свинина была с запашком, сосиски с запашком, сливочное масло с запашком, питьевая вода – противной. Команда покрылась фурункулами.

Мексиканский залив пустовал. Американцы направляли свои суда вдоль берега, понимая, что лодки будут побаиваться следовать за ними на мелководье, где нельзя погрузиться.

«U-134» заглянула в эстуарий Миссисипи. Ни судна. Ни дымка. Игнорируя обычные судоходные пути, американцы рассчитывали сбить энтузиазм подводников, подорвать их моральный дух. И действительно, эти бесконечные бесплодные поиски оказывали отрицательное влияние на боевой дух команд, которые, казалось, попали в полосу уныния. Сообщение о том, что обнаружено судно, подействовало, как удар электротоком.

Шендлер решил атаковать из подводного положения. Позиция цели была лучше не придумаешь, и занять позицию для выстрела не представлялось проблемой. По внутренней трансляции командир обрисовал обстановку. Сообщение закончилось словами:

– Цель перед нами.

Потом последовали известные рутинные команды.

После того как торпеда вышла из торпедного аппарата, старшина-рулевой нажал на кнопку секундомера, который держал в руке. Все вокруг с напряжённым интересом наблюдали за его второй рукой. Если торпеда была приготовлена как следует и расчёты были произведены правильно, то торпеда поражала цель одновременно с тем, как ноготь его большого пальца попадал на заданную точку. Внезапно командир вскинул руки вверх, и в тот же миг раздался глухой звук взрыва.

Рулевой вздрогнул и с удивлением стал рассматривать секундомер. «Вот, черт, – подумал он, – глазам не верю. Сломался, что ли?»

Что же случилось? Взрыв произошёл на целых пять или шесть секунд раньше положенного. Старик, что ли, чего напутал? И чего он руки так вскинул?

– …! – выругался кто-то. Голос принадлежал командиру. – На, чёрт возьми, сам посмотри! Глазам не верю! Может, у меня с головой не в порядке?

– Да нет, господин командир, все правильно.

После того как торпеда вышла из торпедного аппарата, командир не отходил от перископа, чтобы увидеть происходящее. Но на несколько секунд раньше расчётного времени он увидел вспышку и фонтан воды по ту сторону судна. Когда вода осела, его взору предстала обычная картина: судно разломилось надвое. И пока он ломал голову, почему торпеда взорвалась на несколько секунд раньше и почему взрыв произошёл с той стороны судна, словно торпеда обошла его с другой стороны, он внезапно увидел вдалеке, за тонущим судном, безошибочно узнаваемые очертания боевой рубки подводной лодки.

Другая лодка на несколько секунд обошла «U-134» и буквально вырвала добычу у неё из-под носа. Единственным утешением для команды «U-134» было сознание того, что они были не одиноки в этой части океана.

Прошло несколько дней…

– Дым прямо по курсу! – в возбуждении воскликнул вперёдсмотрящий.

В бинокли разглядели две струйки дыма, может быть даже три. Это вполне мог быть конвой. «U-134» устремилась в атаку.

– Странные эти дымы, – пробурчал Хофманн. – Они не движутся. Будто все стоят на якорях.

– Нет, нет, – возразил командир. – Конвой идёт, очевидно, тем же курсом, что и мы.

Такое объяснение показалось правдоподобным.

Столбы дыма росли гораздо быстрее, чем ожидал Шендлер. Но он не видел ни мачт, ни корпусов над горизонтом.

Когда же они подошли поближе, Шендлер уяснил неприятную правду. Дымы принадлежали двум энергично дымящим фабричным трубам на одном из островов Антильской группы. Взгляд на карту подсказал бы им это гораздо раньше. Но кому это могло прийти в голову в такую жару!